Кризис 1998 года: как это было
Четверть века назад отечественная экономика пережила большой шок. За более чем три десятка лет своего существования Россия столкнулась с несколькими крупными финансовыми кризисами, но дефолт 1998 года до сих пор остается одним из самых трагических событий в памяти не только экономистов, но и обычных граждан.
Случившееся в августе 1998 так ярко запомнилось прежде всего потому, что мало кто мог предсказать грядущие потрясения: экономика стабильно росла, правительству удалось обуздать гиперинфляцию, начался потребительский бум — страна смотрела в будущее с оптимизмом.
Внезапно произошедший дефолт обрушил доверие иностранных инвесторов, курс доллара вырос более чем в три раза, массовое закрытие предприятий привело к скачку уровня безработицы.
Последствия кризиса радикально изменили жизнь миллионов россиян — причем отнюдь не в лучшую сторону. Однако если посмотреть на кризис спустя десятилетия, то окажется, что в целом он оздоровил российскую экономику. Оправившись от случившегося, она начала расти невиданными темпами, в том числе и потому, что государство отказалось от сомнительных схем на рынке госдолга и стало жить по средствам.
Август 1998 года — важная веха в истории современной России. В этом проекте мы вспомним события двадцатипятилетней давности, расскажем о причинах дефолта и, конечно, о его последствиях.
Каким мы помним 1998 год
Если бы среднестатистический россиянин, родившийся в двухтысячные, перенесся на машине времени на четверть века назад, он бы оказался в совершенно другой России. Какие-то предметы и явления той эпохи уже исчезли из нашей жизни — например, видеомагнитофоны и VHS-кассеты. Другие вещи, кажущиеся сегодня обыденными, тогда только появились: относительно дешевый общедоступный интернет, персональные компьютеры, одноразовая посуда. А о некоторых привычных нам штуках — скажем, о мобильных телефонах — рядовые россияне в 1998 году могли только мечтать.
А помните ли вы 1990-е?
Давайте проверим, насколько хорошо вы разбираетесь в артефактах недавнего прошлого.
Кто это?
Приметы того времени — растворимые напитки «Юппи» и «Зуко», мессенджер ICQ, забастовки шахтеров, «Старые песни о главном» на Новый год и «Титаник» в кинотеатрах. А еще в 1998 году вышли «Особенности национальной рыбалки» — комедия от создателя «Особенностей национальной охоты» Александра Рогожкина. Режиссер Никита Михалков, в свою очередь, выпустил «Сибирского цирюльника».
Вместо привычных ярких сетевых супермаркетов в торговле господствовали ларьки и магазины, которые сейчас скромно именуются форматом «у дома». И, конечно же, вещевые рынки:
«Сейчас я вам картоночку подстелю», «Мы, наверное, еще походим-посмотрим», «Сейчас сбегаю на другую точку и принесу ваш размер»…
Обеспечивали вещевое изобилие представители одной из самых массовых профессий — «челноки». Сотни и тысячи вчерашних инженеров, учителей, врачей переквалифицировались в предпринимателей и отправлялись закупаться дешевыми одеждой и обувью в Турцию, Польшу и другие страны, порой пересекая госграницу по несколько раз в месяц. Оттого и «челноки» — потому что катаются туда-сюда, как челнок на ткацком станке.
Вторая половина девяностых — расцвет телевизионных сериалов. Программную сетку 1998 года занимали мелодрамы вроде «Санта-Барбары» и «Беверли Хиллз, 90210». С ними соседствовал детектив «Улицы разбитых фонарей».
В 1998 году российский медиаменеджер Борис Зосимов подписал соглашение с американским каналом MTV о вещании в России на пять лет. Новый телеканал запустили на основе BIZ-TV через месяц после дефолта.
«MTV Россия» сразу отличался от «оригинала» — Зосимов самостоятельно разрабатывал редакционную политику канала. В эфире превалировали клипы, а не сериалы, как это было принято на американском MTV. Так россияне смогли познакомиться с западной поп-культурой и увидеть записи выступлений зарубежных артистов. Эфир «MTV Россия» стартовал с концерта группы Prodigy. Кстати, тогда же и там же россияне увидели сериал «Бивис и Баттхед». Пара бездельников завоевала молодую аудиторию телеканала и продержалась в эфире до 2005 года.
