«Оценки не ставят вообще»: 3 школы с нестандартным подходом к образованию

Некоторые школы применяют нестандартные подходы, чтобы сделать образовательный процесс интереснее и продуктивнее.

Одни отказываются от привычной шкалы оценок, другие меняют расписание каждую неделю в зависимости от успехов класса. Читатели Тинькофф Журнала, которые учились в необычных школах или отправили туда своих детей, рассказали, в чем их преимущества и недостатки.

Почему выбрали альтернативное образование. Мой сын очень эмоциональный, гиперактивный, любопытный и всегда задает много вопросов. Я боялась, что в обычной школе могут задавить его потенциал и энергию, поэтому стала искать альтернативные подходы.

Мне понравилась вальдорфская методика. Ее около века назад разработал педагог Рудольф Штайнер специально для детей сотрудников «Вальдорф-Астории». За программой стоит своя философия: максимально развивать таланты учеников в комфортной атмосфере, а не заставлять их зазубривать материал и вписываться в рамки стандартной школы.

Штайнер считал, что нужно внимательнее относиться к эмоциональному созреванию ребенка и его чувственному восприятию мира. По его мнению, дети должны стремиться к духовности с ранних лет — этому способствуют творчество, ритмика и музыка. В философии Штайнера важен культ детства: учеников не погружают с первого класса в подготовку к проверочным работам и экзаменам, а позволяют побыть детьми — больше играть, танцевать, общаться, мастерить поделки.

А еще педагог говорил о пользе природных материалов на занятиях и считал, что новые технологии в учебе могут непредсказуемо влиять на психику ребенка. Это не значит, что обучающиеся по такой методике не могут пользоваться телефоном или смотреть телевизор, просто для одних школьников нагрузка на нервную систему будет нормальной, а для других — избыточной.

Я поняла, что при таком подходе детям предоставляют максимальные возможности для личностного роста, не зажимают их и не ограничивают. Этот метод казался спокойнее и бережнее, чем классический. Поэтому я отдала сына сначала в частный вальдорфский детский сад, который стоил нам около 35 000 ₽ в месяц, а потом и в школу.

Прием и стоимость обучения. В нашей школе проводили отбор в первый класс — собеседование администрации с ребенком и родителями. Советуют брать с собой родственников, бабушек и дедушек. Я приходила с мужем. В ходе беседы руководство определяет, близка ли семье философия альтернативного образования. Если родители отрицают такие подходы, в обучении не будет смысла. Моего сына приняли, сейчас он перешел во второй класс.

Школа частная, мы платим 40 000 ₽ в месяц, плюс иногда возникают дополнительные расходы.

Учебный процесс. В вальдорфских школах с первого по восьмой класс оценки не ставят вообще. Точнее, их могут ставить в ведомость для формальности, но акцентировать внимание на них не будут. Пятерки не должны становиться мотивацией, дети учатся ради знаний и саморазвития, и это ценно. Учителя не сравнивают ребят друг с другом и не подогревают конкуренцию в коллективе искусственно.

В начальных классах нет проверочных работ, которые пишут в обычных школах. Учебников тоже нет — дети рисуют и создают учебники сами в своих тетрадях. В средней школе в связи с усложнением программы ближе к экзаменам появляются привычные пособия. Конечно, ОГЭ и ЕГЭ ученики вальдорфской школы тоже сдают, но готовятся к ним своими силами или с репетиторами.

Обучение в такой школе предусматривает 12 классов, так что дети оканчивают ее в 19 лет. Основатели методики считают, что только в этом возрасте, не раньше, ученик понимает, чем он хочет заниматься в будущем. Меня такое позднее окончание школы не смущает, потому что современные выпускники часто находятся в полной растерянности после окончания школы и не знают, чего хотят.

В начальной школе вместо русского, математики и чтения есть предмет «основной урок» — это комбинация всех трех дисциплин, которыми дети занимаются по очереди.

Русский язык начинают изучать с истоков: как он образовывался, как произносятся звуки. Цель программы — прожить, прочувствовать материал: на уроках вместо прописей рисуют большие буквы на листах А3, к каждой букве придумывают ассоциацию, например «К» — король.

На математике цифры тоже рисуют на больших листах. Мой сын весь год приносил домой и показывал семье нарисованные буквы и цифры — ему это нравилось.

