«Грозился что-нибудь сломать или выбросить в окно»: как я подготовила к школе сына с СДВГ

В 6 лет моему сыну поставили диагноз «синдром дефицита внимания и гиперактивности» — СДВГ.

Принять это было тяжело. Я консультировалась с психологами, читала книги об этом синдроме, общалась с мамами таких же детей. В конце концов поняла, что СДВГ не болезнь, а особенность. И год, который оставался до школы, решила использовать по максимуму.

Расскажу, как мы готовились к серьезным переменам, сколько потратили на сборы и как сын адаптировался к школе.

Какие были симптомы. С младенчества сын сложно засыпал. После насыщенного дня мог по 30—40 минут плакать перед сном. Ночью просыпался почти каждый час. Я рассказала об этом участковому неврологу, и тот написал в медкарте непонятные мне четыре буквы со знаком вопроса: «СДВГ?» И дополнил запись длинным списком лекарств. Из-за огромного перечня возможных побочек я не стала давать их десятимесячному ребенку.

С возрастом проблемы трансформировались. Вечерний плач сменился невозможно долгим укладыванием с перерывами на «попить/пописать/обнять» и «мне холодно/жарко/страшно». Сын игнорировал замечания, часто устраивал истерики и почти никогда не играл один — ему всегда нужно было внимание.

В два с половиной года сын пошел в детский сад. Все нравилось, он ходил в группу с удовольствием, на него не жаловались. Спустя год из-за работы мужа мы впервые переехали и стали делать это довольно часто: до школы успели пожить в четырех городах, сменили пять детских садов.

К шести годам сын был хорошо развит: мог подолгу собирать пазлы не отвлекаясь, в течение получаса делать задания из развивающих тетрадей, часами слушать аудиосказки, рассматривать картинки в книгах. Еще был очень наблюдательным, обращал внимание на мелочи, которые я не замечала, например новую вывеску или дорожный знак.

Но одновременно с этим серьезно вырос список тревожащих моментов:

1. Импульсивное и агрессивное поведение — самая частая реакция сына на раздражитель. Он мог ударить человека, который мешал играть, рыдать, если проиграл в настольной игре, кидать вещи, когда не получил желаемое, затеять драку, если кто-то обзывался или дразнился.
2. Постоянное привлечение внимания. Я не могла спокойно поговорить по телефону, пообщаться с гостями или продавцом в магазине — ребенок перебивал, вмешивался и срочно требовал ответить на внезапно возникший вопрос. Никакого смущения в присутствии малознакомых людей не испытывал.
3. Неусидчивость. Даже за едой сын не мог усидеть дольше 5 минут — обязательно нужно было выйти, доделать какое-то дело или поиграть.
4. Нарушение чужих границ. Ребенок мог без спроса залезть на колени к взрослому, с которым познакомился полчаса назад. Если человек ему понравился, это было обычным делом.
5. Боязнь засыпать в своей комнате или ходить в туалет в одиночестве. Темнота сыну тоже не нравилась. При этом он мог убежать от меня в торговом центре или в аэропорту, увидев что-то интересное. Хотя мы регулярно читали книги о правилах поведения и говорили, почему такое поведение опасно.
6. Головные боли и боли в животе. Если сын из-за чего-то сильно расстраивался, он становился тихим и задумчивым, а спустя полчаса-час начинал жаловаться на боль. Иногда просто засыпал, а порой рыдал и говорил, что умирает. Однажды мы провели ночь в больнице с подозрением на аппендицит, но в итоге отклонений не нашли.

Что говорили врачи. Когда сыну было пять, в течение полугода в его жизни произошли три больших события: переезд в новую квартиру, смена детского сада и новость о том, что в семье появится младший ребенок. Если до этого плохое поведение наблюдалось в основном, когда рядом были я или муж, после сын перестал сдерживать себя и с другими людьми. Мы начали консультироваться с врачами.

Участковый невролог ультимативно заявила об СДВГ и прописала полугодовое лечение препаратами без доказанной эффективности. Мы пошли за вторым мнением в частный неврологический центр. Главврач подтвердил диагноз и назначил другие лекарства — в основном ноотропы и гомеопатию. А еще предложил пройти курс аппаратных процедур в своем центре на общую сумму 50 000 ₽. Я не нашла подтверждения того, что они помогают при СДВГ, и решила сменить врача.

