«Привязала к себе сумку, чтобы не украли»: за что мы ненавидим поезда

Мы уже рассказывали о попутчиках, с которыми ни за что не хотели бы оказаться в одном вагоне.

С читателями Т⁠—⁠Ж случались и другие неприятные истории. В поездах их обворовывали, они изнывали от жары и холода, ехали без электричества и не могли попасть в туалет. Еще к ним приставали проводники и мешали спать пьяные дембеля. Делимся в этой подборке их удивительными рассказами.

Ни одно путешествие не могу назвать приятным. Соседи грызут семечки, и ты всю дорогу слушаешь это щелканье. Громко обсуждают всякую ерунду. Дети орут, бегают, прыгают по вагону, подходят, трогают твои вещи, а их родители ничего не говорят.

Нет кондиционера, на боковых местах нет розеток. Если вагон обычный, то телефон заряжаешь, стоя рядом с ним около бойлера, как дурак. Полки короткие. Если рост больше 170 см, спать неудобно: ноги свисают, поэтому приходится их поджимать, а одеяло спадает.

Еще в вагонах постоянно воняет. Связи нет. Невозможно даже позвонить, не говоря уже об интернете. Скучно: от чтения устаешь, от музыки устаешь, устаешь от всего. Иногда в качестве развлечения подходят полицейские и спрашивают, куришь ли ты, есть ли кальян или вейп.

Невозможно нормально поесть и умыться. Вода в туалете холодная, все разбрызгивается, тесно, неудобно. Ехать два дня без душа — то еще удовольствие.

Один раз в казахском поезде меня обманул проводник. Я хотел купить тапочки, а цены у них были в тенге. Спросил, сколько будет в рублях. Он назвал слишком высокую цену для такого товара. Но я купил, деваться было некуда. Потом уже увидел в поезде наклейку с примерными ценами в рублях. Проводник запросил почти в два раза больше.

Я бы все простил, но скорость, с которой едет поезд, — это просто невыносимо. Очень, очень медленно!

Ехали группой в лагерь в Сочи. Тогда только пустили двухэтажные поезда. Я не могла поверить своему везению: кондиционер, три биотуалета, купе на втором этаже, раздельный сбор мусора.

Все было хорошо в первые несколько часов. Потом отключили электричество. Вместо биотуалетов — по ведру в каждой кабинке. Света нет, кондиционера нет, все окна литые, не открываются. Температура днем приближалась к +28 °С или еще выше. На втором этаже скапливался горячий воздух. Выходишь на улицу на станции — километровые очереди в туалет и палящее солнце. Почти сутки ехали в таком режиме, пока все не заработало.

Поехала в отпуск к дедушке в Кисловодск. Был единственный вариант — транзитный поезд через Украину. По времени он идет дольше, две проверки на границах, но не это самое прекрасное.

В начале плацкартного вагона разместился отряд демобилизованных: 8—10 человек, два купе и боковые рядом. В конце вагона, может, и не беглые, но люди весьма специфичные, 6—7 человек. Обнажили всевозможные купола, как только погрузились.

Мое место было посередине вагона, в закутке. «Специфичные» с дембелями поделили сферы влияния и не пересекались.

Первые пили и дрались на своей половине. Порезали кого-то в туалете и выломали там дверь. К ним пришли барышни из соседнего вагона, а на ночь все переползли на территорию барышень.

Дембеля пили и пели на своей половине. На удивление вежливо поджимали висящие в проеме ноги в дырявых носках. Ночью один дембель свалился с верхней боковой полки в проход. Полез обратно к себе на полку и наступил товарищу с нижней боковушки на лицо. Завязалась вялая перепалка, но все быстро заснули обратно.

В три часа ночи один из дембелей проснулся, потерялся и пошел искать своих. Разбудил меня, хрипло звал: «Толян! Толян!» Удивительно, но моя фраза «Я не Толян, иди спать и не шуми» его быстро успокоила, и он ушел к себе.

В 18 лет ехала из Новосибирска в Ташкент к родне. Маршрут знакомый. Неожиданности начались, когда заело камеру хранения. Времени впритык, но я успела.

Проводник — такой мерзавец-интеллектуал. Приставал всю дорогу, швырял мятые купюры и доказывал, что ни одна не устоит перед такими деньгами. Я все-таки устояла, но поплатилась.

В Южном Казахстане, уже ближе к Ташкенту, в купе ввалился полицейский и заявил, что я по всем приметам похожа на преступницу в розыске. Начал шмон, перевернул чемодан. Держалась как могла. Попугали и отпустили, даже без потерь.

