Как я защищаю права своих детей в школе

Многие считают, что у меня скандальный характер. Я не согласна и называю это борьбой за справедливость.

У меня две дочери. За шесть лет учебы в школе у них крали вещи, учителя необоснованно занижали оценки, а агрессивный одноклассник плевал в лицо.

Я много раз писала жалобы в администрацию школы и комитет по образованию, вызывала полицию и инспектора по делам несовершеннолетних, а еще дважды обращалась в прокуратуру. До суда дело пока не доходило, но если понадобится, то пойду и туда. Так я защищаю права своих детей.

Расскажу, в какие ситуации я вмешивалась, куда писала жалобы и как на это реагировало руководство школы.

Хотя право на бесплатное школьное образование самое известное, это не единственное, что гарантирует закон школьникам и их родителям. Чтобы было проще отстоять свои права, нужно о них знать. Перечислю основное, чего могут потребовать родители в школе.

Ознакомиться с лицензией, уставом, приказами и положениями школы. Если возникает спорный вопрос, можно попросить руководство школы показать документ, который его регулирует. Я делала так не раз: запрашивала планы уроков, критерии оценки домашних работ по некоторым предметам и документы, подтверждающие квалификацию педагогов.

Узнать, как учат детей. Каждый учитель разрабатывает учебные программы по своему предмету. Родители могут с ними ознакомиться. Я делала такие запросы в администрацию школы, и мне присылали программы на электронную почту — просто и быстро. Еще рабочие программы можно найти на сайте школы, но иногда их забывают обновлять.

Проверять оценки и успеваемость. Если по поводу оценок есть сомнения, можно попросить школу провести повторную аттестацию с независимой комиссией. Я так делала, расскажу об этом дальше в статье.

Не платить за то, что должно быть бесплатным. Родителей часто заставляют сдавать деньги на учебники, ремонт школы или подарки учителям. Но это незаконно: обучение в школе бесплатное, а сдавать на что-то деньги родители могут только добровольно. Это касается в том числе рабочих тетрадей к учебникам: школа должна покупать их за свой счет, но родителям об этом не всегда сообщают.

Наша школа всячески дистанцируется от сборов в родительском чате. А во время собраний классный руководитель предлагает докупить дополнительные учебники только по желанию.

Защищать интересы детей. Несовершеннолетние дети не могут самостоятельно защитить себя. Поэтому писать заявление на обидчиков или разбираться по поводу заниженных оценок должны родители.

Права школьников прописаны в законе «Об образовании», а еще они регулируются Конституцией РФ и Конвенцией о правах ребенка. Прав много, я перечислю основные:

1. Вместе с родителями выбирать школу, форму обучения и язык.
2. Учиться по индивидуальному учебному плану, в том числе на дому, если есть медицинские показания к этому.
3. Свободно выражать свои взгляды и убеждения.
4. Развивать творческие способности и интересы.
5. Отказаться от навязанных кружков и факультативов.
6. Требовать возмещения вреда. Если одноклассник разбил телефон ребенка на перемене, за это тоже отвечает школа.

Самое, на мой взгляд, важное право для ребенка в школе — на уважение человеческого достоинства, охрану жизни и здоровья, защиту от физического и психического насилия, оскорбления личности. Если это право нарушают, то добиться справедливости сложнее всего, потому что границы психологического насилия очень размыты: для одних плевок в лицо — это недопустимо, для других — ничего страшного. У нас был такой случай, о нем я тоже расскажу в статье.

Из своего опыта я знаю, что родители часто не хотят ввязываться в конфликты, даже если их ребенка обижают одноклассники, а учителя занижают оценки. Я не поддерживаю эту позицию и считаю, что школа может быть очень жестоким местом.

Вот что могут сделать родители, чтобы защитить ребенка:

1. направить руководству школы обращение с просьбой не просто разобраться в ситуации, но и применить к учителям дисциплинарные взыскания, например объявить выговор;
2. обратиться в комиссию по урегулированию споров между участниками образовательных отношений, если в школе она есть;
3. использовать другие способы защиты прав и законных интересов. Например, обратиться с жалобами в комитет по образованию или прокуратуру, вызвать инспектора по делам несовершеннолетних и при необходимости подключить к решению проблемы школьного психолога.

