«Офисная работа в целом ничего, просто я другого хотел от жизни»: сколько зарабатывает диджей

Каждую неделю наши читатели рассказывают о своей работе.

Герой этого выпуска пробовал найти себя в спорте и маркетинге, но основным его увлечением по жизни была музыка. Он рассказал о том, как стал профессиональным диджеем и музыкантом и сделал свое увлечение основным источником дохода.

Меня с детства тянуло к музыке. На уроке в пятом классе нам сказали, что в школе искусств открывается духовое отделение. Я очень загорелся, потому что, по рассказам папы, мой дед был трубачом и даже что-то сочинял в жанре фольклорной молдавской музыки. Так я пришел домой уже с трубой. Соседям было весело.

Окончил три класса музыкалки. Потом духовое отделение прикрыли, так как я остался там один. Я перешел на отделение аккордеона, но там все время орали на учеников, и у меня сразу пропало желание заниматься. Оплатить частные уроки у родителей возможности не было.

На самом деле это начальное музыкальное образование потом очень помогало мне в работе. Игра на музыкальных инструментах развивает наслушанность — аналогично начитанности у журналистов или насмотренности у дизайнеров, — благодаря чему растет качество создаваемой тобой музыки. Даже если ты пишешь индастриал техно, где частенько все построено на семплах, знание нот и развитый слух дают преимущество тебе как артисту.

В детстве я слушал «Дискотеку Аварию», Верку Сердючку, Backstreet Boys. Потом были «Ария», Rammstein, Metallica, Guns N’ Roses. Лет в 12 я услышал у брата записи программ Megapolis FM, где приглашенные инструменталисты импровизировали под хаус в прямом эфире. Это было вау! Потом подсел на транс. Всю новую музыку я впитывал, как губка. Всегда хорошо запоминал мелодии, в голове буквально jukebox — музыкальный автомат.

В школе я серьезно занимался спортом, у меня первый спортивный разряд. С 14 лет получал небольшую зарплату как спортсмен-инструктор — около 12 000 ₽ в месяц. Деньги тратил на инвентарь и экипировку, еще купил мобильный телефон. В начале 11 класса были мысли пойти на тренера по лыжам и, как мама, работать в школе учителем физкультуры.

Я был огромным для беговых лыж: рост 190 см и вес тоже приличный. На стартовой поляне всегда выглядел как второгодник. Однажды сильно упал на спуске во время тренировки. Скорость на спусках может быть выше 60 км/ч, был гололед, и я не удержался в лыжне. Дальше только звездочки в глазах, взрытая, как после падения самолета, лыжня и щепки от мостика через ручей в овраге. Итого: сотрясение мозга, оскольчатый перелом локтевого отростка со смещением. Проще говоря, локоть раздробился на четыре части. Так закончились мои занятия лыжами. Через год восстановился и играл за сборную Серпухова в баскетбол, был центровым.

После травмы нужно было разрабатывать руку, и я пробовал играть на гитаре. Учился сам — пел под гитару во дворе.

Поступил в вуз с военной кафедрой, учился на информатика-экономиста. О музучилище и речи не было. Параллельно по видеоурокам на «Ютубе» и торрентах изучал программы для создания музыки. Уроки были на английском, а в школе я учил немецкий, так что было вдвойне весело. В 2010 году были первые попытки писать музыку, все делалось методом тыка. Первые пару лет занимался от случая к случаю.

Диджеить начал на первом курсе в кафешке у себя в городе, где отдыхали и представители правоохранительных органов и представители ОПГ. Повезло, что не попадал на конфликты.

На втором курсе института подрабатывал страховым агентом. Я искал клиентов «в поле», получал процент за каждую оплаченную страховку: ОСАГО, каско, страхование жизни, недвижимости и так далее. За месяц заработал примерно 20 000 ₽, потратил их на покупку аудиокарты и студийных мониторов начального класса — так называются колонки. Они отличаются от простых бытовых максимально сухим звуком, без окраса.

На третьем курсе я понял, что профессия информатика-экономиста не мое, и почти не ходил на пары. При этом я нормально учился, часто сдавал сессии досрочно, редко платил. На военной кафедре даже был командиром роты. Все свободное время я писал музыку на компьютере, потом давал послушать друзьям, что-то играл в клубах и на опен-эйрах — тогда это был транс.