На чтении дети постоянно учат стихи наизусть, начинают воспринимать литературу через звуки и рифмы. Они запоминают большие стихотворные произведения и в процессе добавляют движения. В этом году дети выучили целиком «Спящую царевну» Жуковского — причем учили ее только на занятиях.

Мне нравится, что в школе дети с первого класса учат два языка — английский и немецкий. Выбора языков нет, так как это немецкая методика. В начальной школе материал изучается в игровой форме по стихам и песням. Таким образом ученики отрабатывают произношение и набирают базу. Первые четыре года грамматику не изучают, все это появляется позже.

В средней школе в расписание уже добавляют привычные школьные предметы. С третьего класса дети изучают историю, литературу, географию и другие дисциплины — комплексно, через погружение в разные исторические эпохи. Например, на уроках, посвященных Древней Греции, дети знакомятся с дионисийским театром и поют гимны на греческом языке. К выпуску ученики подходят к современности.

Вальдорфское образование подразумевает творчество и ручной труд. Для этого есть даже отдельный предмет — рукоделие. Во время занятий ребята шьют, делают мебель, стулья и табуретки, лепят из глины, сами пекут хлеб, вяжут игрушки в форме животных, чехлы для телефонов. При этом ремесла не зависят от пола. Удивительно, но моему сыну нравится вязать и шить, он занимается этим даже в свободное время и мастерит подарки для родных.

Важна не только творческая составляющая учебного процесса, но и двигательная активность, ритм. В расписании есть специальный предмет — эвритмия, это что-то вроде современной йоги. Дети на этом предмете повторяют одни и те же движения, учатся чувствовать ритм и взаимодействовать в команде. Правда, многие ребята не любят этот предмет и считают его скучным.

Все ученики школы играют на музыкальных инструментах. Уже в первом классе они осваивают блокфлейты, на которых невозможно плохо сыграть, они сами корректируют звучание. А после второго класса в школе созывают комиссию, которая определяет, на каком инструменте сможет играть ученик, к чему он предрасположен.

Особое внимание уделяют праздникам: Масленице, Рождеству, Пасхе. Такие мероприятия важны отчасти потому, что каждое связано с тем или иным временем года, а их по вальдорфской философии нужно проживать и чувствовать. К ним тщательно готовятся всей школой.

Бывает, что на праздниках дети исполняют песни религиозного характера, но при этом молитвы никто не читает. В столовой перед едой дети говорят: «Благодарим вас за трапезу нашу, приятного аппетита». В этом аспекте есть некоторый религиозный уклон, но мой сын не испытывает дискомфорта по этому поводу. Меня несколько смущают гимны, но в рамках философии школы это уместно. Если бы ребенок стал фанатично к этому относиться, я бы забрала его из школы.

Преподаватели. Роль учителя в вальдорфских школах действительно всеобъемлющая. Педагогов готовят специально: они проходят профильные семинары и обучения, а за процессом следят методисты. Поэтому преподаватели стараются сохранять традиции и обращать внимание на все мелочи в учебном процессе.

Педагоги после вопросов выдерживают долгую паузу, чтобы все успели обдумать и высказать свое мнение. В классе всегда призывают хлопать, подбадривать и радоваться успехам друг друга.

Учителя не ассоциируются у детей с принуждением и страхом. Они разговаривают тихо, ведут уроки, не повышая голос, но всегда гнут свою линию и мягко направляют учеников. Если проблемный ребенок попытается сорвать урок, преподаватель не будет на него кричать, а попросит его отсесть и заняться каким-то делом, связанным с применением мелкой моторики, например вязанием спицами, — так он переключит внимание ученика с деструктива на конструктив.

Детей не наказывают за проступки, но дают понять, что надо исправлять свои ошибки. Однажды мой сын с друзьями закинул карандаши другого мальчика за шкаф. После этого мне позвонили и попросили, чтобы муж приехал и отодвинул шкаф вместе с завхозом на глазах у ребенка: так он поймет, что у любых шалостей есть последствия.

Хотя бы один раз за весь период обучения педагог приходит к ученику домой и наблюдает за тем, как он живет, общается в семье и ведет себя вне школы. После такого визита преподаватель может дать советы родителям о том, как направлять ребенка в учебе. Например, вальдорфские учителя считают, что у ребенка обязательно должно быть личное пространство дома. В нашу семью еще не приходили.