Я пробовала все эти способы, кроме обращения в комиссию по урегулированию споров. В нашей школе она вроде бы есть — на сайт выложены документы, регулирующие работу комиссии. Но по факту они давно устарели. Например, там числятся учителя, которые уже уволились.

Мои дочери учатся в шестом классе в самой обычной школе в Санкт-Петербурге. Специально мы ее не выбирали — пошли в ту, что ближе к дому. Любви не случилось. Детям не нравится школа, а из-за конфликтов с классным руководителем им даже пришлось перейти в другой класс. У меня тоже есть претензии: учителя пропускают ошибки в работах учеников, требуют, чтобы в конце учебного года родители убирались в классах, а еще покупали принтеры и бумагу.

У нас с детьми хорошие отношения, поэтому они рассказывают мне, как прошел их день, жалуются, если в школе их обижают, и показывают, что пишут в школьных чатах одноклассники.

Часто я предпочитаю не вмешиваться и просто плыву по течению, потому что разборки отнимают много сил и времени. Но бывали ситуации, пропустить которые я не могла. Расскажу о них подробнее.

Первая классная руководительница. Когда девочки пошли в первый класс, у нас было несколько стычек с классным руководителем. Ее сын учился в параллельном классе, но на продленку приходил в наш. В такие моменты классная превращалась из педагога в мать и подолгу делала домашние задания только со своим сыном. Другим ученикам она уделяла гораздо меньше времени и внимания.

На праздники мальчик тоже ходил не со своим классом, а с нашим. Это стало так привычно, что однажды классная велела родительскому комитету купить подарок и ему — на деньги, которые родители нашего класса сдавали для своих детей. Все решили, что «это тоже ребенок», и возражать не стали. Мальчик так и ходил к нам весь первый класс.

Еще классная руководительница передразнивала учеников, которые неправильно произносили слова. Например, рассказывала на собрании, как одна из учениц часто просится в «туилет», и требовала, чтобы родители «провели воспитательную работу». Остальные молчали: боялись, что классная начнет обижать и их детей тоже.

В начале первой четверти она отказалась помогать моей дочери искать потерянные вещи, потому что торопилась домой. После окончания учебного года учительница уехала в Москву, и мне частично стали понятны мотивы ее отношения к работе: она не собиралась тут задерживаться. Было неприятно осознавать, что для наших семилетних детей это был важный этап в жизни, а для учителя — только перевалочный пункт.

Вторая классная руководительница. Следующим классным руководителем у нас стала женщина средних лет и старой закалки. Когда кто-то из ребят громко смеялся или бегал, она ставила нарушителя перед классом, отчитывала и говорила, что этот ученик виноват в том, что весь класс не пойдет на прогулку или перемену.

Восьмилетние дети ее боялись. Дочери порой звонили мне в слезах. Однажды я попросила учителя не применять гестаповские методы воспитания в начальной школе и быть помягче. Реакция была резкой: она заявила, что вообще не будет работать с нашим классом. Ситуацию разрулил завуч — предложил мне перевести дочерей в параллельный класс к молодой классной руководительнице. Я согласилась.

Это были первые годы в школе: у меня не было опыта общения с учителями, я не умела отстаивать права своих детей. Но больше всего боялась, что если кому-то пожалуюсь, то учитель начнет хуже относиться к моим дочерям. Сейчас, спустя годы, я понимаю, что учителя начальной школы активно этим пользуются. А еще тем, что маленькие дети не могут постоять за себя, а значит, их легко обидеть.

Будь у меня второй шанс, я бы действовала решительнее. Обязательно сделала бы первой учительнице замечание — и про передразнивание, и про постоянное присутствие ее ребенка в нашем классе. Возможно, даже не согласилась бы переводить своих детей в другой класс. А еще в письменной форме сообщила бы завучу, что учительница вымогает подарки для своего ребенка и ведет себя непрофессионально по отношению к детям.

Скорее всего, никто из родителей меня бы не поддержал. Но, по крайней мере, я была бы уверена, что поступила правильно.

В первом классе у дочерей в гардеробе были индивидуальные шкафчики, которые закрывались на ключ. Замки были хлипкими, к тому же дети часто забывали их закрывать. Поэтому неудивительно, что однажды у дочери пропали личные вещи: рейтузы, папка для рисования и что-то по мелочи.