Да и знакомых, которые помогли бы продвинуться в этой сфере, не было. Так что после института начал работать маркетологом в загородном отеле, потому что это «нормальная работа в офисе». Был 2015 год. Отель находился в Новой Москве. Платили около 30 000 ₽ в месяц, но я жил и питался в этом же отеле за счет работодателя. Так что условия были хорошие. Через полгода сменилось руководство, меня сократили, и я вернулся домой. Поработал в такси и еще одном загородном отеле.

Параллельно продолжал писать музыку. Я рассылал свои треки лейблам звукозаписи, но отклика не было. Тогда мне казалось, что своя качественная музыка будет открывать двери. Но на деле это лишь один из инструментов для роста личного бренда артиста-диджея.

Изредка играл по разным клубам. В основном просто приходил и договаривался, брал в среднем 2000 ₽ за выход. С организаторами мы обсуждали, буду ли играть несколько часов без перерыва или нужно разбить сет на части, чтобы, например, закрыть ими паузы между выступлениями кавер-артистов. О своих вкусах, которые тогда только формировались, пришлось забыть и играть попсу либо в чистом виде, либо в обработке, например «Бигуди» Ивана Дорна.

Когда набил руку, пытался играть свою музыку, но это было не к месту. Я все больше понимал, что мне нужно в Москву, где проходит много вечеринок с андеграундной музыкой. В моем родном городе ее не жаловали в первую очередь владельцы и арт-директора заведений. Публика в таких местах желала слушать знакомые хиты и уж точно не интересовалась чем-то новым. Это не плохо и не хорошо. Просто для всего есть свое место и время.

В 2017 году переехал в Москву и устроился маркетологом в дизайн-студию. Там я проработал год. Платили по-разному. Часто лишали премии из-за невыполнения плана. В такие месяцы получал голый оклад — 35 000 ₽, с премией выходило 50 000 ₽.

Отправил резюме в крупную компанию — дистрибьютору музыкального оборудования и инструментов. Там была открыта вакансия продакт-менеджера по диджейскому оборудованию и клавишным инструментам. Я хорошо подходил под их требования, за исключением плохого английского, который потом подтягивал, поскольку работали мы с крупными мировыми производителями. Платили 80 000 ₽ в месяц, график был 5/2. Я отвечал за развитие брендов в России и то, как они представлены у дилеров, за расширение ассортимента.

Но я мечтал зарабатывать музыкой и уволился. Тогда мне казалось это хорошей идеей, ведь я прежде всего хотел развиваться как артист. В итоге на год попал в финансовую яму. Накоплений не было, деньги приходили и уходили. Мы жили с девушкой в съемной комнате в районе Лефортово. Я устроился преподавателем в диджей-школу, учил писать музыку. Платили 1000 ₽ за занятие. Сначала удавалось зарабатывать в среднем 35 000 ₽, но потом было кидалово: они задолжали мне зарплату за два месяца.

Еще помогал писать музыку техно-проекту, брал мало — 5000 ₽ за трек. Давал индивидуальные уроки. Моим первым учеником на курсе создания музыки был владелец поп-лейбла. С ним мы даже написали две песни, кстати неплохие. Он позвал меня к себе руководителем отдела маркетинга. Нужно было продвигать его артистов и ИТ-проект, связанный с музыкой. График был очень удобный: приходил к 12 дня, уходил в 7 вечера. Но иногда работать приходилось сутками, например во время выхода треков наших артистов или съемок клипов. Проработал там полтора года и ушел из-за разногласий с владельцем компании и бывшим учеником. Но я благодарен им за огромный опыт.

Мне ничто не мешало построить хорошую карьеру в маркетинге, но как только я начинал слышать себя, то снова и снова уходил с работы. Понимал, что рискую, но шел к своей цели — заниматься и зарабатывать музыкой. Офисная работа в целом ничего, просто я другого хотел от жизни.

Сейчас у меня есть творческие амбиции, на реализацию которых уходит огромное количество времени и сил. Если ты хочешь чего-то добиться в музыкальной сфере, нужно заниматься музыкой системно. Нереально совмещать это с фултайм-должностью маркетолога в серьезной компании, иначе придется создавать имитацию бурной деятельности, а смысла в этом я не вижу.