Третий невролог дал рекомендации по психологической коррекции поведения и направил к психиатру. Из лекарств назначил только курс мелатонина, потому что в полные шесть лет сын все еще долго и сложно засыпал. Забегая вперед, скажу, что, судя по всему, мелатонин, помог: сын стал быстрее засыпать и дольше спать по утрам.

Психиатр подтвердил диагноз и рассказал, что лекарства от СДВГ нет, но возможна поведенческая и медикаментозная коррекция. Существуют препараты с доказанной эффективностью, которые помогают пациенту лучше воспринимать новую информацию. То есть, одновременно с приемом медикаментов надо работать над коррекцией поведения, обучать ребенка навыкам социального взаимодействия.

Я понимаю, что с возрастом и учетом будущей нагрузки в школе таблетки могут стать необходимостью. Но пока не стала давать сыну лекарства: видела, что он может учиться и осваивать новые паттерны поведения и без медикаментов. Главное — соблюдать два условия: соблюдать режим и объяснять ребенку, что и зачем мы делаем.

Хождения по врачам заняли примерно полгода. Все это время я надеялась, что это не СДВГ, а просто стресс или возраст и вот-вот все пройдет. Принять диагноз было непросто. Я читала книги по СДВГ, подписалась на профильных психологов, вступила в чат мам детей с СДВГ. Когда поняла, что СДВГ — это не только сложности, но и много плюсов, стало легче.

Мой ребенок обладает прекрасной памятью и высоким интеллектом, которые часто сопровождают СДВГ, и в этом большой потенциал. А слабые стороны можно проработать и сделать так, чтобы они меньше влияли на качество жизни.

Как мы работали с психологами. Впервые я привела ребенка к психологу в два с половиной года: не справлялась с его сложным поведением, а советы из книг по воспитанию не работали. Психолог провела для сына песочную терапию — трудностей не увидела, но отметила развитый не по годам интеллект.

Когда сыну было четыре, я решила еще раз попробовать найти подход с помощью психолога. Выбрала специалиста с высоким рейтингом и хорошими отзывами на сайте prodoctorov.ru. Психолог убедила, что у ребенка нет гиперактивности: гиперактивный ребенок будет бегать по стенам, а наш сын с интересом общается и вдумчиво отвечает на вопросы.

В шесть лет мы попали к участковому психологу. Она похвалила интеллект и сосредоточенность сына: он долго и аккуратно рисовал рисунок по ее заданию. СДВГ психолог тоже не увидел — списал сложное поведение на стресс из-за переезда и смены сада. Предложил записываться на консультации, когда сын будет вести себя особо непослушно.

После неудачных обращений к предыдущим специалистам я поняла, что мне нужен не обычный психолог, а близко знакомый с гиперактивностью. Так мы попали к Гелене Малгатаевой. Дополнительно расположило, что сын Гелены — ровесник моего и у него тоже СДВГ.

Я подробно рассказала о нашей ситуации, особенностях поведения сына и пожеланиях — над чем именно хочу поработать. Предыдущие психологи давали общие советы: нужно принять ребенка, выстроить семейную иерархию, много времени проводить вместе. Рекомендации Гелены были более практичными. Например, на первой консультации она не просто рассказала, как реагировать на поведение сына, но и привела примеры слов и фраз, которые можно использовать в общении.

С тех пор, уже на протяжении двух с половиной лет, я обращаюсь к Гелене за советами: сын растет, проходит через новые кризисы и я не всегда понимаю, как мне реагировать.

Наш сын ноябрьский. Мы хотели отдать его в школу в шесть лет и девять месяцев. Но передумали по трем причинам:

1. В книгах и вебинарах по СДВГ, которые мне попадались, мнение было единым: гиперактивному ребенку лучше идти в школу позже, чем раньше.
2. Я видела, что сын не готов сменить детсадовский распорядок на школьный: элементарно еще не наигрался.
3. При переводе в новый детский сад сына направили в старшую группу, а не в выпускную. Это означало, что в шесть лет он бы пошел в школу без друзей.

