Как развить креативность: новый способ

Креативность нужна не только художникам и артистам. Она помогает находить неочевидные решения проблем людям в совершенно разных сферах.

Раньше, чтобы развить креативность, ученые предлагали тренировать так называемое дивергентное мышление — способность находить как можно больше разных вариантов решения одной и той же задачи. Эффективность этого подхода сейчас под вопросом. Современный подход — нарративный метод, то есть сочинение историй. Рассказываем, в чем суть старого и нового метода развития креативности и какими упражнениями стоит воспользоваться.

В академических кругах креативностью называют способность генерировать новые полезные идеи. Ученые и психологи, которые опираются на это определение, считают: креативно только то, что можно применить на практике и сделать жизнь людей лучше. Например, более экологичный тип пакетов креативен, если вызывает желание им пользоваться. Если же никто не будет использовать эти экологичные пакеты, то креативности в идее нет.

Альтернативная точка зрения — креативно все, что ново. Насколько это новое полезно — неважно, а приверженность практичности тормозит творческий процесс. Если все время думать, как применить изобретение, можно лишь чуть-чуть улучшить старое — но не придумать новое. Такой взгляд на креативность свойственен художникам, композиторам и писателям — тем, кто занимается творчеством каждый день.

Раньше в науке преобладала точка зрения ученых, а опыт художников игнорировался. Поэтому методы развития креативности, как правило, схематичные и рациональные.

Почти все эти методы связаны с работой американского психолога Джоя Пола Гилфорда. В 1950-х годах он заметил: не все интеллектуальные способности людей можно оценить стандартными тестами IQ — и сформулировал теорию структуры интеллекта. Интеллект, согласно теории Гилфорда, — комбинации самых разных способностей. Их много: почти две сотни. Существуют они относительно независимо друг от друга, и одним тестом их не измерить.

Креативность — один из интеллектуальных процессов, которые выделил Гилфорд. Точнее, дивергентное мышление — так ученый назвал способность находить множество вариантов решения одной задачи.

Чтобы оценить, насколько дивергентное мышление развито у конкретного человека, нужно задать ему открытые вопросы. Например, как можно использовать пластиковую бутылку. Или попросить перечислить как можно больше квадратных предметов. На такие вопросы нельзя просто ответить «да» или «нет», а дать один-единственный ответ — значит провалить тест.

Пластиковую бутылку можно превратить в кашпо для растения или емкость для выращивания рассады, кормушку для птиц и корзинку для хранения. Особенно креативные люди делают из них мебель, теплицы, ловушки для мух и кукольные домики. В конце концов, пластиковую бутылку можно сдать на переработку. Вариантов решений много. Как много из них вы сможете предложить, зависит от развитости вашего дивергентного мышления.

Концепция дивергентного мышления превращает творчество в рациональный процесс. А креативность — в навык, который можно измерить и развить с помощью простых инструкций. Но есть аргументы, которые ставят под сомнение идею, что творческое и дивергентное мышление — это один и тот же мыслительный процесс. Вот несколько из них.

Детская креативность устроена по-другому. Дети дошкольного и младшего школьного возраста часто плохо отвечают на открытые вопросы и не способны применять дивергентные техники решения проблем вроде мозгового штурма. Зато они придумывают неожиданные, по-настоящему креативные истории. Их героями иногда становятся самые неожиданные объекты: домашние питомцы и мягкие игрушки, письменный стол и цветущие ромашки, а их приключения нередко достойны отдельной книги.

Через четыре-пять лет учебы в школе дивергентное мышление детей уже хорошо развито. Креативность — наоборот, падает. Пока неизвестно, с чем именно это связано: с возрастными особенностями развития когнитивных способностей человека или со спецификой общего образования. Главное — эта тенденция не значит, что взрослый человек теряет способность к творчеству, иначе не было бы ни романов Стивена Кинга, ни граффити Бэнкси, ни фильмов Уэса Андерсона.