Я попросила классного руководителя поискать все это вместе с ребенком, но она отказалась, потому что ее рабочий день заканчивался. Тогда я написала в полицию заявление о краже. Через несколько часов вещи нашлись. Завуч сказала, что шутники закинули их за шкафчик, а я поступила неадекватно и полицию вызывать не стоило. Потом приходил участковый и брал объяснения у меня и сотрудников школы. После этого меня впервые вызвали к завучу.

На таких встречах администрация школы, как правило, занимает оборонительную позицию: виноват или ребенок, или родители, которые плохо его воспитывают. Со мной разговаривали два завуча и представительница администрации школы. Суть беседы сводилась к тому, что надо быть терпеливее, детей много и учительница не успевает за всеми смотреть.

Со своей стороны я пыталась объяснить, что администрации придется со мной считаться: я не собираюсь менять школу и буду защищать своих детей. В итоге завучи дали мне свои мобильные телефоны для оперативного решения будущих проблем, и мы разошлись.

Второй раз школьная пропажа была крупнее — исчез телефон. В четвертом классе дочь дала его поиграть однокласснице и забыла забрать, когда уходила домой. Та просто оставила его на столе перед вахтой — там часто лежат потерянные вещи типа варежек.

Так как стол стоит даже не внутри школы, а между входными дверями, я решила, что искать телефон бессмысленно — скорее всего, кто-то его уже унес. Но на всякий случай попросила классную руководительницу поспрашивать у детей, вдруг кто-то видел.

Классная вместе с завучем просмотрели записи с видеокамер, и через неделю телефон нам вернули. Правда, отказались рассказывать, у кого он был все это время. Смартфон был целым и рабочим. Из него даже не вынули сим-карту, которую я сразу заблокировала.

Еще у детей в классе воровали карманные деньги, ручки, карандаши и даже еду из портфелей. Родители обсуждали это в общем чате, но дальше разговоров дело не шло.

Я считаю, что оценивать можно только точные предметы, например математику. Если мои дети получают тройку по истории или биологии, чаще всего я думаю, что они что-то недоучили или не до конца сделали домашнее задание. Как можно оценивать ИЗО, музыку или технологию, не понимаю совсем. Поэтому оба моих обращения по поводу оценок были связаны с технологией — в мое время этот предмет называли «труд».

Учительница дала задание оформить тетрадь. Она не уточнила, что нужно применять разноцветные лоскутки и пуговицы: в электронном дневнике было указано просто «оформить первую страницу тетради» без дополнительных требований. Поэтому мои дочери сделали это в соответствии со своими представлениями о красоте.

В результате обе получили двойки. Это был пятый класс, начало сентября — желание учиться еще на максимуме. Дочери очень расстроились и не могли понять, почему учительница не оценила их красивые тетради, над которыми они трудились целый час. Были и другие девочки, которые оформили тетради на свой вкус, — им тоже поставили двойки.

Я решила уточнить критерии оценки этого домашнего задания и через электронную приемную на сайте школы обратилась к школьному руководству. Меня интересовало, на каком основании учитель ставит двойки за творчество и фантазию детей.

Результат был уже через несколько дней: двойки из электронного дневника пропали, а по телефону завуч объяснила мне, что так учитель настраивает детей на серьезное отношение к предмету. Комиссию не собирали, а письменные критерии оценки по творческим предметам и планы уроков мне предложили изучить в школе, в кабинете технологии. Для меня было важно, что вопрос с оценками решился, поэтому в школу я в итоге не пошла.

Никто не стал относиться к моим детям хуже из-за того, что я решила разобраться с заниженными оценками. Скорее наоборот, учительница стала более внимательной и перестала ставить оценки в воспитательно-поучительных целях.

Из-за оценок я спорила еще не раз. Например, в шестом классе у дочери снова возникли проблемы с технологией — я была не согласна с двумя оценками. По моему запросу ей продлили аттестацию за вторую четверть на две недели — школа может так сделать.

В шестом классе я попросила классного руководителя пересадить одну из моих дочерей: сосед по парте показывал ей порнографические ролики и обзывал. Она обещала все решить. Но мест не хватало, поэтому дочь кочевала по классу и занимала места болеющих.