В итоге решили, что сын пойдет учиться в семь лет и девять месяцев, — плохо от этого факта было только нашим бабушкам. Им казалось, что ребенок потеряет целый год и «будет переростком среди одноклассников». Мы же решили, что сможем провести этот год с пользой, — подготовить ребенка к учебе, чтобы она не стала для него стрессом. Расскажу, каких шагов мы придерживались.

Развивали самостоятельность. Так как ребенок с двух с половиной лет ходил в детский сад, то был приучен к распорядку и умел себя обслуживать: мог одеться, помыть руки, сходить в туалет. Но многое он делал под контролем и по команде родителей и воспитателей.

Чтобы развить самостоятельность, я стала делегировать сыну небольшие задачи: выбрать одежду, собрать рюкзак для кружка, после стирки разложить свои вещи по местам — для этого мы купили в детскую шкаф с трубой на уровне его роста и ящиками внизу.

Я стала ставить сыну будильники, чтобы после сигнала он начинал собираться в детский сад, на секцию или готовиться ко сну. Так мне не нужно было следить за временем, отвлекаться от своих дел, и, главное, я перестала быть причиной, по которой сыну нужно оставить интересное занятие. Ребенок учился управлять своим временем и переключать внимание.

В первом классе мы продолжили использовать этот способ для утренних сборов. Пару раз сын засиживался после сигнала будильника и сразу чувствовал на себе последствия: приходилось быстро одеваться, бежать в школу, впопыхах готовиться к уроку. Больше он так не делал.

Если первоклассник будет самостоятельно приходить из школы, открывать дверь и разогревать обед, все эти действия тоже стоит отработать. Греть еду и готовить простые блюда сын умеет с шести лет, а открывать дверной замок мы научили его к концу учебного года, когда появилась необходимость.

Прививали любовь к чтению. В школе большую часть информации нужно воспринимать на слух и из книг, поэтому этот навык стоит развивать. А еще показывать, что учиться — интересно.

Когда сыну было около двух лет, мы стали ходить в библиотеку. Сначала брали совсем детские книжки, в основном про машины, самолеты и поезда — самые интересные темы для мальчишки. С возрастом книги становились толще, а темы — разнообразнее. Обычно забирали домой пять книг: три выбирал сын, две — я.

Зиму перед школой мы провели в Турции, бумажные книги с собой не брали, а покупать было дорого. Тогда перешли на детские электронные книги. Читать с планшета оказалось удобно: крупные буквы, яркие иллюстрации. Так как у сына проблемы с проявлением эмоций, мы читали художественные книги о дружбе, семейных отношениях, детских переживаниях. Любимые — «Мама, папа, бабушка, восемь детей и грузовик», «Вафельное сердце», «Вратарь и море», «Приключения Эмиля из Лённеберги».

Когда вернулись в Россию и снова стали ходить в библиотеку, сын стал брать много энциклопедий: это был его способ подготовиться в школе. Забегая вперед, скажу, что в первом классе сын стал читать довольно быстро, может сидеть с интересной книгой час, а иногда и два.

Уделяли особое внимание коммуникации. Дети с СДВГ часто умнее сверстников, у них отличная память. Но во всем, что касается эмоционального интеллекта и этики, они обычно отстают на пару лет.

Главные сложности в поведении сына — вспыльчивость и импульсивность. Поэтому перед школой я начала больше следить за тем, как он знакомится, контактирует с другими ребятами, реагирует на обзывательства или отказ играть по его правилам. Дома проговаривала, как лучше было поступить и что сказать.

Если ребенок сам нашел выход из спора, отмечала это после прогулки, хвалила. Рассказывала, как принято и не принято разговаривать со взрослыми, какие комментарии считаются неуместными. Некоторые моменты казались мне очевидными. Но в ходе беседы я часто понимала, что ребенок повел себя так, потому что не осознавал, что это грубо или обидно.

Ограничили гаджеты. К первому классу мы разрешали сыну один час мультфильмов и игр в общей сложности в течение дня. С началом учебы доступ к планшету увеличили до двух часов, но с условием: один час — это игры и мультфильмы, еще час можно заниматься в приложениях английским, играть в шахматы или выполнять задания на сайте «Учи-ру».