Искусственный интеллект не способен творить. Искусственный интеллект превосходит человека в дивергентном мышлении — но не в способности изобретать новое. Некоторые ученые и вовсе уверены: искусственный интеллект быть креативным не способен. Он никогда не научится создавать романы, бизнес-планы, научные гипотезы, технологические предложения, военные стратегии и планы по захвату мира, считает специалист в области нейронаук и литературы Ангус Флетчер.

Мелкие инновации не способствуют крупным прорывам. Исследователи креативности часто сталкиваются с парадоксом: мелких инноваций много, а прорывов нет. Возможное объяснение — человек с развитым дивергентным мышлением отлично умеет улучшать то, что уже существует. При этом он быстро отфильтровывает неудачные идеи — но создать что-то принципиально новое таким образом не получается. Иначе говоря, предложить тысячу креативных способов использования пластиковых бутылок — не то же самое, что придумать способ очищения планеты от пластика.

Гилфорд и его последователи рассматривают мозг как компьютер, который поглощает данные через органы чувств, сохраняет их в памяти, а затем логически обрабатывает и принимает решение. Но компьютер находит ответ только на основе полученных данных и принимает решение. Если информация не поступает или ее недостаточно, машина молчит, потому что не способна придумать ничего нового.

Живая нервная система устроена иначе. Существует так называемая спонтанная активность нервных клеток — это когда они действуют, даже когда информации не поступает, и таким образом могут учиться.

Ученые обнаруживают эту способность у самых примитивных существ. Например, гидра — примитивное многоклеточное размером 1—20 мм, которое прикрепляется к растениям или грунту в озерах и поедает планктон, — может ни с того ни с сего выдвинуть щупальце направо и узнать, что щупальце там откусят. Больше выдвигать щупальце в эту сторону гидра не будет. Учиться так компьютер не способен: он не делает ничего, что заранее не запрограммировано.

Раньше спонтанную активность нейронов считали свойственной только примитивным организмам вроде гидры — поэтому сравнение нашего мозга с компьютером казалось логичным. Но в 2016 году ученые обнаружили нейроны, которые активируются спонтанно, в человеческом мозге. А именно — в неокортексе, который участвует в функциях высшего порядка: познании, рассуждении и речи.

Благодаря спонтанной активности нейронов человек способен находить выход из ситуации, в которой никогда раньше не оказывался. Представьте группу первобытных людей, которые шли с экватора на север. Они столкнулись с холодом и снегопадом — и выжили. Опыта жизни в холодном климате у них не было, но они смогли приспособиться, найти новые способы существования. Это и есть креативность, на которую способен человек, а не компьютер. Будь человеческий мозг подобен компьютеру, он бы продолжал обрабатывать старые данные, которые не подходят к северной реальности.

Ученые ищут новые концепции креативности — и новые способы развивать этот навык и придумывать по-настоящему инновационные идеи. Один из самых интересных и многообещающих — тренировка нарративного мышления, то есть сочинение историй.

Нарратив — это повествование, история о чем-то. Мы пользуемся такими историями каждый день. Чтобы рассказать другим о себе, нам приходится превращать события из своей жизни в повествование. Чтобы иметь цельное представление о себе как о личности, мы превращаем свои переживания в истории, а они причудливым образом связываются друг с другом, переплетаются и формируют нашу идентичность.

Но самое важное — через повествование мы познаем мир. Нарратив помогает изучать самые разные ситуации, которые могут случиться. Когда они действительно происходят — реагировать на них максимально эффективно. С этой точки зрения наше взаимодействие с нарративами выглядит так.

1. Знакомство. Человек узнает множество историй — с разными сюжетами, разными способами осмысления этих событий и разными реакциями на них.
2. Выбор нарратива. Человек понимает, как точнее всего описать то, что происходит с ним, — то есть выбирает из множества нарративов тот, который лучше всего подходит его ситуации.
3. Претворение нарратива в жизнь. Человек действует так, как подсказывает подходящий вариант повествования.

Сочинять истории и таким образом развивать креативность предлагают американские специалисты в области нейронаук и сторителлинга Ангус Флетчер и Майк Бенвенист. Техники, которые они советуют, отражают сюжеты, которые чаще всего встречаются в мировой литературе. И одновременно — эволюционные приоритеты человеческого мозга: внимание к новым местам обитания, людям и событиям как потенциальным источникам опасностей и возможностей.

