Карьера: работать с 16 лет, открыть рекламное агентство, выгореть и стать гештальт-терапевтом
В рубрике «Карьеры» читатели Т—Ж рассказывают, какие события и решения повлияли на их профессиональный путь.
Героиня этого выпуска начала зарабатывать, когда еще училась в школе, потом получила два высших образования, работала в лучшем СМИ своего города, переехала в Москву, рассчитывая продолжить карьеру журналиста, но поняла, что в регионе платили больше, чем предлагали в столице. Поэтому она освоила СММ, в 24 года открыла свое рекламное агентство, а к 26 выгорела и, потеряв часть дохода, ушла в гештальт-терапию — работать с трансгендерными и небинарными людьми.
Профессиональный путь
Евгения
начала строить карьеру в 16 лет
Начала самостоятельную жизнь в 16 лет. После конфликта с родителями пришлось жить отдельно. Найти работу было непросто — это был еще и кризис 2009 года.
Я работала фотографом: зарабатывала на фотосессиях и брала небольшие подработки в СМИ. У меня была профессиональная камера и хорошее резюме, несколько выставок и крупных выигранных конкурсов за плечами. Я снимала и участвовала в конкурсах с 14 лет. В 16 лет выиграла молодежный конкурс от World Press Photo и музея Анны Франк в Амстердаме. Мой снимок выставлялся в Амстердаме, я выиграла фотоаппарат и путешествие на выставку, но не поехала, потому что некому было меня сопровождать: я уже не общалась с семьей.
Еще я подрабатывала тайным покупателем: ходила по кафе, потому что там мне еще и еда доставалась, записывала на диктофон беседу с официантом и проверяла все по чек-листу. Тайным покупателям тогда не нужен был паспорт, хватало хорошего диктофона.
💎 Возраст я старалась скрывать: если доходило до этого, меня точно не брали.
Непостоянные заработки приносили до 10 000 ₽ в месяц. Были проблемы даже с покупкой еды. Я арендовала комнату за 6000 ₽. Когда закончились деньги, соседка разрешила несколько месяцев пожить бесплатно и даже подкармливала за то, что я ходила в магазин за нее. Так продолжалось около полугода.
- 10 000 ₽
- максимум удавалось зарабатывать в 16 лет
Внезапно поступила в университет. Я очень плохо училась в школе, в старших классах постоянно прогуливала — меня интересовали только отношения. Я не думала, что поступлю в вуз, и никак особо не готовилась, но внезапно успешно сдала ЕГЭ — как раз в 2009 году он стал обязательным. Поступала я в формате «раскидаю-ка результаты экзаменов везде, где они подойдут». Поступила практически везде, но выбрала специальность «управление персоналом», потому что это было что-то про бизнес, а мне хотелось стать рекрутером — тогда это было что-то современное и классное. Училась заочно, потому что надо было работать.
Параллельно училась в ПТУ на парикмахера. Пошла туда, потому что нужна была профессия в руки. На парикмахера учат полтора года — это среднее начальное образование, оно тоже было для меня бесплатным. Я отучилась чуть больше полугода: научилась стричь, а красить и укладывать — уже нет. Нужно было ходить на теоретические пары, там было скучно, а за непосещаемость ругали. Я к такому не привыкла даже в школе и слетела как раз на проблемах с дисциплиной. Зато я стригла на дому и этим немного подрабатывала.
Единственный раз в жизни работала в офисе. В 17 лет я устроилась логистом за 10 000 ₽ в месяц. Вакансию нашла просто на сайте поиска работы, там была минимальная зарплата и очень маленький коллектив — меня взяли. По факту сотрудники учили меня работать с первичной бухгалтерией и заказчиками. Ушла через три месяца, потому что мне трудно было работать в офисе.
- 10 000 ₽
- зарплата на должности логиста
Потом я пыталась поработать по специальности менеджером по персоналу, но меня уволили. Это было внезапно, и я до сих пор не понимаю, почему это случилось, — испытательный срок я прошла. Причину мне объяснили нереалистично: я слишком хороша для этой работы.
