«Меня кинула мама, и я остался без жилья»: как бездомные люди оказались на улице

Как оказалось, потерять жилье не так сложно.

Достаточно, чтобы трагически совпало несколько факторов. Например, одного невзлюбила мама и выгнала из квартиры, другой неудачно оформил имущество на супругу, а третий стал жертвой недобросовестных риелторов. И таких историй много.

В России есть несколько благотворительных организаций, которые помогают бездомным людям в сложной ситуации. Самая известная — «Ночлежка» — существует с 1990 года. Я помогаю ей с 2021 года, и мне стало интересно, как люди лишились жилья. Я поговорила с подопечными организации и расскажу, что выяснила.

Я родился в Комсомольске-на-Амуре в Хабаровском крае, город мне никогда не нравился. Когда был маленьким, жил в квартире, а потом меня кинула мама, и я остался без жилья. Своего дома у меня нет с 18 лет.

По завещанию мне должна была достаться однокомнатная бабушкина квартира, а еще — трешка от матери. Но когда я освободился из тюрьмы в 2015 году, подписал документы, по которым отказался от права собственности. За это мне дали немного денег — 150 000 ₽. Наверное, если бы у меня была хорошая мама, со мной бы всего этого не случилось.

Сейчас я работаю, что-то снимаю. Бывает, что живу на улице. У меня есть жена Ольга, у нее тоже нет дома.

В 2020 году я девять месяцев жил в коттедже, который помогал строить знакомым. Еще подрабатываю грузчиком по вызову: близкий знакомый ездит на газели и иногда приглашает помочь. За это он платит мне 2000 ₽. А бывает, что работы совсем нет.

В свободное время я много путешествую автостопом: был в Новосибирске, Красноярске, Крыму, на Сахалине и Камчатке.

Я нахожусь в сложной ситуации без жилья уже 35 лет. Родом я из Владивостока — там у меня мама, два брата и сестра.

У нас была трехкомнатная квартира. Когда мне было 13 лет, мама развелась с отчимом, завела себе молодого любовника и через подставных лиц в паспортном столе продала нашу квартиру. Она оставила нас — четверых детей — на улице.

Младшего брата и сестру забрал отчим. Старшего брата, который был младше меня на три года, забрала мама его одноклассника. А я осталась одна, стала снимать квартиры, много как подрабатывала: даже наркотики перевозила, сама об этом не зная.

Во Владивостоке очень сложно: нет ночлежек, никакой помощи бездомным, холодно, а цены на все высокие. Последний раз я была там четыре года назад. С другой стороны, Владивосток — красивый город, в котором много добрых людей.

Я вырос в Ленинграде, жил в квартире на 4-й линии Васильевского острова. У нас было три комнаты: одна соседки и две наши — большая мамина, в другой жили я и брат. Жилье я потерял во время размена квартиры.

Часть своей доли я хотел вложить в бизнес — для этого передал 800 000 ₽ товарищу. Но его убили, а деньги украли, поэтому на комнату уже не хватило. Я жил у друзей на Васильевском — у одной приятельницы прожил четыре года. Долго это продолжаться не может.

Иногда я езжу к маме на дачу. Она, конечно, поит и кормит меня, но я не прошу ее о большем: мама сама на пенсии.

Я планирую восстановить паспорт, выйти на работу и снять комнату. Хочу вернуться к нормальной жизни.

Я родился в Петербурге. У меня была двухкомнатная квартира на улице Бабушкина — она досталась от родителей. Но пока я сидел в тюрьме, оттуда меня выписала сестра, которая работает сотрудником полиции. У нас с ней был пожизненный конфликт.

11 лет назад я узнал об этом, и с тех пор у меня нет жилья. Сейчас я сдаю железо и алюминиевые банки в металлолом. До этого работал охранником в магазине и других местах.

Я вырос в Ленобласти, в городе Тосно, где у меня была двухкомнатная квартира. Когда у мамы случился инфаркт, она попала в больницу — и за нее взялся черный риелтор. В тот момент мама уже мало что понимала: ей дали подписать бумаги, и она переписала квартиру на чужих людей. Потом мама умерла.

