Я посмотрела фильм «Зеркало» и задумалась о том, как здорово снова почувствовать себя ребенком

«Зеркало»

Режиссер: Андрей Тарковский

Я посмотрела фильм А.А. Тарковского «Зеркало» и подумала, как здорово «снова почувствовать себя ребёнком и стать счастливым оттого, что ещё всё впереди».

Фильм начинается с ТВ-передачи, в которой врач лечит заикающегося парня. Тема заикания и молчания поднималась и в «Андрее Рублеве» как уход от мира, внутренняя травма Рублева после разочарования в людях. В «Зеркале» после терапии парень начинает говорить не заикаясь, — тем самым режиссер обозначает тему начала говорения, открытия себя, т. е. своей исповеди. И это большой внутренний подвиг — открыть себя, свою душу перед чужими людьми, показать свои слабости, фобии. Это «зеркало» души, собственный психоанализ, стремление понять отношения с матерью и отцом, пережить ощущение безотцовщины при живом отце и при этом сохранить уважение и большую любовь к отцу. И даже похожесть в их судьбах — поток воспоминаний сына идет в параллель с поэтической исповедью отца (стихами Арсения Тарковского).

Далее в кадре появляется одиноко сидящая женщина и приближающаяся к ней мужская фигура, и где-то вдали (оттуда, где течет жизнь и откуда, возможно, вернется ее муж) слышится гудок поезда. Эта женщина выбрала свое женское одиночество в пользу детей. Такой режиссер рисует образ матери — спокойная, домашняя, приземленная — на контрасте с любящим пофилософствовать о жизни случайным прохожим, назвавшимся врачом. И позже, Терехова покажет другую женщину, жену Алексея, — эмансипированную Наталью. Но горечь в том, что и ту, и другую мужчины оставляют.

В то же время в фильме через образ зеркала зрителя будто провожают в мир воспоминаний — появляется маленький Алексей и его сестра. Черно-белые кадры — проснувшийся мальчик; молодая мать с распущенными волосами, словно лесная нимфа; и потом — уже выходящая из зеркала времени старухой. Временные пласты накладываются друг на друга, как фрагменты памяти.

Всегда стремившийся к пластичности экрана, Тарковский сплетает в своем фильме все виды искусства. Его кадры — это ожившие картины, вплоть до Брейгеля и Леонардо да Винчи. А «Портрет Джиневры де Бенчи», который параллелится с образами героинь Тереховой, возможно, отвечает на важные вопросы: почему отец ушел от них или почему сам Алексей не ужился с Натальей.

Связь Алеши с отцом поддерживается на неосязаемом уровне — через его книги. Так осуществляется связь поколений, передача опыта. Героя постоянно мучит один и тот же сон — он заходит внутрь дома, в котором родился. И он тоскует, если этот сон долго не снится. Это дом в Завражье, где родился Тарковский. Несмотря на то, что Андрей Арсеньевич прожил жизнь в Москве, именно тот дом остался для него образом отчего дома. И ужасно, когда однажды, в своем сне, он не может войти в этот дом.

В финале мы слышим оброненную фразу: «Отстаньте от меня — я хотел быть просто счастливым». Взлетевшая выпущенная Алексеем птичка, его душа, парящая над его родным домом, и три кадра соединены вместе: отец с матерью, ждущею появления на свет Алексея; матерью, плачущею от того, что она видит всё, что с ней произойдет; и старая мать, уводящая детей в неизвестном направлении, подальше от полусгнившего их старого дома. И такой летний вечер со стрекочущими кузнечиками — вечер затухания человеческой жизни.