Бизнес: школа креативных навыков в Екатеринбурге

Антон Езуб из Екатеринбурга занимался бизнесом со студенчества: сдавал в аренду «Гоупро» и итальянские стулья и даже открывал кафе с молочными коктейлями.

В конце 2017 года его заинтересовал новый тренд — детские школы программирования. Если в Москве уже развивались целые сети, то в его родном городе с этим было хуже. Тогда предприниматель открыл образовательный центр для детей «Технополис», где помимо программирования появились и другие предметы.

Бизнес приносит меньше 100 тысяч рублей в месяц, но Антон уверен, что скоро проекту удастся вырасти.

Первый бизнес Антон запустил с друзьями, еще будучи студентом Уральского политехнического института, в сентябре 2014 года. Это была веб-студия. Клиентов искали среди знакомых.

Почти одновременно с этим — в ноябре — Антон запустил второй проект. С 2002 года он профессионально катался на сноуборде и даже участвовал в чемпионатах России. Но в 2012 году получил травму колена и перестал участвовать в соревнованиях. Осталось снаряжение — в том числе камеры «Гоупро».

Чтобы техника не лежала без дела, Антон начал сдавать камеры в аренду. Создал свой сайт, страницы в соцсетях, начал самостоятельно продвигать. Поначалу бизнес приносил 5—10 тысяч рублей в месяц, но уже скоро прибыль достигла 30—40 тысяч.

В это же время Антон устроился работать в отдел внедрения продуктов местной ИТ-компании «Контур». Фирма занималась автоматизацией бухгалтерии для предприятий. Антон сам был действующим предпринимателем, пользовался этим продуктом раньше и понимал, как продавать его людям. Собственный офис Антон не арендовал — сотрудники веб-студии работали удаленно. В «Контуре» офис был, поэтому предприниматель мог заниматься собственными проектами после работы.

Весной 2015 года наш герой разговорился с братом и его девушкой про рынок свадебных услуг. Она пожаловалась, что все невесты хотят на свадьбу итальянские стулья, но их сдает в аренду только одна компания в городе. Причем там ужасный сервис — то привезут мебель не того цвета, то меньше, чем надо.

Братья тут же решили занять пустующую нишу. Взяли кредит на 600 тысяч рублей и распределили обязанности. Брат взял на себя закупку стульев, а Антон — привлечение клиентов: создал сайт и страницы в соцсетях. К концу года проект окупился, а во второй год вышел в плюс и приносил 100—150 тысяч в месяц на двоих.

Тем временем шло лето 2015 года. Антон все так же продолжал работать в «Контуре» и попросил перевести его в отдел маркетинга, чтобы научиться привлекать клиентов в свою веб-студию. Поток заказов иссяк — друзья и друзья друзей, которым нужны были сайты, закончились. В маркетинг предпринимателя перевели, но в сентябре студию все равно пришлось закрыть.

К августу 2016 года Антон решил, что достиг в «Контуре» потолка. Его даже поставили обучать онлайн-продажам других сотрудников — в том числе и тех, кто проработал там на 5—6 лет дольше него. Собственные бизнесы — стулья и камеры — приносили гораздо больше, чем зарплата. Антон решил, что пора двигаться дальше.

В конце августа 2016 года Антон продал бизнес по аренде камер за 250 тысяч рублей. «Гоупро» отнимали много времени, а денег приносили не так много, как хотелось. А в сентябре предприниматель вышел и из проекта с итальянскими стульями, передав его брату.

Кроме отсутствия интереса была еще одна причина, которая не оставляла времени на другие проекты. У будущей жены Антона тоже был свой бизнес — единственное на Урале производство арахисовой пасты. Антон взял оперативное управление на себя. В итоге за два года удалось увеличить производство и продажи в четыре раза. Сейчас этот продукт поставляют в треть регионов России и даже за границу — в Индонезию.

В мае 2017 года Антон с девушкой открыли кафе с овершейками — молочными коктейлями, которые украшают сверху пончиками или мороженым. Все лето пара занималась этим проектом, но через четыре месяца его пришлось закрыть из-за конфликта с арендодателем. Точка работала на фуд-корте: по договору кафе должно было платить 40% от выручки за аренду. В обмен владельцы фуд-корта обещали привлекать 100—120 клиентов в день. На деле приходило 10—20 человек в выходные и ноль — в будни. Антон предлагал помочь с продвижением, но арендодатель отказался. Договор разорвали.