Телевизор включаем только в выходные и чтобы посмотреть кино или мультик — не больше одного в день. Благодаря этому у ребенка много свободного времени и книге не приходится конкурировать с планшетом или прогулкой.

Уроки в онлайн-школе. Лучше, если ребенок с СДВГ пойдет в подготовительный класс в той школе, где будет учиться в будущем. Это поможет избежать стресса: он заранее познакомится со школой и учителем. Для нас этот вариант был невозможен: осенью мы почти на полгода уехали в другой город.

По совету знакомых взяли год занятий в онлайн-школе «Фоксфорд». Сын занимался по программе первого класса. Смотреть 45-минутные уроки в записи ему было скучно, поэтому мы придумали новый формат: я читала конспект, а сын делал тесты. Занимались по 1—1,5 часа в день 3—4 раза в неделю. Но если совсем не было настроения, я не настаивала.

Отдельно учились чтению. Я покупала готовые письма для обучения чтению, в которых гномик рассказывает ребенку о своей жизни и иногда просит написать ответ. Письма стали стимулом к самостоятельному чтению: буквы сын знал давно, но учиться читать не хотел. В дело пошли комиксы: мы поощряли попытки прочитать их, а также уличные вывески и объявления. К лету перед первым классом сын начал читать по слогам.

Полгода занятий в онлайн-школе стоили почти 20 000 ₽. За эти месяцы я поняла, что домашняя школа — не вариант для сына. Он любит узнавать новое, но без живого контакта с учителями и одноклассниками быстро пропадает интерес к занятиям, не хватает элемента соревнования.

Встречи с логопедом. Полтора года до школы я водила сына к логопеду: в пять лет он не выговаривал шипящие, а еще [л] и [р]. Сначала искала платного специалиста, но напугали цены: занятие продолжительностью 20—30 минут в логопедических центрах нашего района стоило 1200—1500 ₽. Решила попробовать обратиться к участковому логопеду в поликлинике.

Занимались спринтами: два месяца занятий один раз в неделю по 15 минут, потом перерыв два-три месяца. Мне нравилось, что логопед работала на результат: шел не по накатанной стандартной схеме, а пытался найти причину, почему у ребенка не получается выговаривать тот или иной звук, и устранить ее. Специалист подбирала упражнения на усиление выдоха, укрепление кончика языка, тренировку подвижности мышц губ и щек. На занятии отрабатывали технику, а дома в течение недели повторяли.

Я уговаривала и мотивировала сына всеми доступными способами: поощряла совместным времяпрепровождением, хвалила за успехи, старалась сделать из урока игру или соревнование. Часто переговоры занимали больше времени, чем сам урок. Но я понимала, что ребенок будет чувствовать себя увереннее в школе, если его не будут переспрашивать по несколько раз.

Постепенно мы поставили все звуки. На покупку тренажеров для занятий ушло 950 ₽.

С гиперактивными детьми во всем работает правило: чем меньше визуального шума, тем лучше. Это касается и рабочего места.

У сына белая растущая парта от компании «Астек», взяли по рекомендации нейропсихолога Валентины Паевской как самую неубиваемую. Купили в конце 2021 года в интернет-магазине, она до сих пор в отличном состоянии.

Парту можно регулировать под рост и менять угол наклона столешницы. Есть выдвижной ящик — там лежит запасная канцелярия. На поверхности не храним никаких ярких предметов. После занятий прошу сына убирать все в шкаф и ящик. Над партой на уровне глаз тоже нет никаких полок, картин, фотографий.

К парте взяли растущий стул Anatomica Armata, книжный шкаф для учебников и тетрадей, а еще столик на колесах. Обычно он стоит посреди комнаты, на нем ребенок собирает пазлы и играет в настолки. Это удобно: игру можно оставить и вернуться к ней позже, а стол для уроков всегда свободен.

У стола стоит доска Бильгоу — вариант балансира. На консультации психолог советовала выполнять упражнения на балансире, когда ребенок закончил домашнее задание по одному предмету и переходит к другому. Упражнения на баланс стимулируют работу мозжечка, который отвечает за координацию движений и регуляцию мышечного тонуса. Небольшие исследования показывают, что это помогает детям с СДВГ улучшать и когнитивные процессы, включая внимание и саморегуляцию.

