Сколько зарабатывает мастер, который шьет изделия из кожи

Читатели продолжают делиться с нами историями о своих профессиях.

После университета Антон не слишком успешно работал в финансах, а в 27 лет увлекся кожевенным делом. Теперь у него собственное ателье, где он шьет сумки, ремни и обложки на паспорт. Он рассказал, почему отказывается от работы с кожзамом, сколько стоит картхолдер из крокодила и зачем заказывать вещь, если есть магазины.

С детства я мечтал стать банкиром: когда проходил мимо одного стеклянного здания в родном Череповце, думал, что все сотрудники купаются в деньгах и бед не знают. Моя семья была весьма обеспеченной, но мысли о богатстве тем не менее меня посещали уже тогда. В школе я учился не суперхорошо и, когда поехал в Санкт-Петербург поступать, в последний момент выбрал специальность «финансы и кредит», хотя планировал пойти на маркетинг или менеджмент, особо не понимая сути.

Моя первая работа была в крупном банке — устроился специалистом по обработке заявок на получение кредитов физлицами. Затем перешел на должность аналитика в совершенно другой департамент: следил за тем, чтобы в банкоматах были наличные. В ноябре и декабре 2014 года, когда люди снимали миллионы рублей за считаные часы, мы заказывали наличку Камазами из Центробанка, а потом вручную ее перебирали, чтобы вернуть в банк: по регламенту ЦБ не принимает кэш в своей же упаковке. Нам казалось, что это очень тупо, но тем не менее через мои руки за полдня прошло около полутора миллиардов рублей.

В какой-то момент меня понизили в должности — видимо, чем-то не устраивал. И я уволился. Перешел в компанию, которая занималась аудитом и консалтингом торговых сетей по расхождениям в расчетах с поставщиками. Если коротко, работал бухгалтером-коллектором: находил долги поставщиков перед, скажем, «Лентой», звонил им, показывал расчеты и просил произвести взаиморасчет. Как-то меня отправили в трехмесячную командировку в Москву — и я тут остался.

Устроился в отдел логистики табачной компании с офисом в Сити. Работа была похожа на банк и банкоматы, только тут пополнять нужно было склады с сигаретами: «Эксель», формулы, почта — ничего сложного.

Здесь и появилось мое кожаное увлечение.

Как-то раз я искал сумку для поездки в командировку. У меня было три критерия: натуральная кожа, классный дизайн и приемлемая цена. Если с первыми двумя все было ок на том же Farfetch, то третий меня немного расстраивал: я не мог себе позволить сумку дороже 40 000 ₽. Мне не нужны были разные «Гуччи», а бренды дешевле предлагали или пластик, или ужасный древний дизайн.

Изначально у меня было просто дикое любопытство. С кожей до этого я никогда не работал, но самодельничать любил с детства. Плотничество было основным занятием и хобби моего дедушки, он сам построил дом и все остальное на даче и меня многому учил. Я с детства умел пользоваться рубанком и прочими инструментами, это мне помогло понять тонкие моменты в работе с кожей.

Три месяца я смотрел ролики на «Ютубе», подписывался в соцсетях на мастеров со всего света — от США до Японии. Купил курсы у английского мастера, где весь процесс описывался суперподробно.

Когда понял, что пора, поехал в кожевенный магазин за базовым набором инструментов. В него входят:

• Пробойники. Ими пробивают отверстия в коже.
• Киянка. Это нечто вроде молотка, чтобы наносить удары по пробойнику.
• Шило. Для прокалывания отверстий и разметки.
• Раскройный мат. На нем идут работы. Тут есть разметка для более удобного позиционирования деталей, также на нем можно резать что-нибудь ножом, и он не будет тупиться.
• Воск. Используется для натирания нитей: так они лучше скользят и не путаются при прошивке.
• Сликер. Также входит в основной набор — это цилиндрическая деревяшка с канавками, ею полируются урезы кожи, то есть срезы.
• Еще, конечно, нужны ножи, нитки, иглы и линейки.