1998 год оказался богатым на новинки от отечественных исполнителей. Вышел четвертый альбом Михаила Круга «Мадам» с песней «Владимирский централ», которая быстро стала народной. А коллектив «Ляпис Трубецкой» выпустил альбом «Ты кинула». В это же время у группы «Сплин» вышел «Гранатовый альбом» с песнями «Выхода нет», «Орбит без сахара» и «Бог устал нас любить». Также 1998 год запомнился хитом Натали «Ветер с моря дул» и «Любочкой» группы «Маша и Медведи». Естественно, большинство наших сограждан слушало это все на аудиокассетах, CD-диски стоили в несколько раз дороже.
Каким запомнился 1998 год читателям Т—Ж
Toria
встречала самолет Майкла Джексона в аэропорту
Вообще, появление импортных продуктов было очень ярким впечатлением: от гуманитарной помощи с консервированной ветчиной до шоколадных батончиков и жвачки — все было в диковинку.
У меня достаточно рано появился первый компьютер с операционной системой Виндоус 95 для написания дипломной работы и интернет по dial-up. Мы с подругой ночами просиживали в чатах mIRC и ICQ. Много было домашних скандалов из-за постоянно занятой телефонной линии, вплоть до выкручивания пробок.
Конечно же, самым ярким явлением была музыка. Канал «2х2» с блоком музыкальных клипов, который крутили по кругу, и можно было угадать, через сколько минут будут показывать твой любимый клип. Особенные, вроде Depeche Mode, я даже пыталась записывать через микрофон на кассету. До сих пор, когда слышу Enjoy the Silence, сердце екает на моменте, где на кассете заканчивалась пленка. А перемотка карандашом для экономии батарейки? Да-да, это мы, дети восьмидесятых, настоящие герои современных мемов!
Но самым незабываемым событием был первый концерт Майкла Джексона в Лужниках. 1993 год, моя мечта с пятилетнего возраста! Мы даже встречали самолет Майкла в аэропорту и дежурили у гостиницы.
Михаил Соловьёв
впервые попробовал бананы в университете
Питались мы экономно. Разные деликатесы, шоколад и фрукты типа апельсинов у нас на столе появлялись только по большим праздникам. Жил я в основном у бабушки с дедушкой и до сих пор помню, как они иногда покупали некоторые странные для них вещи, вроде кетчупа, и потом рассказывали о них соседям. Повсеместно продающиеся сейчас бананы я впервые попробовал, только когда уехал из своего городка учиться в университете.
Из фильмов я обожал «Полицейскую академию» и чуть с ума не сошел от радости, когда стали показывать одноименный сериал. Мы с отцом записывали все серии, и я их потом засматривал до дыр. Потом появился интерес к более взрослым фильмам: «Карты, деньги, два ствола», «Водный мир», «Почтальон», «Матрица».
Музыку мы слушали разную. В 1997 году все сходили с ума по евродэнсу и сборникам с названиями типа «Двигай попой». Регулярным ритуалом были покупки и обмен кассет. Особенно продвинутые слушали Prodigy — The Fat of the Land. Но ближе к нулевым мы с друзьями перешли на «Короля и шута». Как говорится, слушали их еще до того, как это стало модным.
1998 — год рождения русского Vogue и журнала «ОМ». Ниша молодежных изданий тоже постепенно начала заполняться. В 1997 году вышел первый номер журнала Cool, а через год к нему присоединился Yes! от издательского дома Independent Media. Оба издания писали на темы, актуальные для подростков: от способов борьбы с прыщами до советов по отношениям.
Еще один феномен девяностых — компьютерные клубы. Персональные компьютеры, хоть и стали более или менее доступными, все еще в основном встречались в домах представителей как минимум среднего класса. Игроманам оставалось довольствоваться восьмибитной приставкой «Денди», ее шестнадцатибитной старшей сестрой «Сегой» или их аналогами. Если же хотелось «поиграть на компьютере», то такую возможность предоставляли клубы — именно там можно было погонять в Fallout 2, StarCraft и, естественно, Half-Life. На основе последней игры позже создали такие серии как Counter-Strike, Team Fortress и Portal.
Школьники, студенты и взрослые могли проводить ночи напролет, соревнуясь в Quake 2 или Command & Conquer. Клубы запомнились постояльцам стойким запахом сигарет и алкоголя, громкой руганью посетителей и драками после особенно напряженных игровых сессий.
Для людей более старшего возраста была характерна всеобщая политизация.
Расцвет телевизионной журналистики, отсутствие монополии государства на СМИ, политическое противостояние всех со всеми — вот лишь некоторые факторы, побуждавшие граждан постоянно интересоваться новостями.