Диджеев можно поделить на две категории, у каждой свой рынок, никто не хуже и не лучше. Первые — это ивент-диджеи: играют на корпоративах, свадьбах, ориентируются в первую очередь на то, что сейчас популярно. Им можно заказывать песни, их задача — развеселить публику, создать атмосферу праздника. Я пробовал зарабатывать как ивент-диджей, но понял, что мне не нравится музыка, — для меня важно, что именно я играю.

Второй вид — артисты-диджеи, к которым я и отношусь. Моя задача — используя разные средства выразительности, с помощью своей и чужой музыки понятно донести свое видение, свои идеи до слушателя и вызвать у него определенные эмоции, ведь именно за ними и приходят в первую очередь.

Играю в основном в ресторанах и клубах. Часто играю на афтепати — это тусовки для тех, кому не хватило ночи. Мое выступление длится от 1 до 4 часов. Средняя цена сета — 8000 ₽. Стоимость часа зависит от заведения и задачи: сет в ресторане в вечернее время стоит меньше ночного или утреннего сета в клубе. Цена за сет повышалась постепенно с ростом узнаваемости, тут просто работает интуиция и знание рынка.

Диджей должен быть в курсе трендов, регулярно обновлять библиотеку, следить за тем, какая музыка выходит в мире в его жанре и что происходит в смежных жанрах, чтобы понимать, куда идет рынок. При этом я не сторонник того, чтобы прыгать из жанра в жанр ради денег, но и плыть против течения глупо.

Важно хотя бы просто приходить на вечеринку и общаться с диджеями и организаторами. Рано или поздно тебе дадут шанс себя показать. Я все это понял поздно, к тому же я интроверт, не люблю общение просто так, без повода, как я раньше его воспринимал. Сейчас, во-первых, смотрю на себя как на продукт, во-вторых, разговаривать тоже нужно уметь, это очень полезный навык, и необходимо его прокачивать.

В этой профессии нет потолка и званий. Ты либо «в игре», либо нет. Поэтому нужно писать музыку и выступать как можно больше и качественнее, тщательно готовиться к каждому выступлению, даже если играешь для фона в ресторане. Я везде играю для души и от души, на 146%, а не за деньги. В этом моя основная ценность как бренда. Эту страсть я вкладываю и в свою музыку, поэтому она получается бунтарской и живой. Думаю, за эту страсть меня и любят. Ну еще за бархатные рубашки.

Я наполовину молдаванин. Для некоторых молдаванин равно цыган. Ну не разбираются люди в географии и истории, что поделать. И я просто начал «разгонять» эту тему. Что-то во мне есть такое: я люблю дороги, шумные праздники, веселье. А бархатные рубашки мне просто подошли, и это стало моей фишкой. Так меня и запомнили. По сути, я ничего не придумывал, мой образ — часть меня, он полностью органичен.

Одним из запоминающихся событий в моей карьере было выступление на фестивале Park Live 2018, тогда я открывал главную сцену. Играл перед Иваном Дорном, в тот же вечер выступали Sofi Tukker и Дэвид Гетта. Но ни в плане продвижения, ни в плане денег это ничего не дало. Потому что даже выступление на фестивале — это опять же всего один инструмент, который будет работать только в комплексе с другими. В арсенале артиста должны быть своя качественная музыка, опыт регулярных выступлений, связи внутри сообщества — в том числе с арт-директорами и промоутерами, яркий образ, работа с целевой аудиторией, ведение соцсетей и многое другое. Лишь один из 10 тысяч артистов взлетает благодаря релизу на сильном лейбле или выступлению на крупном фестивале.

В августе 2019 года я пришел на мастер-класс главного редактора музыкальной радиостанции, специализирующейся на качественной андеграундной музыке, чтобы получить ответы на важные для меня вопросы и показать свое мастерство. Я познакомился с честным человеком и большим профи, с которым мы сколотили дуэт. Мы вместе пишем музыку и издаем, но играем пока чаще сольно. Наш проект называется Sander & Radoo.