Снова началось голодное время с фрилансом: я все так же фотографировала и проверяла кафе.
Помирилась с родителями и поступила на журфак. Отношения с родителями стали чуть лучше, и мне разрешили вернуться в квартиру, потому что мама оттуда уехала. Я никогда не была владельцем этой квартиры, но зато могла жить там и сдавать вторую комнату за 6000—10 000 ₽ в месяц.
Я хотела учиться очно, и мне были интересны гуманитарные предметы. Еще чуть более потеплевшие родители решили поддержать меня и оплатили учебу на журфаке. Год обучения стоил около 100 000 ₽. Я второй раз сдала ЕГЭ и поступила без проблем: на платное отделение конкурс почти нулевой — засчитывали любой результат выше минимального. С этого момента я параллельно училась в двух вузах.
💎 Вообще, я поступала на журфак и в первый заход, но тогда решила получить более практичную профессию. Плюс я из журналистской семьи, так что очарования и магии журналистики не чувствовала.
Устроилась в университетскую газету. На первом курсе журфака я начала работать в корпоративной газете университета. Я была единственным штатным журналистом и получала 15 000 ₽, плюс была новогодняя премия.
- 15 000 ₽
- платили штатному журналисту университетской газеты
Кажется, мне просто повезло занять эту ставку: все, кто пришел после меня, уже не получали оклад. Меня рекомендовал преподаватель, который вел у нас пары и одновременно был довольно известным в городе журналистом, а также занимался всеми медиа в университете. Возможно, в плюс мне шло то, что я умела снимать: я делала для газеты и фотоматериалы, но отдельно за них не платили.
Я писала про жизнь университета, про науку, брала много интервью. При этом приходила только на планерки раз в неделю, а в остальное время ездила к героям материалов или работала из дома. Такой формат мне нравился больше, чем офисная работа, плюс был совместим с учебой. Проработала там два года.
Ушла работать ночным журналистом. В 20 лет я устроилась в главное СМИ своего города. Работала ночами, а днем ходила на пары. На работе спать было нельзя, меня бы за такое уволили. Так что я спала утром — с шести часов до скольких придется. Часто забивала на пары и училась очень эпизодически.
- 55 000 ₽
- зарабатывала в городском медиа
Зато это было самое престижное место работы — реально классное СМИ, которое сильно отличалось от других региональных: сильная редакция с хорошим бюджетом, большая популярность, много рекламодателей и отсутствие лоббирования чьих-либо интересов.
Там была очень высокая для города зарплата: я начинала с 30 000 ₽, а через пару месяцев зарабатывала 55 000 ₽. Оклад был минимальный, а основная сумма добиралась на сдельных условиях: фиксированная плата за каждую новость плюс бонусы за попадание в топ прочтений.
💎 У меня было много новостей, которые хорошо читали, потому что утром хороший трафик, а страшные новости читают больше, — ночью в основном выходят такие. Самые яркие события были всегда печальными: крупные аварии, авиакатастрофы или, например, взрыв газа в жилом доме — тогда прохожий вытащил из квартиры бабушку и дедушку, которые через сутки все равно умерли в больнице.
Я сама не выезжала на происшествия, а работала из дома. С нами были две оперативные бригады, которые снимали материал на местах, — иногда другие СМИ давали инфоповоды, а иногда бригады направляла я. Несколько раз были форс-мажоры, когда ночью приходилось ехать самой, чтобы снять быстрее всех.
Мне было непросто найти напарника: работать ночью тяжело, редакция очень требовательна к качеству работы, люди быстро выгорали и уходили. За время, пока я работала, поменялось 14 стажеров на той же позиции. Если люди внезапно увольнялись или их увольняли, мне приходилось работать без выходных. Нормальных отпусков тоже не было: когда я уходила в отпуск, моя напарница закрывала все ночи и наоборот, когда я возвращалась, отрабатывала все смены за нее.