Тем более что повестка была богатая. Вторая половина девяностых — время громких газетных заголовков: «Мужчина, напоминающий министра юстиции Валентина Ковалева, снят в бане с девушками»; «„Сексгейт“ с участием Билла Клинтона и Моники Левински»; «Сын президента Киргизии Аскара Акаева и дочь президента Казахстана Нурсултана Назарбаева поженились».
Добавьте к этому перманентное противостояние президента Ельцина с парламентом, регулярные перестановки в правительстве, конфликт в Чечне, скандальный арест Андрея Климентьева, победившего на выборах мэра Нижнего Новгорода, яркую предвыборную кампанию генерала Лебедя в Красноярском крае.
Смотреть теленовости было не менее увлекательно, чем следить за развитием сюжетных линий латиноамериканских телесериалов. В стране кипела жизнь.
Какой российская экономика подошла к 1998 году
В 1998 год российские экономические власти вошли со сдержанным оптимизмом. Рыночные реформы более или менее выполнялись, и даже наблюдатели из Международного валютного фонда были вполне удовлетворены исполнением обязательств российскими властями, пусть и частичным. Однако экспертов МВФ смущали «чрезмерная кредитная экспансия» — речь шла прежде всего о растущей роли ГКО — и буксующая налоговая реформа.
Что такое ГКО
С 1993 года Минфин ликвидировал дефицит бюджета при помощи ГКО — государственных казначейских облигаций, которые, в отличие от привычных сегодня ОФЗ, не имели купонных выплат. ГКО выпускались на очень короткие по нынешним меркам сроки: от нескольких месяцев до года. Кроме того, такие бумаги характеризовались высокой доходностью — в некоторые годы до 60%. В частности, в 1998 году доходность ГКО составляла около 40%.
Именно из-за высокой доходности и коротких сроков погашения такие облигации быстро стали спекулятивным финансовым инструментом. Более того, в начале 1998 года государство отменило ограничения на вывоз капитала, и на рынок заимствований пришли иностранные инвесторы, которые скупали значительную часть бумаг, а прибыль выводили за рубеж. Проще говоря, вместо инвестиций в экономику власти получили отток капитала.
Поскольку выплачивать высокие прибыли из имеющихся в бюджете денег не представлялось возможным (напомним, бюджет был дефицитным), Минфин организовывал новые выпуски ГКО, чтобы из привлеченных денег расплатиться по старым долгам. По сути, получалась классическая финансовая пирамида.
Еще одной проблемой было противостояние между Госдумой и президентом Борисом Ельциным, которое не могло не влиять на экономическую повестку. Подавляющее число голосов в Госдуме принадлежало депутатам левых фракций. Отчасти поэтому парламент увеличивал объем социальных расходов для поддержки беднейших слоев населения. Одновременно с этим депутаты отвергали большую часть предложений правительства, часто из принципа.
В итоге бюджет на 1998 год после долгих дискуссий в парламенте приняли лишь в конце марта все того же 1998 года — когда он, по идее, уже должен был вовсю исполняться. Причем принимали главный финансовый документ аж после четырех чтений. Сам бюджет по нынешним меркам имел ужасающий дефицит: при прогнозируемых доходах в 367,5 млрд рублей расходы составляли 499,9 млрд — четверть всех будущих трат было нечем покрывать, кроме как заимствованиями.
Однако положительные сдвиги в экономике все же были, и многие из них ощутили на себе обычные граждане. Инфляция по итогам года составила 11%, что было вполне приемлемо по сравнению с серединой девяностых. Власти регионов массово рапортовали о том, что погашены все долги по зарплате перед бюджетниками. Причем, например, во Владивостоке и Тюмени учителя уже в декабре 1997 года получили январские зарплаты.
Выступая в феврале с ежегодным посланием, президент Борис Ельцин назвал 1997 год «годом политической стабилизации», отметил, что реальные доходы граждан растут уже второй год, увеличиваются объемы строительства, страна стала экспортером зерна. Он также заявил, что Россия пострадала от мирового финансового кризиса гораздо меньше, чем другие страны.
Ельцин объявил о планах провести реформы налоговой системы и ЖКХ, продолжить военную реформу. Президент пообещал к 1999 году рассчитаться со всеми бюджетными долгами и выйти на нулевой дефицит госказны. Подчеркнул, что «короткие» ГКО необходимо заменить более долгосрочными займами, а с кредитами МВФ в адрес России и вовсе пора заканчивать. Все эти и многие другие меры, по словам Ельцина, вполне могли обеспечить по итогам года рост ВВП в 2—4%.