Есть еще одна полезная практика: в конце года учителя вызывают родителей на собеседование и рассказывают про прогресс ребенка, указывают на сильные и слабые стороны. В мае я ходила на такое собрание. Информация остается конфиденциальной: нет «разбора полетов» при всех родителях.

Плюсы и минусы. Для меня все особенности вальдорфских школ — это плюсы. Ребенок учится с большим интересом. Благодаря деликатному индивидуальному подходу никто не травмирует его нервную систему. К тому же в школе он успевает позаниматься физической активностью на эвритмии и сделать что-то своими руками на рукоделии. Это комплексный, глубокий подход к воспитанию детей.

Кроме того, вальдорфские школы проводят грамотный тимбилдинг. У сына за первый год появилось много друзей, сложились теплые отношения в коллективе.

У системы, конечно, есть свои недостатки. Это, например, гимны и песни, слишком большой упор на духовность. Но меня впечатляет глубина методики и опыт, который получают дети. Сейчас они развиваются как личности и, возможно, результаты ощутят только во взрослой жизни. Вальдорфская школа подходит моему ребенку, так что сын продолжает учиться по экспериментальной методике.

Почему выбрали альтернативное образование. С шестого класса я занималась подготовкой к олимпиадам в центре образования «Коалиция» и посещала ЦПМ — Центр педагогического мастерства, — где московских школьников готовят к олимпиадам.

В восьмом классе я стала призером регионального этапа Всероссийской олимпиады по литературе, притом что училась на химико-биологическом профиле. Уже тогда я понимала, что и дальше хочу заниматься литературой на олимпиадном уровне. Поэтому в конце учебного года приняла решение уйти в другую школу, так как моя районная не давала нужного уровня знаний.

В 2019 году, когда я пошла в девятый класс, открылась школа ЦПМ. Ее куратор написал мне и рассказал, что они набирают учеников. Меня это не удивило: нормальная практика среди школ — пытаться переманить к себе победителей и призеров олимпиад.

Куратор объяснил, что их цель — обеспечить максимально комфортные условия для школьников, которые занимаются олимпиадным движением: сократить нагрузку по непрофильным предметам, пригласить олимпиадных преподавателей и обеспечить гибкое расписание.

Я подала документы в школу ЦПМ, но нужного количества людей в литературный класс не набралось. В итоге за девятый класс я сменила два места учебы, но их уровень меня не устраивал, и я все еще была в поисках. Потому, когда спустя год я вновь получила сообщение с приглашением от ЦПМ, попробовала поступить еще раз.

Прием и стоимость обучения. В школу проводят отборочные экзамены по общей эрудиции, русскому, математике, английскому и по профильному предмету. Можно получить дополнительные баллы и за успехи на олимпиадах. Я дополнительно сдавала литературу — испытание состояло из пары тестовых вопросов и большого эссе. До этого я много занималась олимпиадами, поэтому задания не показались мне сложными. На этот раз группа набралась, и я перешла в десятый класс школы ЦПМ, где и проучилась следующие два года.

Обучение платное — от 7000 до 25 000 ₽ в месяц в зависимости от класса, чем ближе к выпуску, тем дороже. Но есть возможность учиться на бюджете для тех, кто поступает без вступительных испытаний, или со скидкой 90%, если набрать на отборочных экзаменах определенное количество баллов. Для меня образование было бесплатным благодаря успехам на олимпиадах.

Учебный процесс. Главная фишка школы в том, что она нацелена на интенсивную олимпиадную подготовку. Ученик выбирает профильный предмет для углубленного изучения, который нужен ему для поступления, — у меня это была литература.

Нагрузка в школе была небольшой: всего 21 академический час в неделю, это две-три пары в день. Кафедра литературы — именно так мы называем преподавательский состав — давала очень много свободного времени на самостоятельное чтение. Еще мы писали множество литературных анализов и других олимпиадных заданий.

Другие гуманитарные дисциплины тоже были связаны с литературой и могли помочь на олимпиадах. Например, по истории и МХК часто задавали эссе. Могли попросить прочитать комикс и написать на него рецензию или посмотреть фильм и выделить основные черты эпохи и политического строя.

Непрофильные предметы — математику, естествознание, ОБЖ, географию, физкультуру — вывели в дистанционный курс. Для зачета по ним достаточно было раз в неделю смотреть видеоурок и выполнять тестовые задания. Это экономило много времени и помогало не забивать голову ненужной информацией. Мы получали необходимый минимум знаний, отношение к оценкам было адекватное и нестрогое. Ни у кого не было цели завалить ученика и испортить ему аттестат.