Когда мы познакомились, Sander — Александр Жуков — уже был опытным диджеем, известным по всей России. Он стал моим учителем, соавтором и музыкальным продюсером нашего проекта. Благодаря его наставничеству за последние два года я стал известен и востребован в Москве. В этом году состоялись мои первые настоящие гастроли в Питер, Сочи и Новосибирск. Год вообще стал для меня прорывным. Удалось успешно отыграть на нескольких важных площадках Москвы: в «Газгольдере», «Менделееве», «Котельной». Больше всего запомнился последний уик-энд марта. Мы выступили в моем любимом баре Ketch Up, где презентовали наш новый трек вместе с вокалистом. Был полный танцпол, нас очень тепло встретили.

Sander отвечает за менеджмент, мы вместе записываем демо. Затем я, Radoo, довожу его до готовности. Параллельно мы оба ведем соцсети, делаем мемасы, планируем стратегию продвижения, рассылаем свою музыку диджеям, в том числе западным, и играем ее на своих выступлениях.

Когда появляется первая версия произведения, мы много раз тестируем его в клубах и дорабатываем, пока не получим от трека максимум. В основном ориентируемся на реакцию публики. Если в какой-то момент логику трека перестают понимать на танцполе или начинают «скучать», мы запоминаем это и исправляем. Например, укорачиваем трек, в какую-то часть добавляем энергии и так далее. Еще важно эмоционально выразить идею в одном настроении, чтобы не получилось, как в мультфильме «Простоквашино», когда Шарик и Матроскин писали письмо вместе с Дядей Федором. Трек можно записать и за три дня, но потом ты еще долго вносишь корректировки.

Я почувствовал, что наш музыкальный проект вышел на новый уровень, когда собрал студию у себя дома и мы записали там первый трек. Все необходимое оборудование можно купить и за 70 000—80 000 ₽. Качество треков больше зависит от внимательности и натренированности слуха, все остальное уже не так важно. То, что имею сейчас, собрал за полгода и не без кредитов. Поэтому, когда кто-то предлагает отыграть «по-братски», у меня сразу в голове возникает сумма ежемесячного платежа — и я отказываю. Очень редко делаю исключения.

Лейблы чаще выпускают релизы не синглами, когда это только один трек, а в формате EP — мини-альбома, в котором может быть от двух оригинальных треков вместе с ремиксами. А еще сам процесс выпуска может затягиваться на год и больше: пока менеджеры отслушают твое демо, может пройти два месяца, потом попросят что-то изменить, подпишут договор и только тогда поставят в график. Реально выпускать новый трек где-то раз в месяц-полтора. Чтобы поддерживать периодичность, нужно много работать. Продажи электронной музыки и стриминг приносят большие деньги только крупным игрокам, но там и изначальные вложения другие.

Сейчас мне 28, и я больше не хочу бегать от себя. Я артист, и этим можно зарабатывать. Музыка — это бизнес. Маркетинг научил меня азам дизайна, рекламным инструментам, позиционированию. Использую эти навыки, когда размещаю посты в соцсетях, составляю пресс-релизы, подключаю таргетированную рекламу.

Каждое выступление, каждое новое произведение, каждый пост в «Инстаграме» — кирпичики в моей стене. Новый трек — самый мощный инфоповод, особенно если его используют в своих сетах большие мировые или локальные артисты. Это оказывает влияние и на организаторов, и на публику. Чуть хуже работают записанные миксы, они больше рассчитаны на конечного потребителя — слушателя, хотя это хороший маркетинговый инструмент для расширения аудитории релиза.

Каждый новый трек — это самостоятельное произведение, которое хорошо к определенному времени и месту, имеет свою логику и вписывается в определенную концепцию вечеринки. Ремиксы существуют для того, чтобы можно было эту музыкальную идею играть в другое время, в другом месте и в рамках другой концепции. К тому же часто это глубокая переработка, переосмысление оригинального произведения. В андеграундной музыке вообще развита культура потребления контента большими кусками: подкастами, записями выступлений, миксами.

Заведения, в которых я выступаю, должны иметь необходимую аппаратуру. Еще у меня должна быть возможность воспользоваться как минимум баром, но в нем мне нужны только вода, чай и кофе. Иногда могу попросить ужин, но я довольно скромный и нечасто этим пользуюсь.