На все это я потратил примерно 5000 ₽. В принципе, новичок вполне может уложиться в эту сумму. Конечно, когда уже хочется качественного и красивого инструмента, тратишь больше: одних ножей можно приобрести штук шесть, каждый стоит 5000—10 000 ₽. Еще я купил кусок желтой итальянской дорогой кожи. Продавец заметила: «Я бы не стала такую хорошую кожу покупать без опыта работы, вы уверены?»

27 лет я болтался в мире без особого смысла и искал себя, хотя и неосознанно, а теперь как-то сразу понял, что нашел дело своей жизни. На него уходило все свободное время: после работы я ужинал и шил до полуночи, а по выходным — с утра до вечера.

Делать кожаные штуки я начинал дома на гладильной доске. Только переехал тогда в новую квартиру, и из мебели там были надувной матрас и желтое кресло из «Икеи».

У меня аналитический склад ума, поэтому сразу за что-то невообразимое я не брался, работал постепенно. Первыми изделиями были конвертики под банковские карточки, затем простые кошельки на молниях.

После еще пары несложных изделий я купил лекала сумки, похожей на Speedy от LV. Работал над ней примерно неделю, сшил, конечно, на совесть, но многих моментов еще не знал, и получилось, мягко говоря, не супер, хотя гулять с ней по подземной парковке можно без стыда.

Ошибок в начале работы была масса. Например, первый месяц я шил обычными острыми иглами для ткани. Упал под гладильную доску от смеха, когда узнал, что нужны иглы с тупыми концами, чтобы легко проходить через отверстия в коже. К тому моменту я уже прошел курс и посмотрел множество видео, но никто из преподов на иглы внимания не обращал — наверное, это было очевидно.

Материалы покупал по мере необходимости, иногда брал кожу просто потому, что она мне понравилась, а что с ней делать — решал потом.

Первые несколько сумочек я раздарил подругам, маме и бабушкам, потом начали приходить друзья: «сумочку для жены», «кейс парню для ноутбука», иногда просили и просто картхолдер или обложку на паспорт. Кто-то платил наличкой, кто-то предлагал бартер: например, одна знакомая работала в «Эсте Лаудер» и приносила духи «Том Форд» и «Килиан» — вполне равноценный обмен, я считаю.

Работа с кожей подходит тем, кто может с первого или максимум второго раза вырезать канцелярским ножом ровный квадратик из бумаги. Если начать с кожевенного дела как хобби, то через пару лет можно уже браться за работу с брендами, а если есть ментор, того же уровня реально достичь за полгода-год.

У меня плана по развитию бизнеса не было, но однажды я наткнулся на московский бренд «премиум-аксессуаров из кожи», какое-то время из интереса за ним следил. Увидел у них «новую модель, которая скоро будет в продаже». Выполнена она была некорректно: форма мятая, между основной стенкой и боковой отсутствует важная конструктивная деталь — кедер. Я написал в директ замечание — просто по доброте, мол, нужно то и это, доработайте. В ответ меня позвали на встречу и предложили шить для бренда. Материалы предоставлял заказчик, либо я их покупал, а мне возмещали траты. Объем был небольшой, поэтому я вывозил после работы и по выходным.

В месяц я делал примерно 30—50 изделий стоимостью от 800 до 12 000 ₽. Шить вручную было долго и неэффективно, поэтому купил швейную машинку за 42 000 ₽. Когда поток изделий стал расти, пришлось ездить в другие мастерские, чтобы пользоваться их оборудованием, там же можно было завести полезные знакомства и получить советы. Кое-что отдавал на аутсорс более опытным коллегам.

42 000 ₽

стоила швейная машинка для работы

За каждое изделие мне платили фикс, в итоге за месяц на этом я зарабатывал примерно 30 000 ₽.

К тому моменту из табачной компании меня «попросили», хотя коллеги не особо понимали причину, — и я нашел место в алкогольной компании, опять же в логистике. Два месяца параллельно с работой шил изделия для своего первого клиента, а потом уволился.

