Жизнь в Тель-Авиве

В сентябре будет четыре года, как я живу в Израиле.

За это время я успела пожить в Иерусалиме и Тель-Авиве, выучить иврит, познакомиться с местными и теми, кто приехал недавно. Я была в друзской деревне, у бедуинов в пустыне, у арабов-христиан в Хайфе. Я общалась с молодыми людьми, бросившими ультраортодоксальные общины, и теми, кто, напротив, пришел к религии.

Как и полагается молодому жителю Тель-Авива, я часто задаю вопрос: «Как тут вообще можно жить?»

После института в Москве я решила сменить обстановку и уехать куда-нибудь на полгода поучиться или просто попутешествовать. Я выбрала программу «Маса» — это около 200 учебных программ в Израиле продолжительностью от 5 до 10 месяцев. Условия приема варьируются в зависимости от специфики программы, но главное — быть не старше 30 (в некоторых случаях 35) лет и иметь хоть какую-то связь с евреями.

Вопросы приема на «Масу» и выдачи гражданства решаются в Израиле согласно Закону о возвращении, по которому получить паспорт может еврей, сын еврея, внук еврея и, как следствие, их супруги. Для участия в «Масе» и получения гражданства достаточно быть женой внука еврея.

Оказалось, что список бумаг для записи на «Масу» и оформления израильского паспорта практически идентичен. Кроме документов, подтверждающих отношение к евреям, необходимо было добавить справку о несудимости из России и фотографии. Если вы проходите этот процесс в России, справка не требуется.

По моим ощущениям «Маса» — это детский лагерь, где нужно думать только о том, как вовремя проснуться к занятиям, купить еды, радоваться первым успехам в языке, письменность которого еще недавно казалась каракулями, делать красивые туристические фотографии, найти свою любимую фалафельную в городе, знакомиться в барах с местными и удивляться разнице в привычках и интересах. Десять месяцев мне выдавали стипендию в размере 1000 ILS⁣ (10 000 ₽) и оплачивали проезд на общественном транспорте. За общежитие и коммунальные услуги я не платила.

₪

государственная валюта Израиля — шекель

Настоящая жизнь началась, когда я получила паспорт и отправилась на поиски квартиры, работы и борьбу с бюрократией.

Первым делом после получения израильского паспорта и регистрации в Министерстве абсорбции меня отправили в банк. Счет нужен как минимум для перевода денег, которые государство выплачивает первые полгода всем репатриантам: это около 2600 ILS⁣ (44 000 ₽) в месяц на человека. Еще со счёта снимается плата за медицинскую страховку, телефон и квартиру.

46 000 ₽

в среднем платит Израиль репатриантам в месяц

Стереотипы подсказывали, что в Израиле с банками всё должно быть хорошо. Уж точно лучше, чем в России. Но я ошиблась: крупных банков на всю страну — три или четыре. Существенной разницы между ними я не заметила.

Одно из главных отличий израильских банков от российских — деньги со счёта снимают не сразу. Весь месяц вы расплачиваетесь картой, потраченные деньги замораживают, а потом в первых числах следующего месяца снимают сразу всю сумму, израсходованную за предыдущий месяц. Смс-уведомления после оплаты не присылают.

Ситуацию спас незнакомый религиозный еврей: он оплатил все мои покупки, сказав, что «никто не должен оставаться на Шаббат без праздничного ужина». Позже я узнала, что банк установил мне ограничение на безналичный расчет — 1900 ILS⁣ (32 000 ₽) в месяц, дальше — только снимать наличные в банкомате.

Оказалось, что такое ограничение выставляют всем новым репатриантам, а также студентам. Пришлось убеждать сотрудницу банка, что я ужасно не люблю наличные и мне бы хотелось убрать это ограничение или хотя бы повысить сумму. В итоге мне повысили разрешенную сумму безналичного расчета до 3000 ILS⁣ (50 500 ₽).