Мне казалось, сыну нужен молодой учитель, который в курсе современных исследований, знает про СДВГ и хочет искать подход к нейроотличным детям. Но на одном семинаре услышала, что лучше наоборот: опытный учитель может не знать про СДВГ, но благодаря опыту сумеет заинтересовать активного ребенка.

Еще узнала, что чем проще школа, тем лучше. Ребенку не нужна лишняя нагрузка в начальной школе, а гиперактивному — тем более. Главная задача началки — научить учиться. И наилучший вариант — поближе к дому.

Наша школа прямо под окнами, там два первых класса. Я спросила у родителей в детском саду, кто в какой идет и почему. В итоге выбрала учителя постарше. Первое родительское собрание было в июне. Мне понравилось, что в учительнице строгость и требовательность сочетались с желанием сделать учебный процесс интересным для детей.

Педагог рассказала, как она предлагает организовать учебный процесс, и многое было очень кстати для ребенка с СДВГ. А именно:

• делаем общий закуп всех расходников — от рабочих тетрадей до дневников. Все одинаковое. Для гиперактивного ребенка это хорошо: будет меньше отвлекаться на чужую канцелярию;
• все чистые тетради, папки для технологии и рисования хранятся в классе. Значит, ниже вероятность что-то забыть;
• темно-синий цвет формы. Жестких требований к вещам нет. Например, необязательно покупать именно пиджак или рубашку, можно выбрать удобную одежду. Главное — ярких цветов;
• к ключам от шкафчиков для одежды делаем дубликаты. Оригинал на всякий случай хранится у учителя;
• в учебном процессе будет использоваться система мотивации: смайлики, аплодисменты, акцент на успехах детей;
• по всем вопросам можно и нужно звонить учителю. Например, предупредить, если ребенок не хочет идти в школу или что-то случилось в семье, чтобы педагог правильно реагировал на нестандартное поведение.

После собрания я подошла к учительнице — рассказала, что сын гиперактивный, вспыльчивый и плохо переносит конфликтные ситуации. Она ответила, что успела поговорить с воспитателем и уже в курсе. А еще знает, как заинтересовать такого ребенка. Мы договорились быть на связи.

В конце августа нам представилась возможность ближе познакомиться со школой: учительница попросила помочь подготовить класс к 1 сентября. Я была только рада и взяла с собой сына.

Поначалу ребенок вел себя отвратительно: кричал, отказывался помогать, грозился что-нибудь сломать или выбросить в окно. Потом немного успокоился, стал играть с будущим одноклассником, который тоже пришел с мамой на уборку. Думаю, эта эмоциональная реакция была связана с новой непривычной обстановкой, и хорошо, что она нашла выход до 1 сентября.

После мы смогли потренировались открывать и закрывать шкафчик для одежды, нашли туалет, выучили дорогу от вахты до кабинета. На первый взгляд, это мелочи, но они существенно снижают нагрузку на нестабильную нервную систему ребенка, а значит, ниже вероятность истерики.

Рюкзак выбирали, отталкиваясь только от одного требования: он должен быть легким. Взяли самый простой, который соразмерно смотрелся на спине ребенка. Хорошо, если рюкзак можно стирать в стиральной машине, потому что ждать от ребенка с СДВГ аккуратного обращения с вещами не стоит: огрызки яблок вперемешку с тетрадями — обычное дело. Наш рюкзак уже пережил учебный год и стирку и отлично выглядит. Сын сказал, что пойдет с ним во второй класс.

Пенал лучше взять обычный, похожий на мини-косметичку. С таким можно быстро скинуть все в кучу, застегнуть и бежать на перемену, а не тратить время на раскладывание карандашей по индивидуальным резиночкам. Я не нашла подходящего пенала без резинок — в нашем есть несколько. Под них сын убирает гелевые цветные ручки, которые редко использует.

Рюкзак, пенал и наполнение для него заказывала на маркетплейсах вместе с сыном — он говорил, что больше нравится. Так мы сэкономили время и нервы, потому что в магазине ребенок наверняка выбрал бы что-то другое, менее удобное и практичное.

