«Нервы уже начали сдавать»: как меня беременную задержали в аэропорту Аргентины
Этот текст написан в Сообществе. Редакция задала вопросы, бережно отредактировала и оформила по стандартам журнала.
Мы с мужем решили, что отправимся на роды в Аргентину, еще осенью 2022 года.
Хотели уехать от плохой московской погоды и побыть в течение ответственных первых месяцев жизни младенца в прекрасном климате. Запланировали прибыть в страну загодя и отдохнуть перед важным событием.
Рейс из России был с пересадкой в Стамбуле. Летели втроем: я, муж и наша старшая дочь. Супруг обеспечил нам с дочкой комфортные места в бизнес-классе, и я не переживала по поводу 18-часового перелета в своем положении.
Когда садились в самолет Стамбул — Буэнос-Айрес, еще не знали, что нам предстоит пробыть в транзитной зоне аргентинского аэропорта 7,5 часа без воды, еды и какой-либо информации о том, почему нас не пускают в страну.
Как нас задержали по прилете в Аргентину
Самолет приземлился в аэропорту Буэнос-Айреса 9 февраля около 22:45. Мы с мужем и ребенком первыми вышли к стойке, где должны были поставить штамп о въезде в страну. Пограничник забрал наши паспорта, но сразу передал их какой-то девушке-специалисту, которая стояла рядом с паспортным контролем.
Нас без объяснения причины проводили в сторону, попросили присесть и подождать. Точно так же поступили со всеми гражданами России с нашего рейса независимо от их пола, статуса или попутчиков, с которыми они прилетели.
Спустя час около 40—50 россиян собрали в отстойнике — пространстве в транзитной зоне, огороженном лентами. Оттуда мы смотрели на остальных пассажиров нашего рейса — они благополучно проходили паспортный контроль и покидали аэропорт.
В нашей группе оказалось 14 беременных женщин. В зале стояли 8—10 железных стульев, которых, естественно, на всех не хватало. Людям пришлось сидеть на полу на своих сумках.
К нам вышел инспектор миграционной службы и начал проводить индивидуальный опрос каждого на английском языке. Он задавал типичные для въезда в зарубежную страну вопросы и записывал ответы ручкой на обычном листе — этот процесс даже не был похож на официальный допрос.
Нас спрашивали, сколько мы везем с собой денег, есть ли у нас кредитные карты, обратные билеты, бронь жилья. Уточнили, на каком я сроке беременности и где работает в России мой муж. Мы понимали, что такие вопросы могут возникнуть, поэтому подготовили все требуемые бумаги, с собой были карты и достаточная для большого отпуска сумма в наличных. Все у нас было в порядке.
Как мы провели ночь в аэропорту Буэнос-Айреса
Опрос длился около трех часов. Все это время нам никто не объяснял, почему нас не пропускают и какие к нам претензии. Ни воды, ни еды нам не предлагали. Купить их тоже было негде: в транзитной зоне нет магазинов.
Рядом находился небольшой вип-зал, где была вода и что-то вроде легких йогуртов. Но вход туда стоил 60 $ (4556 ₽) в час с человека. Почти все задержанные туристы прилетели семьями, и, конечно, для нескольких человек это слишком дорого. Купить там что-то и вынести было нельзя. Никто этим залом не воспользовался.
Один из сотрудников миграционной службы предложил набирать воду из-под крана в уборной, но беременные женщины не стали рисковать здоровьем и пить воду неизвестного качества.
Через четыре часа к нам вышли два представителя миграционной службы. Они начали выдавать паспорта всем, кроме беременных женщин и их спутников. Нас назвали фейковыми туристами и сообщили, что сейчас внимательно изучают все данные, которые собрали во время опроса. Это было единственное объяснение, которое мы услышали в ту ночь.
Сложно сказать, в чем конкретно была претензия аргентинских властей. Действительно, мы все называли в качестве цели поездки туризм. Наша семья точно так же ответила на этот вопрос, потому что туризм и роды в нашем случае неразделимы.
Мы продолжили ждать. Всем было довольно некомфортно: забрать багаж не разрешали, хотя среди задержанных были семьи с маленькими детьми, которым нужны были памперсы и другие предметы первой необходимости. Между собой мы не общались: в основном люди летели с близкими или друзьями, поэтому каждый проводил время своей компанией. Мы с мужем на всякий случай смотрели билеты в Бразилию или Мексику: возвращаться в Россию не собирались.
Как нас все-таки впустили в Аргентину
Около 04:30 к нам снова вышел представитель миграционной службы. Он объявил, что в 05:00 будет пересменка, поэтому наш вопрос нужно решить до этого времени. Появилась надежда, что ситуация скоро разрешится. Тем не менее с новостями пришли только в 05:40.
Нам объявили, что в Аргентину пропускают все семьи, но трех беременных девушек, которые прилетели в страну в одиночку и без сопровождения, задерживают и поставят вопрос об их депортации. Их попросили купить билеты и улететь в любую другую страну, а паспорта сотрудники миграционной службы обещали принести им только на регистрацию.
Я слышала, как одна из них еще в аэропорту рассказывала, что ее заставляли подписать какой-то документ на испанском языке, но она этого не сделала. Девушка начала переводить текст и поняла, что объяснения, которые она дала во время опроса, отражены там неправильно.
Всем остальным возвращать документы начали около 06:00. Все тянулось очень долго. Часть инспекторов миграционной службы были заняты тремя россиянками, которых собирались депортировать. Оставшиеся сотрудники делали все очень медленно и даже как будто придумывали новые издевки. Например, нам с мужем выдали паспорта с разницей в 40 минут: он оказался по ту сторону ленты, а нам с дочкой сказали еще ждать. Никакого внимательного отношения или желания помочь мы не заметили.
Что в итоге
Мы просидели в аэропорту 7,5 часа. Нервы к концу уже начали сдавать, но, к счастью, история закончилась хорошо. Мы не общались с одинокими беременными девушками, которых планировали депортировать. Что с ними сейчас, я точно не знаю, но в новостях читала, что им все-таки разрешили въехать в Аргентину.
Я не хочу гадать, почему миграционная служба повела себя именно так. Никаких вопросов по поводу медицинских договоров на роды в Аргентине нам не задавали. И никто не вымогал у нас взятку, таких намеков не было. Сейчас мы в Аргентине, и с нами никто из властей больше не связывался.