Приложение в телефоне минимизировало мои походы в банк, но иногда мне всё равно приходится туда приходить. Каждый мой визит в банк похож на игру, где задача всех сотрудников — уговорить меня взять кредит. Однажды я трижды приходила в банк, чтобы получить новый пароль для международной карты. Все эти три раза сотрудник банка его то ли терял, то ли забывал заказать. Когда я попыталась перевести счет в ближайшее к дому отделение, меня убеждали, что я уже год в нем числюсь. На мои возражения о том, что это невозможно, потому что полгода назад я жила вообще в другом городе, сотрудник банка отшучивался, что сердце мое уже тогда чувствовало переезд.

Еще одна особенность местных банков — беспроцентные платежи. Покупаете вы ботинки, скажем, за 500 шекелей. На кассе вас спрашивают, хотите ли вы разбить сумму на два платежа. Чем больше сумма, тем большее количество беспроцентных платежей вы можете выбрать. Однажды в магазине техники я покупала телефон и уговорила продавца разбить сумму на восемнадцать беспроцентных платежей вместо указанных двенадцати. Торговаться тут можно везде.

Кредиты в Израиле дают под 2—4%. В этом плане тут много общего с Америкой: на серьезные покупки никто не копит годами. Все берут кредиты на машины, квартиры, учебу и даже большие путешествия, потому что это выгодно.

Постоянный поиск жилья — главный вид досуга жителей Тель-Авива, наравне с едой и пробежками по набережной.

Первые полтора года после окончания программы я жила в Иерусалиме, где продолжала учить иврит. Снять жилье в Иерусалиме проще и дешевле, чем в Тель-Авиве, даже несмотря на то, что мои поиски пришлись на разгар сезона.

Самый популярный сайт для поиска квартиры — а также для покупки или продажи мебели, машины, недвижимости — Yad2 («Яд-штайм»). Еще есть много групп в Фейсбуке, большинство из которых, правда, как и «Яд-штайм», на иврите.

Спустя неделю расслабленных поисков я остановила свой выбор на уютной комнате в старом районе Иерусалима, расположенном недалеко от ботанического сада. В окна упирались ветки инжирного дерева, с которого ко мне в комнату регулярно заползали гекконы, а по ночам на деревьях висели вниз головой летучие мыши.

Три года назад такая комната стоила 1600 шекелей. На момент моего переезда, в октябре 2014 года, 1 шекель равнялся 10 рублям и плата за квартиру казалась приемлемой — 16 тысяч. К декабрю того же года рубль сильно упал: в какой-то момент соотношение шекеля к рублю было 1 к 19 — тогда моя комната стоила уже 30 400 рублей.

Платить за квартиру в Израиле принято чеками. Прожив 22 года в России, я считала, что чековая книжка — это что-то из американских фильмов прошлого века, но оказалось, что здесь они до сих пор распространены.

Сейчас я понимаю, что это были еще компромиссные условия. Но в начале моей израильской жизни бюрократия, сопровождающая весь процесс поиска жилья, казалась непреодолимой. Потом я узнала, что может быть гораздо хуже: хозяин квартиры имеет право попросить предоставить двух поручителей, открытые чеки на все коммунальные платежи, выписку со счёта и залог наличными. Всё зависит от степени его доверия к людям и вашего умения вести дипломатические переговоры (читай: торговаться).

Тот факт, что я буквально вчера получила гражданство, на всех влиял по-разному: кто-то был рад помочь и принимался рассказывать истории о том, как его родители переехали в Израиль в поисках светлого будущего; кто-то настороженно спрашивал, как я собираюсь платить за квартиру. Всем арендодателям я уверенно говорила, что занимаюсь переводами с английского и французского, пишу статьи про Израиль, а мой папа периодически приезжает в Хайфу и всегда готов помочь.