После увольнения у меня было три варианта:

• Найти такую же унылую работу и шить по вечерам и выходным.
• Уйти исключительно в кожевничество и постепенно развиваться.
• Уйти в кожевничество, продать квартиру и вложить деньги в производство и развитие бренда.

Амбиции не позволили выбрать пункт 1, рассудительность и страх не дали пойти по третьему пути, оставался вариант 2 — и при этом у меня ипотека, несколько кредитов, постоянно растущие расходы, которые превышали заработок.

Тем не менее все друзья были в восторге от моего плана и всецело его одобряли, как и папа. Сомнения были только у мамы, но и они развеялись: в моих сторис она по-прежнему наблюдала рестораны, шампанское и устрицы — я не богач, но раз в одну-две недели могу себе такое позволить.

На последнем месте работы я получал 140 000 ₽ гросс плюс около 30 000 ₽ от первого клиента на пошив. В ноябре я уже ушел и на кожаных делах заработал 90 000 ₽, в декабре — 201 000 ₽. За первые месяцы 2021 года мой средний доход составил 140 000 ₽.

Через 11 месяцев после ухода из найма я открыл ателье по изготовлению изделий из кожи. Это было вынужденное решение: я уже не мог тянуть нужные объемы производства дома и постоянно путешествовать по разным мастерским, это отнимало много времени, сил и денег.

У меня своя мастерская в трех минутах от дома: снимаю за 30 000 ₽ студию 20 м² на цокольном этаже бизнес-центра класса В. Там есть охрана, турникеты, столовая, все хорошо и красиво, гораздо лучше, чем в мастерских, которые находятся в промзонах или центрах класса С и ниже. Например, много таких на «Электрозаводе» — здание хотя и суператмосферное, пронизанное духом СССР, но полуразрушенное.

У знакомого мастера по мебели заказал раскройный стол, купил стеллаж, несколько машин для работы, а также расходные материалы: уплотнители, клей, краски, нитки и прочее. На все это ушло 580 000 ₽. Часть дал папа, часть вывел из инвестиций, часть взял с кредитки. Одну машинку мне купил клиент в счет будущих заказов — стоила она около 100 000 ₽, за два месяца я ее отработал.

В студии большое окно, стены покрасил в графитово-серый, сразу стало стильно и уютно, при входе чувствуешь чудесный аромат кожи. Основные работы — от кроя до финальной сборки изделий — проходят на раскройном столе. Вдоль левой стены стоит консоль, на ней три станка:

Далее — стеллаж, где хранится фурнитура, кожа, инструменты, готовая продукция, упаковка. По правой стороне стоят машинки: брусовочная — для утоньшения края кожи; прямострочная швейная машинка — основная трудяга; рукавная швейная машинка марки Pfaff — старая, немецкая, идеально шьет; колонковая швейная машинка. Все они выполняют одну функцию — шьют, но их конструкция позволяет прошивать разные части изделия.

В углу — диванчик для отдыха и приема клиентов.

До этого года к работе над крупными заказами я привлекал других мастеров: распределял задачи, проводил обучение по сборке изделий, координировал действия, контролировал качество. Они получали фиксированный процент от стоимости выполненных изделий.

Сотрудников я ценю, если они справляются с задачами, поддерживают чистоту на рабочем месте, не косячат и соблюдают дисциплину. По моему опыту, большинство мастеров считают себя художниками, они «сами себе хозяева», приходить на работу к 10—11 для них немыслимо: могут вообще день проспать, так как до четырех утра смотрели рилсы с котятами. У меня нет жесткого графика и плана по выработке, но есть объем работы, который нужно сделать к такому-то числу. Если сотрудник понимает, что справится со своей задачей в срок, может приходить и попозже.

Потом я нанял сотрудницу на постоянную основу — и это было лучшим решением с момента открытия мастерской. Нашлась девочка с хорошим опытом и мотивацией, мы с ней сразу сработались. Она с полуслова понимает, что и как нужно делать, поддерживает в мастерской чистоту и порядок, ответственно относится к заказам. Изначально я не до конца понимал, какой объем работы она сможет выполнять, и в первый месяц заплатил ей 60 000 ₽. За второй она заработала на 25% больше, за третий — на 50% больше, а в апреле получила 110 000 ₽. Сейчас я без нее как без рук.

