«Спасать больше жизней»: как я стал научным волонтером в области онкологии

В науке тоже есть место волонтерству.

Добровольцы проводят мероприятия, на которых ученые обмениваются опытом, получают больше знаний. Это помогает ускорить работу исследователей и найти поддержку.

Герой этого материала, кандидат биологических наук Алексей Тихонов, посвятил свою карьеру борьбе с раком. Сейчас он ищет способы прогнозировать, как терапия подействует на пациента, и оценивать риски побочных эффектов. Кроме этого он поддерживает коллег на добровольных началах: рецензирует их грантовые заявки на исследования, участвует в создании образовательных проектов. Вот его рассказ.

Я родился и вырос в Москве. С детства интересовался наукой, хотя в семье никто ею не занимался. Просто у меня было время и желание учиться.

В 2002 году, когда я перешел в восьмой класс, началась химия. Нам преподавала замечательный учитель Надежда Борисовна Ковалевская. Мне понравилось, что она общалась с учениками на равных, как со взрослыми людьми. Я начал активно заниматься химией, решать задачи, глубже погружаться в предмет. Многое стало получаться.

В тот же год я нашел химический кружок при лицее № 1553 и присоединился к нему. Вместе с педагогом Еленой Викторовной Высоцкой мы разбирали олимпиадные задачи, я участвовал и побеждал в разных конкурсах.

В девятом классе я поступил в химический лицей № 1303. Обучение в нем было построено так, что один день в неделю мы проводили в лаборатории. Благодаря рекомендации Елены Викторовны начал работать под руководством доктора химических наук Андрея Александровича Васильева в лаборатории Института органической химии им. Н. Д. Зелинского.

Мы занимались металлокомплексным катализом, чтобы получать новые вещества — например, для синтеза потенциальных лекарственных препаратов. Реакции проводили по правилам «зеленой химии»  , то есть в менее токсичных для окружающей среды растворителях.

Мне нравилось создавать что-то и при этом следовать принципам устойчивого развития, заботиться о природе. В лицее я опубликовал первую научную статью о новом методе получения веществ с помощью металлокомплексного катализа в безопасных растворителях. Это мотивировало двигаться дальше.

После окончания лицея я поступил в Российский химико-технологический университет им. Д. И. Менделеева, сменил несколько лабораторий и защитил кандидатскую диссертацию. В начале 2010-х годов заинтересовался областью биоаналитической химии и несколько лет исследовал белки человека в нормальных и патологических состояниях.

В 2014 году углубился в медицинские технологии и диагностику, что привело меня к онкологии. Я начал разрабатывать тесты, которые показывают заниженный или завышенный уровень конкретных белков в крови у людей, больных раком легких. Такие параметры — биомаркеры — помогают предсказать течение болезни.

Сейчас я продолжаю изучать белки — только у онкологических пациентов во время иммунотерапии  . Это перспективный метод лечения, но понять, как он подействует на конкретного человека, пока сложно. Я анализирую концентрацию определенных белков в крови на разных этапах терапии, чтобы определить, как та влияет на больного, и спрогнозировать побочные эффекты.

Если уровень белка изменен по сравнению с нормой, это может свидетельствовать о том, что организм отвечает на терапию, либо о том, что заболевание прогрессирует и текущее лечение мало помогает.

Больше семи лет я работал с несколькими онкологическими центрами в Москве. Пациенты подписывали информированное согласие о том, что их кровь будут использовать в исследованиях. Медики собирали биоматериалы, и мы проводили анализы разными методами.

Несколько лет назад я переехал во Францию, где продолжаю свои поиски и работаю с образцами крови пациентов в онкологическом госпитале рядом с Парижем.

Мы с коллегами нашли у пациентов с раком легких потенциальные циркулирующие биомаркеры — вещества в крови, которые могут указывать на возможные побочные эффекты иммунотерапии. Результаты наших исследований пока не опубликованы: коллеги проверяют их на другой группе заболевших людей, чтобы убедиться, что маркеры действительно работают.