В большинстве случаев в Израиле принято сдавать квартиры без мебели. Услышав мою историю, хозяева моей иерусалимской комнаты притащили откуда-то огромный шкаф, кровать, стеллаж и журнальный столик. Хозяйка же, будучи юристом, научила меня правильно заполнять чеки: «Так тебя тут быстро обманут, не будь слишком хорошего мнения об этой стране».

В целом в Иерусалиме дома чище и ухоженнее, чем в Тель-Авиве. Большинство из них построено из белого иерусалимского камня, который хранит холод в жару. В Тель-Авиве цены выше, а отношение к домам часто наплевательское. Каждый арендодатель понимает, что за день сдаст любую квартиру в центре Тель-Авива, в каком бы состоянии она ни была.

У многих туристов, оказавшихся в Иерусалиме, складывается впечатление, что это очень религиозный город. На самом деле процент светского населения достаточно большой. Но всё-таки большая часть кафе, ресторанов и магазинов в Иерусалиме в Шаббат не работает. Общественный транспорт тоже не ходит.

Шаббат начинается в пятницу вечером с наступлением темноты и заканчивается через сутки (на иврите говорят «Шаббат заходит» и «выходит»). Как правило, всё закрывается за два-три часа до начала субботы. В центре Иерусалима в Шаббат работают около десяти мест и пара магазинов. В Старом городе в христианских и мусульманских кварталах жизнь не прекращается.

К режиму быстро привыкаешь: предусмотрительно делаешь все покупки до обеда пятницы, заранее планируешь вечер и предстоящие передвижения в условиях отсутствия транспорта.

В Тель-Авиве Шаббат ощущается меньше. Здесь есть сеть круглосуточных супермаркетов AM-PM, маршрутки, курсирующие по городу в Шаббат и праздники. Но в пятницу утром на улицах здесь такое же безумие, как и в Иерусалиме: рынок похож на час пик в метро, кафе забиты семьями, остановившимися на двухчасовой завтрак после предшаббатних покупок.

Ближе к вечеру всё затихает. Некоторые тель-авивские рестораны соблюдают Шаббат по-своему: в пятницу вечером не работают, но в субботу утром уже открыты. Многие считают Шаббат семейным днем: в четверг вечером можно пойти с друзьями в бар, а в пятницу — в гости к родителям. В тель-авивском порту каждый Шаббат встречают танцами и праздничным ужином.

Большинство праздников в Израиле религиозные, поэтому на них распространяются те же заповеди, что и на Шаббат: магазины и общественный транспорт не работают. В сентябре и октябре в Израиле нескончаемая череда праздников. Начинается всё с еврейского Нового года (Рош Ха-Шана) и заканчивается Суккотом, который длится неделю (нерабочие дни — только первый и последний день недели). Это время напоминает новогодние праздники в России: бесполезно пытаться до кого-нибудь дозвониться или заниматься делами.

Йом-Киппур (часто переводят на русский как «День искупления») — один из самых больших праздников в Израиле, а также пост, который длится сутки. Дороги перекрывают, закрываются даже те магазины и кафе, которые работают в Шаббат и остальные праздники. В синагогах ажиотаж. Считается, что в этот день бог отпускает грехи, поэтому молиться приходят даже убежденные атеисты. Некоторые предпочитают синагогам пустые дороги: берут велосипеды, скейтборды, самокаты и выезжают на закрытые для транспорта улицы.

Еда, жилье и погода — святая троица тель-авивских разговоров. В Тель-Авиве 300 солнечных дней в году и высокая влажность воздуха. В августе температура поднимается до +45 °C, а влажность достигает 80%. Жизнь превращается в квест, в котором необходимо как можно быстрее передвигаться между пунктами, оснащенными кондиционерами. Бутылка воды и солнцезащитный крем — необходимость на этот период.

Счастье — когда к вечеру становится чуть прохладнее и можно выйти на улицу. Но в большинстве случаев за окном просто темнеет, а температура воздуха остается прежней.

+45 °C

температура в Тель-Авиве летом

Бархатный сезон в Израиле приходится на вторую половину сентября, октябрь и май.