Преподаватели. В школе развито тьюторство. Тьюторы — это люди, которые выступают как классные руководители, а также собирают документы на важные мероприятия. Например, если школьник едет на олимпиадные сборы, ему готовят все справки и стараются облегчить бюрократический процесс. Было очень удобно в такой стрессовый период не тратить время на подготовку бумажек.

Еще одна особенность школы ЦПМ — молодые преподаватели, в основном до 25—30 лет, связанные с олимпиадным движением. Перед разными этапами Всероссийской олимпиады они проводят сборы на базе школы. Однажды всех нас на неделю поселили в общежитие — у школы есть свои спальные корпуса. Даже меня, хотя я живу в Москве. Занятия начинались рано и заканчивались в 22:00. Все это время мы жили в школе. Это было необычно, но мы еще больше сплотились и погрузились в атмосферу подготовки. Тогда школа стала для нас вторым домом в прямом смысле этого слова.

Плюсы и минусы. Обучение, безусловно, помогло мне в олимпиадах. В десятом классе я стала призером заключительного этапа Всероса по литературе. В этом году, в одиннадцатом классе, правда, уже не получилось: не повезло с проверяющими. Но я прошла в сборную России по МХК и ездила на олимпиадные сборы. В результате поступила на филологический факультет НИУ ВШЭ по Всеросу.

Для меня главный плюс учебы в школе ЦПМ — это люди и возможность завести друзей по интересам. Я искренне люблю это место. Моя школа подойдет тем, кто хочет углубленно изучать предметы и брать олимпиады. Она идеальна для тех, кому нравится учиться, у кого есть разные хобби, ведь у нас есть и множество других активностей, кроме олимпиадной подготовки: курсы актерского мастерства, волейбол, футбол, танцы, возможность играть на музыкальных инструментах, курсы по софт-скиллам, медиашкола и даже йога.

Почему выбрали альтернативное образование. Когда 11 лет назад я выбирала учебное заведение для старшей дочери, у меня не было никакого доверия к обычным общеобразовательным школам, которые продолжают работать по советским методикам. Я слышала много историй от знакомых о том, что учителя могут позволить себе некорректные высказывания в адрес учеников и мотивируют их только оценками.

Я обратила внимание на систему Эльконина — Давыдова. Это альтернативная методика образования для начальной школы, которая основывается на работах психолога и педагога Даниила Эльконина и его ученика, профессора и академика Василия Давыдова. При таком подходе знания не даются в готовом виде — ученики добывают их в результате дискуссий с преподавателем и между собой. Идеи школьников жестко не критикуют, дети и педагог постоянно высказываются на разные темы.

Я нашла интересное заведение — «Школу развития». В классическом варианте система Эльконина — Давыдова рассчитана лишь на первые четыре года обучения, но директор этой школы скорректировал методику так, что по ней учатся дети с первого по одиннадцатый класс.

Прием и стоимость. В первый класс дочь проходила тестирование на общее развитие и успешно его прошла. Специфику заданий вспомнить сложно — это было 11 лет назад. Обучение было бесплатным.

Учебный процесс. Главной отличительной чертой методики была своя система оценивания. Вместо привычной пятибалльной шкалы учителя использовали проценты, их ставили пропорционально качеству выполненной работы. Для детей оценки были маяком, обозначающими прогресс, а не главной целью образования. Так их готовили к взрослой жизни, где важны именно знания и умение мыслить.

Стандартные оценки присутствовали формально, внимание на них не акцентировали. Для моей дочки они не играли никакой роли, так что благодаря этой системе у нее не было синдрома отличника.

Ученики постоянно оценивали себя сами. После каждой самостоятельной работы ребенок проходил тест, где отмечал, хорошо ли справился с ней, что ему удалось, а что — нет. Потом школьники сравнивали свою оценку с учительской. Иногда собственная оценка дочери была выше, чем оценка преподавателя, но в целом это не было проблемой.

Когда ребенок писал любую проверочную работу, то мог выбрать ее уровень сложности — базовый или повышенный. Можно решать легкие задачи по математике базового уровня и выполнить их отлично, а можно взять больший объем работы сложного уровня, но допустить ошибки. Дети сами ставили себе планку и определяли свой потенциал. Учителя объясняли это так: «Какой смысл делать простые базовые задания только ради пятерки, если можно брать задания посложнее ради своего развития?»