Даже члены правительства расходились в экономических прогнозах: если реформаторы Анатолий Чубайс и Борис Немцов прогнозировали рост ВВП в 1998 году порядка 2%, то глава Минфина радикальных изменений ситуации не ждал.
Анатолий Чубайс
первый вице-премьер правительства
Борис Немцов
руководитель комиссией Правительства РФ по оперативным вопросам
Михаил Задорнов
министр финансов
Тем не менее, несмотря на оптимизм, который демонстрировали президент и большая часть членов экономического блока правительства, были и сигналы о том, что все идет не так гладко, как хотелось бы.
С одной стороны, хорошо, что отсутствовал дефицит платежного баланса (денег в страну приходило больше, чем уходило). С другой — плохо, что приток иностранного капитала обеспечивала не торговля, а портфельные инвесторы: те самые, которые с радостью закупали короткие гособлигации.
Центробанку приходилось периодически выходить на рынок с интервенциями, продавая валюту для поддержания курса рубля. Из-за этого во второй половине 1997 года прирост валютных резервов России оказался отрицательным: в четвертом квартале государственная кубышка похудела на 5,8 млрд долларов.
Эксперты всерьез заговорили о том, что властям придется сделать непростой выбор: либо существенно девальвировать рубль, либо пожертвовать экономическим ростом, о котором в начале года гордо заявляли первые лица.
Со скепсисом к происходящему относились и международные институты. Еще в январе 1998 года агентства Moody’s и Fitch обнародовали прогнозы понижения кредитного рейтинга России.
В свою очередь, начальница департамента ценных бумаг Минфина Белла Златкис сказала следующее:
Белла Златкис
начальница департамента ценных бумаг Минфина
11 марта Moody’s понизило рейтинг России с Ba2 до Ba3, обратив внимание на то, что российский долговой рынок имеет спекулятивный характер. Правда, внутри страны на это отреагировали вяло: фондовый рынок, например, понижения рейтингов практически не заметил, не говоря уже об обычных гражданах.
До дефолта оставалось меньше полугода.
Почему кризис был неизбежен
Ситуацию, которая сложилась в российской экономике к 1998 году, экономисты называют «невозможной троицей»: нельзя одновременно иметь фиксированный курс валюты, независимую денежно-кредитную политику и свободное движение капитала.
В России удавалось довольно долго удерживать этот карточный домик. ЦБ контролировал инфляцию, сохраняя фиксированный курс за счет ставки рефинансирования и валютных интервенций, а иностранцы благодаря свободному движению капитала финансировали дефицит бюджета, покупая ГКО.
Мощным толчком к падению всей этой конструкции стал азиатский финансовый кризис 1997—1998 годов. Он привел к обвалу валют и экономик стран Азии, революциям и глобальным последствиям в виде дефолта не только в России в 1998 году, но и в Аргентине в 2001.
Вкратце механика кризиса была такой. С 60-х годов 20 века азиатские экономики росли быстрыми темпами. Однако этот рост во многом был обеспечен иностранными кредитами. Государственный долг этих стран рос, и его нужно было обслуживать.
Для схлопывания пузыря нужен был только триггер, которым в итоге стал Таиланд.
Для привлечения иностранных инвестиций правительство Таиланда поддерживало фиксированный курс бата к доллару, и когда в 1995 году доллар начал расти по отношению к другим мировым валютам, платить проценты по кредитам стало сложно. Мировые хедж-фонды, предвидя возможный обвал бата, начали спекулятивную атаку на валюту. К июню 1997 правительство израсходовало почти все резервы, оказалось не в состоянии поддерживать курс и отменило фиксированную привязку к доллару. Это запустило обесценивание валют других азиатских стран, падение ВВП и резкий рост инфляции.
Азиатский финансовый кризис и замедление роста экономик привели к падению цен на сырье, в том числе нефть. С января 1997 по август 1998 стоимость нефти снизилась вдвое — с 24 до 12 долларов за баррель. Это стало одной из главных причин финансового кризиса и последующего дефолта в России, у которой тоже оказалось недостаточно валютных ресурсов, чтобы поддерживать курс рубля.
К тому же с января 1998 в России проводилась деноминация рубля — с купюр убрали три лишних нуля, и на эту косметическую реформу тратилось слишком много внимания чиновников.
Весной возникли первые серьезные трудности с выплатами по ГКО — неплатежи по форвардным контрактам, которые должны были обеспечивать иностранным инвесторам возврат в валюту из рублевых бумаг. Ставки по ГКО выросли, давление на рубль стало еще сильнее.
До дефолта оставалось несколько месяцев.