У меня свой бренд, к его философии, вероятно, можно отнести следующее: красоту, качество и изысканный стиль. Многие считают, что кожевник и его работы — это что-то крафтовое и грубое, но нет, довольно много мастеров, которые придерживаются подходов как в домах моды с большой историей, например LV, Goyard, Moynat.

У бренда в ассортименте пока два вида картхолдеров, обложки на паспорт и ремни, остальное — индивидуальные заказы. Иногда придумываю модели с нуля, опираясь на базовые универсальные вещи: в наше время сложно изобрести что-то новое и красивое, классические формы, которые всегда вписываются в гардероб, уже давно придумали и сделали. Чаще действую по желанию клиента и только вношу свои коррективы.

Могу сделать что угодно: от чехла на ключ Ламборгини до рюкзака с отделкой из норки. У меня заказывают обложки, ремни, портмоне, сумки, футляры для очков, ремешки на часы.

Примерно половина клиентов — мои знакомые, остальные приходят через соцсети, где я запускал рекламу. Обычно это взрослые люди, которые не страдают брендоманией. Они, наоборот, будут хвастаться тем, что это изделие на заказ, специально для них, больше ни у кого такого нет. Думаю, чаще всего они приходят, потому что не могут найти то, что им нравится, за адекватные деньги, или же хотят что-то невероятное.

Например, один клиент захотел чехол на ключ от своего будущего Роллс-Ройса из кожи крокодила в цвет салона, холдер для техпаспорта и водительского. Через месяц пришел и сказал, что хочет кофр из крокодила в тот же Роллс-Ройс. Вот уже пару месяцев думаю над дизайном, чтобы сделать что-то интересное, а не просто слизать образ с дешевых аналогов. Подобные заказчики редкие, так как проще слетать в Дубай и купить ту же «Боттегу», чем ждать несколько месяцев изделие.

Чаще всего мои клиенты — люди адекватные, приобретать копию известного бренда и тем более выдавать ее за оригинал не будут. Бывает, хотят сделать похожую или очень похожую сумку, но с авторскими элементами. Например, моей подруге нравится определенная сумка Louis Vuitton, но не нравятся ее ручки. Сделали такую же в нужном цвете, с красной подкладкой из замши, но с удобными ручками. Поскольку подруга поддерживала меня с самого начала деятельности, для нее действуют специальные условия, но разница в цене между взятой за образец сумкой и ее экземпляром была трехкратная.

Точную копию бренда не сделать, если ты не работал на производстве или не обладаешь исчерпывающей технологической информацией, а в России еще и сложно достать кожу, из которой такие сумки шьют. Это даже не всегда выгодно с точки зрения цены. Например, если речь о сегментах мидл или мидл-ап, оригинал может оказаться дешевле. Скажем, сумки Michael Kors за 30 000—40 000 ₽ штампуют десятками тысяч на фабрике в Китае, себестоимость такой сумки, думаю, 3000—5000 ₽, на ее производство уходит шесть часов отточенных действий, а все материалы закупаются оптом. Мне же придется разработать лекала, подобрать кожу и фурнитуру, купить их по цене в три-четыре раза выше, чем платит бренд, и сшить такую сумку. Но если говорить о высоких брендах типа Yves Saint Laurent, Gucci, Louis Vuitton, то цена копии может быть ниже цены оригинала или такой же, а может — и гораздо выше, если клиент хочет использовать кожу крокодила, например.

Есть мастера, которые специализируются на копиях: обычно они находят свой «материнский» бренд и делают только две-три модели сумок. Чаще всего это Hermès: Birkin и Kelly — остальные сумки в принципе доступны по цене, если сильно захотеть. Прибыльность зависит от качества: никому не нужна явная подделка.