Спустя время я вновь пришла к учительнице. Тогда классная добавила третью парту в первом ряду, перегородив ею проход. По нормативам так делать нельзя.

В третий раз я обратилась уже к завучу и попросила проверить рассадку в классе. После этого третью парту убрали, за дочерью закрепили нормальное место, а список рассадки детей повесили около доски.

Но спустя некоторое время одноклассница принесла справку, в которой говорилось, что по медицинским показаниям ей нужно сидеть именно на месте моей дочери. Классная опять начала пересаживать Ксению с места на место. Тогда я обратилась в школу через электронную приемную на сайте. На этот раз потребовала официального ответа.

Ответ пришел через две недели — у дочери снова появилось свое место. Казалось бы, вопрос простой, но решать его пришлось официально в течение полутора месяцев.

Буллинг, или травля, может проявляться физически, когда ребенка бьют, толкают, портят вещи. Или психологически, когда обзывают или унижают. Сейчас подростки рисуют всякие фотожабы, снимают видео и рассылают все это в общие чаты.

Школа не любит признавать буллинг, чаще всего такие ситуации будут называть конфликтными и обвинять не только зачинщиков, но и жертву. Иногда дети не признаются в том, что их обижают в школе, потому что не хотят, чтобы их считали предателями и обижали еще больше.

Мои самые длительные и тяжелые разборки со школой случились из-за агрессивного поведения одноклассника дочерей. Он был крупным мальчиком, сильно матерился, толкался, ломал чужие вещи, хамил классному руководителю, бил других детей — в общем, вел себя отвратительно. Периодически родители в чате поднимали тему его поведения, но дальше разговоров дело не заходило.

Однажды этот мальчик начал терроризировать моих дочерей: сначала он поджидал их около школы и закидывал снегом, потом начал толкать и бить ногами, а закончилось все плевками в лицо. Причем плевал в лицо он не только моим дочерям, но и другим девочкам. Однако никто из родителей, кроме меня, не придал этому особого значения.

По моему опыту мамы и папы боятся письменно оформлять какие бы то ни было претензии и не готовы вмешиваться, даже если на словах поддерживают общую жалобу.

Сначала я пыталась обсудить поведение мальчика с его мамой по телефону, но та ответила, что не видит проблемы. После этого я письменно обратилась в администрацию школы. Меня вызывали на беседу с завучем, социальным педагогом и папой мальчика. Школа даже создала независимую комиссию для расследования нашего случая. В итоге нарушителя, а заодно и моих детей поставили на внутришкольный контроль, а с классом начал работать школьный психолог.

Так я узнала, что на внутришкольный контроль ставят не только неблагополучных детей. Школа самостоятельно определяет правила такого контроля и прописывает их в положении. Насколько я понимаю, при дальнейших разборках это характеризовало бы моих детей как задир и нарушителей, но если дети ведут себя адекватно и семья благополучная, то постановка на внутришкольный учет ни на что не влияет. Хотя, конечно, звучит обидно, особенно если дети выступают в роли пострадавших.

Руководство школы очень хотело, чтобы я прекратила эти разборки, поэтому всячески пыталось на меня повлиять, в том числе путем постановки дочерей на контроль. На моих детей тоже давили: их вызывали в кабинет завуча и обвиняли в сквернословии, пока я не запретила делать это без моего присутствия.

После второго плевка дочерям в лицо я поняла, что школа не может или не хочет решить этот вопрос. Тогда обратилась в отделение полиции, а также написала жалобы на бездействие школы в комитет по образованию и прокуратуру. Еще вызвала инспектора по делам несовершеннолетних: он может поставить ребенка на учет и регулярно проверять его поведение. В нашем случае я не ждала особой помощи — скорее хотела, чтобы хулигана, его родителей и заодно школу просто припугнули.

Администрация школы обязана вызвать инспектора по первому требованию родителей, но, как правило, не спешит это делать. В нашем случае завуч убеждала меня, что дело не стоит внимания инспектора, мол, «это же не наркотики».

