«С 10 лет я копил на собственную квартиру»: как можно изменить жизнь после бедного детства

После первой подборки историй из бедного детства читатели прислали нам еще несколько впечатляющих рассказов, которыми мы не можем не поделиться.

В новом материале собрали пять мощных историй о самых мрачных днях из жизни читателей и опыте преодоления на пути к успеху.

Нас в семье пятеро, я старший. Мама все время пыталась привести нас к лучшей жизни, и из-за этого мы очень часто переезжали — то в Москву, то обратно, то опять в Москву, потом в область и так далее. Пока мама работала, я практически всегда следил за сестренками, хотя самому так хотелось погулять и ни о ком не заботиться, мне тогда было лет 12.

Помню, как из-за того, что мама была на работе, я пропустил школу, сидя с мелкими. Пришла учительница. Звонит в дверь квартиры, хочет зайти, проверить, как мы живем, — а мне дико страшно, потому что в холодильнике пусто.

В школе не мог распечатать книжку по английскому или тем более купить. Помню, учительница на весь класс орала и говорила, мол, ты что в пещере родился, что распечатать не можешь за 300 ₽.

Были времена еще хуже, когда мы жили в однокомнатной квартире с какой-то маргиналкой. За окном железная дорога, от звука которой мы каждый раз ночью просыпались. В зале орут пьяные. А ты стоишь мелкий на кухне, пьешь какао с водой и заедаешь дешманским батоном за 17 ₽, ждешь, пока мама придет и, может, что принесет.

Потом мы переехали в деревню, где однажды было даже такое, что нам пришлось у соседей в поле выкапывать пару ведер картошки, чтобы приготовить поесть. Зимой, чтобы дома было тепло, мы выходили с сестренкой во двор и искали, что можно спилить, чтобы затопить печку.

Все это привело к тому, что в 16 лет я стал что-то делать в интернете. Года три вообще не было результата, просто 24/7 сидел и долбил в одну точку, работая с рекламным трафиком.

Потом потихонечку: заработал первые 500 ₽ за день, через полгода сделал первые 100 тысяч за месяц. Все так закрутилось, что через два года я переехал в двухуровневую квартиру, стал зарабатывать гораздо больше, напокупал кучу всякой техники и в целом стал больше помогать семье.

Оглядываясь на детство, я понимаю, что те события были даны неспроста.

У меня не было полноценной семьи, только мать и отчим. Отчим меня постоянно гнобил, унижал и бил. Мать ему практически во всем потакала. Детей в семье было двое, я и сестра — от отчима. Отчим всегда говорил, что я весь в отца и гнить мне в тюрьме. Сестре все разрешали, а мое слово не ценилось.

Доходило до такого. Когда порвались зимние ботинки, я сказал родителям, что мне необходимо хотя бы починить их, не то чтобы купить новые. Но они зашевелились только после того, как на это обратила внимание моя школьная учительница, причем при всем классе.

В 10 лет я стал понимать, что либо я сяду и стану как отец, либо буду стараться выбраться из всего этого, но из-за жизни с родителями опускались руки.

Примерно в 12 лет меня пытались сдать в детдом. Мать лет через 15 сказала, что я был опасен для сестры. Тогда спасла бабушка, сказав, что ноги их в ее доме после этого не будет. В 14 я впервые оказался в вытрезвителе. При всем этом тогда я уже постоянно где-то подрабатывал, чтобы были хоть какие-то деньги.

Тогда же собрался учиться в ПТУ на судоводителя, но меня не взяли из-за отсутствия слуха на одном ухе. Дали направление в лечебный центр, но мать заявила, что денег на поездку в большой город нет. Когда отчим об этом узнал, был в бешенстве, помню, как кричал на нее.

Пришлось идти учиться на повара, но учеба не задалась с первых дней. Я не понравился нашему мастеру, и она сделала все, чтобы меня отчислили. В 17 я устроился работать на завод за копейки, при этом отдавал всю зарплату родителям, чтобы хотя бы жить у них. Денег давали только на сигареты.

Появился шанс вырваться, когда мне предложили работать при храме, там остался на год. Потом друг предложил жить с ним в общаге. Первое время он за все платил, потому что у меня хватало только на проезд по городу для трудоустройства.

Дальше было уже гораздо проще, зарабатывал на все сам. В итоге сейчас я без образования получаю больше моего отчима. Две дочки-красавицы, умница-жена, квартира в ипотеку, но зато своя, с ремонтом в кредит. Сейчас родители гордятся мной, а я их ненавижу.

Мечталось о том, как вырасту и стану звездой. Наверное, в 90-е мы хапнули что-то очень близкое к дореволюционной жизни глазами детей-голодранцев, засматривающихся на кадетов.

Я две зимы с девяти до десяти лет ходила в братовом тулупе, сшитом мамой, и ушанке. Когда со школы возвращалась, путь пролегал через площадь с рынком. Останавливалась непроизвольно — посмотреть на синтетические нарядные платья.

Торгаши видели тулуп, валенки, ушанку и спрашивали: «Мальчик, ты для сестры платья смотришь?» Мама мне тогда шила платья на все праздники, даже свое свадебное в ход пустила. Да и вкус мой далек от этой оголтелой китайщины с тафтой и прочими изысками. Но вот тогда почему-то вся эта красотень с многослойными юбками заставляла вставать колом и глазеть, даже в метель.

Может, гештальт так и не закрылся, а может, это нормально для женщины — иметь красивое платье, и не одно. В общем, есть они у меня — из натуральных тканей, по моему дизайну и по моей фигуре сшитые. На все случаи.

А в тулупе том тепло было, как ни в какой другой одежде. Овчину дед выделывал, а мама потолще куски выбирала, когда кроила. Спасибо им за это.

Меня воспитывала бабушка. Еще была неадекватная тетка, которая мне портила детство: в 23:30 приезжала постирать и начинала орать, всяческим образом меня унижала перед окружающими, заставляла сидеть с ее детьми. Еда дома была самая дешевая.

Первую новую кофту и штаны я купил со своей первой зарплаты в 14 лет — расклеивал объявления. В 15 стал одеваться в то, что мне нравится.

В школе и пионерских лагерях, колледже и универе очень часто дразнили, что у меня нет родителей. Была история с открытым переломом моей ноги, один из нападавших уехал с сотрясением и сломанной кистью. Тогда за меня никто не заступился, а нападавшим ничего не было. После этого говорили, что я боюсь дать отпор. Я почти ни с кем не общался.

Исполнил свою мечту в 25, уже когда несколько лет работал. Вопреки всем получил образование, устроился на интересную работу. Не курю, не употребляю, пью редко. Научился готовить сам — ни в одних отношениях не дождался, чтобы мне хоть раз что-то приготовили. Ремонт тоже стараюсь сам делать по «Ютубу».

Сложно с увлечениями: трудно что-то делать в свое удовольствие в присутствии кого-то незнакомого, особенно кроет на концертах. Уже больше года хожу к психологу.

Я типичный ребенок перестройки. Родители — бюджетники, все как у всех.

В мои 10 лет мама заболела раком и умерла. Через три года у отца деменция — бил меня боем. Денег не было, и я пошла работать репетитором английского для малышей по выходным. Денег все еще не хватало, к тому же папаня в припадках выбрасывал все из дома.

В результате у меня была одна кофта и одна юбка. Из еды — все, что удалось купить и съесть в подъезде в этот день, поскольку еда тоже сразу выбрасывалась. Отец умер, когда мне было 16.

Окончила вуз, защитила кандидатскую. Востребована в профессии. Объездила полмира. Горжусь собой.