«Благотворительность — лучший способ выразить, о чем ты»: как я помогаю возродить тундру

Глобальное потепление в России происходит в два с половиной раза быстрее, чем по всему миру.

Дело в том, что 65% нашей страны — территория вечной мерзлоты, при таянии которой выделяется огромное количество парниковых газов. Это один из основных факторов глобального потепления. В 1996 году на базе Северо-Восточной научной станции в Якутии основали Плейстоценовый парк. Там ученые восстанавливают экосистему Крайнего Севера, что поможет замедлить таяние вечной мерзлоты.

Читатель Тинькофф Журнала с 2020 года поддерживает Плейстоценовый парк как предприниматель, а в 2023 году как волонтер участвовал в перевозке туда животных. Он рассказал, почему важно восстанавливать экосистему Крайнего Севера и с чего начать, если хочется помочь.

Мой папа — москвич в третьем поколении, а мама приехала поступать в Москву из Украины. Они учились на химиков в одном университете, где и познакомились. На старших курсах у них появилась моя сестра, а я — поздний ребенок — родился спустя 16 лет.

Моя мама всегда занималась благотворительностью: поддерживала храмы и пожилых людей, еще до 2018 года принимала беженцев с Донбасса. Когда я рос, ее пример всегда был у меня перед глазами.

Мой дедушка разводил кур и коз. Мне и сестре передалась его любовь к животным: с детства я мечтал стать натуралистом. Когда мне было 12 лет, сестренка подарила мне на Новый год игуану — так я увлекся рептилиями. Я занимался в биологическом кружке при Зоологическим музее МГУ, а после поступил туда на биологический факультет.

Учебу я не закончил, потому что решил заниматься чем-то практичным. В 2014 году открыл свой зоомагазин по продаже рептилий и товаров для них «Планета экзотики». Ежегодно мы обслуживаем 18 тысяч клиентов. Но тяга к фундаментальной науке у меня осталась: особенно меня интересуют синтетическая биология  и генная инженерия.

В 2019 году для изучения английского языка я читал в оригинале книгу «Регенезис», которую написал американский ученый Джордж Черч. Он рассказывал, что потенциально открытия в сфере генной инженерии могут изменить облик нашего мира до неузнаваемости — так же, как сейчас это делает искусственный интеллект.

Автор делился, что в США существует проект по воскрешению мамонтов, и упомянул Плейстоценовый парк в России, где они будут жить. Я был поражен, что у нас в стране есть что-то подобное.

Мамонтовая степь, которая еще 10 тысяч лет назад была на севере России, по продуктивности не уступала африканской саванне: на каждом квадратном километре обитали животные суммарным весом до 10 тонн. Тогда тот район был густонаселен стадами бизонов, яков, овцебыков, мамонтами, саблезубыми тиграми.

Эта огромная биосистема была разрушена человеком, когда он стал расселяться на север. Люди истребили значительную часть поголовья, оставшиеся животные не могли достаточно удобрять и выедать траву, пастбища заболотились, и постепенно вся экосистема схлопнулась.

В Плейстоценовом парке хотят повернуть вспять трансформацию экосистемы. На месте болот создают высокопродуктивные пастбища за счет выпаса большого количества животных, которые вытаптывают мох и удобряют почву. «Пионерами» стали бизоны и овцебыки, способные жить без человека и дополнительной подкормки.

В российской вечной мерзлоте заключено в 160 раз больше парниковых газов, чем человечество выбрасывает ежегодно. Поэтому у проекта важный экологический смысл: пастбищные экосистемы оказывают охлаждающий эффект на климат. За счет выпаса крупных животных меняется ландшафт, и таяние вечной мерзлоты замедляется. К 2023 году в Плейстоценовом парке восстановлена территория порядка 200 гектаров. Среднегодовая температура там на полтора градуса ниже, а промерзание вечной мерзлоты сильнее.