К осени 2017 у Антона осталось только производство арахисовой пасты, которым он продолжал управлять. У предпринимателя появилось свободное время для нового бизнеса.

Антона заинтересовал новый тренд — школы программирования для детей. В Москве к тому времени уже работали крупные сети — например, «Алгоритмика» или «Кодабра». В регионах такие школы только начали появляться, и предприниматель решил, что это перспективное направление.

В январе 2018 года Антон нашел первых двух сотрудниц — методиста и преподавателя. Обе согласились поработать без денег — пока не появятся первые ученики.

Направления обучения Антон выбрал заранее — программирование, медиа, дизайн и финансы. Эти сферы он выбрал не случайно. Во-первых, этому не учат в общеобразовательной школе. Во-вторых, они связаны с идеей «Технополиса», которую предприниматель подсмотрел у экономистов Кларка и Фишера. Их теория описывает стадии развития экономики.

Суть в том, что любое общество проходит три стадии развития. Первичная экономика основана на добыче ресурсов и сельском хозяйстве. Вторичная — на переработке этих ресурсов, главную роль начинают играть заводы и фабрики. Основу третичной экономики составляет сфера услуг. Сейчас мы переживаем четвертый этап, когда активно развиваются наука, образование, финансовая сфера, информационные технологии.

Слово «Технополис» появилось как раз в эпоху четвертичной экономики и обозначает особую зону, где развиваются наука, образование и технологии, основанные на интеллекте.

Первым направлением решили развивать программирование. Антон учился на ИТ-специальности, работал в ИТ-компании, а еще умел создавать сайты.

За два месяца Антон и методист написали образовательные программы: предприниматель рассказывал, как хочет строить образовательный процесс и какой должен получиться результат, а методист делал по этому ТЗ уроки. За основу взяли американские открытые платформы для блочного программирования, созданные Массачусетским технологическим институтом и Гарвардским университетом. Еще помогли издания популяризатора программирования среди детей Дениса Голикова, с которым сотрудничала одна известная московская школа.

Сразу открываться и набирать детей было неправильно, думал предприниматель. Он решил протестировать программы с минимальными затратами, чтобы найти слабые места.

После увольнения у Антона остались хорошие отношения с сотрудниками «Контура». Компания могла бы решить сразу два вопроса — предоставить помещения с компьютерами и помочь с первыми учениками. Молодой человек кинул клич среди бывших коллег: если у кого-то есть дети до 11 лет, записывайте их на бесплатные курсы программирования. Младше 7 лет не брали, так как дети часто еще не умеют читать, а для прохождения программ этот навык необходим.

Блочное программирование, которому хотел учить Антон, подросткам старше 12 лет дается уже слишком легко. Их хотелось учить веб-разработке и разработке мобильных приложений, но экспертов по этим темам еще не было. Пришлось ограничиться возрастом учеников от 7 до 11 лет.

Антон предупредил, что программы тестовые, поэтому не факт, что все пройдет гладко. Тем не менее набралось две группы по шесть человек. «Контур» предоставил компьютеры и место для проведения занятий.

Занятия длились три месяца один раз в неделю по два часа — с февраля по конец апреля 2018 года. Вела их преподавательница, которую нанял Антон. Каждую неделю он собирался с ней и методистом и обсуждал, как идут дела и что надо поменять.

Предполагалось, что учеников научат делать мультфильмы. Процесс состоял из нескольких этапов. Сначала придумывали сценарий и персонажей, определяли последовательность сцен. Потом решали, какие действия персонажи выполняют в разных сценах, и рисовали раскадровку — последовательность кадров с действиями героев. Только после этого садились за компьютер — переносили персонажей и заставляли двигаться по сценарию при помощи алгоритмов и скриптов.

Многих детей, особенно мальчиков, такая последовательность сильно демотивировала. Они хотели программировать, а их не сразу подпускали к компьютеру.

После двух занятий пришлось пересмотреть методику. Детям начали на старте объяснять, как работает компьютерная программа, и давали задание: нарисовать персонажа и заставить его ходить. Писать код не учили — работали в специальных средах программирования, разработанных в Массачусетсе и Гарварде, где уже есть блоки с готовым кодом. Ребенку оставалось поставить эти блоки в определенном порядке, понять последовательность команд и научиться логически думать.

Ребята задавали педагогу вопросы, предлагали свои варианты, советовались между собой. Процесс пошел.

