Жалею, что всю жизнь старалась быть хорошей
Этот текст написан в Сообществе, бережно отредактирован и оформлен по стандартам редакции
Все детство меня учили быть послушной и никому не перечить.
За меня решали, какие у меня будут хобби, с кем я должна дружить, как одеваться и как мне себя вести. В музыкальной школе у меня была лютая преподавательница, которая яро отстригала мои отросшие ногти огромными тупыми ножницами. Родители, видя мою истерику дома, лишь цокали языками и говорили, что ей виднее. Сказать что-то против я боялась, и каждое занятие проходило под конвоем с контролем.
Когда у моей тети родились сыновья, меня заставляли каждое утро в летние каникулы ходить на молочную кухню и сидеть с ними, если ей нужно было куда-то сходить. На мой резонный вопрос, почему я должна заниматься этим в свои законные выходные, слышала: «Не перечь, ты еще маленькая».
За плохие оценки и помарки в тетради меня лупили огромной линейкой. Однажды на меня так сильно замахнулись, что попали в глаз. После этого, слава богу, побои прекратились.
Но крики продолжались вплоть до окончания школы.
В старшей школе при подготовке к экзаменам бабушка оплачивала дополнительные занятия у моих учителей по русскому и математике. Я понимала, что знания они дают посредственные: в основном все сводилось к решению задач на предстоящих уроках, за которые мне ставили хорошие оценки. Но бабушка не понимала моих претензий: оценки-то улучшились, что мне не нравится?
В итоге вступительные я сдавала с огромным трудом и большими пробелами в знаниях. Но, опять же, мои аргументы никого не волновали, родные просто сделали выводы о том, что знания не могут уложиться в моей голове. Бабушка на все вздыхала со словами: «Ну что с тебя взять, ты же полудурная левша».
Похвалу и одобрение я получала, только когда не задавала вопросов и поступала так, как от меня ожидали взрослые. В дальнейшей жизни «синдром послушного и хорошего человека» продолжал меня преследовать: сложно было отказывать в просьбах, мне всегда хотелось заслужить одобрение.
Помню, как горько плакала после защиты госов на оценку «хорошо», когда мы с сокурсниками собирались идти отмечать сдачу. Я позвонила родителям, чтобы поделиться радостной новостью, а в ответ услышала: «Всего лишь четыре?!»
В студенчестве я часто приглашала большие компании к себе домой, когда родители уезжали на дачу. Круто же было не сидеть на лавочке до утра, а позвать всех в огромную пустую квартиру. В итоге после каждой вечеринки я убиралась одна до прихода родителей. Несмотря на мои старания всем угодить, я не была сильно популярной.
Мне казалось, что чем больше у тебя «друзей» — людей, с которыми ты взаимодействуешь и приносишь им пользу, — тем более успешный ты человек. Я убеждала себя, что меня все любят и я всем нужна, но почти все мое окружение было со мной, только когда я могла им что-то дать.
Свои проблемы я всегда решала самостоятельно, предполагая, что нельзя быть «неудобной».
Когда я окунулась во взрослую жизнь, первые годы на мне ездили все кому не лень. А я, даже испытывая от этого дискомфорт, не могла возразить, чтобы не обидеть или не показаться плохой. Я всегда старалась угодить на работе, без вопросов оставалась на переработки, не возмущалась из-за штрафов, соглашалась на неофициальные оформления. Думала, кто я такая, чтобы требовать или жаловаться.
Почти все мои отношения были в формате дающего. Я была настолько благодарна, что бойфренд выбрал меня, что терпела обиды, измены, думая, что лучше него у меня все равно не будет. Долгие годы я была в созависимых отношениях, делая все, что от меня требуют, упуская вообще суть отношений — что должно быть хорошо двоим, а не один должен удовлетворять желания другого. Мне было настолько плохо, что при расставании я испытывала как боль, так и облегчение.
Я без вопросов могла одолжить, то есть отдать, большую сумму, ведь меня всегда учили делиться и помогать в трудной ситуации другим. А если ты будешь хорошей, то и просить ничего не нужно, все тебе вернется. Мне действительно было сложно отстоять свои интересы, ведь долгое время я вообще их не понимала. Мне всегда легче было уйти от конфликта, чем вступать в него.
Я просто не смогла бы быть достаточно убедительной или иметь достаточно аргументов, чтобы отстоять свою позицию. Часто у меня начинали течь слезы от обиды — и я просто соглашалась.
Лишь спустя многие годы я стала понимать, что такая позиция не приносит мне никакой пользы. Пресловутой «награды» за старания я не получаю ни в одной из сфер. Количество «друзей», которое я наращивала годами, просто обнулилось. Самоотдача в отношениях поставила меня в уязвимую позицию, где я жила только решениями партнера.
В карьере, сколько бы усилий я ни прилагала, выйти на руководящие позиции мне мешали моя самооценка и страх взять на себя ответственность. К тому же мне всегда казалось, что вокруг меня есть более достойные и опытные люди.
Потребовалось очень много времени, чтобы осознать, что у меня проблемы.
Когда живешь с позицией, сформировавшейся в детстве, даже во взрослом возрасте кажется, что вокруг тебя люди, с которыми ты не имеешь права спорить. Что хорошее отношение к себе ты должна заслужить, быть полезной, удобной. А если скажешь что-то наперекор — из-за угла появится взрослый и накажет тебя за дерзость.
В какой-то момент я вдруг поняла, что тот самый взрослый — это я и есть. И не обязательно продолжать жить прежними установками. Можно начать выстраивать что-то новое. Не могу сказать, что это произошло в один момент. Сперва пришлось долго осознавать, что же мне нравится и какое отношение к себе я воспринимаю как хорошее. Я буквально выдавливала из себя «нет» в ответ на какие-то просьбы, сдабривая их кучей оправданий и причин.
В дальнейшем я просто начала говорить: «Нет, мне это не нравится, я этого делать не буду». Затем в работе начала доносить до руководства свои достижения, проблемы и ожидаемые преференции. Если у меня есть предложение, я не боюсь его высказать, предложить варианты решения или развития.
Одним из успехов горжусь до сих пор. Всю жизнь я была уверена, что единственная форма ухода из компании — по собственному желанию. И только много лет спустя в одной компании, где я попала под сокращение и от меня требовали написать такое заявление, я четко, хоть и дрожащим голосом, повторяла: «Только по соглашению сторон». Тогда мое давление скакало под сотку, но я смогла уйти с достаточной для себя компенсацией. А главное — с ощущением, что я смогла себя защитить и отстоять свои права.
Я до сих пор продолжаю познавать себя, быть хорошей в первую очередь для себя, хоть и продолжаю избегать прямых конфликтов. Мое окружение сократилось до нескольких человек, зато я уверена на 100%, что в любой ситуации они придут ко мне на помощь. Первое время было горько осознавать, что друзья не хотят встретиться, когда ты приезжаешь в родной город, хотя всего несколько лет назад вы были не разлей вода.
В отношениях я все еще нахожусь в слабой позиции. Но я подключила работу с психологом и постепенно выстраиваю вокруг себя здоровую атмосферу, обучаясь личным границам и осознанию того, что здоровые отношения — это не про самопожертвование.