Дефолт. Накануне
Лето 1998 года Россия встретила с разбалансированным федеральным бюджетом и раздутым пузырем ГКО на финансовом рынке. Доходы казны стремительно падали, в том числе на фоне дешевеющей нефти. Расходы тем временем росли — главным образом из-за непомерных обязательств по гособлигациям. Обслуживание долга было самой масштабной статьей расходов. В январе — июле 1998 года на выплаты кредиторам уходило 37% госбюджета (для сравнения, в 2022 году — около 5%).
Чтобы оплачивать долги, правительству приходилось ужимать прочие расходы. Весной это остро почувствовали на себе бюджетники, которым снова стали задерживать зарплаты. Неплатежи были нормой жизни и в реальной экономике. К началу лета задолженность по зарплате была перед двумя третями работников в стране, такая же доля пенсионеров недополучила пенсии.
Все это приводило к социальным волнениям. Шахтеры, бастующие против задержек по зарплатам, перекрывали железнодорожные магистрали, устраивая «рельсовые войны». Вывести людей на улицы грозились нефтяники, получившие от Кремля отказ в налоговых послаблениях. Масла в огонь подливала политическая оппозиция, которая открыто винила в бедах страны правительство и президента, призывая народ к протестам.
Как назло, в России в 1998 случилась засуха. На площади в 12 млн гектаров полностью погиб урожай — ущерб оценивали в пять миллиардов рублей, пострадавшим аграриям нужна была помощь из бюджета. Да и в целом время было жутковатое. Новости, подобные этой, не были редкостью.
Острую фазу кризиса приблизила публикация Центробанком платежного баланса страны за первый квартал 1998 года. Отток денег из России превысил их приток на рекордные за последние годы полтора миллиарда долларов. Это позволило инвесторам оценить масштабы бегства капитала и снижения экспортных доходов.
Многим стало ясно, что расплатиться по долгам Россия не сможет. С середины весны владельцы ГКО стали их массово распродавать. С рынка начали уходить иностранные кредиторы, владевшие третью государственных долговых бумаг.
Обнародованный кабмином прогноз исполнения бюджета укрепил опасения рынка. Плановый годовой дефицит приблизился к 130 млрд рублей (почти 5% ВВП). При этом до конца года правительству нужно было погасить проценты по ГКО на 140 миллиардов рублей. Становилось понятно, что деньги взять будет неоткуда. Раньше их брали из новых займов, но теперь, когда инвесторы потеряли веру в Россию, этот источник тоже иссяк.
- 130 млрд ₽
- плановый годовой дефицит накануне дефолта
Вопрос дефолта был делом времени. Как оказалось, весьма короткого. При этом неминуемость кризиса была очевидна не для всех: люди вне финансовой системы зачастую ощущали надвигающуюся катастрофу острее, чем некоторые банкиры.
Алексей Головенченко
заместитель председателя правления банка «Юнибест»
Аркадий Арканов
писатель-сатирик
Михаил Барщевский
адвокат
Крах всех финансовых пирамид начинается с того, что рассыпается ее основание — прекращается приток новых денег. С пирамидой ГКО случилось то же самое. Когда инвесторы, почуяв неладное, перестали вкладываться в российский рынок, сработал принцип домино.
Сначала акции российских предприятий и ценные бумаги стали резко падать в цене. Это спровоцировало панику в финансовых институтах: от российских банков начали требовать досрочного возвращения зарубежных кредитов. Те стали массово скупать на рынке валюту, чтобы расплатиться. Сбрасывающие госбумаги инвесторы тоже бросились за валютой, чтобы конвертировать в нее вырученные деньги и вывести их за границу. В мае отток капитала составлял полмиллиарда долларов в неделю, а затем еще усилился.
Для удержания курса рубля Центробанку пришлось поднимать ставку рефинансирования и наращивать валютные интервенции. В конце мая ставку подняли до 150% годовых, фактически заморозив валютный и фондовый рынки. А золотовалютные резервы летом растрачивали с такой скоростью, что их не хватило бы и до конца года. В некоторые недели эти вливания превышали миллиард долларов, притом что общий объем резервов тогда был не более 20 миллиардов (для сравнения, в феврале 2023 года — 580 млрд долларов).
- 20 млрд ₽
- максимальный объем золотовалютных резервов в 1998 году
Вслед за банками беспокойство охватило бизнес и рядовых россиян, взбудораженных слухами о грядущей обвальной девальвации. Тем не менее курс отчаянно держали в районе шести рублей за доллар, опасаясь, что его ослабление оставит страну без доступного импорта. К тому моменту половина товаров в российской розничной торговле были привозными. Критическая зависимость от импорта сохранялась в самых чувствительных для людей сегментах: продуктах, медикаментах, потребительских товарах. Пресса писала так:
«Россия импортирует продовольствие не потому, что ей так хочется. А потому, что ей хочется есть».