К майским праздникам команда поняла, что программа готова.

До начала нового учебного года было еще несколько месяцев. Антон подумал, что во время каникул можно открыть летнюю школу. Тем более кроме программирования у него появилась идея новой программы — смарт-подработки.

Тема охватывала финансы — дети учились бы зарабатывать первые деньги. Подобные программы для подростков, которые Антон видел до этого, ему не нравились: к детям приходили действующие предприниматели и рассказывали, как достигли успеха. Примеры были слишком далекими — школьники с трудом ассоциировали себя с такими людьми.

Антон решил показать, как придумать варианты для заработка на основе уже имеющихся у детей навыков. Смысл был в том, чтобы подростки не устраивались распространителями листовок или курьерами, а искали бы умную подработку.

Так, одной старшекласснице нравилось заниматься английским. Она придумала, что можно зарабатывать, обучая иностранному языку пяти- и шестиклассников из своей школы. Такой репетитор был удобен родителям этих школьников. Они знали, что эту же школьную программу старшеклассница проходила сама и сдала все на пятерки. А так как занятия проходили в родной школе, родители могли быть спокойны за детей.

Помимо прочего, услуги такого репетитора дешевле, чем в среднем по рынку. Сначала ученица хотела брать 100 рублей, но потом вместе с Антоном они промониторили цены на репетиторов. Выяснилось, что средняя стоимость занятия в Екатеринбурге — 500 рублей. Девушка хотела назначить цену в 300 рублей за час — ниже, чем у остальных, но в три раза выше, чем рассчитывала изначально.

Другой старшеклассник, Лев, придумал делать рули для самокатов. Подросток разобрался сам, из чего и как их мастерить, и обратился к отцу за помощью. Тот помог найти мастерскую, которая возьмет заказ, и дал стартовый капитал в 2 тысячи рублей. Один такой руль стоит в интернет-магазине 13—15 тысяч рублей, а на занятиях Лев с другом Егором просчитали, что их можно продавать за 8 тысяч.

Сколько зарабатывает каждый из героев этих историй, Антон не знает, после курсов их судьбу он не отслеживал. Обычно во время учебы с ребятами стараются дойти до первой продажи, но не у всех это получается. Дело не в деньгах: главное — показать, что можно зарабатывать деньги, занимаясь любимым делом.

Занятия Антон по-прежнему решил проводить в «Контуре». Он договорился с руководством компании, чтобы в июле и августе ему предоставили помещение.

В этот момент Антон остался без педагога и методиста, с которыми начинал работать. На лето у обеих девушек были другие планы. Плюс во время теста первой программы сотрудники работали без денег, и первоначальный запал иссяк. Пришлось искать новых работников — уже на зарплату.

Через объявления на местных сайтах удалось нанять четверых вожатых: по двое на каждую группу — преподавателя и управляющую лагерем. С сотрудниками заключил договоры как индивидуальный предприниматель — ИП Антон открыл еще в студенческие времена.

Первая смена получила хорошие отзывы у детей и родителей. Правда, родители отмечали, что две недели — это много. Поэтому в августе Антон провел две смены, но длилась каждая всего 7 дней. Стоило это дешевле — 7 тысяч.

Несмотря на то что помимо Антона в лагере работало еще шесть человек, питание детей оказалось почти такой же весомой статьей расходов, как и зарплата. Еду заказывали в столовой «Контура» и потратили на это почти 60 тысяч рублей. На зарплаты, для сравнения, — 56,5 тысяч.

60 000 ₽

потратили на еду для детей в детском лагере

Накануне учебного года лагерь закончился. Выручка составила 284 тысячи рублей, чистая прибыль — 133 тысячи. Но главное, вокруг курсов начало формироваться то самое детское сообщество, о котором Антон думал раньше: кто-то учился на курсах еще весной, кто-то прошел летние смены. Дети рассказывали о занятиях сверстникам, а родители — другим родителям.

Пока Антон тестировал программы, в Екатеринбурге открылось сразу несколько школ программирования для детей: и местные проекты, и московские франшизы.

По мнению предпринимателя, у всех был один недостаток. Школы работали в арендованных офисах: просто снимали помещение в бизнес-центре, ставили столы и компьютеры и учили там детей. Это напоминало обычный офис. Антон же хотел, чтобы школа стала местом, куда дети могут приходить в любое время — посидеть за компьютером и пообщаться с единомышленниками.