Черные риелторы пришли ко мне, показали документы на квартиру и попросили освободить жилье. Мне было нечего им предъявить. Я обратился к юристам, но они были готовы заняться моим вопросом только за 400 000 ₽. Денег у меня не было, поэтому восемь лет назад я и оказался на улице.

Я пытался вернуть квартиру, но все было бесполезно. Сейчас получаю пенсию по инвалидности и живу на эти деньги.

Я учился в интернате для людей с задержкой или нарушением интеллектуального или психического развития. Потом перешел в училище, а когда окончил его, мне дали комнату в коммунальной квартире. На меня давили соседи, поэтому я решил разменять комнату на другую.

11 лет назад меня кинули. Я думал, что с продажей мне помогает агентство недвижимости, а это были маклеры — торговые посредники. С ними была связана наш социальный педагог — из-за нее многие ребята из интерната оставались без жилья.

Теперь моя жизнь — это то небо, то земля, я скитаюсь туда-сюда. То я поднимаюсь, начинаю работать и снимаю комнату, то опять жизнь катится вниз, и я попадаю на улицу. Плакать охота, но я креплюсь.

Да, я сам бездомный, но стараюсь помогать другим, чем могу. Если есть деньги, то покупаю кофе, конфеты, сигареты для других бездомных людей.

Сейчас у меня нет работы: меня уволили из-за того, что после трех отработанных суток я не смог выйти на смену, поскольку не было сил. Я убирал Западный скоростной диаметр и был разнорабочим.

У меня есть жилье, но я отдал его жене и детям. Я старею, а дети взрослеют, к тому же я воспитан по мусульманским традициям: все лучшее — детям.

У меня две большие квартиры, которые я официально переписал на сыновей. Один сын с моей бывшей женой живут во Всеволожске, а вторая семья — в Тульской области.

На съем квартиры у меня денег нет. На работу меня не берут.

Ленинград — мой родной город. У меня была комната в Выборгском районе. Я договорился со своей сожительницей и продал комнату, а права на двухкомнатную квартиру в другом городе так и не получил: оказалось, что квартира принадлежит риелтору. Комната стоила 1,5 млн рублей.

Первое время я работал таксистом. Потом перестал: развалилась машина, и ее не на что было ремонтировать. Сейчас люди моего возраста просто неинтересны работодателям.

Насколько я знаю, чтобы получить новое жилье на правах бездомного, надо встать в очередь — и только через пять лет можно претендовать на жилье. Это еще дожить надо.

Я родился в Чебоксарах, но вырос в Казани. Так получилось, что со временем у меня никого не осталось: ни родителей, ни братьев и сестер — только я один.

Впервые о «Ночлежке» я узнал, когда мне исполнилось 25 лет. Тогда я совсем остался без жилья, и мне пришлось жить на улице. До этого я жил в счастливом браке шесть лет, но ошибки молодости дали о себе знать — все закончилось разводом. Жена нашла себе нового молодого человека, а меня просто выставила за дверь.

У нас была однокомнатная квартира на Планерной улице в Приморском районе. Ключевое слово — была. Потом я узнал, что квартиры уже нет и я на нее не имею права.

Имущество было оформлено на жену, но ипотеку в 5,5 млн рублей платил и продолжаю выплачивать я. У меня до сих пор арестованы банковские счета из-за ипотечного кредита.

Сейчас я уже выкарабкался: снимаю жилье, работаю, а в свободное время прихожу в пункты обогрева «Ночлежки» и помогаю.

Когда мне на карту приходит зарплата, ее сразу снимают на выплату кредита. Благо, я договорился с работодателем, что на карту приходит только часть аванса, а остальное — наличными. Со временем так долг и погасится.

Я очень хорошо понимаю людей, которые остались без какого-либо дома.

Теряешь близких, работу, друзей, жилье. Остаешься у разбитого корыта и не представляешь, что делать дальше.

На улице я провел около двух месяцев. Ночевал в парадной, на заброшенной черной лестнице, где не было ни дверей, ни окон — только я прятался под четырьмя одеялами. Это было ужасно.

Я понял, что так не может продолжаться, и случайно в интернете нашел вариант для ночевки — ночной приют «Ночлежки» для бездомных людей и людей в сложной ситуации. Это одноэтажное модульное здание на 40 мест с душем и мини-прачечной, где можно переночевать в тепле и безопасности.