10 лет назад я уезжала на поезде от родителей. В большой город, навсегда. Попался новейший вагон, классная соседка-ровесница, мы вдвоем в купе. Я решила: это знак, что в новой жизни все будет идеально.

Ночью в вагон вошла бабушка в огромной шубе, «дыша духами и туманами». Удушливыми, залежалыми советскими духами. На станции она купила копченую рыбу и долго, медитативно ее ела, а потом оставила на столе. Хорошее отопление усугубило ситуацию. Я решила, что это знак: новая жизнь не будет розовой.

В поезде Москва — Санкт-Петербург меня обокрали. Это было в 2002 году, если не путаю.

Я ехал в купе еще с тремя попутчиками. Ночью, когда все спали, у меня украли сумку, которую я аккуратно и предусмотрительно положил перед сном себе под ноги. Ловкачи: вытащили сумку так, что я и не почувствовал ничего.

Проснулся от того, что дверь в купе была приоткрыта. Чуйка сработала, сразу понял, что сумки нет. Выскочил из купе. Увидел двух озирающихся по сторонам кавказцев в другом конце вагона, возле туалета. Решил подойти сначала к проводнику. На мой рассказ она невозмутимо ответила: «Поищите в туалете». Как будто знала, где моя сумка. Я обнаружил пропажу, но в ней уже не было ценностей. Обидно и противно. К счастью, деньги лежали в другом месте, их не нашли.

Я помню, как закрывал купе на заглушку изнутри. Видимо, кто-то из моих соседей помог. К проводнику тоже много вопросов: скорее всего, она в теме и в доле с ворами.

Ехал из Петербурга в Москву на двухэтажном поезде. Почти весь вагон занимали китайцы. Они громко разговаривали, пытались включить свет ночью, но фраза Turn off the light, blyat исправила ситуацию. Благо выгляжу я не очень приветливо, хотя и добрый.

Утром китайцы дали мне тульский пряник. Думал, угостили. Позже узнал, что это был мой пряник: китайцы смели все со стола, а утром их загрызла совесть.

Ехала из Омска в Уфу летом. Жара в вагоне стояла несусветная. Плацкарт. Окна все забиты, только в паре мест приоткрылись до щели.

Мое купе комфортом не отличалось. Температура в вагоне показывала +31 °С ночью. Не знаю, как спали остальные, но я всю ночь провела в тамбуре. Пыталась слиться с прохладными поручнями. Коробка смерти.

1990-е. В Сочи паника, потому что обещали смерч. Билетов с курорта осталось мало. Нашей семье удалось купить билеты в разные вагоны. Бабушка-диктатор запретила покупать постель. Сидишь на грязном матрасе, маленькая девочка, одна, а вокруг чужие дяди-тети едят яйца и колбасу.

В другой раз ехала из Москвы в Петербург на ночном поезде. Это был старый поезд с тонким ароматом «сортир и грязная конюшня». Почти все обругали вонь вслух, а проверять ситуацию в туалете решился не каждый. Я терпела до Петербурга. Примотала к себе сумку, чтобы проснуться, если будут красть, и с головой укрылась простыней. Надеялась уснуть, но та ночь была бессонной.

Ехали с парнем на ночном поезде из Москвы в Петербург. Решили сэкономить на «Сапсане». Это было самой большой ошибкой.

На улице +27 °С, в поезде +33 °С. Две женщины на верхних полках храпят так, что у меня чуть не началась виброболезнь. Мы шумно ворочались на своих местах. Одна из них произнесла: «Вы что, молодежь, охамели? Неженки какие, мешаем мы им… Имейте уважение!»

В прошлом году мы с подругой ехали на поезде из Петербурга в Витебск. На улице была тридцатиградусная жара. Страшно было представить, какая температура в поезде.

Все изнемогали от духоты. Бабушки сидели в легких халатиках и ворчали, поедая бутерброды с колбасой. Дети голышом бегали по вагону. Дышать было нечем, у всех струился пот. Кондиционеров не было.

На столиках стояли бутылки с нагретой водой. Нам оставалось поливать этой водой одежду, чтобы почувствовать себя лучше. Она высыхала мгновенно. Ситуация была похожа на какую-то российскую комедию.

На обратном пути я решила выбрать сидячие места. Предположила, что там будет свободнее и прохладнее. Так оно и было. Ночью стало холодно, а теплой одежды у меня не было. Попросила проводника дать хотя бы старую простынку, чтобы я могла закутаться. Он ответил: «Пледов не выдаем». Заставляла себя засыпать, чтобы легче перенести дорогу, но от холода просыпалась каждый час.