Расписание было динамическим и менялось каждую неделю. Учителя адаптировали его под нужды класса: анализировали результаты проверочных работ и корректировали учебный план. Например, если дети плохо усваивали материал по математике, им на неделе добавляли часы по этому предмету.

В начальной школе были те же предметы, что и во всех образовательных учреждениях, но с пятого класса начинали изучать дисциплины по блокам. Русский, математика, английский и физкультура были в расписании всегда, а остальные предметы — биологию, историю, географию — проходили по очереди. Одну неделю у учеников была только история с полным погружением в материал, следующую неделю — только биология и так далее.

Привычных ежедневных домашних заданий здесь не было. Учителя давали детям самостоятельную работу примерно на месяц — набор разных заданий, в основном авторские наработки. Их можно было делать хоть разом в один день, хоть понемногу только в выходные. Благодаря этому дочь успешно совмещала учебу с секциями и кружками. Преподаватели советовали ученикам планировать работу заранее, распределять время и составлять расписание.

Еще в школе не было дневников. Дети должны были сами прийти к тому, что лучше записывать задание. В началке моя дочь расслабленно относилась к школьным правилам и не понимала, зачем что-то писать, если это не обязательно. Но к пятому классу это прошло, она стала ответственнее и сознательнее.

С самого начала обучения ребята постоянно занимались проектными работами вне класса. Учителя создавали группы, в которых было по несколько человек из разных классов — с первого по пятый. Вместе они готовили презентацию, например о профессии архитектора. Это было что-то вроде тимбилдинга: вся школа общалась между собой, старшие ребята учили младших.

Преподаватели. В нашей школе не было такого понятия, как учитель начальных классов, который отвечает за все учебные программы. Уже с первого класса к ребятам приходили предметники — преподаватели, специализирующиеся только на одном направлении. Это улучшало качество образования.

Учителя всегда разговаривали со школьниками по-дружески, вежливо, уважительно, никогда не кричали. Их главной целью было не убить тягу к знаниям. Ученики, которые переходили к нам из обычных школ, ощущали огромный контраст.

Преподаватели никого не заставляли что-то делать, а без принуждения ждали, когда ученик сам проявит инициативу. Основывались на том, что ребенок по своей природе любопытен и будет тянуться к знаниям. К тому же до пятого класса в паре с учителем работал воспитатель, который организовывал внеурочную деятельность, занимался продленкой. Он был один на весь класс, можно назвать его тьютором.

За несделанную домашнюю работу никогда не ругали. Директор говорил, что задание ученик должен делать сам, родителям не надо ему ни с чем помогать: это мешает понять, на каком уровне действительно находится ребенок. По его словам, все, чем родители должны помочь, — это предоставить детям учебное место дома, остальное они сделают сами.

Плюсы и минусы. Я считаю систему Эльконина — Давыдова очень эффективной и интересной. Результат увидела у старшей дочери к пятому классу. Она стала ответственной, ей нравилось учиться, она занималась и развивалась самостоятельно. Поначалу родителям надо было просто набраться терпения.

Система помогла раскрыться и ребятам с особенностями нервной системы. Например, у одного ребенка были серьезные эмоциональные проблемы: в предыдущей школе он получил психологическую травму. Сначала этот мальчик просто ходил на занятия и сидел на задней парте, его никто не спрашивал и не ругал. Через год он стал лучшим в классе, раскрылся как сильный технарь и душа коллектива. Без давления дети находят себя и не боятся развиваться.

На мой взгляд, недостатком программы может быть то, что она не универсальна и не подойдет детям, которые не могут мотивировать себя самостоятельно записывать домашнее задание и планировать свое время.

Для меня минус в «Школе развития» оказался только один: в последние годы она потеряла свою аутентичность. К сожалению, из-за рекомендаций Департамента образования Москвы в школе отказались от многих полезных особенностей: стали ставить оценки по пятибалльной шкале, ввели обычное расписание вместо динамического. К тому же свой пост покинул директор — ядро системы. После него пришли новые учителя, которым не были близки подходы прошлого руководителя.

Поэтому мне пришлось перевести дочь после седьмого класса в рейтинговую гимназию. В этом году она выпустилась и поступила в университет. Грустно, что необычным развивающим школам приходится подстраиваться под стандарты, из-за этого они постепенно начинают распадаться.