Неухоженные улицы и невкусная еда: почему я больше ни за что не поеду в Тбилиси

Лет десять назад все знакомые и блогеры, которых я читала, повадились отдыхать в Грузии. И все писали о ней восторженно: еда, вино, люди!

Я тоже мечтала там побывать и была уверена, что полюблю эту страну всей душой. В путешествие отправилась в 2016 году и начала свой трип по Грузии с Тбилиси.

Потом поняла, что это была большая ошибка: город меня настолько разочаровал, что остальной Грузии не удалось справиться с этим впечатлением. До сих пор удивляюсь, почему Тбилиси такое популярное направление у россиян.

Первое, что я ощутила, — бедность и неустроенность. Ободранные здания, разбитые дороги, неухоженные дворы. Наверное, если приехать в такое место из сытой Москвы и знать, что скоро вернешься к свежеуложенной тротуарной плитке и похорошевшим улицам, все это воспринимаешь как экзотику, репортаж с Луны. Но я приехала из южного региона России, где никого не удивишь раздолбанными Жигулями, рухлядью и бельем на веревке во дворе, стихийными рынками у края дороги, под ногами у прохожих.

Ехать из одной нищеты в другую — в этом нет ничего романтичного. Хочется хотя бы в отпуске вырваться из постоянного ощущения запустения и неумытости. До Тбилиси я была в Баку — нефтяной город с его восточной роскошью вдохновил куда больше.

Второе, что меня поразило, — еда. Она была невкусной. Я люблю поесть, при этом всеядна и не особенно притязательна — мне одинаково нравятся простая яичница или картошка с мясом и какая-нибудь хитросделанная молекулярная кухня. В Грузии я была в разных местах — шла по рекомендациям, заходила наугад. И нигде ни разу не доела до конца ни одно блюдо. Не потому, что порции большие: с этим я всегда справляюсь. Мне просто было невкусно.

В Грузии зачем-то во все кладут охапки кинзы, разве что в кофе ее не добавляют. Ничего не имею против этой приправы, но когда ее так много, то она перебивает вкус других продуктов. Хорошее мясо в таком количестве травы не нуждается, на мой взгляд. В хваленых хачапури и хинкали я ничего интересного не увидела. Ну, булка с яйцом, где тесто похоже на римскую пиццу — точнее, ее бортики, которые обычно оставляешь на тарелке.

В одно кафе заходила пару раз, потому что оно было рядом с местом, где я жила. Приходила рано и была единственным посетителем. Официанты совершенно меня не стеснялись: громко подпевали музыке из колонок и еще громче переговаривались друг с другом. Я радовалась только тому, что у меня нет похмелья, — представляю себе, как все это воспринималось бы с гудящей головой.

Кстати, о похмелье. За что я благодарна Тбилиси, так это за то, что никто не пытался напоить меня домашним вином. В других городах Грузии пришлось испытать на себе гостеприимство хозяев отелей: пить, говорить «спасибо» и хвалить, чтобы никого не обидеть. Хотя грузинское домашнее вино — такой же отвратительный шмурдяк, как домашнее вино в южных регионах России.

Таксисты в Тбилиси были самыми странными в моей жизни. Из аэропорта меня вез жизнерадостный мужчина средних лет, который хорошо говорил по-русски. Он всю дорогу рассказывал мне, куда можно поехать из Тбилиси и что он сам может меня туда отвезти и все показать. Я слушала и кивала: у меня были свои планы. Водитель фонтанировал идеями и улыбками до тех пор, пока мы не подъехали к гостевому дому, в котором я останавливалась в Тбилиси.

Он изменился в лице и сказал: «Это же хостел, а не отель!» Я не стала объяснять разницу между хостелом и гостевым домом: не понимала, почему таксиста заботит, где я живу. Но он перестал улыбаться, достал мой чемодан из багажника, что-то пробормотал себе под нос, хлопнул дверью и газанул, даже не попрощавшись.

Потом я догадалась: наверное, он думал, что я богатый турист из России, которого можно развести на экскурсии по Грузии. А в гостевых домах, по его мнению, живут одни нищеброды, и он напрасно тратил на меня свою энергию. Поэтому так разозлился.

Другой таксист подвозил меня от автовокзала. Спросил, куда я ездила. Я в тот день вернулась из Мцхеты. Он стал меня учить: оказывается, я неправильно путешествую. По его мнению, нужно ездить только туда, где у тебя есть знакомые. Страшно обиделся, когда я с ним не согласилась. Начал возмущаться и орать на меня. Это был первый раз, когда я попросила остановить машину и высадить меня раньше, чем доехала до нужного места.

Я бы с удовольствием пользовалась тбилисским метро вместо такси. Но когда подошла к одной из станций, то поняла, что не смогу там ориентироваться: схема была только на грузинском с его буквами-закорючками, которые я не понимаю.

Добил меня тбилисский вокзал. В последний день у меня было много времени: самолет улетал поздно вечером. Оставлять чемодан в гостевом доме я не стала, решила отнести его в камеру хранения на вокзале. Приехала на Вокзальную площадь и долго не могла понять, где же сам вокзал. Я слышала, что это интересное здание, памятник модернистской архитектуры. Но я видела только обшарпанную постройку, похожую на Дом быта в провинциальном российском городе. Она была вся завешана баннерами и вывесками. Я долго ходила кругами и расспрашивала прохожих, пока не поверила, что это и есть вокзал.

В здании я не смогла найти камеры хранения. Снова стала приставать ко всем с вопросами. Только третий по счету сотрудник вокзала сказал, что мне нужно выйти на перрон. Там я нашла багажное отделение в каком-то ужасном закутке. Отдала свой чемодан — и жду жетон или квитанцию, по которой смогу получить его обратно. Сотрудники посмотрели на меня недоуменно. Я спросила: «А квитанцию?» Они ответили, что ничего не надо, приду, скажу, какой чемодан мой, и мне его отдадут.

Если бы у меня там было что-то ценное или сам чемодан был каким-нибудь Samsonite, я бы тут же забрала его обратно. Но мне особо нечего было терять. Я оставила свой багаж, но все же попросила дать мне какую-нибудь бумажку. И мне ее дали: квадратный маленький листочек, на котором было от руки написано число и стояла неразборчивая подпись. Я его сфотографировала. Смотрю на фото и понимаю, что в Тбилиси по-прежнему не хочу.