Рабочий день бариста, когда посетители кафе устроили питерскую разборку
Эта история из Сообщества. Редакция задала вопросы, бережно отредактировала и оформила по стандартам журнала
В 2016 году я училась на первом курсе университета и во втором семестре нашла свою первую официальную работу.
Я устроилась бариста в одну из кофеен известной сети в Питере. Наше заведение было средним по вместимости, если сравнивать с другими кофейнями сети: столиков для двух человек было около 20, поэтому часто компании двигали столы, чтобы уместиться. Расскажу об одном рабочем дне, который стал для нас непростым благодаря одной такой компании.
О работе
Мы работали каждый день. Ставка была почасовая. У нас были дневные смены для студентов-заочников — с 07:00 до 16:00 и вечерние для тех, кто учится очно, — с 16:00 до 23:00. Было также известное противостояние утренней и вечерней смены: утренние оставляли после запары грязный бар или не составляли стоп-лист, вечерние плохо закрывали смену или делали неполный заказ продукции.
Из оборудования была кофемашина, блендер, льдогенератор, витрина, печка со множеством режимов, микроволновка, посудомоечная машина и холодильник. Кроме большого выбора кофейных напитков в меню были лимонады, шейки, фреши и пиво.
Из съестного были стандартные завтраки: сырники, омлет, глазунья, круассаны с начинкой. А через полгода, как я пришла работать, ввели еще и ланчи, что стало новым камнем преткновения, потому что поток гостей увеличился, а количество сотрудников было прежнее.
Кроме приготовления напитков, завтраков и выпечки круассанов и булочек у каждого сотрудника был свой круг обязанностей в зависимости от должности. Например, я с нулевым опытом не заказывала продукцию, не вела базу учета отработанного времени сотрудников и не сдавала инкассацию. Этим занимался менеджер или директор.
Став старшим бариста, я стала выполнять все эти задачи, потому что в течение дня не всегда менеджер выходил на смену. Предполагалось, что старший и младший бариста справятся сами.
Инвентаризации были раз в несколько месяцев. На них должны были присутствовать сотрудники, у которых на следующий день выходной. Пересчитывали вообще все, что подлежит продаже, начиная от крышек для стаканов навынос и заканчивая количеством замороженных круассанов. Бывало и такое, что мы сами платили за расхождения в пересчете, это никому не нравилось, конечно же.
Рабочий день
И вот в одну из ночей с субботы на воскресенье мы почти всей командой работников — три девочки-студентки и молодая женщина-директор — проводили инвентаризацию.
Вы поймете, почему я делаю уточнения о возрасте и поле.
Посетители
Наутро после инвентаризации, в первый час после открытия, к нам вошли двое первых гостей. Мужчины, одетые в одинаковые черные кожаные куртки, такие массивные, с тяжелыми толстыми молниями и заклепками. Они были полностью в черном, с очень короткой стрижкой — наверное, это называется «ежик», но это милое слово совсем не подходит под их облик.
К слову, они очень вежливо сделали заказ на кофе и сидели смотрели в окно, изредка перебрасываясь фразами. Обычно мы могли предсказать, какой кофе закажет гость, в этой ситуации мы предположили капучино или американо и не ошиблись, потому что мужчины старше 35 лет менее склонны к заказу каких-то необычных напитков — возможно, из-за непредсказуемости их вкуса. Я и сама нечасто рискую попробовать что-то новое даже в любимых кофейнях, большинство моих экспериментов часто не могу даже допить.
Когда работаешь в питерском общепите, привыкаешь к разному облику гостей: анимешные косплееры, тусовщики, одетые во что-то максимально эпатажное, откровенное и сексуальное, городские сумасшедшие и просто любители экстравагантного облика. Ничему не удивляешься. Поэтому мы даже не заострили внимание на наших первых гостях.
Через полчаса они ушли и вскоре вернулись в компании еще троих друзей, одетых точно так же. Они все вместе сделали заказ на кофе — черный, конечно же, — и снова сели за столики, словно чего-то ожидая.