Переехала в Москву. Окончив оба университета, я захотела поменять работу, потому что выгорела. В моем городе мне пришлось бы или идти в офис, или менять работу на менее оплачиваемую, если оставаться в журналистике. Поэтому я решила переехать в Москву: казалось, что там выше зарплаты и лучше жизнь.
Я сдала родительскую квартиру как однокомнатную за 15 000 ₽, а в другой комнате закрыла все вещи. Это было ниже рынка тысяч на пять, но там остались жить девушки, которые до этого были моими соседками, — мне не хотелось искать новых людей. В Москве я арендовала комнату.
💎 Оказалось, что в столичных СМИ не найти работу: зарплаты ниже, чем в регионах. Я пыталась устроиться сначала в глянец, потом на телеканал, потом в крупное интернет-СМИ ночным журналистом. Мне предлагали зарплату около 30 000 ₽ за полную ставку.
У меня было примерно 60 000 ₽ накоплений на первое время. Через пару месяцев деньги кончились.
Стала заниматься продвижением в соцсетях в рекламном агентстве. За новогодние праздники я решила уйти в СММ, прочитала по теме все, что только можно, и разослала резюме. Было много откликов: я неделю ходила по собеседованиям и в итоге выбрала удаленную работу в рекламном агентстве.
- 40 000 ₽
- максимум получала за удаленную работу в рекламном агентстве
По сути, агентством руководили посредники, которые не умели вести соцсети, но умели продавать их ведение. Они просто передавали все пожелания заказчика мне, а себе забирали процент. Меня никто не контролировал и не учил. Я делала дизайн страниц, создавала контент, отвечала на комментарии в соцсетях, разрабатывала стратегии продвижения, занималась аналитикой страниц клиента и его конкурентов. Мои отчеты просто показывали клиенту, и я же отвечала на его претензии, если они были.
Оплата была по проектам, поэтому доход был разный, но не больше 40 000 ₽ в месяц.
Ушла на фриланс. Я набила руку, научилась работать и хотела зарабатывать больше, а также общаться с заказчиками напрямую.
- 90 000 ₽
- стала зарабатывать на фрилансе
На фрилансе быстро выросло количество проектов и доход, но я практически перестала выходить из квартиры и постоянно работала: вела параллельно 10 проектов и зарабатывала 90 000 ₽.
Создала рекламное агентство. В 24 года я зарегистрировалась как ИП и открыла свое рекламное агентство. С агентством активнее стали работать юридические лица, потому что теперь можно было нормально выставлять счета и отправлять акты. Появились крупные клиенты, например банки. Иногда они приходили в режиме «все горит, от нас ушло агентство, срочно нужна реклама».
Сначала я работала одна, сама вела часть проектов, потом стала нанимать сотрудников. Большинство жили в других городах и работали удаленно — у нас не было расходов на офис.
В агентство я привела клиентов с фриланса, новые заказчики первое время приходили по сарафанному радио, потом в основном из контекстной рекламы. Так как мы сами занимались маркетингом, то меньше тратили на рекламу — около 5% от оборота, — по сути, оплачивая только рекламный бюджет: работали наши же специалисты.
Как предприниматель и директор рекламного агентства я максимально зарабатывала около 150 000 ₽.
- 150 000 ₽
- максимум зарабатывала в собственном рекламном агентстве
Попала в гештальт-терапию и начала учиться. Через год после переезда в Москву я в кризисном состоянии обратилась в благотворительную организацию, чтобы получить психологическую помощь. И мне очень повезло: я оказалась у замечательной специалистки, моя жизнь стала заметно меняться. Так я познакомилась с гештальт-терапией. После этого я пошла в терапевтическую группу, а когда она закончилась, решила попробовать пойти в учебную. Работать психологом я тогда не планировала, просто хотела больше узнать про гештальт.
Когда я начала учиться на гештальт-терапевта, мне было 25 лет. Я пошла в Московский гештальт-институт. Учусь там до сих пор.
