Как я родила на 41 неделе после амниотомии

К беременности мы с мужем не готовились, планировали детей, конечно, но где-то через пару лет.

О беременности узнала на 6 неделе, встала на учет в государственной ЖК при поликлинике, к которой я прикреплена, врача не выбирала. С гинекологом мне повезло, чудесная дама.

Беременность протекала без осложнений. Токсикоз был на ранних сроках в виде легкой тошноты и потери аппетита. Накануне ноябрьских праздников собрались с мужем в гости в Сочи, как раз началась очередная волна ковида. На всякий случай за 72 часа решила сделать тест, чтобы отрицательный результат был у меня на руках на въезде в город, и не пришлось бы возвращаться обратно в Москву, если попросят предъявить. И… тест оказался положительным, две недели карантина, каждый день подписывала отказ от госпитализации, потому что беременных, болеющих ковидом, госпитализировали на сохранение. Но я точно не болела, ничем не лечилась, мне просто не повезло.

Слушала мамские подкасты, например «Мам, мама, мам», «Родили и не поняли», «Сперва роди», читала статьи в интернете, подписалась на разные аккаунты в запрещенной соцсети.

Радость и одновременно страх я испытала в то утро, когда узнала о беременности. Это было совершенно внезапно и не кстати тогда. Но на первом скрининге почти рыдала от умиления. А моя дорогая сестренка устроила прекрасную гендерную вечеринку с милейшим тортиком и праздничными декорациями.

Когда я узнала о беременности, я сразу решила, что рожать буду по контракту. Но прочитав кучу историй в интернете, поняла, что это такая же лотерея, как без контракта, только за деньги, и решила рожать без него. Роддом я искала по отзывам в интернете поближе к дому. Наткнулась на проект «Роды в Москве», оставила заявку на помощь в подборе роддома, мне позвонили, но разговор был какой-то невнятный и бесполезный.

В итоге выбрала роддом сама. Хотела одноместную послеродовую палату и одноместный родильный бокс. На курсы я решила не ходить, просто смотрела видео на Ютубе.

К рождению ребенка купила автокресло, коляску, кроватку, одежду, немного мебели и разные мелочи.

Ровно в 40 недель в ЖК мне дали направление на госпитализацию, так как схваток не было. Я взяла заранее собранные сумки и муж повез меня в роддом. В приемном отделении я сдала анализы, мне сделали узи и отправили домой. Сказали приехать через неделю, ну или раньше, если роды начнутся. Неделя прошла в мучительном ожидании, схватки не начались, я поехала в роддом снова.

Во второй раз на 41 неделе меня не очень хотели принимать, но я уже настояла. После всех манипуляций я, наконец, попала в дородовое отделение. Меня положили в трехместную палату с двумя дамами, которые весь вечер и всю ночь говорили по видеосвязи на неизвестном мне языке. Туалета у нас не было, нужно было идти до конца коридора в другую палату. По коридору ходить было нельзя, медсестры делали замечания, стоило туда выглянуть. На кровати не было подушки, с огромным животом без подушечки никак не устроиться поудобнее, одеяла тоже не было только простынка. Но одеяло я потом догадалась попросить у медсестры. Ночью поспать не удалось.

Утром начался обход медперсонала. Милый доктор сказал, что так как я на 41 неделе, а родовая деятельность так и не началась, он проколет мне пузырь. Проколол, воды оказались мекониальными. Схваток толком так и не было, часов через шесть доктор перевел меня в родовой бокс и сказал, что если так и будет продолжаться, то в после девяти часов вечера поедем в операционную делать кесарево.

В родовом боксе схватки усилились. Они были нерегулярными, но невероятно болезненными. Шейка матки за все это время раскрылась только на 3 см и я попросила эпидуральную анестезию. С ней я пролежала пару часов, даже удалось поспать. В 9 вечера попросила медсестру позвать доктора, пришла не очень дружелюбная женщина, спросила, чего ей от меня надо. Я сказала про кесарево и спросила, где мой врач. Она сказала, что у врача смена закончилась, теперь ее смена, а я должна рожать сама. Сквозь зубы высказала мне, что мы все охренели, думаем, что поспим сладенько на операции, ребеночка достанут и все будет легко и просто. Сказала, что сейчас поставит мне капельницу с окситоцином. Я с ней не согласилась и попросила позвать анестезиолога, потому что боль усиливалась снова.