Предприниматель планировал открыть в Екатеринбурге сразу пять школ. Дополнительное образование как бизнес сильно зависит от локации. Какими бы хорошими ни были курсы, родитель не повезет туда ребенка, если ехать два часа в одну сторону. Поэтому школа охватывает только тех, кто живет рядом. Чем больше школ, тем больше клиентов.

Антон начал с того, что подсчитал, сколько денег нужно для запуска: на аренду и ремонт помещений, покупку мебели и оборудования — компьютеров, проекторов. Получилось, что пять школ обойдутся в 3 млн рублей.

565 000 ₽

потратил Антон на запуск одной школы

Этих денег у предпринимателя не было. Он мог вложить 300 тысяч из своих сбережений, но для полноценной работы требовались инвесторы.

В сентябре 2018 года Антону позвонил мужчина, который хотел, чтобы его ребенок учился в «Технополисе». Собеседник рассказал, что у него на примете есть помещение, где можно открыть школу. Антон предложил мужчине стать партнером, и тот не только согласился, но и привлек своего друга.

3 млн рублей инвестиций решили оформить как договор конвертируемого займа физическому лицу, без учреждения ООО, выделения долей и прочего. Предприниматель продолжал работать как ИП.

Наш герой хотел, чтобы у школы было собственное помещение с зоной отдыха, где дети могли бы расслабиться на креслах-пуфиках, поиграть в настольные игры и попить чай. Родители, ожидая детей, читали бы книги, смотрели ролики на телеэкранах или общались между собой.

К концу сентября, за две недели, предприниматель нашел, что искал. Это было помещение на 57 м² в десяти минутах от центра города, на улице Шевелева. Договорились, что за аренду Антон начнет платить с середины октября. На ремонт — отделку помещения, перекраску стен, укладку ковролина, а также закупку оборудования — он потратил 200 тысяч рублей.

200 000 ₽

потратили на обустройство нового помещения для школы

Параллельно предприниматель договорился еще с тремя школами. У них не было подобных курсов, и Антон предложил сотрудничество. Школы набирали бы детей, занятия вели педагоги «Технополиса», а партнеры получали процент от выручки. С разными владельцами были свои договоренности. Одни согласились разделить доход в соотношении 70 к 30, другие просто ставили свою наценку к цене Антона.

Наступил октябрь 2018 года. Учебный год уже шел, поэтому пора было открываться, но внезапно инвесторы решили выйти из дела.

Во-первых, они не рассчитывали, что понадобится сразу дать Антону оговоренные 3 млн рублей, а думали вкладывать в проект понемногу. Во-вторых, партнеры хотели участвовать в управлении школы, придумывать акции и идеи по продвижению, а Антон рассчитывал управлять процессом сам.

С инвесторами разошлись без ссор. Антон просто пообещал, что вернет все, что они успели вложить в проект, — около 200 тысяч.

Нового инвестора Антон нашел практически сразу. Деньги дал родственник под половину прибыли из тех филиалов, которые откроют на эти деньги. Правда, вместо 3 млн рублей это оказались 700 тысяч. Договорились, что пока откроют только одну школу на своей площадке, а остальные четыре — в следующем году. Через год проект должен был принести первую прибыль.

6 октября состоялось официальное открытие школы «Технополис». Свое помещение еще не было готово, поэтому праздник организовали в Ельцин-центре. За аренду денег не взяли — предприниматель договорился бесплатно по знакомству. Перед открытием Антон обзвонил родителей, чьи дети уже учились на курсах раньше, а еще тех, кто слышал про школу от знакомых и хотел отдать туда своих детей.

На праздник пришли около полусотни ребят. В течение пяти часов преподаватели, с которыми наш герой работал еще в летнем лагере, проводили занятия по программированию, блогингу, дизайну и финансам.

Педагоги понимали, что надо выложиться на сто процентов, так как их будущий доход зависел от того, сколько учеников получится набрать. Зарплата у преподавателей сдельная — чем больше учеников и часов занятий, тем больше денег. Антон был тут же и контролировал процесс.

Антон хотел, чтобы занятия в центре отличались от того, к чему дети привыкли в обычных школах. Например, в «Технополисе» поощряют ошибки: если ребенок спрашивает, правильная ли у него идея решения или нет, ему предлагают попробовать. Потом он вместе с преподавателем разбирает, что получилось. Здесь это называют «Культ ошибок»: в обычной школе ошибки подчеркивают красной ручкой, а в «Технополисе» считают, что надо, наоборот, концентрироваться на том, что получается хорошо.