Зима в Тель-Авиве мягкая, но бывает прохладно. Особенно когда за окном тропические ливни и сносящий пальмы ветер.

Думаю, некоторые тель-авивцы не согласятся со мной насчет того, что зима тут теплая. Но я сравниваю с Иерусалимом. Кажется, за 22 года жизни в России так холодно мне никогда не было. Быть может, только в Питере в феврале. С одним важным отличием: в большинстве домов Иерусалима нет отопления.

Зонт в этом городе — совершенно бесполезная вещь: ветер в горах такой, что его вырывает через несколько минут.

Чтобы защититься от дождя, ортодоксальные евреи оборачивают свои черные шляпы целлофаном, иерусалимцы, которым приходится работать на улице, достают непромокаемые болоньевые комбинезоны.

Бежать домой греться практически бессмысленно: с двумя обогревателями мы поднимали температуру в квартире максимум до +15 °C, спать ложились в двух свитерах, а каждый поход в душ приравнивался к подвигу.

Снег в Иерусалиме — праздник и ужас одновременно. В первую зиму я стала очевидцем самого сильного снегопада на Ближнем Востоке за минувшие сто лет. За сутки снега выпало по колено, и местные власти не были готовы к такому стихийному бедствию. Снегоуборочной техники в Израиле нет. Те, у кого были лопаты, вышли на улицы, пытаясь расчистить хотя бы проход к подъезду.

Из-за снега транспорт перестал ходить, занятия отменили, магазины закрыли, в некоторых районах оборвало провода, люди остались без света и горячей воды. Те, кто не успел доехать до Иерусалима, провели ночь в машине на трассе: дороги в целях безопасности закрыли.

Отопления в нашей квартире не было, а температура воздуха опускалась ночью до −2 °C. К нашему счастью, во второй студенческой квартире было газовое отопление (роскошь!), и следующие три дня мы провели там огромной толпой, распивая алкоголь и молясь о том, чтобы и в нашем районе не оборвало провода.

Многие израильтяне, только услышав о приближающемся снегопаде, забронировали отели и скорее помчались в Иерусалим показывать детям снег. Когда буря унималась, заснеженный Старый город выглядел сказочно.

Если снежные бури еще можно романтизировать, то песчаные — никак. Как-то я проснулась утром от того, что в горле пересохло и губы слиплись, а когда открыла глаза, не могла понять, почему всё выглядит так, будто кто-то наложил желтый фильтр в Инстаграме. Несмотря на то что балкон был плотно закрыт, песок попал везде: на пол, книжные полки, в кровать и чашку. К счастью, длилась песчаная буря только сутки.

Песчаную бурю такого масштаба я застала лишь однажды. Более того, старожилы и СМИ говорили, что это самая страшная буря в истории современного Израиля. Видимо, я застала самые яркие настроения местной погоды.

Периодически здесь бывает хамсин («пятьдесят» на арабском) — сухой горячий ветер, который приносит с собой пыль и песок. Длится это обычно недолго: день-два. Все стараются пить больше воды, не открывать окна и не выходить на улицу. Для сотрудников скорой помощи хамсин — тяжелое время: пожилые люди тяжело переживают такую погоду.

Мне до сих пор трудно оценить израильскую медицину, хотя у меня большой опыт общения с местными врачами. Один знакомый израильтянин как-то сказал мне: «В Израиле хорошо рожать и умирать». Ни того ни другого я пока делать не собираюсь. В целом израильская медицина выигрывает у российской, но и здесь есть халатность врачей, длинные очереди и высокие цены на стоматологию.

Каждый гражданин должен выбрать больничную кассу и страховой полис.

Минимальная страховка, как правило, стоит чуть больше 20 ILS⁣ (340 ₽) в месяц, максимальная, включающая большие скидки на стоматологические услуги, — 120 ILS⁣ (2000 ₽).