Так как кофейня находилась в начале улицы Восстания, недалеко от Московского вокзала, она иногда превращалась в удобный зал ожидания. Забегающие за кофе постоянники немного косились на наших гостей в то утро.
Проблема и ее решение
Через полчаса началась кульминация всей ситуации. Вероятно, эти пятеро мужчин были представителями одной из местных группировок, потому что на летнике рядом с кофейней появились еще трое их друзей — все в такой же черной одежде и с короткими стрижками.
Периодически гости менялись местами, передвигались по кофейне, стояли около нее на улице — происходили какие-то серьезные разговоры-переговоры. В какой-то момент разговор принял угрожающий оборот, потому что один из гостей, по всей видимости, был тем, на кого наехали остальные.
Припугнули его, откровенно говоря. Ничего страшного — ни избиения, ни физического насилия, но сплошная агрессия и угрозы, которые мы слышали, даже находясь за барной стойкой, а там почти всегда шумно: то блендер делает фреш, то пену взбиваешь для капучино, то кассу пересчитываешь.
Да и этот мужчина имел вид побитой собаки, было заметно, что ему сейчас хотелось находиться в другом месте. Он разговаривал, опустив глаза, что-то нервно теребил в руках, и его движения были очень скованы, в отличие от других: они сидели, вальяжно раскинув ноги и руки, смотрели прямо на него и двигались резко.
Нам было страшно, и они это видели, поэтому сами вежливо подошли и попросили не переживать и не вызывать ни охрану, ни полицию. Не то чтобы нас это успокоило. У нас была тревожная кнопка, ребята из службы охраны обычно приезжали быстро — за четыре-пять минут. Но иногда вызовов было слишком много, и ждать приходилось минут по двадцать. Доступ к кнопке был у барной стойки, мы понимали, что надо будет ее нажать, если начнется что-то страшное — драка или перестрелка.
После этого гости сделали заказ на кофе — снова черный — и, внимание, три порции сырников с вареньем. В тот момент это было даже забавно. Они платили за все наличкой.
Положили 10 000 ₽ на стойку и сказали, что остаток — это чаевые.
Мы девочки вежливые и не взяли денег, оставив их на столе. Но ребята были настойчивы, минут через пятнадцать еще сделали заказ, каждый раз расплачиваясь пятитысячными. Мы проверили эти купюры, у нас была специальная машинка, — они оказались настоящими.
В конечном счете они оставили в кофейне 50 000 ₽. Мы вычли заказ, остальное осталось нам. Это была большая сумма, особенно с учетом того, что они просидели у нас не больше двух-трех часов.
Обычно за полную смену с открытия до закрытия чаевых выходило от 500 до 3000 ₽. Хотя один раз я за семь часов работы заработала около 12 000 ₽, потому что была дикая запара, людей было очень много и мы с одним бариста менялись ролями, чтобы просто не сойти с ума.
Наши посетители периодически подходили к стойке, говоря: «Не волнуйтесь, ничего не произойдет, не нужно никого вызывать», — и все в таком роде. И через час, когда их агрессия возросла — мужчины стали толкать бедолагу и хватать за одежду, — они ушли сами, чтобы «не пугать девчонок». Можно только догадываться, что стало с парнем, которого они окружили.
Что в итоге
Я слышала много историй про пугающие, неприятные, криминальные ситуации в общепите Петербурга, но в то утро столкнулась с подобным в первый раз. Никому не советую, 0 из 10.
Я проработала в той кофейне в общей сложности почти два года, эта работа научила меня говорить с людьми — до этого я была жутким интровертом. Ушла из-за директора-абьюзера: она относилась к нам максимально непрофессионально — могла кричать при гостях, унижать на общих собраниях и оскорблять. И я сбежала при первой удачной возможности.
Даже устроила себе отпуск на полтора месяца, чтобы оправиться от такого отношения. В сетевых заведениях общепита часто существует некоторая дедовщина давно работающих над новенькими — наверное, это последствия сложной работы.