Мне не успели сделать анестезию, до того, как мне поставили окситоцин. Тут я подумала, что, кажется, это все, я сейчас правда умру. Живот окаменел, боль была страшная, никогда такой не испытывала, и долгая, я не знаю, сколько времени это все длилось. Я могла только кричать. Когда я почувствовала, что сейчас отключусь, врач, которая высказала мне презрение за всех рожениц, сунула мне согласие на оперативное вмешательство. Я не смогла сразу и быстро подписать, меня сильно колотило, я не могла даже ручку держать, она выпала несколько раз. Когда мне удалось выдать что-то типа своей подписи, меня, наконец, перекинули на каталку и увезли. Сделали анестезию, спросили чувствую ли я, что она начала действовать, я сказала, что да. Начала. Только начала действовать. И меня порезали. Господи.

Мне разрезали живот до того, как подействовала анестезия. Вот тут-то я и отключилась. Пришла в себя, когда услышала плач. Это плакала моя девчонка. Мне ее показали, дали поцеловать. Анестезиолог, которая делала мне обезболивание, стояла у моей головы, гладила меня по волосам и говорила, что у нас все будет хорошо. Потом меня повезли в реанимацию, по пути подсовывая на подпись какие-то бумажки, я даже не знаю, что подписывала. Я была, мягко говоря, немного не в себе. В реанимации медсестра сказала, что я полежу тут до утра, а сейчас мне нужно много пить, чтобы я попросила кого-то из близких привезти мне сейчас воды. Я позвонила мужу, он привез упаковку маленьких бутылочек, чтобы было удобнее. Девушка на соседней койке, когда увидела эту упаковку, расплакалась и попросила хотя бы одну бутылочку. Это было ужасно. Конечно же я с ней поделилась несколькими. Какой-то сюр. В реанимации нет воды для пациентов.

Утром меня перетащили в кресло-каталку и отвезли в палату, где меня уже ждала моя дочка. С ней в послеродовой палате мы пробыли 4 дня. Было невыносимо жарко, термометр у двери показывал 28 градусов. Когда нужна была помощь медперсонала иногда приходилось ждать часами. Со швом от кесарева передвигаться и поднимать малышку было крайне больно и тяжело. Время тянулось ужасно медленно. От своей беспомощности я постоянно плакала, слезы лились сами по себе. Наконец мне сказали, что завтра меня выпишут. Это было 8 марта, я сильно переживала, что в праздник выписки не будет и мне придется еще один день пробыть в этом аду. Но все обошлось, нас выписали.

Когда увидела мужа, не смогла сдержать слез облегчения от того, что все позади. После всего пережитого, я поняла, что никогда больше не хочу рожать. Хотя я хотела двоих детей. Может, конечно, в другой раз все было бы и иначе, но я уже не хочу это проверять. Роды — это лотерея. Кому-то везет, кому-то нет. Хорошо, что это безумие закончилось хорошо и мы с дочкой обе живы и здоровы. Спасибо анестезиологу, которая меня поддерживала во время операции и чудесной медсестре, которая всю ночь качала мою дочь на руках, когда она плакала, а я после двух суток без сна и шва на животе физически не могла делать этого сама.

Мы с мужем не веди учет этих расходов, сейчас посчитать уже практически невозможно.

Я бы все-таки попросила мужа быть со мной на родах. Сейчас это доступно по ОМС совершенно бесплатно. Поддержка, когда ты не можешь от боли сделать ничего — ни попить, ни дойти до туалета, ни защититься от акушерской агрессии в таком состоянии — необходима. Думаю, будь я не одна, все прошло бы совершенно иначе, а у меня не было бы столько негатива и плохих воспоминаний о дне, когда я впервые стала мамой.