Большинство тусовщиков и диджеев употребляют или употребляли наркотики. Я рад, что мое воспитание, занятия спортом, личный пример родителей, брата и друзей позволили мне избежать этих соблазнов. И я всем с гордостью говорю, что играю «на сухую». Могу лишь изредка выпить бокал хорошего вина, но вы уж точно не найдете у меня ничего запрещенного. Я никого не пытаюсь воспитывать, просто своим примером показываю, что тусить и играть на трезвую голову гораздо веселее.

Нужно иметь в запасе 4—6 заведений, где играешь регулярно — минимум раз в месяц, потому что резидентство дает стабильность. Новые места — условно новые, все-таки они не так часто появляются — тоже важны, потому что они заставляют твой мозг шевелиться, работать с разной аудиторией, наращивать ее. Новые площадки подсказывают коллеги. Мы всегда обмениваемся полезными контактами, стараемся помогать друг другу. Общение с другими диджеями — лучший способ прокачаться.

Конечно, важно, чтобы твоя музыка нравилась аудитории. Нет смысла включать драм-н-бейс на техно-тусовке, как и нет смысла «удивлять» попсовый клуб новинками техно. Все остальное — дело техники, харизмы, образа. И самое важное — насколько тщательно диджей прорабатывает и собирает свою коллекцию. На это уходит много времени. Конечно, если месяцами не заморачиваться, а этим часто грешат и популярные диджеи, то можно вывозить только за счет харизмы, но это ненадолго. Конкуренция высокая, и рано или поздно, если не прилагать усилия, вас проглотит волна молодых и голодных.

Обычно на подготовку к выходным у меня уходит от двух до пяти часов. Изначально организаторы, составляя лайнап мероприятия, ориентируются на портрет посетителя. Основная часть тусовки — это заслуга организаторов. Если на танцполе битком, то это значит, что промоутеры смогли грамотно донести до публики, почему именно на этих диджеев нужно прийти. У меня есть довольно узнаваемые треки, я слышу отклик на них во время выступлений, иногда их заказывают из зала. Небольшая часть людей приходит именно на меня. Всегда сложно играть для почти пустого танцпола, а такое тоже бывает.

У клуба может быть определенный формат: например, нельзя играть выше 120 ударов в минуту или использовать «шумные» треки. Формат диктует и задает арт-директор, он может прокомментировать выступление, когда ты закончишь, а иногда корректирует прямо в процессе. Организаторы вечеринок и арт-директора — такие же слушатели, просто более опытные, конечно же, им тоже нужно нравиться. Но я не стремлюсь понравиться всем и сразу. У меня есть свое звучание, одним оно будет по душе, а другим не подойдет, и это тоже нормально — пусть будет больше музыки, душевной и разной!

Еще всегда важно учитывать время выступления: если ты играешь в начале и разогреваешь зал, то нет смысла сразу «жарить». На самом деле рамки — это очень интересно. Тут и проявляется твое мастерство: показать свое видение, эрудицию, не повторяться и при этом остаться в рамках. Стараюсь всегда играть самую новую музыку, мне нравится соперничать в этом с другими диджеями, быть максимально свежим.

Я приезжаю минимум за час до своего сета, чтобы послушать, кто и что играет до меня, важно понимать настрой публики, проверить звук. Выбор материала часто зависит от звука: если он хороший, то зайдет все, если есть проблемы, то нужно следить за реакцией людей на танцполе, анализировать, почему не нравится трек, и уже по ходу вносить в сет коррективы.

Я стараюсь прежде всего для самого себя создать атмосферу добра и веселья, транслирую ее в зал, и мне оттуда тоже отвечают позитивом. Могу перешучиваться, не боюсь быть смешным, раздаю пятюни, вместе со всеми пою и хлопаю. Ту самую «волну» на танцполе создаю я, с первых секунд. Стараюсь за счет первых трех-четырех треков захватить внимание аудитории. Обязательно ищу взглядом на танцполе тех, кто лучше всего реагирует, и работаю с ними, а уже эти зажигалки «подтягивают» остальных.

Конечно, с хейтом я тоже сталкивался. Например, в Питере, но сразу же превратил его в любовь. Вообще, если сразу начинают хейтить, то все идет как надо. А история такая. Перед началом выступления подошла девушка, она явно была завсегдатаем этого заведения, и сказала: «Это ты из Москвы? Приезжал тут к нам один… Ты давай только не обосрись!» Но я сразу захватил внимание публики энергией и музыкой. Все вопросы снялись моментально.