Часть бюджетных проблем власти собирались решить путем приватизации госпредприятий. Однако желающих купить активы не нашлось. Так, в конце мая ввиду отсутствия заявок провалился аукцион по продаже 75% акций «Роснефти». Эта новость привела к очередному обвалу на финансовых рынках.
Единственным источником для финансирования бюджетного дефицита оставались внешние заимствования. Правительство рассчитывало на крупные транши от МВФ, Мирового банка и Японии. Взамен кредиторы добивались от российской власти бюджетных реформ: повышения налогов и снижения госрасходов.
Камнем преткновения стала позиция Госдумы: депутаты упрямо не хотели согласовывать антикризисные законопроекты.
Из-за этих политических распрей Запад неоднократно пересматривал размеры и сроки оказания помощи, от чего российский финансовый рынок бросало то в жар, то в холод. 3 июля исполнительный директор МВФ Мишель Камдессю заявил, что фонд вряд ли сможет предоставить обещанный ранее стабилизационный кредит. Это обвалило бумаги ГКО — их доходность превысила 100%.
Когда 20 июля МВФ все же согласовал выделение России денег, паника снова на какое-то время схлынула — показалось, что дефолта все-таки удастся избежать. Из одобренных 11,2 млрд долларов 4,8 млрд выделили немедленно. Деньги пустили на выкуп гособлигаций и поддержку рубля. ЦБ РФ понизил ставку рефинансирования до 60%. Рынки успокоились. И даже с непокорной Госдумой удалось договориться о внеочередной сессии по антикризисным инициативам.
1 августа президент Ельцин и глава ЦБ Дубинин ушли в отпуск.
До дефолта оставалось меньше 3 недель.
Дефолт. Как это было
10 августа российские банки начали получать жесткие требования от западных кредиторов по исполнению финансовых обязательств. Началась волна срочных продаж госбумаг, выручку от которых направляли на покупку валюты. На следующий день доходность ГКО достигла 150%. Даже в самых отъявленных финансовых пирамидах такие барыши предлагают редко. Это говорило о паническом бегстве инвесторов, которые были готовы продавать бумаги за бесценок. Рынок понял, что государство не сможет платить по долгам, раньше, чем власть решилась об этом объявить.
Из-за обрушения котировок закрывались биржи. Межбанковский рынок тоже встал — денег в долг никто никому не давал. Рейтинговые агентства Moody’s и S&P в очередной раз понизили долгосрочный кредитный рейтинг России.
Валютный рынок ушел из-под контроля ЦБ. В обменниках, штурмуемых россиянами, устанавливали альтернативные официальному курсы. Доллар продавали не дешевле 7 Р при официальном курсе 6,3 Р. Перестав верить курсу, люди перестали верить и самому рублю. И если противостоять напору финансового рынка ЦБ был еще в состоянии, то остановить панику населения он уже не мог.
На всеобщую истерию пришлось реагировать отпускнику-президенту:
Борис Ельцин
президент РФ до 1999 года
По факту же ресурсов для удержания курса рубля у власти больше не осталось — как и денег на финансирование госдолга. К этому моменту долг приблизился к 200 млрд долларов, что составляло 44% от ВВП. Для погашения обязательств нужно было 35 млрд рублей ежемесячно при доходах бюджета в 25 млрд рублей.
16 августа премьер Кириенко согласовал с Ельциным параметры дефолта и девальвации. Оставалось лишь предъявить эту новость стране и миру.
Стоп: а могло ли быть по-другому?
Кажется, что в кризис правительство действовало неудачно — что может быть хуже дефолта, да еще и одновременно с девальвацией. Но были ли другие варианты?
Итак, август 1998 года. Платить по госдолгу нечем, а надо. Попробуйте спасти российскую экономику.
Что бы сделали вы, оказавшись на месте чиновников?
А вот как было на самом деле
17 августа 1998 года правительство РФ во главе с Сергеем Кириенко объявило дефолт. На самом деле слова «дефолт» в заявлении не было. Но в нем было ровно то, что содержится в определении термина. Суверенный дефолт — это банкротство государства, то есть отказ от платежей по внешним и внутренним долгам. Теперь сравним это с текстом заявления. Вот его основные положения:
- Выплаты по ГКО приостанавливаются, торги — тоже. Гособлигации будут переоформлены в новые ценные бумаги, то есть долги реструктуризируют.