Я отшиваю изделия для нескольких брендов. У небольших марок нет денег и опыта для того, чтобы открыть собственный цех, нет специалистов для работы, они не знают, где купить какую фурнитуру, у них есть идеи, но нет лекал — тут мне приходится подключать коллег-технологов. Бренды отшивают свои дизайны моими руками, для них я — производство. У кого-то это штучные, но постоянные заказы, у кого-то — мини-партии разных моделей сумочек раз в месяц-два.

Работа с брендами — это самое сложное. Часто им нужно что-то сделать срочно, а у тебя уже есть план, и все сломается, если его поменять. Или они вносят правки на середине производства. Или «ну найди мне такую же кожу, как год назад». Или «у тебя есть два дня, чтобы сшить две сумки, кожу и фурнитуру сам купи и не про**и сроки» — такой случай у меня был 28 декабря.

Сотрудничество с брендами — сейчас их шесть — приносит 80% моей прибыли. За изготовленные изделия они платят фиксированную сумму. Конечно, выгоднее было бы работать только с личными клиентами: стоимость изделия выше и вся прибыль идет на мой счет. Бренды же считают себестоимость, упаковку, маркетинг, комиссии площадкам продаж, доставку. Цену работы в этом случае увеличить сложно, так как она потянет за собой остальное. А в личных заказах можно ставить ту цену, которую я сам считаю достойной. Стараюсь быть справедливым в ценообразовании изделий: обесценивать свою работу и демпить глупо, но и борзеть тоже не нужно.

У моего собственного бренда продажи слабые — до шести изделий в месяц. Нет узнаваемости, но это объяснимо: я почти ничего не тратил на развитие, создание коллекций, рекламу, показы. Задач в этом направлении много: разработка концепции, философии, определение целевой аудитории, приоритеты бренда, стратегия развития, выбор кожи, поездки на фабрики и к дистрибьюторам, поиски фурнитуры, разработка рекламных кампаний — это работа не для одного человека. Я занят в мастерской, и на все это не остается сил и времени.

В мои обязанности входит подбор кожи, подготовка, крой, обработка, сборка, прошивка, покраска.

Возьмем, например, картхолдер:

• Выбор кожи.
• Утоньшение кожи до нужной толщины.
• Крой.
• Биговка — нанесение специальным инструментом декоративной линии вдоль края кожи.
• Обработка урезов: покраска среза кожи с торца в несколько слоев с промежуточным зашкуриванием.
• Склеивание конструкции.
• Прошивание по контуру вручную или на машинке.
• Обработка урезов после прошивки — покраска.

Я использую исключительно натуральные материалы, с искусственными работаем, только если нет вариантов. Например, пенка для придания формы мягкой сумке — натуральных аналогов я не встречал, даже в «Шанель» используют синтепон. А верх и подклад — только натуральная кожа, даже тиснения я избегаю: если сумка из питона, то мне нужна шкура питона, а не коровы с рисунком под него. Несколько раз был в работе и мех.

Кожзам и экокожа — это не про нас, такие заказы я не беру. «Эко» в экокоже — лишь буквы. Она делается из нефтепродуктов и вредит природе гораздо больше, чем натуральная. Животных всегда ели и будут есть, а пластиковая сумка будет разлагаться тысячи лет, когда ее выбросят через год-два, потому что она потрескается и реставрировать ее будет невозможно.

Кожа подбирается по трем основным критериям: плотности или мягкости, внешнему виду, цене. Я работал с кожей крокодила, питона, страуса, слона, акулы, морского ската, игуаны, рыбы — ее пришлось 180 дней ждать из Бразилии. Сложнее всего оказалось с кожей страуса: в ней есть пуховой подшерсток и его сложно удалять, зато она невероятно крепкая.

В производстве изделий для брендов в основном используем кожу крупного рогатого скота, чаще всего коровы. Бывает и кожа козы, редко — крокодила.

Кожу я покупаю в магазинах: некоторые из них знают все, другие — мало кто. Чаще всего можно купить от одной полушкуры. В личных заказах почти всегда выбираю кожу под конкретные изделия, а бренды чаще берут одни и те же артикулы, под которые они разрабатывали свои модели или даже всю концепцию. Например, один клиент в 90% своих изделий использует кожу сафьяно.

