«Мир ненадолго рухнул»: мне при­шлось свернуть грудное вскармли­вание из⁠-⁠за гнойного мастита

Меня зовут Маша, мне 32 года.

11 декабря 2023 года я стала мамой чудесного мальчика Даниила. А 12 февраля 2024 мне неожиданно поставили диагноз «гнойный мастит», из-за которого экстренно госпитализировали и прооперировали.

Я решила поделиться своим опытом с другими мамами в надежде предостеречь их от такой же участи. Вот моя история.

Многие женщины знают о популярной проблеме кормящих мам: иногда случается застой молока, или лактостаз, который может вызвать мастит  . Я слышала об этом на курсах для беременных и лекциях по грудному вскармливанию в роддоме. Там говорили, что при мастите у женщины появляется уплотнение в груди, и это всегда сопровождается сильными болями и высокой температурой.

Сразу после родов все было прекрасно. Через несколько дней я почувствовала небольшое уплотнение в груди, но кроме него меня ничего не беспокоило. Я все же решила провериться.

Оказалось, что маммолог есть не в каждой клинике, и чтобы попасть к нему по ОМС, нужно посетить гинеколога и дождаться очереди. Я хотела сэкономить время и записалась на прием по ДМС. Прием назначили на 29 января 2024 года.

Врач сказала, что у меня лактостаз и нужно регулярно сцеживать молоко после кормления, перед этим выпивая «Но-шпу» и чай с молоком. Мне назначили УЗИ молочных желез и анализы крови, а также прием эндокринолога, чтобы исключить неправильную работу щитовидной железы. С результатами нужно было приходить на следующий прием 4 февраля.

30 января я сделала УЗИ, и стало ясно, что образование большое, но ничего критичного. Предположительный диагноз — «галактоцеле», то есть нечто вроде наполненной молоком кисты.

4 февраля я пришла на повторный прием со всеми результатами. Врач сообщила, что для дальнейшего лечения надо сделать пункцию моего уплотнения. Этим тоже занимается маммолог, параллельно он анализирует картину с помощью аппарата УЗИ. Я записалась на ближайшую доступную дату — 12 февраля. Самочувствие по-прежнему было нормальным.

Врач уточнила, не было ли у меня температуры. Я сказала, что только один раз и небольшая. Я тогда почувствовала озноб рано утром, выпила чай с медом, и к обеду меня уже отпустило — я пошла гулять с ребенком, все было в порядке.

Буквально за три дня до пункции состояние немного ухудшилось. Сначала появились покалывания в месте уплотнения, а затем кожа там немного побледнела. Я понимала, что все равно через пару дней иду на прием, и не волновалась.

В назначенный день я приехала в клинику, ни о чем плохом не думая. Во время УЗИ врач немного надавила датчиком на уплотнение. Было неприятно, но терпимо. Из места, где было уплотнение, полилось что-то белое.

Параллельно делали пункцию и тоже выкачивали из груди что-то белое. Маммолог показала большую баночку, наполненную этой жидкостью, и объяснила, что это гной, который активно течет из груди и никак не заканчивается.

В тот момент мне было не особо понятно, что это значит и чем опасно. Меня увели в кабинет маммолога, и она объяснила, что нужна экстренная госпитализация, срочная операция — и, скорее всего, после нее придется завершить лактацию. Я никак не ожидала такого поворота и ответила, что сейчас не могу лечь в стационар: у меня дома голодный ребенок. Но врач категорически запретила кормить малыша грудью в этот день, потому что гной мог попасть в молоко. Мир ненадолго рухнул.

Прооперировать меня могли в стационаре той же клиники, в которую я обращалась к маммологу. Он находится в Отрадном. В качестве депозита я должна была внести 150 000 ₽, это примерная стоимость такой помощи. Меня предупредили, что сумма, скорее всего, откорректируется. По дороге домой я позвонила в страховую. Там сказали, что моя страховка не покрывает последствия родов, поэтому расходы на операцию мне не возместят.

Я оперативно изучила варианты операции по ОМС, но поняла, что у меня, к сожалению, уже нет времени на государственные поликлиники. Изучать прейскуранты других платных учреждений не стала. Решила, что поеду на операцию в Отрадное.

По совету педиатра мы практиковали смешанное вскармливание, поэтому смесь у нас дома была. Я использовала ее в небольшом количестве для добора веса. В тот же вечер пришлось перевести сына на смесь полностью. Я переживала, как отреагирует его пищеварительная система, но выхода не было.

Хотела отправиться в стационар утром, но муж очень волновался, потому что у меня не переставал течь гной весь вечер. Посоветовал не ждать до утра, а срочно ехать. Ночь провел с сыном вдвоем, а на следующий день у моей мамы начался отпуск, и она приехала помочь с ребенком.

В стационаре мне быстро сделали все необходимые анализы, и часа в 3 ночи уже повезли на операцию. Днем после первой перевязки сообщили окончательный вердикт: лактацию точно придется прекращать, иначе молоко будет попадать в рану, а это чревато плохими последствиями.

После операции физически я чувствовала себя нормально, но морально была очень подавлена из-за того, что не смогу кормить ребенка грудью. Я верила, что нет ничего лучше, чем грудное молоко. Волновалась, что на смеси ребенок не получит нужные витамины и антитела, отчего у него могут быть проблемы со здоровьем.

