Банк звонит доверителю, чтобы подтвердить операцию. Это законно?

Обсудить

Этот текст написан в Сообществе, в нем сохранены авторский стиль и орфография

Мой родственник стремительно и тяжело заболел. В последние дни адекватного состояния мы успели оформить нотариальную доверенность на многие действия, в том числе на предоставление мною интересов доверителя в банках — конкретные перечислены в доверенности, открытие и закрытие счетов, перевод и снятие денег и другие действия — также все подробно перечислено в доверенности.

Сейчас нужны деньги на лечение и бытовое обслуживание, я пошла в банки, где у меня запросили доверенность на проверку. Ок, без проблем.

Далее из разных банков последовали разные действия. В одном потребовали личное присутствие доверителя и его личное заверение, что банк может следовать написанному в доверенности. В другом начали звонить на мобильный телефон доверителя и задавать вопросы, точно ли он удостоверяет полномочия, указанные в доверенности. Третий банк и вовсе сказал, что закон ему не писан и никакие действия он произвести не сможет, так как в городе, куда доверителя привезли на лечение, у него не подписан документ об универсальном банковском обслуживании. Приводите, вот он подпишет и тогда поговорим.

И все три банка в один голос твердят — даже после проверки доверенности по любой операции, которую вы попытаетесь совершить, мы будем звонить доверителю и спрашивать его разрешения.

Доверитель частично обслуживает себя в бытовом плане, но ни на какие звонки телефона не отвечает, а даже если бы и ответил, то в силу психологического состояния не понял бы, чего от него хотят. Привести практически лежачего человека в банк тоже весьма сложно.

Вопрос: насколько правомерны требования банков о личном присутствии доверителя, о звонках ему по каждой операции, с учетом, что заключена расширенная нотариальная доверенность, которая пробивается по любым реестрам?

Конечно же на сайтах банков и на горячей линии все предельно просто, но при личном присутствии с консультантом в отделении банка начинаются истории про внутренние регламенты и «мы ничего не можем сделать».