С жестким негативом последний раз я сталкивался в 2016 году на опен-эйре в своем городе. Организаторы не удосужились отслушать мой промомикс и поставили меня в лайнап. Мероприятие было провальное: не было охраны, хедлайнеры не приехали, потому что организаторы не выполнили даже технический райдер. Началось с того, что один из организаторов хотел, чтобы я прервал выступление и мы всем объявили о победе наших гандболистов на Олимпийских играх. Я ответил отказом, потому что работать с неподготовленной публикой было и без того непросто. Потом на сцену забралась изрядно выпившая женщина, требовала вернуть деньги или «поставить что-то нормальное»… Сорвала с меня наушники. Ее пьяный в стельку спутник в голубом берете, видимо, решил, что это я нападаю на его даму, и тоже полез на сцену. Но в этот момент наконец-то приехала охрана.

После инцидента ко мне снова подошел организатор и начал объяснять мне, как должен работать диджей и что у него должна быть разная музыка. Я спросил, был ли отслушан мой промомикс.

На что я сказал: «Еще одно слово — и я все вырубаю». Организатор предположил, что я блефую — в переводе на литературный. Я сказал — я сделал. Следующие 20 минут была тишина, я ушел, а организаторы спешно искали диск у кого-нибудь в машине с «нормальной музыкой». Потом там играли вперемешку Prodigy с Веркой Сердючкой. Сейчас я почти не сталкиваюсь с негативом, если вижу напряжение, то сглаживаю конфликт или зову охрану. Но такое бывает редко.

Работаю я каждый день, но с разной интенсивностью. Творчество не равно раздолбайство. В любом деле нужна система.

Я составляю план на неделю, месяц и год вперед. Выстраиваю график выступлений и от него отталкиваюсь.

По будням пишу и отбираю музыку, списываюсь с арт-директорами, занимаюсь продвижением, что-то делаю по хозяйству. В выходные выступаю и обычно больше суток не сплю. Потом беру день, чтобы выспаться и просто расслабиться.

Основная часть моих доходов — это гонорары за выступления. В среднем диджеем я зарабатываю 55 000 ₽ в месяц. Это примерно ⅔ дохода, оставшаяся треть — подработки. Я делаю сайты на «Тильде» и веду контекстную рекламу для юристов.

Гардероб обновляю примерно на 25 000 ₽ в год. В основном все покупаю на «Асосе». Там адекватные цены, есть размеры для высоких и мужская линейка намного ярче, чем в российских магазинах. У нас мужики как будто всегда готовятся к войне или рыбалке: все темно-синее, черное, серое и цвета хаки.

Оставшиеся после основных трат деньги идут на досрочное погашение кредита и в копилку. Завел инвестиционные копилки на старость. Откладываю туда по чуть-чуть. В основном инвестирую в фонды, но есть и акции голубых фишек, например «Газпрома».

На жилье я ничего не трачу. Год назад вернулся из Москвы в родной Серпухов, живу с родителями в частном доме. Поэтому мои занятия музыкой не мешают соседям. Я не хочу жить в большом городе. Мне нравятся «сельская жизнь» и природа. Люди здесь добрее, и цены ниже. Большую часть своей работы делаю дома, а выступаю только по выходным. От Серпухова до Курского вокзала два часа на комфортной электричке. За это время я успеваю составить плейлист для выступления, иногда читаю, иногда смотрю фильмы.

В будущем я вижу себя более известным диджеем: мой ценник растет, а количество выступлений увеличивается. Для этого нужно выпускать как можно больше музыки и при этом развивать звучание нашего проекта, чтобы не копировать самих себя.

Моя цель — выйти на доход 300 000 ₽ в месяц и зарабатывать их именно музыкой. Я точно знаю, что это возможно.

Хочу помогать развиваться членам нашего комьюнити и развивать само сообщество. Я всегда открыт к общению с коллегами и всегда рад дать честный фидбэк по поводу трека или выступления, если меня попросят.

Мы все объединены музыкой, стремлением развиваться и развивать рынок в России. Благодаря пандемии, когда возить иностранцев было невозможно, сцена в нашей стране сильно выросла, потому что появилась почва. Чаще стали обращать внимание на артистов из регионов и привозить их в Москву. И поверьте, там есть очень крутые ребята.