Мне не хотелось тратить время, поэтому я сама вызвала инспектора через электронную приемную на сайте полиции. Кратко описала ситуацию и потребовала, чтобы инспектор пришел в школу. Мне ничего не ответили, но со школой связались и назначили время встречи.

Все разговоры — личные и телефонные — я записывала на диктофон. Докладные оформляла входящими номерами, чтобы заставить школу шевелиться и отвечать. Когда у обращения есть входящий номер, администрация школы не сможет его «потерять» — она будет обязана ответить в течение 30 дней. Если номера нет, всегда можно сказать, что и обращения не было.

В какой-то момент я предложила социальному педагогу водить агрессивного ученика за руку и постоянно корректировать его поведение. Но администрация школы сказала, что это невозможно: социальный педагог один, а учеников в начальной школе 800. Мама неуправляемого ученика несколько раз присутствовала в школе на уроках. Но результаты были кратковременными: мальчик пару дней вел себя нормально, а потом все начиналось сначала.

Родители одноклассников меня не поддерживали. Большинство считало, что в плевках в лицо нет ничего особенного, поэтому никто не вмешивался. Меня даже осуждали за то, что из-за моих жалоб наказали нашего классного руководителя — ей объявили выговор.

Все решилось само собой: школы перешли на дистанционное обучение. А после четвертого класса мальчика перевели в другую школу. После того как он проучился с моими дочками 2,5 года, я наконец вздохнула с облегчением. Сейчас дети в классе живут достаточно мирно.

Оценивая эту ситуацию сегодня, я понимаю, что у школы мало возможностей решить такую проблему. Без согласия родителей перевести ученика в другую школу или класс невозможно. Даже беседа с инспектором — суровой женщиной в форме — никак не пугает современных детей.

Позже директор сетовала, что не может ощутимо влиять и на работу учителей. Она вправе объявить выговор или отправить на курсы повышения квалификации. Санкции посерьезнее, например лишить премии или уменьшить зарплату, директору недоступны.

По состоянию здоровья одна из моих дочерей учится дома. У нее есть инвалидность, и по закону школа должна организовать надомное обучение: утвердить индивидуальный учебный план и поручить учителям дистанционно заниматься с ней один на один.

Отменить уроки нельзя — можно только перенести. Согласно нормативным документам если учитель заболел, то в течение трех дней ему обязаны найти замену.

Подозреваю, что у нашей школы на надомном обучении всего один ребенок — мой. Поэтому учителя не могли грамотно встроить уроки Алины в свой рабочий график: в первой четверти они постоянно опаздывали, переносили занятия, часть уроков не проводили вовсе.

Какое-то время я пыталась мирно решить этот вопрос через классного руководителя и завуча. Но ситуация не менялась. Последней каплей стала тройка по технологии, которую учительница поставила Алине за плохо переписанное задание из тетради сестры. За полгода учительница ни разу не разговаривала с Алиной, ничему ее не обучала, не обсуждала домашние задания. И в итоге поставила «удовлетворительно» за чертежи выкроек и шитье на машинке, которое дочь осваивала самостоятельно. С такой несправедливостью я смириться не смогла.

Я написала жалобу о нарушении прав на образование ребенка с инвалидностью в школу, прокуратуру и комитет по образованию. Это очень серьезное обвинение — за ложные жалобы родителя могут даже привлечь к административной ответственности. Поэтому меня вызвали лично и в прокуратуру, и в комитет. Я представила доказательства своих слов: скрины опозданий, переписку, свои просьбы, оценки в тетради.

Школа отреагировала оперативно. Все занятия Алины, вплоть до физкультуры, ИЗО и музыки, сейчас проводятся в срок, никто не опаздывает, электронный дневник учителя заполняют хорошо. Именно этого я и добивалась.

Но, насколько я знаю, прокуратура еще не закрыла наше дело окончательно, да и комитет по образованию до сих пор разбирается.

Благодаря пережитому у меня накопился большой опыт общения с руководством школы: я знаю, чего требовать, как это делать и в какие вышестоящие инстанции идти, если проблема не решается. Поделюсь своим алгоритмом действий.

По закону жалобу можно направить хоть сразу президенту. Обращение там зарегистрируют, но все равно перенаправят для рассмотрения в самый низ бюрократической иерархии. Поэтому в решении вопросов со школой я придерживаюсь следующего порядка.