Еще одна проблема, которую Антон увидел в обычной школе, — отставание программ. Технически школы оснащаются в ногу со временем — умные доски, проекторы, компьютеры. Само же содержание обучения не меняется, часто детям дают информацию десятилетней давности.

Сейчас в «Технополисе» четыре основных направления — финансы, программирование, дизайн и блогинг. Занимаются дети 7—18 лет: за полтора года Антон нашел преподавателей и для подростков старшего возраста.

Цена у курсов разная. Дешевле всего программирование для младшеклассников — 4500 рублей в месяц, а самая дорогая программа — смарт-подработки за 7500.

7500 ₽

стоит самая дорогая программа в «Технополисе»

Длительность тоже разная: например, смарт-подработки проходят три месяца, а блогинг — год. Программа курса программирования расписана на три года: ребята 8—11 лет занимаются год креативным программированием, а потом переходят на более сложный уровень — разрабатывают игры или создают сайты. Ученики старшего возраста могут пропустить базовый курс и сразу делать игры и сайты. Программа для старшеклассников адаптирована так, чтобы они проходили все быстрее.

Учится чуть меньше ста учеников: около 40 — на базовой площадке и примерно по 12—15 человек — у партнеров.

Программирование. В «Технополисе» преподают то, что востребовано на рынке труда. Например, учат языкам питон и джаваскрипт, а не, скажем, устаревшему языку паскаль, которому до сих пор учат во многих общеобразовательных школах.

В «Технополисе» начинают с креативного программирования, где ученики создают игры или мультфильмы. Креативным оно называется потому, что дети выбирают тему, которая им нравится, и делают игру именно по ней, а преподаватели учат их инструментам для реализации этой идеи. Потом ученики приступают к созданию сайтов, более серьезных компьютерных игр или мобильных приложений. Подростки сами могут выбрать направление после прохождения базового курса.

Дизайн. Речь не о рисовании, а дизайне в сфере цифровых технологий — разработке интерфейсов для мобильных приложений, веб-дизайне, 3Д-моделировании. Детей учат не только тому, как смоделировать 3Д-объект на компьютере, но и как распечатать его на 3Д-принтере. Своего принтера нет, поэтому обращаются к партнерам, но в будущем планируют приобрести собственный. Еще ученики придумывают истории и рисуют по ним комиксы.

Разные направления могут делать совместные проекты. Например, дизайнеры на курсах про иллюстрацию придумывают персонажей, а программисты этих героев используют в играх. Почти всегда те, кто рисует, не разбирается или не хочет разбираться в программировании, а программисты не умеют или не хотят рисовать. Сотрудничая, можно сделать интересный совместный проект.

Финансы. Помимо курса умных подработок, который разработал Антон, в «Технополисе» учат и финансовой грамотности. Появился он после того, как знакомая предпринимателя представила его своей подруге. Та 12 лет занималась проверкой работы банков по всей стране, но потом уволилась из Центробанка и перешла в систему образования.

Девушка предложила учить подростков управлению личными финансами. Вместе с Антоном создали комплексную программу, как заработать и не потратить все в один момент. Например, детям рассказывают, как завлекают потребителей рекламодатели, почему кредит — это не легкие деньги, а ответственность, и как не набрать займов, которые потом будет нечем отдавать.

Медиа и соцсети. Многие дети хотят стать блогерами, но мало кто понимает, что это не развлечение, а самая настоящая работа. Хороший блог обычно делает не один человек, а целая команда — сценарист, оператор, продюсер, монтажер.

На курсах рассказывают, как работает эта команда. А еще — как устроены современные соцсети и что такое СММ. Курс по СММ ведут сотрудники местного агентства, которое занимается продвижением в социальных сетях.

Есть успешный пример, когда школьница — ученица «Технополиса» — начала зарабатывать после этого курса. Мама девочки владеет небольшой турфирмой. Она отправила дочку разобраться, как работает реклама в соцсетях, чтобы девочка помогала маме продвигать компанию в интернете. Школьница ведет страницы в соцсетях, а мама платит ей за это небольшие деньги.

Все работы учеников выкладывают на сайте «Технополиса».

Одна из основных проблем школы — кадры. Идеальных кандидатов, по мнению Антона, нет потому, что подавляющее большинство нынешних учителей и преподавателей — из школ и университетов. Они мыслят в других понятиях, для них важно, чтобы все сидели в классе смирно, слушались и боялись преподавателя.