Затем в вагон пришли кричащие дети с корзинками. Они разговаривали, пересаживались, хохотали, верещали. Мне казалось, что до Петербурга живой и здоровой не доеду.

С того момента ненавижу поезда еще больше, чем раньше. Хотя со стороны ситуация больше смешная, чем страшная.

Однажды в студенческие времена я отправился домой на каникулы. Удалось купить себе и спутнице билеты по удивительно низкой цене — на 60% ниже обычной. Мы не обратили внимания на детали и шутили над нулевым номером вагона и тем, как же нам повезло. Первый звоночек прозвенел, когда в 12 часов ночи объявили, что зал ожидания на Белорусском вокзале закрывается на ночь.

Пришлось идти в зал ожидания пригородных поездов: наш поезд отправлялся в 3 часа. Это было круглое помещение с несколькими входами, и в него пытались попасть бездомные. Охранников было меньше, чем входов. Мы 3 часа смотрели на уникальное состязание: команда в темной форме старалась не пропустить бедолаг в тепло, а другая команда атаковала одновременно с разных направлений. При успешной попытке проникновения пыталась спрятаться в укромном уголке и закрепить успех.

В 3 часа ночи мы сели в плацкартный вагон. Наивно надеялись поспать. Но один персонаж в соседнем отсеке пожелал кутить. Он напился и то признавался в вечной дружбе своим вынужденным собутыльникам, то предлагал свои услуги для немедленной расправы над их врагами, то начинал их ненавидеть. Все это громко и нецензурно.

Апофеозом стали его прогулки по вагону с громким матом, угрозами пассажирам и кухонным ножом в руке. Было не до сна. Через некоторое время подоспели сотрудники полиции. Они не без труда скрутили буйного люмпена и поволокли за ноги к выходу. Он извивался и собрал головой все углы и выступы плацкартного вагона. Хоть что-то хорошее.

Лет двадцать ездила на поездах в свой родной город. Два раза в год по 40 часов в плацкарте. Скучновато, грязновато, но терпимо. Две поездки неприятно запомнились.

Один раз мое место было в последнем отсеке возле туалета. Воняет, и ночью хочется прибить идиотов, хлопающих дверью со всей дури.

Второй раз со мной в вагоне ехал цыганский табор. Они ничего плохого не делали, от дембелей больше шума и домогательств. Но все багажные полки были забиты их огромными баулами, а туалет постоянно занят из-за постирушек детской одежды.

Периодически катаюсь в один город на сидячих местах. Тип вагона и маршрут один и тот же. В одну сторону идет классный новый вагон с мягкими креслами и кондиционером. В обратную — советский деревянный вагон с раздолбанными сиденьями. И так постоянно.

Однажды ехала из Новороссийска в Саранск в плацкартном вагоне, на верхнем боковом месте возле туалета. В вагоне было очень жарко, а боковое место — рядом с окном. Находиться там было невозможно. Я доплатила проводникам, чтобы меня переселили в купе.

Меня переселили, но в купе пришли люди, которые купили там места. Тогда меня переселили в купе проводников. Я плохо себя чувствовала, и на станции мне вызвали врача. Оказалось, высокая температура. Думаю, перегрелась. По приезде домой еще три дня лежала.

Ехали из Томска в Иркутск в плацкарте. 36 часов в пути. В соседнем купе у мужчины ночью началась белая горячка: орал, плевался, бросался предметами. Проводник до последнего не хотел вмешиваться, делал вид, что ничего не происходит. Пассажиры подняли кипеж, вызвали полицию. Пьяницу скрутили и высадили на ближайшей станции.

Бабушка жила на границе Тверской и Новгородской областей. От областных центров — примерно по 300 км, мачтовые сосны и болота — на десятки верст вокруг. Асфальта не было, лесовозы разбивали «направления» в хлам.

Сегодня до бабушки всего 370 км на машине. Но маршрут до нее в 1990-х, когда авто еще не было, выглядел так:

1. Час до райцентра на скотовозе.
2. Два часа электричкой до Москвы.
3. Ночной поезд с общими вагонами до станции Сонково Савеловского направления.
4. Ночная пересадка в поезд с парой вагонов. В нем не хватало места всем желающим, поэтому мы с отцом ютились на третьем багажном ярусе.
5. Прибывали в 4 часа ночи. Первый автобус шел через 4 часа, поэтому — гостиница возле станции. Можете вообразить, что она собой представляла.

Путь занимал почти сутки. С тех пор меня ничем не проймешь.