Выполнять эти упражнения можно любым удобным способом: записать на бумаге, напечатать на компьютере, зарисовывать в виде скетча. Литературные и художественные способности значения не имеют. Важно добиться связности и эмоциональной насыщенности рассказа, а не красоты.

Время, которое рекомендуют потратить на выполнение каждого задания изобретатели метода, — от 30 до 120 минут. Как часто выполнять упражнения, остается на ваше усмотрение, но лучше сделать упражнения не один раз, а несколько. А если какая-то из техник вам понравится — что вполне возможно, ведь они похожи на игру, — попробуйте делать ее регулярно, например раз в месяц.

Приоритет нашего мозга — внимание к новым местам обитания: новая среда — всегда источник угроз и неожиданных ресурсов. Но чтобы учиться ориентироваться в незнакомой среде, человеку необязательно быть в ней физически. Книги погружают читателя в новый мир и описывают необычные явления. Например, ураган, который уносит человека в волшебную страну, как в книге «Удивительный волшебник из страны Оз». Или авиакатастрофу, из-за которой обычные люди оказываются на мистическом острове, как в сериале «Остаться в живых». Когда мы придумываем или читаем такие описания, наш мозг прорабатывает разные возможности существования в необычных условиях и готовится к ним.

Что делать. Придумайте, какой будет новая реальность, если в существующем мире что-то радикальным образом изменится. Например, какой будет жизнь человека, если виртуальная реальность станет такой же осязаемой, как реальный мир. Можно представить и описать, сколько времени люди будут проводить в виртуальной реальности, что они будут там делать, как это повлияет на работу и секс, политику и этические нормы.

Внимание к людям как возможным конкурентам, противникам и союзникам — еще один приоритет для мозга. Литература помогает и с этим: она реконструирует внутренний мир других людей так, чтобы мы могли лучше их понимать. Чтобы изменить перспективу, писатели рассказывают о чувствах и мыслях, истории и мотивах персонажа. Рассказчик и читатели будто перемещаются в тело другого человека. Узнав персонажа изнутри, они узнают, почему он поступает так, а не иначе, и учатся смотреть на мир чужими глазами.

Что делать. Устроить игру с напарником. Суть игры в том, чтобы один человек объяснял, как он думает, а другой — перенимал его мотив, причинно-следственное мышление, и действовал в соответствии с ним. Первый человек может играть роль руководителя, второй — его помощника. «Руководитель» устраняет выдуманную рабочую проблему и объясняет «партнеру» свою логику. «Партнер» перенимает его взгляд и пробует решить другие проблемы так, как это сделал бы «руководитель».

Когда Ангус Флетчер и Майк Бенвенист применяли эту технику для обучения креативности сотрудников крупной компании, они предложили «руководителю» придумать, как сократить время обслуживания в автоцентре, у которого 300 магазинов. «Руководитель» решил, что нелогичный, но наиболее эффективный способ решить проблему — децентрализовать рабочие процессы. Он пояснил его логику. Потом его «партнер» применил тот же способ рассуждения, чтобы решить другие кейсы, например как запустить медиастудию на развивающемся рынке.

Любое необычное событие — потенциальный источник опасностей и возможностей. Чтобы выжить, мы должны реагировать на них быстро и эффективно — и это еще один приоритет для мозга. Литература представляет возможные варианты будущих действий и готовит нас к ним. Прежде всего — через разные конфликты, лежащие в основе сюжетов. Герои могут конфликтовать между собой. Или конфликт может быть внутренним: ценности и желания персонажа не согласуются друг с другом, и в его душе разворачивается настоящая битва.

Что делать. Представьте, как будет действовать известный человек или персонаж книги в необычных для себя обстоятельствах. Например, если бы Гарри Поттер стал президентом США, какие бы решения он принял. Ситуация должна быть максимально далекой от героя. Иначе пользы от практики не будет: отдаленность создает конфликт. Прежде чем придумывать историю, обязательно изучите и героя, и ситуацию, в которую его помещаете. Или выбирайте действующих лиц и локации, о которых вы уже много знаете.