Летом 2019 года мы путешествовали с другом на товарных поездах через всю Россию и заехали в Якутск. В Музее мамонта имени Лазарева мы посмотрели на те самые останки мамонтов, из которых восстанавливают популяцию. Хотели доехать до парка, но он был слишком далеко, и авиабилеты из Якутска стоили около 27 000 ₽ в один конец.

После в Москве я познакомился на лекции с Сергеем Зимовым, который возглавляет Северо-Восточную научную станцию — на ее базе и находится Плейстоценовый парк. Он оказался очень харизматичным человеком, и меня вдохновили масштабы его видения.

Я стал размышлять, как бы я мог поучаствовать и поддержать парк. Мне хотелось быть причастным к какому-то проекту, который действительно меняет мир и может внести существенный вклад в экологию. В начале 2020 года мы договорились с парком, что мой магазин будет переводить определенный процент с продажи каждого товара под нашим брендом Simple Zoo.

Моя компания стала первой в России, поддержавшей Плейстоценовый парк. За все время мы перевели более миллиона рублей, которые пошли на закупку корма, строительство ограждений для животных и оплату работы сотрудников. К счастью, теперь у проекта появился и более крупный спонсор — благотворительный фонд Андрея Мельниченко  .

Сейчас модно строить компанию вокруг какой-то идеи или миссии. И действительно, для меня и всех сотрудников поддержка проекта стала смыслообразующей, источником мотивации. На ежемесячных планерках мы рассказываем, сколько денег перевели в пользу Плейстоценового парка. Мои сотрудники понимают: чем больше наш магазин заработает, тем больший вклад мы сделаем в восстановление экологии планеты.

Благодаря тому, что экологическая повестка плотно объединена с корпоративной культурой, наш внутренний eNPS — индекс вовлеченности персонала — более 90%, что очень круто. Я вижу, что для моих сотрудников поддержка Плейстоценового парка действительно важна. Так, одна из коллег просила, чтобы на ее день рождения мы в компании устроили показ фильма о парке.

В 2021 году мы с девушкой впервые съездили в Плейстоценовый парк. Билеты на одного туда и обратно стоили 120 000 ₽, а добирались мы в одну сторону три дня с учетом лесных пожаров, пересадок и переносов рейсов. Мне было интересно увидеть своими глазами, как оттаивает вечная мерзлота и действительно ли это серьезная проблема — или нечто надуманное. Я летел над севером России на самолете и видел, что на огромных территориях есть лишь озера и аласы — проталины вечной мерзлоты.

Мы ехали на лодке несколько часов — а вокруг только какие-то сорняки, ни людей, ни животных. А потом попали на территорию парка — и будто бы оказались в африканской саванне со стадами зверей и густыми лугами. Словно кусок другой реальности посреди безжизненной тундры! Мне было важно увидеть, что мы с компанией поддерживаем такой масштабный проект, у которого есть огромнейший потенциал изменить экологию страны и всего мира.

В том году в парк привезли верблюдов. Они проделали путь через всю Россию из Калмыкии, потому что проекту были нужны млекопитающие, которые будут есть траву и кустарники. Верблюды были очень нежными и милыми — мы трогали их, гладили, даже надевали на них шляпу. Они успешно прижились на севере и до сих пор там обитают.

Еще меня впечатлило, что в местных реках много рыбы, как в стародавние времена. Буквально пруд пруди! Закидываешь удочку — и на пятый раз точно что-то поймаешь. Я не люблю рыбалку, но там она мне очень понравилась.

В 2023 году я ездил в Плейстоценовый парк уже как полевой волонтер: мне хотелось поддержать проект не только деньгами, но и делом. Я сопровождал поставку овцебыков на корабле из Архангельска до порта Зеленый Мыс, на границу Якутской и Чукотской областей. За полтора месяца мы преодолели около 5600 км по Северному Морскому пути.

Мне компенсировали проживание и перелет по маршрутам Москва — Архангельск — Черский — Нижний Колымск — Якутск — Красноярск — Москва. Я оплатил сам еду и снаряжение: зимнюю одежду, рабочую форму, теплые и рабочие перчатки, дождевик, вилы, солнцезащитные очки, чтобы солнце не жгло глаза в открытом море. Потратил на это около 15 000 ₽.