Тетради, обложки, дневник, принадлежности для уроков рисования и технологии закупил родительский комитет. В июне я сдала 2900 ₽ и в течение года ничего не докупала.

Со школьной формой был связан мой самый большой страх. Я начиталась, что дети с СДВГ отрезают манжеты у дорогих рубашек и закатывают истерики из-за неудобных брюк. Сын никогда не жаловался на одежду, но и носил преимущественно футболки и спортивные штаны.

Я решила покупать все на маркетплейсах в среднем ценовом сегменте, чтобы не переживать из-за испорченных вещей. Искала удобные альтернативы привычным рубашкам и пиджакам: лонгсливы, футболки-поло, свитера.

В августе купила минимум одежды на первое время: трикотажный жилет, брюки на резинке из костюмной ткани, темную рубашку без манжетов, футболку-поло с длинным рукавом и еще одну с коротким, 10 пар одинаковых черных носков. Еще взяла традиционные брюки со стрелками и белую рубашку на 1 сентября.

Пару дней ребенок психовал из-за пуговиц на рубашках, но быстро наловчился их застегивать. Классические брюки сначала надевал только в дни, когда нет физкультуры и не нужно переодеваться. Но вскоре и их научился надевать быстро. Когда я поняла, что неприязни к школьной одежде нет, докупила мягкий пиджак из трикотажа — сын сам попросил и носит с удовольствием.

Позже взяла еще рубашки с длинным рукавом. А вот белый лонгслив из 100%-го хлопка пришлось выбросить после неудачного урока рисования: отстирать не получилось. Тогда же докупили фартук с нарукавниками для уроков изо, чтобы больше не пришлось выкидывать вещи.

Обувь тоже выбрали на маркетплейсе: черные легкие кроссовки для уроков физкультуры и мягкие черные туфли на липучках для класса. Сыну было в них удобно, но за год вид стал так себе: задники стоптались, нос облупился. В этом году я искала более износостойкий вариант.

Для уроков физкультуры купила только белые футболки и спортивные брюки. Спортивную кофту покупать не стала: когда занятия проходят в зале, в кофте жарко, а на улице сын занимался в ветровке.

Перед школой мы купили сим-карту Т-Мобайла: тариф включает 600 минут, 5 Гб интернета и безлимитные мессенджеры. Платим 258 ₽ в месяц.

Установили на мой старый телефон приложение для отслеживания местоположения и мессенджеры, научили ребенка звонить и писать мне и мужу. Еще настроили родительский контроль: интернет есть, но скачивать игры, смотреть мультфильмы и сидеть в браузере ребенок не может.

Такой вариант нам понравился больше, чем смарт-часы или кнопочный телефон: у часов быстро садится батарейка, а на простой мобильник не установить мессенджеры.

Многие психологи, которых я читала, рекомендуют перед школой забрать ребенка из сада на все лето. У нас так не получилось. Из постоянных конфликтов из-за «мне скучно» и двух месяцев каникул вместо трех я выбрала второе. Июнь ребенок отходил в дежурную группу, июль мы провели у бабушек в другом городе.

Вернуться домой лучше за три-четыре недели до 1 сентября, чтобы провести последний месяц без стрессов и смены часовых поясов, войти в режим. Мы прилетели 13 августа. Остаток месяца никуда не ездили, старались ложиться спать в 20:00—21:00, вставать в 07:00—08:00, есть по расписанию, много гулять.

Все лето я не лезла к ребенку ни с чтением, ни с прописями. Последний месяц перед школой — не время, чтобы нагонять все, что не успели освоить за предыдущий год. Будет лучше, если ребенок начнет учебу отдохнувшим и спокойным. Через игры можно повторить буквы и счет, но только при условии, что ребенку весело и он не воспринимает это как урок. Мы играли в монополию и читали книги — эти занятия были в радость.

Расскажите ребенку о диагнозе. Когда сыну поставили диагноз, я без драматизма рассказала ему об этом.

В СДВГ есть плюсы и минусы. Если ребенок их знает, ему проще понять себя, использовать свои сильные стороны, смириться с тем, что не получается, и работать над этим.