- В стране объявляется мораторий на возврат кредитов от нерезидентов по сделкам на срочном рынке и залоговым операциям, то есть бизнесу тоже запретили платить по своим долгам.
- ЦБ переходит к политике плавающего курса рубля и расширяет «валютный коридор» — теперь долларом можно торговать в диапазоне от 6 до 9,5 ₽. По сути, это и есть девальвация.
Таким образом, всего за год страна пережила и деноминацию, и девальвацию национальной валюты. А еще — три кризиса в одном: бюджетный, валютный и банковский.
Сразу после объявления о дефолте курс доллара вырос до 9—10 Р, обменники, где валюта заканчивалась, начали закрываться. В этот же день банки перестали выдавать вклады из-за огромного спроса на наличные. На улицах выстроились очереди. Снять деньги с карт тоже оказалось нельзя — международные платежные системы Visa и American Express заблокировали карты, выпущенные российскими банками. Западные кредиторы пригрозили арестовать их счета за рубежом.
ЦБ признавал, что большинство российских банков кризис не переживут. Вкладчикам предлагали перевести депозиты в Сбербанк. Но даже там получить деньги с валютных счетов можно было только по старому докризисному курсу, в то время как новый, рыночный, уже превышал его в два раза.
Для расчетов с людьми регулятор предоставил банкам кредиты под залог их акций. Но эти деньги до вкладчиков не дошли — банкиры занялись спасением своего бизнеса и пустили рубли на покупку валюты. В итоге на несколько месяцев банковская система оказалась полностью парализованной.
В попытке спасти деньги россияне отправились в магазины — в первую очередь за дорожающим импортом. Те, кто был победнее, скупали продукты длительного хранения. На ажиотажном спросе цены рванули вверх. За несколько дней импортные товары подорожали вдвое.
Очень скоро экономический кризис в стране усугубился политическим. Госдума потребовала отставки правительства, и 23 августа президент снял с поста Сергея Кириенко. Именно он в итоге останется в памяти людей одним из главных виновников дефолта.
Как люди пережили дефолт
Поющая в коровнике
пережила дефолт спокойно
Помню вечер, когда папа под бормотание теленовостей в 19:00 на кухне громко воскликнул: «Да что ж это такое: мы все беднее и беднее становимся!» Я повела ухом в сторону кухни, убедилась, что под «мы» понимается не наше семейство — на фоне односельчан еще и весьма благополучное, — а государство в целом, и на том успокоилась. Когда у всех одинаковые проблемы — это уже не проблемы, а норма.
В последнее воскресенье августа отмечали годовщину родительской свадьбы на даче их друзей. Жарили шашлык из выращенной на том же участке свиньи, пили вино из папиного винограда с бабушкиной дачи. Взрослые обсуждали что-то про «нифига как фигануло», я жевала шашлык и думала: «Да-а?» В целом ведь как были свои у кого свиньи, у кого виноград, так и остались. Курс доллара? А зачем он вообще? Картошка у бабушки в огороде одинаково зреет при любом курсе — в августе откосить от семейного сбора с 20 соток не выйдет.
ПФ
в 1998 году держал накопления в валюте
Дефолт в 1998 году я помню, но особо он на нас не повлиял. По сравнению с инфляцией 1992 года, когда миллионы людей в одночасье обнищали, это ничто. К 1998 году все давно держали деньги в валюте.
Типа Того
в девяностых все вкладывал в дачу
В газете у меня были клиенты по рекламе. И вот они начали присылать правки по своим объявлениям: сахар был по три рубля за килограмм, а стал по 28. Накануне, 1 января, прошла деноминация, списали нули на деньгах, миллионов уже не было. Но народ почувствовал, что снова к миллионам такими темпами будем возвращаться.
В магазинах с техникой убрали цену в рублях и начали писать доллары, но их запретили законом. Так появилось загадочное сочетание «у. е.» — условная единица. И будущий мем про «цены в уях». Курс «у. е.» в первые дни после дефолта переписывали раза два в день.
Внутри было ощущение краха всего. Я думал, что уже никогда не куплю себе новый телевизор, например.
Все вкладывали в дачу — это была основная инвестиция и кормилица. Если появлялись свободные деньги, отец покупал машину навоза. Поэтому с точки зрения финансовых потерь мы только порадовались, что у нас дача. Психологически уже были закалены трудностями предыдущих лет.