Если другие ученые получат те же выводы, что и я, это докажет достоверность последних. На их основе коммерческие компании смогут создать и валидировать медицинские тесты, которые врачи начнут применять для диагностики пациентов.

Я верю, что результаты моей работы можно будет внедрить в медицинскую практику в ближайшие шесть-семь лет. Это поможет точнее оценивать эффективность иммунотерапии и предсказывать ее токсичность. Моя цель — улучшить качество жизни людей, больных онкологическими заболеваниями.

В 2017 году я узнал о профессиональных научных сообществах, в частности о Европейском обществе медицинской онкологии, или ESMO  . Меня заинтересовали гранты этого сообщества, позволяющие участвовать в международных мероприятиях.

Я мечтал ездить по разным странам и знакомиться с лучшими учеными мира. Тогда я присоединился к ассоциации — для молодых специалистов это бесплатно, не нужно платить членские взносы. В том же году отправил заявку с мотивационным письмом, резюме и результатами своих исследований. Вскоре я прошел отбор и на несколько дней уехал в Сингапур слушать курс о раке легкого.

Эта познавательная поездка меня вдохновила, и я продолжил подавать заявки на участие в международных проектах. Пару раз в год ездил за границу, где представлял свои исследования и делился опытом. Иногда выступал перед учеными с лекциями о том, как улучшить навыки презентации, обновить резюме или написать мотивационное письмо, — сообщество ESMO старается всесторонне помогать специалистам. Я получал положительные отзывы от слушателей: они говорили, что им полезны такие темы.

Со временем я опубликовал несколько статей об иммунотерапии рака, меня стали узнавать в научной среде. Я присоединился к другим международным организациям: Обществу иммунотерапии рака, или SITC  , Ассоциации диагностики и лабораторной медицины  , Американскому химическому обществу  .

С 2019 года я начал сам организовывать научные мероприятия. Сейчас мы с коллегами из SITC готовим воркшоп по написанию грантовых заявок для молодых исследователей. На нем участники узнают, как убедительно обосновать проект и правильно подать его на грант. Я помогаю составлять расписание лекций, приглашать спикеров.

Также продолжаю выступать на конференциях и работаю над стратегиями развития профессиональных сообществ, в которых состою. Мы стараемся вовлекать в них ученых разной национальности, пола, возраста, социального положения. Например, организуем вебинары по иммунотерапии рака и ранней диагностике заболеваний для специалистов из стран с уровнем дохода ниже среднего: Индии, Египта, Малави, Мексики.

Еще я рецензирую научные статьи и вхожу в редакционную коллегию журнала JCO Clinical Cancer Informatics, который посвящен клинически значимым исследованиям, анализу информации о лечении и диагностики в онкологии.

Все мои активности волонтерские и не приносят мне финансовой выгоды. Я всегда придерживаюсь принципа pay it forward, или «заплати вперед»: считаю, что, если помочь кому-то, цепочка добрых дел продолжится. Например, развивая научные сообщества в онкологии, мы создаем площадку для обмена опытом — это позволяет совершать открытия и в итоге улучшать жизнь пациентов.

В 2018 году я познакомился с российским фондом «РакФонд». Он поддерживает исследования по профилактике, диагностике и лечению онкологических заболеваний.

В России финансирование научных работ в онкологии составляет меньше 4% общего бюджета на лечение рака. Ученые могут придумать интересную идею, но для получения полноценного гранта на крупное клиническое исследование требуются предварительные результаты. Последние получить сложно: на эксперименты нужны деньги. НКО как раз поддерживает такие перспективные проекты.

Фонд регулярно помогает молодым ученым: проводит Школу научных исследований для молодых онкологов и ежегодный конкурс грантов. Последний меня заинтересовал, и я подал заявку.

Мне не удалось пройти отбор, но я получил подробный отзыв о своей работе. Экспертный совет фонда дал рекомендации, как улучшить дизайн исследования, какие дополнительные эксперименты стоит провести, чтобы доказать пользу биомаркеров для оценки терапии рака.