Обучение длится четыре года: полтора года — первая ступень, клиентская, она похожа на терапевтическую группу; два с половиной года — вторая ступень, терапевтическая, это уже практическое обучение. Учеба идет трехдневками, одна трехдневка проходит раз в 1—2 месяца, в год их 5—6. Моя специализация — «клинические аспекты гештальт-терапии» — стоит 15 000 ₽ за трехдневку.
Гештальт-терапевту нужно пройти не только обучение, но и сертификацию, а также соответствовать всем требованиям: набрать 60 часов личной терапии, 100 часов групповой терапии, дважды съездить на интенсив — один раз как клиент и один раз как терапевт, побывать минимум на одной конференции, тем, у кого нет медицинского образования, прослушать лекционный курс по психиатрии и иметь государственный диплом по психологии. Я прошла профессиональную переподготовку на психолога-консультанта и получила диплом.
💎 От классического академического образования обучение гештальт-терапии максимально далеко. Если простым языком, оно выглядит так: ты получи сначала максимум опыта как клиент, разберись с собой, а потом начинай заниматься с другими людьми.
Моя терапия в разные времена стоила по-разному, от 1400 до 2500 ₽ в зависимости от терапевтов. За супервизию я платила от 2500 до 3500 ₽. На интенсивах организационный взнос — 15 000—20 000 ₽, но нужно оплачивать еще билеты и проживание, в сумме обычно получается около 50 000 ₽.
Начала работать гештальт-терапевтом. В 26 лет я взяла первого клиента. Я около полугода вела канал в «Телеграме» про гендер и гештальт-терапию, написала там красивый пост про то, что начинаю практику, и ко мне обратился подписчик. Сессия стоила 1000 ₽, всего я зарабатывала 4000 ₽ в месяц.
- 24 000 ₽
- в месяц стала приносить гештальт-терапия через год после начала работы
Я начала работать, не окончив учебу и еще не сертифицировавшись как гештальт-терапевт, но уже с дипломом психолога-консультанта, о чем предупреждала клиентов. Большинство других терапевтов делают так же.
💎 Гештальт-терапия не очень подходит для критических состояний, когда в жизни все совсем плохо. Если выбор, грубо говоря, купить еду или сходить на терапию, то это точно не подходящее время для терапии. Есть запросы, которые просто не решает терапия: например, нельзя поменять кого-то из близких — это запросы формата «хочу понять, как сделать так, чтобы мой муж перестал пить» или «я не хотел к психологу, но за терапию платит мама». А еще гештальт-терапия — долгосрочная история, нет смысла приходить на одну-две сессии, тогда лучше обратиться к специалистам краткосрочных направлений. Кроме того, у терапевтов бывают свои ограничения — например, я не работаю с людьми с химическими зависимостями.
Через год у меня было четыре клиента и небольшой доход — примерно 24 000 ₽ в месяц. Эту сумму нельзя было сравнить с доходом от рекламного бизнеса.
Продала рекламное агентство. Спустя три с половиной года после открытия я решила продать агентство. К этому моменту там было 11 сотрудников. Чистая прибыль составляла 30% от оборота. Для такого вида деятельности это мало — в крупных агентствах она около 50%.
Сначала я ушла с позиции руководителя, оставив за собой небольшую часть прибыли, — почти полгода я получала по 20 000 ₽ в месяц, при этом решала некоторые вопросы по проектам. Потом я предложила подруге, с которой мы работали, забрать агентство полностью. Получила фиксированную сумму — к сожалению, не могу сказать какую, но не очень большую — и простилась с агентством. Все договоры мы перезаключили на ИП моей подруги, а я оставила себе свое ИП.
💎 Я поняла, что без офлайн-контактов с людьми моя жизнь превращается в день сурка, а работа становится круглосуточной. Я работала без выходных, ведь «это же не совсем работа», когда я просто пишу что-то за ноутбуком дома или в кафе. Была иллюзия свободы и деньги — я часто работала из кофеен и раз шесть за год летала в Европу. Только там я тоже работала, но уже ночами, чтобы утром успевать куда-то ходить. Из-за финансовых проблем на старте карьеры у меня был дикий страх остаться без денег и постоянное ощущение, что если я перестану так сильно вкладываться, все исчезнет. Это переросло в потерю интереса к бизнесу.