В своем бренде я делаю акцент на экзотической коже, так что и цена изделий высокая: тот же картхолдер из крокодила стоит 18 000 ₽, а кофр в багажник из него же — полтора-два миллиона. Если сравнить стоимость одной и той же модели сумки крупного бренда из обычной кожи и кожи крокодила, разница будет в разы: например, если сумка из обычной кожи стоит 2300 €⁣ (144 607 ₽), то из крокодила — 26 000 €⁣ (1 634 693 ₽). Что уж говорить про Hermès, где б/у «Биркин» из крокодила может стоить 27 миллионов рублей.

По идее для изделий из крокодила есть формула: стоимость потраченной кожи умножить на четыре — получается оптовая цена, еще на два — цена для клиента. Но это очень дорого и в России не особо работает, даже богатые люди не согласны столько платить, хотя за «Гуччи» и LV они платят. В целом бренды делают наценку в три-четыре раза: если в производстве сумка стоит 10 000—12 000 ₽, то на полке она будет с ценником 30 000—45 000 ₽.

Время изготовления зависит от партии и самого изделия. Иногда клиенты закажут пять сумок со сроком 7—10 дней, но одну из них хотят получить завтра. А ведь мы не делаем сумки по очереди — сначала все кроим, потом склеиваем, отрабатываем, собираем, прошиваем, снова склеиваем, собираем, красим и отдаем их разом. Так как работа пооперационная, то и на одну, и на пять сумок уходит два дня. Партия ремней 20—30 штук делается два-три дня. Примерно столько же времени нужно на партию портмоне.

Можно сказать, что большая часть моей работы состоит из трудностей: от выбора и заказа кожи до производственной логистики. Нужно решать параллельно несколько задач, от которых зависит результат. Порой приходится искать нестандартные выходы: например, сделаешь ремешок для Эпл-вотч, а он клиенту велик, хотя это мужчина стандартного телосложения и стандартный ремешок должен быть ему впору. Он хочет укоротить носик на три сантиметра, а кожа крокодила, из которой сделан аксессуар, была последней, и невозможно сделать такой же, но короче. Приходится думать, как его безболезненно укоротить, чтобы шов остался красиво лежать и форма не пострадала. Или клиент хочет сделать сумку пониже уже после того, как получил ее на руки: не влезает в багажное отделение. Часто нужны обычные вещи в необычном исполнении: кожа, цвет, чуть больше или меньше.

Это очень творческий процесс: можно сделать такой красивый урез, что будет блестеть, как зеркало. Встречаются интересные заказы: например, человеку нужно было перетянуть кожей стеклянную английскую фляжку 40-х годов, такие были только у высоких военных руководителей. Фляжка была филигранной работы, с металлическим съемным дном и крышкой из металла и натуральной пробки, кожаная часть сделана с применением французских техник. Повторил работу максимально близко, клиент остался доволен.

Был еще такой случай: мой друг, поклонник «Анакондаз», приехал в Москву на их концерт и попросил меня сделать несколько брелков в виде полового органа — у группы про него есть несколько песен, — чтобы вручить музыкантам. На концерт мы пошли с шестью кожаными «пипками» в подарочной коробке. Друг думал, что их покажут со сцены, но увы, его даже не поблагодарили смской. Он расстроился.

Полагаю, моя работа помогает «поднять Россию» в легкой промышленности: я делаю замену импортной продукции, хотя и частично, так как кожа импортная, фурнитура итальянская. Кожа российского производства есть, но ассортимент и качество оставляют желать лучшего. Но это полбеды: российская фурнитура отсутствует как класс, только если у мастеров-околоювелиров изготавливать на заказ, отливать из латуни и делать художественные пряжки и другие элементы. К тому же в производстве используются итальянские химикаты.

