Как мы оказались в Хашури или всесильный нетворкинг

Февраль подходил к концу и надо было искать долгосрочное пристанище. В нашем жилище в Мцхете было три неудобства:

• Одна комната. Я с ноутбуком и наушниками перемещалась с обеденного стола на диван, три раза в день уступая место кулинарным шедеврам. Сочинец, обвитый проводами как Лаокоон, скрючился за журнальным столиком. Так как слушаем мы разные передачи, то оба жили в наушниках, в общении перейдя на язык жестов.
• Цена. При переезде в полуобморочном состоянии цена 1 500 лари меня не испугала. Но чем больше я приходила в себя, тем явственнее понимала, что снимать комнату за 45 000 рублей непозволительная роскошь.
• Общий двор. В Грузии очень любят собак (об этом отдельный пост). Наши хозяева не были исключением и особенно привязались к Тузику. Разрешили пользоваться будкой, деликатно не замечали помеченных вазонов с агавами и переживали за Тузика, когда тот болел. Но собакам нужна земля, беготня и свобода. После краснодарского сада они куксились. Уверенна, что этот последний довод сочинец отнесет к разряду “чепуха”, но для меня это важно.

Что было приоритетом в нашем поиске дома? Наличие отопления, кухни и цена. Я вечно мерзну. Сочинец любит готовить. И мы не любим переплачивать за мнимый комфорт, близость ресторанов и развлечений, к которым равнодушны.

В поиске жилья я пошла по стандартному пути — штудировала сайты и социальные сети. Сочинец твердил, что надо искать людей, а не дома и упирал на силу нетворкинга. Но я не люблю людей. Мне сложно дается живое общение и разговоры. Моим рабочим инструментом стал WhatsApp. Общение с риелторами, а большинство жилья сдают именно риелторские конторы, шло на грузинском и английском языках. Я благодарила google переводчик и его создателей и грызла себя, за лень в изучении языков в школе. Две недели писала, переводила, рассказывала, объясняла и даже высылала фото хвостов. Тридцать два контакта, занесенные в телефонную книгу и… ни одного просмотра жилплощади. Оптимизм иссякал.

Сейчас, анализируя ситуацию, я не могу понять причин моего провала. Мы искали недорогое жилье и на сайтах были подобные предложения. Безусловно, и дальнейшая жизнь это только подтверждает, речь не шла о национальном вопросе. Хвосты не претендовали на размещение внутри дома и не могли стать причиной отказа. Допускаю, что виной всему моя антропофобия, но изменить это сложно.

Сочинец уверял, что поиски заранее бесполезны и, за пять дней до окончания срока аренды, открыл записную книжку. Второй звонок, милейшей женщине- администратору гостиницы в Тбилиси, в которой сочинец жил в незапамятные времена, увенчался успехом. Муж женщины- администратора сдавал свой дом в Хашури за 500 лари.

Две комнаты с отдельным входом и свежим ремонтом, газовое отопление Каrма, газовый водонагреватель и новая кухня. Остальные шесть комнат в огромном доме с балконом, высоченными потолками и скрипучей лестницей тоже были свободны. Но жить зимой там было холодно.

Уже на следующее утро, забрав милейшую женщину — администратора из Тбилиси, мы поехали на “смотрины” в Хашури. Перезнакомившись со всеми соседями, получив в подарок бутылку чачи и банку сливового варенья, дали торжественную клятву переехать через три дня. Так и вышло.