Оказалось, что для прекращения лактации существуют специальные препараты. Еще находясь в больнице, я купила такой по совету врачей в местной аптеке. После приема молоко за неделю постепенно уходит, но необходимо его регулярно сцеживать.

Я снова и снова пыталась объяснить себе, что ничего страшного не произошло, но каждый раз наворачивались слезы: мне казалось, что я лишаю ребенка чего-то жизненно необходимого, что теряется та особая связь между нами, которая возникала в момент кормления. Врачи и медсестры в больнице думали, что мне очень больно после операции, а когда понимали, что дело не в этом, пытались утешить.

Муж тоже всячески подбадривал. Говорил, что для сына главное — чтобы рядом была мама и чтобы она была здорова, а уж чем именно я буду кормить ребенка, не так важно. Тем более что у смесей сейчас отличный состав.

Я понимала, что он прав, но мне все равно было тяжело с этим смириться. Тогда я решила составить список плюсов кормления смесью. Перечитывала его всякий раз, когда мне снова становилось грустно и плохо.

Дополнительно я изучала научные статьи, чтобы понять, как кормление смесью может сказаться на здоровье ребенка. Пришла к выводу, что в целом научное сообщество уже не видит прямой взаимосвязи между крепостью иммунитета ребенка и типом его кормления. Тем более что в течение первых двух месяцев жизни сына я уже передала ему антитела с грудным молоком.

За три с половиной дня в стационаре я заплатила 138 170 ₽. Меня выписали под подпись досрочно с открытой раной, так как я обещала делать ежедневные перевязки в филиале этой же клиники, но ближе к дому. Десять ежедневных перевязок покрыл мой полис ДМС, но мне озвучили примерную цену — 1800—2500 ₽ за каждую.

Затем была сложная операция по зашиванию открытой раны. Ее тоже покрыло ДМС, стоимость не знаю. Операция заключалась в том, что мне зашили дыру и наложили швы. Большое спасибо хирургу, который сделал все очень красиво и ювелирно.

Потом была вторая часть перевязок, уже с обработкой наложенных швов: 5 дней я ходила в клинику и еще 9 дней все делала дома. Спустя две недели мне сняли швы. Расходы на перевязки тоже покрыла страховка. На антибиотики, обезболивающие, мази и обеззараживающие средства я потратила около 2500 ₽.

Еще одно обстоятельство: с момента, как мне наложили швы, и три недели после их снятия мне нужно было полностью исключить нагрузки на правую руку. Это было сложно. Я не могла даже выехать с коляской из подъезда. Мне помогала мама, которая в эти дни смогла быть рядом, а по вечерам и в выходные справлялись вместе с мужем.

Я научилась обращаться с ребенком полностью одной рукой. Правда, потом из-за нагрузки повредился сустав в кисти левой руки. Сейчас занимаюсь этой проблемой.

Я думаю, что произошедшее со мной было неудачным стечением обстоятельств и никто ни в чем не виноват, но все-таки кое-что я бы сделала сейчас по-другому. Например, я бы раньше обратилась к врачу: уплотнение появилось в конце декабря, а я записалась на прием только через месяц, так как чувствовала себя нормально.

Еще и потеряла время, когда ждала записи на пункцию. Если бы я могла подумать, что все так серьезно, съездила бы в другую клинику. Но было неудобно искать что-то далеко от дома, и я не спешила. Мне вообще не свойственно паниковать, я не думала ни о чем плохом.

Если бы я знала, что мастит может так незаметно появиться, была бы более внимательна к своему здоровью. У меня сложилось убеждение, что он сопровождается высокой температурой и всегда вызывает сильную боль в груди. Кажется, даже врачи не ожидали, что болезнь может протекать бессимптомно.

Позже я узнала, что у меня были сильно повышены лейкоциты, и это, наверное, должно было стать триггером для врача, который изучал мои анализы. Он мог предположить, что в организме идет воспаление и может образовываться гной. Возможно, сложись все иначе, можно было купировать мастит антибиотиками на более легкой стадии, когда он еще не был гнойным. Но я не врач и не берусь никого осуждать.

Персонал в стационаре удивлялся, как же я так запустила болезнь и почему не лечилась, а я просто не понимала, что нужно лечиться. Поэтому хочу обратиться ко всем кормящим мамам: будьте, пожалуйста, внимательны к своему здоровью.

Мне потребовалось время, чтобы осознать: я не стала плохой матерью после того, как перевела ребенка на искусственное вскармливание.

Малыш принял смесь хорошо, никаких проблем со здоровьем не возникло. Он отлично растет и набирает вес. По мнению педиатра, все показатели развития в норме, а по некоторым сын даже опережает сверстников. Поэтому со временем мое психологическое напряжение прошло. Кроме того, после перехода на смесь ребенок стал реже есть. Благодаря этому мы перешли на хороший ночной сон с первым подъемом в районе 5—6 утра.

Сейчас я полностью оправилась и чувствую себя отлично. У меня есть прекрасный муж, который во всем поддерживает. И у меня подрастает чудесный ребенок, который радует каждый день. Пытаюсь думать о том, что все к лучшему.