Мне понравилась команда специалистов НКО. Я считаю, что конкурс грантов — уникальное нишевое мероприятие, которое позволяет молодым ученым получить не только средства на исследования, но и дельные советы коллег. Я захотел с ними сотрудничать и в электронном письме предложил свою помощь как волонтера.

Я написал координатору НКО, что могу составлять и редактировать публикации в сфере онкологии, выступать на мероприятиях, организовывать их на добровольных началах, рассказал о своем прошлом опыте. Скоро мне ответили и пригласили написать несколько статей для сайта.

В 2019—2020 годах я публиковал материалы для «РакФонда» — например, о прорывных исследованиях, препаратах для лечения рака легкого, диагностике рака с помощью анализа крови.

Затем начал рецензировать грантовые заявки от онкологов, чем занимаюсь и сейчас: оцениваю потенциал исследования, даю рекомендации, что можно улучшить. Вместе с экспертным советом НКО я проверяю, насколько актуальна описанная проблема, как предложенные методы помогут ее решить. Также смотрю образование, резюме, прошлые публикации ученого. Мы выставляем баллы по четким критериям и после их суммирования определяем, кому предоставить финансирование.

Всего «РакФонд» провел восемь грантовых конкурсов. В 2024 году сумма финансирования приближалась к миллиону рублей. В итоге 980 000 ₽ получил доктор медицинских наук, заведующий лабораторией механизмов гибели опухолевых клеток НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина Александр Альбертович Штиль — на проект о новом способе лечения костных метастазов.

Гранты НКО не покрывают расходы на зарплату. Также мы не принимаем заявки от организаций, которым предлагаемые исследования необходимы для коммерческой деятельности.

Кроме того, я как эксперт-волонтер участвовал в съемках документального фильма о раке «Музыка клеток». Его авторы на протяжении года встречались с учеными, врачами и пациентами из разных стран мира, чтобы рассказать о современных достижениях в лечении онкологических заболеваний. Я давал интервью об актуальных исследованиях, например о важности ранней диагностики.

Еще я помогал организовать Школу научных исследований «РакФонда» для молодых специалистов в 2022 году: маршрутизировал участников, контролировал время лекций, фотографировал. Пусть это волонтерство и не касается научной работы, оно тоже бесспорно важное.

Я считаю, что фонд делает большое дело, помогая исследователям в их карьерном пути и финансируя их научные проекты, чтобы в итоге помочь пациентам.

Исследования в области онкологии — это именно то, чем я хочу заниматься. Они по-настоящему меня увлекают, дают силы начинать каждый день. Совместная работа ученых, врачей и волонтеров помогает спасать больше жизней и приближает нас к пониманию природы рака. Любой научный прогресс рано или поздно будет полезен обществу.

Результаты научного волонтерства не всегда видны сразу, но даже небольшие активности важны. Они позволяют людям сплотиться, понять друг друга и найти способы для каждого внести свой вклад.

Мое волонтерство не отнимает много времени. Я рецензирую грантовые заявки для «РакФонда» на протяжении примерно месяца раз в год. Статью с обзором последних исследований могу готовить в течение недели. Иногда делаю репосты анонсов научных мероприятий в соцсетях и рассказываю о проектах знакомым, что также меня не нагружает. На деятельность в международных сообществах уходит еще один-два дня в месяц.

Когда я только начинал заниматься волонтерством, мне было сложно понять, чем я могу быть полезен. Меня интересовала работа в фонде, который борется с онкологией, но было неясно, что я могу предложить как студент. Также было сложно разобраться, с чего начать, особенно когда только становишься специалистом.

Сейчас на многих сайтах НКО подробно описано, какие есть возможности для волонтеров. Я бы посоветовал ученым, желающим помочь другим, найти организации, идеи и цели которых резонируют с их моральными ценностями. В научных сообществах можно помогать устраивать мероприятия или распространять информацию в соцсетях — зависит от вашего времени, сил и желания. Не бойтесь писать холодные письма или ходить на мероприятия и общаться с другими волонтерами. Так мы сможем изменить мир, шаг за шагом.