Утром, еще лежа в кровати, соображаю, что сегодня нужно сделать, какие изделия начать или закончить, чтобы вовремя отдать заказчикам. Если работы много, стараюсь прийти в мастерскую пораньше, часам к 10, если нет — могу почилить дома до 12.

Придя в студию, сразу берусь за работу, времени на раскачку нет. Могу за день сделать от трех до десяти мелких изделий: картхолдеров, обложек на паспорт, органайзеров. Или раскроить несколько сумок и съездить на стороннее производство, чтобы на «Камоге» сделать кожу тоньше. Дело в том, что изделие высокого класса — это не просто кусок кожи, пришитый к другому куску, но и уплотнитель, который позволяет конструкции держать форму. Еще есть подклад — он тоже почти всегда из кожи. Если бы каждый слой был толщиной 1—2 мм, дамская сумочка бы весила несколько килограммов! Поэтому наружная кожа может быть толщиной 0,9 мм, уплотнитель — 0,6 мм, а подклад — 0,5 мм. Тогда общая толщина стенки — 2 мм, красивый, в меру тонкий край.

Так как я сам себе директор, операционные вопросы тоже решаю сам: ищу и покупаю расходники или фурнитуру, езжу в магазины или заказываю курьера в зависимости от того, кто платит — я или клиенты.

Обедаю в соседней столовой за 250 ₽.

Заканчиваю примерно в 20—21 час, хотя в ноябре и декабре уходил около полуночи: работы было очень много и по утрам я чувствовал себя зомби.

Как-то раз я заказал рекламу у блогера: показал в ней ремень из кожи слона в резной деревянной подарочной упаковке, стоимость такого комплекта — около 100 000 ₽. Один из его подписчиков заказал ремень, коробку, тиснение инициалов — покупал в подарок, внес предоплату и, уже когда платил остаток, спросил:

Я чуть не выпал: ты отдаешь такую сумму и уверен, что это имитация! Когда он узнал, что кожа настоящая, сказал просто: «О, ну здорово, спасибо!» Явно не ценитель, просто нужен был дорогой подарок.

Можно помогать с заказами другим мастерам, можно оказывать допуслуги: сдавать в аренду рабочие места в мастерской, ставить тиснения на готовых изделиях, реставрировать и ремонтировать старые сумки. Подработок масса.

У меня в мастерской раньше можно было работать как в коворкинге: прийти нарезать ремни на ремнерезе или просто утоньшить край кожи на «Фортуне». Но сейчас я этим не занимаюсь, так как понял, что это невыгодно: человек может сломать или расстроить машинку и не сказать об этом — потом не выяснить, кто и что сделал.

Зато часто приходят люди с «Авито», чтобы поставить тиснения на изделиях: сумках, ежедневниках и прочем. Обычно ничего особенного — просто инициалы, но был один интересный случай: нужно было на кожаном чемодане оттеснить эмблему выдуманной организации «Ядерный щит Российской Федерации», где двуглавый орел держит в лапах черепа. Оказалось, что это реквизит для сериала.

Подработки обычно приносят мне 10 000—20 000 ₽ в месяц.

Последние три месяца я в среднем продавал по 130 изделий и получал около 300 000 ₽. Если же пересчитывать средний заработок за полгода, он составит около 240 000 ₽. Для бизнеса это очень мало, одному человеку еще кое-как хватает.

По рынку такие ребята, как я, обычно зарабатывают до 150 000 ₽. Но у меня много долгов, кроме того, я люблю красивую жизнь — рестораны, вино, дорогие подарки, — поэтому приходится работать на всю мощность. Некоторые реально не могут понять, как я так много изделий делаю, еще и такого высокого качества.

В связи с событиями последних месяцев доходы не изменились, но произошло перераспределение заказов между клиентами: у кого-то стало меньше, у кого-то больше. Сейчас начинаем работать с новыми заказчиками. Вероятно, некоторые почувствовали себя ответственными за импортозамещение, а может, случайно так вышло, что у кого-то продажи именно сейчас пошли в рост.