В «Технополисе», наоборот, дети сидят не за партами, выстроенными в ряд, а в кругу с преподавателем. Здесь поощряют свободу, чтобы каждый ученик мог подойти к другому, чтобы что-то посмотреть или помочь. Важнее пробудить интерес к обучению, а не дать как можно больше материала за отведенное время.

Антон ищет сотрудников, которым интересно работать в школе, и доучивает их уже на месте. В «Технополисе» есть своя система подготовки кадров. Сейчас ее переводят в электронный вид, чтобы обучение проходило полностью через интернет. Это позволит быстро внедрять новые программы и, соответственно, также быстро обучать новых преподавателей.

Каждый месяц педагоги смотрят вебинары от экспертов и методистов, которые разрабатывали курсы, а каждые три месяца проходят аттестацию.

Кроме того, Антон постепенно создает в интернете комьюнити преподавателей «Технополиса», чтобы сотрудники из разных филиалов могли между собой общаться и обмениваться знаниями. Например, так можно находить пробелы в программах, если у разных учителей будут проблемы с одними и теми же уроками.

Сейчас костяк команды «Технополиса» составляет 15 человек. Часть из них работает на аутсорсе, часть — в штате. Главный после Антона — директор по продукту, который запускает новые курсы, общается с экспертами, методистами и преподавателями. У каждого из четырех направлений есть свой директор, а на каждой площадке — управляющий. Оформлены штатные сотрудники на ИП Антона.

Несмотря на то что преподаватели получают сдельную оплату, для нескольких человек это основная работа. Они одновременно ведут курсы на разных площадках «Технополиса». При полной занятости получается заработать 30—40 тысяч рублей в месяц.

Лицензии на ведение образовательной деятельности у «Технополиса» нет. По закону для дополнительного образования она не требуется при условии, что школа не выдает сертификатов. Антон считает, что такой документ — как диплом в университете: хорошо, если он есть, но это еще не говорит о том, что ты действительно чего-то стоишь.

Изначально предприниматель работал по упрощенной системе налогообложения и платил 6% от выручки, но с осени 2019 года перешел на патент — это выгоднее. Пока обороты школы меньше 25 млн рублей в год, он будет работать по патенту. Платит 40 тысяч в год.

«Технополис» — сезонный бизнес. С сентября по май — во время учебного года — на курсах получается зарабатывать около 75 тысяч рублей. Потом дети уходят на каникулы.

Предприниматель продвигает «Технополис» сразу по двум направлениям — в интернете и офлайн. В интернете запускают рекламу в соцсетях, контекстную рекламу, планируют запускать блог и аккаунт в Инстаграме. Офлайном каждая школа занимается локально в своем районе: размещает наружную рекламу, объявления, организовывает праздники.

Как показывает практика, если площадка расположена в хорошем месте, где есть трафик, то хватит и одной вывески — родители зайдут из любопытства, если будут идти мимо.

У Антона есть своя методика оценки локации для новых площадок. Предприниматель изучает данные Росстата, смотрит, сколько людей живет в конкретном районе, какого они возраста, высокие ли доходы, много ли детей в семьях. Естественно, учитывает, работают ли на этой территории другие центры дополнительного образования.

Сейчас Антон планирует продавать франшизу в другие города. Суммы вступительного взноса будут зависеть от количества населения в городе — до 50 тысяч человек, от 50 до 100 тысяч, от 100 до 200, от 200 до 500 тысяч и так далее. Например, просчитывали пакет для Шадринска Курганской области, откуда поступала заявка: паушальный взнос — 189 тысяч рублей, роялти — 8 тысяч в месяц. Для сравнения, для Москвы или Санкт-Петербурга паушальный взнос составляет 950 тысяч, а роялти — 20 тысяч.

950 000 ₽

паушальный взнос за франшизу «Технополиса» в Москве или Санкт-Петербурге

В Екатеринбурге Антон франшизу продавать не будет — новые площадки в городе хочет открывать сам. Сейчас подбирает инвесторов, чтобы работать по схеме 75 на 25: до выхода на точку безубыточности три четверти от прибыли школы будет получать партнер, четверть — Антон. После этого прибыль разделят пополам. Единственное условие — инвестор не участвует в управлении, а просто получает деньги. Желающие уже есть: в 2019—2020 в Екатеринбурге откроются три новых площадки «Технополиса».