«Улыбка сына стоила моих усилий»: как я родила на Бали

Я живу в Индонезии уже десять лет. В 2019 году вышла замуж за местного жителя.

Мы обосновались на Бали. В начале 2020 года, до локдауна, у нас родился сын. Мне удалось избежать всех «прелестей» ковидных ограничений: роды прошли в обычной обстановке, без масок и тестов. Подробнее расскажу, как все было.

До 2020 года у меня было две страховки: частная — от компании, где я работала, и государственная — аналог ОМС. На четвертом месяце беременности меня уволили: закон не очень хорошо защищает иностранных сотрудников. Поэтому я больше не могла пользоваться частной страховкой.

При увольнении приходится переоформлять ОМС. Здесь у каждой компании есть аккаунт, в который заносят своих сотрудников, а когда те уходят, их должны убрать из системы. Мой бывший работодатель ничего не сделал, поэтому вовремя получить государственную страховку я тоже не смогла.

Можно было отдельно купить специальную, покрывающую услуги по ведению беременности и роды, но условия нас не устроили: в случае осложнений за большинство процедур пришлось бы доплачивать. Например, это относилось к экстренному кесареву. В итоге мы с мужем решили платить за все отдельно, по факту получения услуг. Ирония в том, что именно экстренное кесарево мне и понадобилось.

Сначала я наблюдалась в частной клинике у известного на острове врача, который говорит по-английски. Выбрала по рекомендациям: многие его хвалили. Позже перешла к другому специалисту, так как некоторые услуги у него стоили дешевле, а я свободно владею индонезийским языком.

По ОМС надо искать клиники и врачей, которые принимают страховку. Да и вообще многое усложняется. Так, приходится заранее бронировать свой прием, вести учет в определенном месте. А если женщина, например, решит поменять медицинский центр, ей предстоит весьма небыстрый перевод документов и данных о беременности.

Для меня все было легче. Те, кто платит за ведение беременности, могут наблюдаться у одного врача, а на роды без проблем пойти к другому. Или преодолеть оба этапа с одним. Когда я сменила гинеколога, просто передала имеющуюся карточку, результаты анализов и УЗИ.

За один прием я платила 40 $ — 2800 ₽ по курсу 2020 года. За восемь визитов отдала 22 400 ₽. Витамины, бандаж и поддерживающий корсет обошлись еще в 100 $ — 7000 ₽.

Беременность протекала легко: токсикоза и дефицита витаминов не было. На первых месяцах я летала в Россию, но чаще находилась дома. Местные, в том числе медперсонал, относятся к беременным очень дружелюбно. У балийцев и индонезийцев вообще не принято показывать раздражение и агрессию. Они часто улыбаются, говорят спокойно. Врачи и медсестры не ругают, не повышают голос, ни к чему не принуждают. А к жаре я привыкла уже давно.

Рожать можно в роддомах, больницах или частных клиниках. Правда, роды принимают не в каждой платной организации. Например, здесь распространены частные кабинеты под практику отдельного врача — там только ведут прием, реже возможны какие-то сложные процедуры. В других клиниках могут производить операции, при которых не требуется анестезия.

Часто врачи ведут беременных в частных учреждениях, а роды у своих пациенток принимают в государственных больницах, где есть родильное отделение, и роддомах. У меня с врачом было именно так. Я решила рожать в больнице.

Мне поставили ПДР  на 11 января 2020 года, но я начала рожать только вечером 19-го. Сначала у меня отошли воды, и мы с мужем поехали в больницу — было около полуночи. Там я узнала, что воды были зелеными, а это может указывать на проблемы.

Медсестры настаивали на том, чтобы я лежала. Пришлось следовать их рекомендациям, но, мне кажется, было бы лучше ходить, чтобы ребенок давил на шейку матки — это бы способствовало раскрытию. У меня за десять часов схваток шейка раскрылась всего на 1 см.

Обратила внимание, что у одной из медсестер были длинные ногти. Странно для роддома.

Врач приехал под утро и предложил мне сделать кесарево сечение. Я согласилась. Муж был со мной во время схваток, но так как кесарево не было запланировано, в операционную его не пустили — для этого нужно было подготовиться. В 10:15 я оказалась на операционном столе, а в 10:26 услышала первый крик сына.

Долго переживала из-за того, что не смогла родить сама, но муж очень поддерживал. Сказал, что не имеет значения, каким образом родился ребенок, и что гораздо важнее, как мы о нем заботимся. Это помогло мне справиться с мыслями, что я плохая мать и постаралась недостаточно.

Меня перевели в палату почти сразу после операции, я была на своей кровати уже в 11:30. От анестезии меня трясло, более или менее пришла в себя к часу дня. Тогда и попросила медсестру принести сына. Он спал, и я сразу приложила его к груди.

В палате были душ и туалет, две кровати — для меня и мужа: он находился со мной. Кормили не очень вкусно, но три раза в день. Врач несколько раз за сутки проверял мое состояние, дважды заглядывал педиатр. Через день нас с сыном выписали.

Мы потратили на роды 1900 $ — тогда 133 000 ₽. Столько стоили операция, пребывание в палате и питание. Но у меня был вид на жительство. Если его нет, платить приходится на 30—50% дороже. За общий анализ крови я отдала еще 125 $ — 8700 ₽ по курсу 2020 года.

Мы могли оформить сыну сначала российское гражданство. Но для этого мне бы пришлось несколько раз летать на другой остров, в Джакарту. Кроме того, первый прием в российском консульстве должен был состояться в течение 60 дней после родов. Меня такой вариант не устраивал: я не знала, как поведет себя шов в перелете, и состояние казалось мне неподходящим для дальней поездки. Неудобств добавляли начинающиеся пандемийные ограничения.

В итоге мы решили сделать сыну индонезийское гражданство: процесс довольно простой и никуда не нужно летать. В следующем году все-таки планируем оформить еще и российское.

Для этого мне надо перевести и заверить много документов. Проблема в том, что их оформляют в разных министерствах, которые находятся на другом острове — на Яве. Придется несколько раз летать туда-обратно.

Первые полгода я наблюдалась у врача, который меня оперировал. Шов заживал быстро, но возникли проблемы с грудным вскармливанием. Во время беременности я думала, что самое трудное — родить. Поэтому готовилась к этому этапу: знала, как дышать, считать схватки, тужиться. А про следующий не думала: казалось, все наладится само собой.

В итоге я начала изучать информацию по грудному вскармливанию уже после того, как столкнулась с неправильным прикладыванием и процесс превратился в настоящую пытку. Но я не сдалась: прошла онлайн-курс у консультанта по грудному вскармливанию. И на четвертом месяце все получилось. Кормила сына грудью до двух лет.

Первые два года родительства дались мне сложно морально и физически. Я думала, что не смогу больше спать нормально. Плюс на настроение влияли гормоны и новости о коронавирусе. Временами накатывала тоска.

Сильно волновалась и из-за ребенка. Леон родился с весом 3,3 кг, через месяц весил уже пять и в целом набирал всегда по верхней планке нормы. Было время, когда я переживала, что по развитию он будет отличаться от других детей. Начиталась, что так происходит после кесарева, — и зря: с ребенком все хорошо.

Сейчас сыну четыре года. С трех лет он ходит в садик. Очень активный, любопытный и открытый мальчик, легко сходится с людьми, болтает на трех языках. Дома обычно говорит на английском — разговорный язык в садике, со мной — иногда на русском, с папой — на индонезийском. Улыбка сына определенно стоила всех моих усилий.

Теперь самая большая радость для меня — видеть, как он растет и развивается.