Взяла паузу и ушла в гештальт-терапию. Я накопила подушку безопасности на год — просто откладывала все деньги, которые не тратила, на вклад под незначительный процент. Решила год отдохнуть и пожить так, как мне хочется, а если не получится с терапией, то вернуться в бизнес.
- 80 000 ₽
- доход от гештальт-терапии сейчас
💎 Я вообще не человек незапланированных трат — откладываю деньги с тех пор, как начала работать. Например, в 18 лет, когда в университетской газете я получала, в общем-то, смешные деньги, параллельно сдавая комнату, мне удалось накопить за год 100 000 ₽ и свозить свою девушку в Грецию, чем я тогда ужасно гордилась. Правда, это привело к другим проблемам: я умею копить и не умею тратить, вообще не понимаю, зачем мне больше зарабатывать, если хватает на все текущие потребности.
Сейчас я зарабатываю около 80 000 ₽ и докладываю 50 000 ₽ из подушки безопасности, так что мой уровень жизни остается прежним.
У меня довольно узкая специализация: я работаю с трансгендерными и небинарными людьми. Френдли-специалистов мало, поэтому сарафанное радио сработало очень хорошо. Я занимаюсь вопросами гендера, помогаю людям, которые находятся в эмоциональной зависимости от партнера или семьи. Совместно с психиатром работаю с людьми с клиническими диагнозами: тревожным или биполярным расстройством, депрессией, шизоаффективным расстройством. Если у меня возникают сложности в работе, отношу их в супервизию.
Кроме индивидуальных приемов, веду еще группу — это наш общий проект с другим гештальт-терапевтом. Группы собираются очень быстро, у нас даже есть лист ожидания, так что мы могли бы взять больше, но мне пока не по силам вести вторую группу параллельно. Мы размещали посты в трансгендерных сообществах, которые поддержали наш проект, — это было бесплатно, плюс я запускала немного таргетированной рекламы, но это были какие-то разовые незначительные расходы.
В личную терапию я набирала клиентов без рекламы. Иногда брала «социальных» клиентов от благотворительной организации: четыре сессии по цене аренды кабинета. Некоторые потом остались со мной по полной стоимости.
Сейчас у меня в среднем 13—15 клиентов. Я работаю и онлайн, и в кабинете — снимаем вместе с подругой, я плачу около 15 000 ₽ в месяц за аренду, интернет и уборку.
На пике у меня был 21 клиент, и я поняла, что так работать не могу, для меня это много. Коллеги говорят, что со временем появляется способность эффективно работать и с большим числом клиентов, но пока 15 человек — это мой максимум. Поэтому я повышаю стоимость сессии, чтобы ограничить число обращений. Сейчас я беру 2500 ₽ за сессию, но есть и старые клиенты, которые платят по прежней стоимости — от 1500 ₽.
Индивидуальная работа у меня занимает 15 часов в неделю, групповая — 3 часа в неделю, плюс супервизия и терапия — еще 2 часа, плюс учеба — в среднем 1—2 трехдневки в месяц. Остальные рабочие часы посчитать сложно. Около 1—2 часов в неделю мы с ко-терапевтом тратим на обсуждение группы. Несколько часов в неделю я трачу на то, чтобы записывать интересные случаи и думать про них.
💎 Для меня сейчас в приоритете — мой собственный комфорт и накопление опыта, а не деньги, иначе я рискую быстро выгореть и в этой профессии.
Стратегия на будущее
Выходит, что я меняю работу каждые три года. Не знаю, надолго ли, но сейчас мне хотелось бы остаться психологом, потом стать супервизором и продолжать вести группы.
Думаю, что в будущем, когда перестанет так тошнить от управленческой работы, вернусь и к бизнесу. Пенсию не жду, а в старости буду сдавать квартиры, которые унаследую от семьи, — я единственный ребенок, мне хватит.