340 ₽

минимальная стоимость медицинской страховски в месяц

Приятный момент местной медицины: с врачом можно общаться через приложение. Например, если вы регулярно выписываете какое-нибудь лекарство и ваш лечащий врач это знает, то вам не нужно каждый месяц записываться к нему на прием только из-за рецепта. Достаточно зайти в приложение, выбрать функцию «Обновить рецепт», и в течение пяти дней доктор пришлет вам его на электронную почту. Точно так же это работает и для получения направления. У каждой больничной кассы свое одноименное приложение. Мое называется Maccabi.

Через приложение может записаться к врачу, отменить запись, посмотреть результаты анализов, УЗИ, рентгена. Еще тут можно узнать об акциях: иногда они делают что-то вроде «месяца бесплатных занятий с психологом, который поможет вам бросить курить». Тут же можно получить совет, например: «У вас был низкий гемоглобин, советуем купить в аптеке железо и сдать повторный анализ через три месяца».

Помимо высоких цен на жилье, в Израиле недешево обходятся и коммунальные услуги, и продукты, и одежда. Каждые два месяца вы обязаны платить налог на землю («арнона»), сумма которого зависит от города, района, дома, размера жилплощади и еще каких-то факторов, известных только работникам муниципалитета. За трехкомнатную квартиру в старом доме в центре Тель-Авива я и двое моих соседей платим 480 ILS⁣ (8000 ₽) за два месяца.

Самые большие счета приходят за электричество. Особенно большие они летом в Тель-Авиве, когда кондиционер работает практически всё время. В прошлом августе мы заплатили за свет 900 ILS⁣ (16 000 ₽) за два месяца. Я привожу цены за два месяца, потому что эти счета приходят именно раз в два месяца.

15 000 ₽

в среднем счет за электричество в июле и августе

В кафе и ресторанах Тель-Авива цены выше, чем в Иерусалиме или Хайфе. Знаменитые израильские завтраки стоят около 60 ILS⁣ (1000 ₽), ужин на двоих с вином — 200 ILS⁣ (3300 ₽). Есть и недорогая уличная еда: фалафель стоит 12 ILS⁣ (200 ₽), шаурма, или «шаварма», — 20 ILS⁣ (330 ₽).

Еда в Израиле — святое. На нее тратят много и не жалеют об этом. Цены на продукты в супермаркетах приблизительно такие: яйца — 12 ILS⁣ (200 ₽), куриное филе — 30 ILS⁣ (500 ₽), бутылка недорогого вина — тоже 30, литровый пакет молока — 6 ILS⁣ (100 ₽). Сигареты стоят примерно как в Европе: 28⁠—⁠35 ILS⁣ (506⁠—⁠632,5 ₽) за пачку. Я живу одна и готовлю нерегулярно. За один поход в магазин я трачу 150⁠—⁠200 ILS⁣ (2710⁠—⁠3613,33 ₽).

Проезд по городу на общественном транспорте — 5,9 ILS⁣ (107 ₽), абонемент на месяц — 213 ILS⁣ (3848 ₽).

Несмотря на то что я выучила язык, устроилась на работу, погрузилась в историю и массовую культуру страны, узнала местные приколы и мемы, большая часть которых идет из армии, израильская жизнь до сих пор остается для меня временным путешествием.

Я полюбила открытость израильтян, их стремление помочь и вечное желание узнать, как у тебя дела. Стала громче разговаривать, еще больше спорить, научилась торговаться, готовить бабагануш и шакшуку, спускаться в бомбоубежище за минуту и радоваться мелочам. Но меня до сих пор утомляет то, какие израильтяне шумные. Я так и не смирилась со всеобщей безалаберностью, нерасторопностью и неаккуратностью. Репатриотический задор длился недолго, и сейчас я открыта к новым странам и языкам.

Я выросла в самой большой и одной из самых холодных стран в мире и прожила четыре года в одной из самых маленьких и жарких. Быть может, в следующем году напишу аналогичный материал с другого континента.