Первая ступень — классный руководитель. Он общается с детьми, родителями и руководством школы и на деле может многое. Например, привлечь школьного психолога и пообщаться с родителями, если причина обращения — агрессивное поведение ученика, собрать конфликтную комиссию.

Вторая ступень — администрация школы. Она возьмется за дело, если учитель не смог не захотел помочь. Обычно от лица школы выступает завуч.

Ситуацию должны взять на контроль и предложить способы решения конфликта. Если предложенное не устраивает, нужно настаивать на своих вариантах развития событий.

На этом этапе можно предупредить завуча и классного руководителя, что если ничего не изменится, то вы готовы идти дальше. Школа очень не любит внимание со стороны вышестоящих органов, поэтому есть шанс, что решение проблемы начнут искать активнее.

Третья ступень — надзорные ведомства: комитет по образованию, полиция, прокуратура — в зависимости от ситуации. Например, если речь о пропавшей вещи, нужно писать заявление в полицию, а если ребенку занижают оценки — в комитет по образованию. Можно писать сразу в два ведомства. Когда права на обучение моего ребенка с инвалидностью нарушили, я писала и в комитет по образованию, и в прокуратуру.

Надзорные ведомства могут вызвать вас и попросить разъяснить ситуацию. Нужно быть готовым подтвердить свои слова доказательствами: документами, скринами переписок, записями разговоров. Остановить или замять обращение на этом этапе не получится.

Я сознательно не включила в этот список родителей одноклассников. По моему опыту, даже если причина конфликта в конкретном ребенке, общаться с его мамой и папой бессмысленно. Скорее всего, разговор будет на повышенных тонах и ни к чему не приведет. Отчитывать чужих детей нельзя. Правильнее воздействовать на нарушителя через учителей и надзорников.

Установленных правил и форм для написания нет. Но есть ряд рекомендаций, которых стоит придерживаться. Вот что нужно указать в жалобе:

1. Наименование учреждения, в которое подаем жалобу, его адрес. Здесь же — данные отправителя: ФИО, контактный телефон, электронную почту и фактический адрес проживания.
2. Причину обращения — ее нужно описывать без эмоций и по делу. В своих первых жалобах я часто отступала от этого правила: использовала много восклицательных и вопросительных знаков, пыталась взывать к совести и здравому смыслу. Постепенно поняла, что со школой это не пройдет: там работают закаленные люди, которые равнодушны к чужим чувствам.
3. Ссылки на законодательство. Они необязательны, но от этого жалоба станет более убедительной. Скажу честно, я их не добавляла — на результат или скорость ответа это не влияло. Родители не обязаны знать все нормативные акты, по которым работает школа. Более того, в ответе администрация школы сама должна перечислить нужные документы. Еще можно указать перечень инстанций, в которые уже пришлось обращаться ранее, — тоже для веса.
4. Результат, которого хотите добиться. Можно добавить свои предложения. Например, привлечь к решению проблемы школьного психолога или инспектора по делам несовершеннолетних, если речь о плохом поведении ученика.
5. Доказательства, если они есть: скрины переписок, копии прежних обращений.
6. Дату и, если речь идет о письменной жалобе, подпись.

После этого нужно передать жалобу лично или через интернет. Почту в расчет уже не беру: это долго и бумаги могут потеряться.

На сайте нашей школы есть электронная приемная — через нее я обычно отправляю жалобы и обращения руководству школы. Это удобно: мгновенно приходит подтверждение и можно не переживать, что обращение затерялось или угодило в спам. В регионах на сайтах школ электронная приемная есть не всегда — в этом случае обращение можно направить на школьную электронную почту.

У руководства есть 30 дней, чтобы дать официальный ответ. Если этого не произошло, можно смело жаловаться в комитет по образованию. Меня школа ни разу не игнорировала. Зачастую отвечали гораздо раньше — в течение двух недель.

С жалобами в надзорные органы все то же самое: есть возможность подать обращения дистанционно — через электронную приемную на их официальных сайтах или отправить на электронную почту.

