Как психотерапия помогла мне пережить смерть сына

В 2014 году моему сыну поставили диагноз лейкоз. На тот момент ему было 6 лет.

1,5 года мы лечились в морозовской больнице, потом случился ранний рецидив, нас перевели в Фнкц им.Рогачева, готовили к пересадке костного мозга, но не успели. Произошёл второй рецидив. Перепробовали все возможные протоколы лечения, в том числе и экспериментальный. Но несмотря на все усилия врачей, болезнь прогрессировала. Врачи пришли к выводу, что возможности медицины бессильны и перевели нас на паллиатив.

Нам очень повезло, что в Москве существует детский хоспис Дом с Маяком. Они взяли нас под свою опеку.

11.11.2016 года мой мальчик умер. Ему было 8 лет.

Переживала утрату я и моя семья с помощью психолога хосписа. Не представляю, как можно остаться с этим горем один на один без поддержки специалиста.

Психологи, насколько я поняла, специализируются на разных проблемах. Есть семейные, есть детские, есть специалисты по каким-то личным проблемам. В хосписе у психолога специализация именно работа с горем, утратой и т.п.

В том состоянии я точно не могла бы искать и анализировать профессионализм психолога. Очень повезло, что в хосписе работают специалисты своего дела.

Все услуги, которые предоставляет хоспис подопечным семьям абсолютно бесплатны. Более того, когда я на Новый год привезла своему психологу какой-то подарок, она отказалась его брать. Это принципиальное условие Команды хосписа. У них есть зарплата и ни в каком виде благодарность, кроме словесной, они от подопечных не принимают. Было даже немного обидно, честно говоря.

Я оформила ежемесячное пожертвование в хоспис в качестве своей безграничной благодарности за их работу. Меня, конечно, никто об этом не просил, это полностью моя инициатива. Я чувствую сильно им обязанной за ту помощь, которую они оказали нашей семье.

Консультации психолог проводит по запросу. Я уже не помню точно, как всё было. В период острого горя психолог приезжала к нам домой, потом, по прошествии времени, когда я поняла что сама не справляюсь, я ездила к ним а офис. Встреча обычно длилась час. Мы разговаривали обо всём, что меня тревожило.

Один из этапов проживания горя — это депрессия. Полная апатия ко всему, ощущение бессмысленности жизни, полное отсутствие сил даже для простых бытовых вещей. Ощущение собственной никчемности. Доехать до психолога для меня было как подвиг. Не хотелось абсолютно ничего.

Не было какой-то одной самой запоминающейся консультации. Я не знаю, как получалось, но психолог не давала советов, никак не комментировала мои мысли, не давала ответов на вопросы. А просто задавала какой-то вопрос и мои размышления текли по нужному направлению. Я сама находила ответы на свои вопросы и понимание, как жить дальше. При общении с друзьями такой фокус не получался. Сама с собой общаясь я заходила в тупик.

Что изменилось? Я продолжаю жить. Хотя думала, что умру вместе с сыном. Но нет.

Человек даже не подозревает, насколько он сильный, пока быть сильным не окажется его единственным выбором. Я прошла все этапы горя и хотя я думаю и помню о моём мальчике каждый день, я живу дальше. Радуюсь, смеюсь, грущу, преодолеваю трудности.

Я похоронила маму, дядю, развелась с мужем. И тот опыт очень мне помогал не опускаться на дно, не проваливаться в лютую депрессию.

Жизнь непредсказуема. Я научилась ценить каждый день. И во многом мне в этом помог психолог Дома с Маяком.