Цены на свою работу я не повышал, но продавцы фурнитуры, кожи и расходников подняли их на 30—100%. Был короткий период шизофрении, когда люди боялись, что все исчезнет с полок. Я сам перестраховался и закупился клеем и кожкартоном по двойной цене. Сейчас ситуация стабилизировалась, доллар дешевле, чем был до февраля, дефицита нет, но из-за сложностей в логистике появилась надбавка.

Я зарегистрирован как самозанятый, плачу налоги только с тех клиентов, которые просят чек за оплату услуг. Считаю, что у меня и так до фига расходов по процентам за кредит и косвенных налогов, чтобы делиться крошечной по моим меркам прибылью.

Общая сумма кредитов, включая ипотеку, у меня 4,4 миллиона рублей.

Пять лет назад я купил однокомнатную квартиру 35 м² за 5,6 миллиона рублей. В ипотеку брал 3 миллиона, осталось выплатить 2,7 миллиона. Пока выплатил малейшую часть.

25 000 ₽ в месяц отдаю на закрытие кредита. Он из давних времен, весь состав не помню: были закрытые кредитные карты, ремонт машины после ДТП, поездка в Таиланд, ремонт балкона, покупка мебели, техники, эмоциональные покупки.

Я с первой работы живу в кредит. В 2013 году сразу взял его на БМВ за 820 000 ₽. Расплачивался года два, потом продал квартиру в Санкт-Петербурге и погасил задолженность — перед покупкой жилья в Москве. А в 2019 году продал и машину — за 560 000 ₽. Кредиты у меня всегда, без них никак. Они меня не тревожат: я же учился на финансах, знаю, когда и сколько нужно отложить, чтобы не встрять по платежам, — история у меня без единой просрочки. Главное тут — понимать долговую нагрузку: сколько нужно платить в месяц и сколько это в процентах от дохода. У меня был период, когда на кредитные платежи шло больше половины заработка, а в какой-то месяц сумма даже превышала доход.

От 10 000 до 50 000 ₽ в месяц трачу на мастерскую: какие-то расходники оплачивает клиент, какие-то покупаю сам — клей, краску, уплотнитель, новый инструмент. В целом в мастерской все есть, но иногда нужны какие-то усовершенствования.

Откладывать не получается, так как денег никогда не хватает. Если что-то нужно, есть кредитка. Обычно укладываюсь в грейс-период — у меня 100 дней без процентов, но раз или два выходил из него.

Особых усилий для экономии не делаю: часто бывают скидки на «Озоне» — удобно закупать там бытовые вещи типа стиральных средств. Если доставка не суперсрочная, а на курьеров высокий спрос, можно ее запланировать на попозже — цена будет значительно ниже.

Года полтора назад я захотел переехать в коттеджный поселок на Новой Риге. Думал о том, чтобы продать квартиру, закрыть долги, купить машину и дом. Квартира сейчас стоит около 12 миллионов рублей, небольшой каркасный дом можно построить за 7—9 миллионов, плюс участок — думаю, 2—3 миллиона в зависимости от расстояния до Москвы. В любом случае пришлось бы снова кредитоваться.

Теперь этот план пересмотрен, и замкад больше не рассматривается. Точнее, рассматривается, но сильно далеко за Мкад.

Мое дело — моя жизнь, я все ему отдаю и вижу себя целиком в этом. Сейчас хочу уехать в другую страну, так как сложно представить, как строить бренд здесь в таком масштабе, как я хочу. Здесь все супернестабильно, мало что доступно — я имею в виду сырье и каналы продаж.

У нас многие думают, что заказать у меня или других мастеров будет дешевле, чем купить в магазине, — ага, конечно.

План у меня есть примерно-конкретный, но уверен, что он будет меняться по ходу дела. Мастерская по-прежнему будет функционировать в Москве: моя сотрудница умеет делать все, есть пара человек, которых она может привлечь к работе. Решил оставить ателье, потому что неплохо справляюсь с текущими клиентами как в производстве, так и в коммуникации, к тому же обеспечиваю рабочие места — считаю, что это правильно. И какую-то прибыль удаленно мастерская тоже будет приносить.