За годы общения с администрацией школы я усвоила одно главное правило: все серьезные вопросы нужно решать только письменно. Тратить время на разговоры — вживую и по телефону — зачастую бессмысленно. С бумагами надежнее. Если проблема повторится или решение не устроит, то на руках останется подтверждение того, что вы пытались что-то сделать. Это придает вес, когда приходится обращаться уже в вышестоящие инстанции.

Официального ответа или отказа тоже лучше требовать на бумаге. Руководство школ любит связываться с родителями по телефону и попытается решить вопрос устно, но я советую попросить письменного ответа. В нем должно быть указано, что именно учитель и руководство школы сделали для решения вашего вопроса. Отказать в письменном ответе школа не имеет права.

Репутация в родительском чате и администрации школы у меня не очень. То, что я называю борьбой за справедливость, многие считают скандальным характером. Меня это уже не задевает.

Раньше я очень эмоционально реагировала, когда детей обижали, — мне хотелось разнести школу. Сейчас дочери стали старше, а я — спокойнее и расчетливее. У меня есть мобильные телефоны завуча и директора, сегодня они готовы помочь мне с любыми вопросами. Но в школьной жизни я все равно участвую минимально — сдаю деньги на нужды класса, и на этом все.

Для меня гораздо важнее другое: дочери знают, что я всегда буду их защищать. А еще, что чужие родители не могут их отчитывать. И что школа — это не концлагерь и никто там не имеет права их обижать.

Я защищаю права своих детей, но при этом слежу, чтобы и их поведение не провоцировало конфликты. У нас есть правила: в школе нельзя никого бить, обзывать, портить чужие вещи и хамить учителям. Когда дочери рассказывают мне о плохом поведении одноклассников, я часто акцентирую на этом внимание и спрашиваю: «Надеюсь, вы этого не делали?» Например, не смеялись во время фильма о снятии блокады Ленинграда и не топтали чужие куртки в гардеробе. Я хочу, чтобы мои дочери уважительно относились к тем, кто их окружает, и выросли порядочными и справедливыми.

Да, школа не любит таких родителей, как я. Но в редкие моменты просветления ее руководство понимает: мои требования помогают им навести порядок и лучше организовать учебный процесс.

1. У школьников и их родителей есть не только обязанности, но и права. Они прописаны в федеральном законе «Об образовании», Конституции РФ, Конвенции о правах ребенка.
2. Если права ребенка нарушаются, то родители имеют право защищать их: обращаться с жалобами в комитет по образованию или прокуратуру, вызывать инспектора по делам несовершеннолетних, подключать к решению проблемы школьного психолога. При необходимости идти в полицию, прокуратуру, суд.
3. Не нужно прыгать через головы и сразу писать жалобу в высшую инстанцию. Правильнее попробовать решить вопрос с классным руководителем. Если результата нет, выходить на администрацию школы. Комитет по образованию, полиция, прокуратура — уже третья ступень.
4. Эмоции и куча вопросительных и восклицательных знаков в жалобе — это лишнее. Нужно придерживаться официального стиля, четко формулировать, на что жалуетесь и какого результат ждете, — так быстрее получится что-то изменить.
5. Чтобы отправить жалобу директору, необязательно идти в школу. Это можно сделать через электронную приемную на сайте школы или написать на школьную электронную почту.
6. Все серьезные вопросы нужно решать письменно. Также требовать от школы официального письменного ответа или отказа: если проблема повторится или решение не устроит, на руках хотя бы будет подтверждение, что вы обращаетесь с жалобой не в первый раз.
7. За ложные жалобы могут привлечь к административной ответственности. Поэтому если обращаетесь в полицию или прокуратуру, то лучше иметь при себе доказательства своих слов: скрины переписок, копии обращений, записи телефонных разговоров.
8. Не нужно бояться, что после того, как вы напишете жалобу, к ребенку начнут придираться, занижать оценки и вообще не дадут спокойно учиться. Обычно все происходит с точностью до наоборот: учителя становятся внимательнее и стараются, чтобы проблема больше не повторилась.
9. Защищать права своего ребенка сложно, это делают очень немногие: требуется много времени и сил. А еще есть риск прослыть скандальной мамочкой. Тут нужно решить, что для вас важнее: ребенок или репутация.
10. Школа может быть очень жестоким и неприятным местом, поэтому обязанность родителя — всегда поддерживать и защищать своего ребенка.