Я следил за погрузкой и разгрузкой, кормил и поил животных, убирал грязное сено. Работа занимала около полутора часов в день. У меня был словно плавучий ашрам  : я медитировал, читал книжки, учил санскрит.

Все время в пути я был без связи. Это было большим челленджем для меня и моей компании — и я горжусь тем, как сотрудники отработали без меня. Когда вернулся, устроил встречу с персоналом. На ней рассказал о своей поездке: как кормил овсом и сеном овцебыков, как мы проходили через шторма, видели айсберги и северное сияние.

Ребята были безумно восхищены, они убедились, какой масштабный и важный проект мы поддерживаем. Для них это как глоток свежего воздуха: ты целый день обслуживаешь клиентов, занимаешься операционкой, а на самом деле спасаешь целый мир. В 2024 году в парк планируются новые поставки, и как поощрение я хочу предложить некоторым сотрудникам самим стать волонтерами. Мы обеспечим им оплачиваемый отпуск и замену, а парк покроет стоимость проживания и билетов.

Чтобы стать добровольцем или сотрудником Плейстоценового парка, нужно связаться с администрацией по указанным на сайте контактам. Сейчас проект открыл набор персонала, требуются в том числе егери и ветеринарные врачи. Предполагается вахтовая работа: в парке нужно находиться хотя бы 3—6 месяцев, но некоторые живут по несколько лет. Ученых и исследователей тоже очень ждут.

Жизнь на Колыме кажется дикой, но из общения с сотрудниками мне показалось, что, несмотря на суровые зимы и полярную ночь, там комфортно. На мой взгляд, там намного лучше погода, чем, к примеру, в Петербурге: много солнечных дней, мало осадков, безумно красивое северное сияние, приятные весна и осень. Правда, там холодно: летом в среднем до +20 °C, зимой ниже −20 °C.

В путешествии я написал путевой дневник «Трое в лодке, не считая бизона». Сейчас его верстают, и через месяц-полтора мы будем предлагать клиентам подписаться на рассылку нашей компании, чтобы получить в подарок эту книгу. Это поможет приобщить покупателей к нашей миссии. Также планирую публиковать главы книги в своем телеграм-канале «Чечулин Николай — Живые системы».

Я рассказываю о Плейстоценовом парке своему окружению, и это добавляет кардинально другую глубину в общении. По-настоящему близкие дружеские и партнерские отношения формируются, когда люди показывают свои настоящие ценности. На мой взгляд, участие в благотворительности — лучший способ выразить, о чем ты и что для тебя важно.

Одна из моих подруг, создательница бренда одежды Focoso, узнала о Плейстоценовом парке из моих сторис и тоже решила его поддержать. Она выпустила брендовый мерч с символикой проекта, который теперь выдают сотрудникам парка и волонтерам.

Но я ощущаю, что поддержка Плейстоценового парка — одна из самых эффективных инвестиций для компании за все время, поскольку многое нам дала: повысила вовлеченность сотрудников, подсветила миссию.

«Планета экзотики» начинала как зоомагазин по продаже рептилий. Плейстоценовый парк — это проект по воссозданию экосистемы: занимаясь его поддержкой, мы переосмыслили собственную работу. Так поняли, что мы компания по созданию экосистем — от небольшого террариума на столе до восстановления мамонтовой степи на Крайнем Севере.

В 2023 году мы стали делать вип-террариумы размером 1,5—2 метра, где за огромным панорамным стеклом разворачиваются настоящие джунгли посреди квартиры или офиса. Так благотворительность позволила нам нащупать вектор и стратегию развития.

Моя компания намерена продолжить поддерживать парк: для нас это важно и ценно. Также сейчас я участвую в популяризации проекта — например, рассказываю о нем на выступлениях в бизнес-сообществах. Еще у меня есть мечта — полетать по северу России на гидроплане. В моих планах научиться им управлять, вернуться в Плейстоценовый парк и осмотреть его с высоты птичьего полета.