«Я видел свечение телевизора»: неоновый хоррор A24 — главный сюрприз 2024 года

В июне на зарубежных стримингах вышел хоррор «Я видел свечение телевизора».

Это один из главных фестивальных хитов 2024 года: фильм высоко оценили на Сандэнсе, Берлинале и SXSW. Картину выпустила A24 совместно с продюсерской компанией Эммы Стоун.

Рассказываем, чем хорош этот ностальгический фильм. И чем отличается от других меланхоличных историй взросления, которыми прославилась независимая студия.

Действие происходит в скучном американском пригороде середины 1990-х. Семиклассник-одиночка Оуэн знакомится с угрюмой старшеклассницей Мэдди. Они быстро сходятся на любви к поп-культуре. Девушка рассказывает про подростковый сериал «Розовый мрак», которым она засматривается по вечерам.

Но у Оуэна не получается посмотреть шоу: строгие родители запрещают допоздна засиживаться перед телевизором. Школьник обманом сбегает на ночевку к Мэдди и тоже мгновенно влюбляется. Причем не только в сериал, но и в ощущение близости с единомышленницей.

Проходит несколько лет. Оуэн уже девятиклассник — но все еще вынужден ложиться спать до того, как по телевизору начнется «Розовый мрак». Тогда Мэдди начинает записывать для него новые серии на видеокассеты. В то же время парень и девушка отдаляются друг от друга. Мэдди переживает буллинг и мечтает поскорее сбежать из города. Вскоре она и правда бесследно исчезает — в день внезапного закрытия любимого сериала.

Про режиссера Джейн Шенбрун заговорили в 2021 году после выхода ее дебютной ленты «Мы все идем на всемирную выставку». Малобюджетный хоррор рассказывал о школьнице, которая увлекается таинственной игрой по типу «синего кита». «Я видел свечение телевизора» — по сути, духовный приквел этой картины.

Первый фильм Шенбрун цеплял эстетикой веб-камер и анонимных чатов из 2010-х, а второй обращается к ностальгическому вайбу VHS. Мотив остался тем же: попытки найти себя одновременно и в обычном мире, и в выдуманном. И как итог — потерянность в обоих.

«Я видел свечение телевизора» — печальное кино о болезненном эскапизме. Повествование прыгает сначала на восемь, а потом и вовсе на двадцать лет вперед. Все это время Оуэн пытается жить простой жизнью, но в мыслях и видениях постоянно возвращается к полузабытым персонажам старого шоу и тайне школьной подруги. Вот только если в других фильмах незакрытые гештальты из детства часто мотивируют героев, то Оуэн, наоборот, становится все более пассивным.

Шенбрун так и оставляет героя зависшим где-то на границе между подростковыми фантазиями и реальностью. Он лишь жалеет об упущенных возможностях, продолжая при этом оставаться в зоне комфорта. История получается тоскливой, зато честной.

Фильм Шенбрун — хоррор. Но в нем нет таких признаков жанра, как скримеры и кровавые убийства. С экрана в основном транслируются экзистенциальные кошмары главного героя.

В одном из эпизодов взрослый Оуэн находит «Розовый мрак» на стриминге. И осознает, что контент, который буквально определил его жизнь, — кринжовая детская бессмыслица. Поэтому в одной из финальных сцен мужчина издает крик отчаяния прямо на рабочем месте. Потом извиняется перед окружающими и возвращается к рутине.

Пожалуй, самое жуткое впечатление производят фрагменты того самого сериала, по которому фанатеют Оуэн и Мэдди. Мы смотрим «Розовый мрак» их глазами: чем тревожнее обстановка вокруг героев, тем страшнее им кажется происходящее на экране.

Отсюда и пугающий образ антропоморфной луны по имени Мистер Меланхолия или злодея Мистера Спринкли в виде мороженого. А наивные приключения девочек-телепаток, спасающих мир от «монстров недели», в какой-то момент начинают напоминать едва ли не авангардные снафф-видео.

Вязкая сюрреалистическая атмосфера, лиминальные пространства  и необъяснимое слияние реальностей приближают картину к эстетике Дэвида Линча. Намеренных отсылок к работам классика в фильме действительно много.

Музыкальный эпизод с камео певицы Фиби Бриджерс похож на сцену в клубе Silencio из «Малхолланд Драйва». Потустороннее появление Мэдди после десятилетней пропажи заставит вспомнить возвращение агента Купера из Черного Вигвама. Да и сам одноэтажный городок, в котором живут герои, так и тянет окрестить «Твин Пиксом для зумеров».

Логотип A24 стал символом интеллектуального независимого кино. За 12 лет существования студия обзавелась набором маркеров, по которым легко узнаются ее фильмы, — и они давно превратились в мем.

Большинство картин A24 включает в себя американскую провинцию, грустных подростков, инди-саундтрек, неоновый видеоряд и гипнотический темп повествования. «Я видел свечение телевизора» подходит по всем пунктам.

С одной стороны, это оставляет впечатление заезженности. Визуальные и сюжетные ходы будто позаимствованы у других проектов компании: «Лунного света», «Эйфории» и, допустим, «Всех страхов Бо». С другой, вполне возможно, что «Я видел свечение телевизора» как раз завершит неоновую и экспериментальную эру A24.

В октябре 2023 инсайдеры сообщили о планах руководства переключиться на коммерческое кино с большими бюджетами. Первый блокбастер студии вышел в апреле 2024 — это «Падение империи», снятый за 75 миллионов долларов.

Так что фильм Шенбрун имеет все шансы закрепиться в поп-культуре в качестве культового объекта ностальгии по ушедшим временам — прямо как «Розовый мрак» для героев. Вот только возвращаться к нему, в отличие от выдуманного сериала, будет гораздо приятнее.