Сыну тоже льстит эта аналогия: быстрый и крутой гоночный автомобиль — это не обидно. А на оговорку про тормоз он согласился после того, как мы обсудили его поведение. Мы много говорим с сыном о синдроме: как работает его мозг, что он чувствует, когда злится, и как все это происходит у других людей.

Не формируйте завышенных ожиданий относительно школы. Например, не стоит говорить: «Тебе там понравится!» Или, наоборот, пугать, что будет трудно.

Школа — закономерный этап жизни, причем долгий. Будут хорошие оценки и плохие, иногда будет скучно и трудно, а иногда — интересно и даже весело. Как и взрослым на работе.

Я рассказала об этом сыну, поделилась своим школьным опытом — разным, но в позитивном ключе. Акцентировала внимание на том, что сын уже умеет и знает из школьной программы, чтобы он больше верил в свои силы и меньше волновался.

Сделала акцент на том, что буду любить сына, какие бы оценки он ни получал. Сказала, что ничего страшного, если что-то забудешь, потеряешь или подерешься. Всегда можно прийти к маме и папе, которые помогут и поддержат.

Выстраивайте контакт с будущим первоклассником, будьте готовы выслушать и поучаствовать в беседе на интересную ребенку тему. Это сложно и отнимает много времени, потому что дети с СДВГ могут часами говорить о том, что им интересно. Мой сын обожает рассуждать о космосе, мирах «Майнкрафта» и задавать вопросы о работе атомных электростанций. Темы мне совсем не близкие, но я стараюсь поддерживать интересы.

Когда ребенку комфортно общаться с родителями, после школы он расскажет о том, что произошло на уроках, чем он занимался на переменах, поделится успехами и трудностями. Тогда звонок учителя или мамы обиженного одноклассника не застанет врасплох.

Родители гиперактивного ребенка тратят на воспитание больше ресурсов, чем мамы и папы обычных детей. Сейчас, когда у меня двое детей, я очень сильно это чувствую. При этом родитель ребенка с СДВГ часто не получается от общества поддержки — только осуждение: «Ваш ребенок ни к чему не приучен», «Какой невоспитанный!», «В его возрасте надо бы понимать такие вещи».

Чтобы хватало сил спокойно воспринимать и поведение ребенка, и нападки окружающих, важно экономить силы и по максимуму облегчать себе жизнь.

Поставьте точный диагноз. Только этим летом я окончательно поняла, что помимо СДВГ у сына еще и оппозиционно-вызывающее расстройство. Оно ярко проявляется, если взрослые рядом не могут выстроить с ребенком предсказуемые доверительные отношения: несправедливо наказывают, не держат слово, уступают его уговорам или крикам.

Оказалось, СДВГ часто встречается в связке с другими нарушениями. Из-за этого одни дети с СДВГ могут сильно отличаться от других, а значит, ключевые методы работы с поведением тоже будут разными. Чем лучше вы будете понимать, что именно происходит с ребенком, тем правильнее сможете подобрать методы коррекции и подходящую среду.

Просите о помощи. Родитель ребенка с СДВГ всегда должен быть в ресурсе, а во времена перемен — особенно. Будьте готовы к тому, что первые пару месяцев в школе будут адаптационными и эмоционально сложными. Постарайтесь разгрузить себя на работе, делегировать домашние дела, договориться о помощи. Всей семье нужно время, чтобы перестроиться на новый режим.

В сентябре 2023 в нашей семье совпали два важных события: старший сын пошел в школу, а младший — в детский сад. Я знала, что старшему понадобится психологическая поддержка, а младший наверняка будет часто болеть. Поэтому не торопилась выходить из декретного отпуска и до зимы разрешила себе не искать работу и не брать подработки.

Муж много работает и обычно приходит домой в 19:00 или 20:00. Водить старшего на кружки было бы сложно: у нас нет машины, а младшего пришлось бы брать с собой. Я решила нанять няню: она приходила к нам весь год три раза в неделю по 3 часа. Час стоит 400 ₽, выходило 14 400 ₽ в месяц.