Последствия дефолта
Самым ярким маркером дефолта, понятным всем, был курс доллара к рублю. Доллар вырос больше чем в три раза — с шести рублей в августе до двадцати к концу 1998 года. Поэтому импортные товары — а к ним относилась на тот момент значительная часть продуктов — стали россиянам не по карману. Зато те, кто хранил сбережения в долларах, стали в три раза богаче.
При этом у дефолта было много других макроэкономических последствий, и большинство из них, как ни странно, можно отнести к положительным.
Правительство впервые за несколько лет смогло провести через Госдуму сбалансированный бюджет: без раздутых социальных обязательств, которые нечем было покрывать, и без груза выплат по ГКО, зато с нормальными доходами от экспорта — экспортерам больше не нужно было менять доллары внутри страны по искусственно заниженному курсу.
Бывшие «челночники», успевшие заработать в начале девяностых, вкладывали деньги в производства внутри страны: было очевидно, что у импорта в России в ближайшее время нет перспектив, любой отечественный продукт был дешевле импортного. Те, кто начал заниматься производством перед дефолтом, расширяли цеха. Многие компании, ставшие популярными в нулевые, начинают свою историю примерно с этого момента, в их числе обувные «Зенден» и «Вестфалика», кондитерская «А. Коркунов». Росли и другие производства — например, меховых изделий, мяса сельскохозяйственных птиц. Этому способствовало и то, что от советской экономики осталось много незагруженных мощностей.
- 20 ₽
- курс доллара в конце 1998 года. С августа он вырос более чем в три раза
У власти появились площадки для регулярной коммуникации с бизнесом. На базе реформированного Российского союза промышленников и предпринимателей, например, дважды в год проводились встречи президента с правлением РСПП. Это позволило более эффективно проводить реформы, в том числе налоговую: ставки налога на прибыль и подоходного налога были снижены, и это неожиданно для скептиков увеличило собираемость налогов и доходы бюджета.
Дефолт, помимо прочего, спровоцировал банковский кризис — многие кредитные организации тоже инвестировали в ГКО и закономерно не смогли выполнить свои обязательства. Пришлось вмешаться Центробанку: он заморозил на несколько месяцев вклады в шести крупных банках и перевел их в Сбербанк. Когда россияне смогли получить назад свои деньги, их уже успела частично съесть инфляция. Хуже всего пришлось владельцам валютных вкладов. Их возвращали в ноябре в рублях по курсу на 1 сентября 1998 года — 9,3 Р за доллар. Официальный курс на тот момент составлял больше 16 Р.
Спустя два года после дефолта начался еще один важный тренд — стала дорожать нефть, которая в 1998 году достигала своего минимума в 11 долларов за баррель. К середине 2000 года благодаря договоренности стран ОПЕК о сокращении добычи цена нефти поднялась до 30 долларов за баррель и с тех пор стабильно росла до нового кризиса в 2008 году.
В совокупности эти факторы подарили России самый продолжительный период экономического роста в истории. Каждый год ВВП увеличивался почти на 10%. Такого не было ни до, ни после.
Т—Ж, а можешь объяснить проще?
Представьте, что у вас есть сосед, который постоянно занимает деньги. Сначала он более или менее справляется: живет от получки до получки, а когда не хватает, перехватывает у вас в долг по мелочи. Со временем он начинает просить больше. Потом — больше, чем может заработать. Чтобы расплатиться по долгам, сосед постепенно распродает мебель и домашнюю утварь. А новых займов ему уже не хватает даже на то, чтобы расплатиться по старым.
Вам жалко соседа, но вы понимаете, что шансов получить свои деньги обратно становится все меньше. И в какой-то момент вы отказываете дать в долг. А сосед отказывается возвращать вам прежние долги, потому что иначе ему не на что будет жить. Точнее, он говорит вам, что отдаст, но не все и не сейчас.
Для соседа наступил дефолт. Но пострадали в итоге вы оба.
Это ровно то, что российская власть сделала со своими обязательствами перед кредиторами. Только у «соседа» был еще полный дом детей — бюджетников и льготников, так что если бы он продолжил платить по долгам, они остались бы без хлеба. А еще сосед оказался не без греха — любил гульнуть, хоть на зарплату, хоть на взятое в долг. Если бы все бюджетные деньги тратились по целевому назначению, пирамида из российских ГКО наверняка просуществовала бы дольше.
Кстати, шок дефолта подействовал на соседа отрезвляюще. Он стал меньше разбазаривать деньги и в целом взял свои траты под контроль. Да и в кошельке соседа сильно прибавилось после того, как в мире начали расти цены на нефть, которая будет кормить его еще десятки лет.