Благодаря помощи я качественно проводила время со старшим сыном: по дороге на кружок мы обсуждали, как дела в школе, а на обратном пути — как прошло занятие и что понравилось. При этом младший ребенок гулял на площадке или занимался с няней дома, вместо того чтобы час сидеть в коридоре, ожидая старшего брата.

Еще я договорилась с мужем, чтобы раз в неделю он возвращался раньше и водил сына на футбол. А по субботам мы по очереди водили ребенка в театральную студию. Мне было важно, чтобы муж тоже видел, как сын занимается, хвалил его усилия и мог побыть с ним вдвоем.

Воспринимайте учителя как соратника и друга. С самого начала я старалась всегда быть на связи с педагогом: звонила узнать ее мнение, если на сына жаловались родители одноклассников, после собраний спрашивала, все ли в порядке, рассказывала о нашей работе над поведением сына и просила ее совета.

Недавно учительница рассказала, что в начале учебного года сын относился к ней настороженно, а к концу раскрепостился, стал больше рассказывать о себе и своих интересах, внимательнее относиться к ее просьбам, чаще помогать. Я очень благодарна педагогу за то, что она нашла подход к сыну. Ее внимательность и участие сыграли большую роль в том, как прошел первый класс.

Работайте с психологом. Если чувствуете, что вам эмоционально сложно проживать разговоры с учителем, замечания других родителей, легкомысленное отношение ребенка к учебе, обратитесь к психологу. Всегда держите в голове, что цель — не в хороших оценках или заученных правилах, а в том, чтобы вырастить счастливого, успешного человека.

Для меня большим психологическим испытанием были звонки родителей одноклассников с жалобами на поведение сына. После них опускались руки, я чувствовала себя измотанной. Терапия помогла меньше винить себя в моменты, когда поведение ребенка выходит за приемлемые социальные рамки, спокойнее относиться к замечаниям других мам и пап.

Сын тоже занимался с психологами: весной мой первоклассник прошел групповую терапию для детей с СДВГ в частном психологическом центре. Я узнала о нем в чате мам детей с СДВГ. Цена — 26 000 ₽, отзывы были хорошие. Курс включал 10 занятий по часу, встречи проходили каждую неделю. В группе — шесть детей в возрасте от семи до девяти лет. Работали три психолога. На занятиях дети в формате игры учились выходить из конфликтных ситуаций, распознавать и отпускать эмоции, держать свои и чужие границы.

За все время было три созвона с родителями: перед стартом, после пяти занятий и в конце. План корректировали в зависимости от запроса мам и пап. На последнем созвоне мне рассказали о сильных сторонах ребенка, над чем еще надо работать, какие методы использовать.

Сначала сын относился к занятиям настороженно, но втянулся и начал ходить с удовольствием. Иногда я видела результаты: например, ребенок старался использовать я-сообщения в конфликте или начинал по-особенному дышать, когда злился. А иногда эмоции захлестывали, и ни о каких техниках успокоения он и слышать не хотел. Тем не менее уверена, что работа с психологами, кружки, книги и постоянные разговоры дадут свой накопительный эффект.

Первый учебный год прошел хорошо. Оценки не ставили, но учительница отмечала успеваемость: по итогам сын неофициально стал отличником, чему безумно рад. Он повзрослел, стал спокойнее и самостоятельнее: сам следит за расписанием и делает домашнее задание. Есть интерес к учебе, школа нравится, с учителем хорошие отношения. В целом мой ребенок — обычный первоклассник, но более активный, чем сверстники. Иногда ему делают замечания, иногда ставят в пример.

Тем не менее проблемы не остались в прошлом. Периодически сын устраивает истерики, конфликтует с одноклассниками, часто спорит. Осенью мне пару раз звонили родители одноклассников — жаловались, что сын обзывается и дразнит другого ребенка. А однажды он вступил в спор с бабушкой одноклассника.

Каждый раз я старалась разобраться в ситуации: выслушать родителей других детей, позвонить учителю и обязательно узнать версию сына. Только после этого мы обсуждали, что было не так и как лучше вести себя в будущем. Соблюдение режима и разбор трудных ситуаций отнимает много моего времени и сил. Но учеба не стала для нас катализатором трудностей. Напротив, школа помогает ребенку развиваться и налаживать отношения с другими людьми.