«Полгода лечили не от того»: 6 историй о том, как врачи не могли поставить верный диагноз

По примерным данным, врачи совершают диагностические ошибки в 5% случаев.

Наши читатели рассказали, как им или близким ставили неверные и часто сомнительные диагнозы и чем все это закончилось. Собрали их истории в одном материале.

В моей семье есть человек с болезнью Крона, которую не могли правильно диагностировать пять лет. Врачи думали, что это IBS — синдром раздраженного кишечника, пытались лечить антидепрессантами и за пять лет ни разу не назначили стероидов.

Дело дошло до непрерывных обострений и сильной потери веса. Честно говоря, я боялась, что человек просто умрет, настолько было плохо.

Теперь, когда диагноз наконец поставили, стероидами удалось снять сильные симптомы. Попробовали иммунодепрессант «Хумира» — не помогло. Теперь на очереди «Стелара». Врачи сказали, что из-за большого поражения кишечника и рубцевания лучше прооперировать и удалить зарубцевавшуюся ткань. Но это можно сделать, как только получится выйти в ремиссию. Пока не удается, хотя пытаемся девять месяцев.

Моей маме ошибочно поставили диагноз «рассеянный склероз» и полгода лечили ее совсем не от того. Причем рассеянный склероз диагностировали уверенно: по двум МРТ с разницей в полторы недели. Один из очагов неврологи в больнице назвали гематомой неизвестного происхождения. Как позже выяснилось, этот очаг свидетельствовал о диффузной крупноклеточной лимфоме ЦНС.

Дважды маме пытались сделать пункцию, но у них не получилось. На мои вопросы: «А что еще, кроме рассеянного склероза, это может быть? Разве он начинается в 58 лет, ведь до этого у нее не было никаких проявлений?» — врачи отвечали, что им не о чем со мной спорить, раз я не врач и все равно не пойму.

Пока мы лечили маму от рассеянного склероза, опухоль спокойно росла, привела к отеку мозга, и мама просто лежала пластом на кровати, уставившись в одну точку. В итоге мы начали верное лечение: было четыре курса химии, сейчас капельница с ритуксимабом.

Часто выходит, что вместо пограничного расстройства личности врачи диагностируют биполярное расстройство. Так произошло и со мной 11 лет назад. Разумеется, от назначенного лечения никаких улучшений не было несколько лет.

Потом я сменил психотерапевта, слез с лекарств, начал заниматься DBT — диалектической поведенческой терапией и сумел наконец-то прийти в то состояние, когда тебя все так же швыряет в течение дня, зато ты понимаешь, что именно происходит, и не выплескиваешь это физически ни на себя, ни на окружающих. Понимаю, что звучит не очень, но по сравнению с тем, что было, это очень круто. Например, лишь во взрослом возрасте я начал понимать, что такое страх, тревога, стыд, гнев, радость. И на самом деле это здорово, когда ты понимаешь, что с тобой вообще происходит.

В 16 лет мне поставили сомнительный диагноз «вегетососудистая дистония». Мама лечила как могла, но ничего, конечно же, не помогло. В 30 лет я уже сама пошла к психиатру. Итог — пограничное расстройство личности. Терапия и антидепрессанты сняли большинство симптомов ВСД.

Очень долго мучилась паническими атаками. Они начались внезапно с приходом первой сессии и возникали почти ежедневно. В маршрутке по дороге на учебу или домой меня каждый раз колотило: я мысленно «умирала» от аварий. Было сложно.

Я обследовалась, но никаких болезней врачи не находили и хором твердили, что у меня вегетососудистая дистония. Могу объяснить это только тем, что дело было около 10 лет назад, когда тема панических атак была не так распространена. Приходилось учиться жить с этим и успокаивать себя: я медитировала, слушала расслабляющую музыку, читала книги.

Со временем количество приступов сократилось до пары раз в несколько месяцев в особо нервные периоды жизни. Но три года назад меня уволили, снова появились панические атаки. К тому моменту эту тему начали обсуждать в интернете. Изучив уйму материала, я поняла, что мне нужна помощь специалистов, и наконец обратилась к психотерапевту.

В итоге диагноз «генерализованное тревожное расстройство» и полгода когнитивной терапии без медикаментов.

Потом был год перерыва и новая стрессовая работа, которая привела меня к неврозу в конце прошлого года. Панических атак не было, но была очень сильная фоновая тревожность, я не могла нормально есть из-за глотательных спазмов. Терапия помогла и в этот раз — и снова без медикаментов. Не то чтобы я против антидепрессантов, но это было наше с врачом решение. Думаю, если бы в лекарствах была необходимость, то я бы их пропила.

Сейчас не без помощи терапии я научилась лучше распознавать сигналы своего организма и симптомы тревоги. Помогаю себе медитациями, спортом и активностью, иногда рисую, переключаю внимание с тревоги на что-то другое. В последнее время начала вести дневник.

Тоже советовали лечить симптомы так называемой вегетососудистой дистонии. «Да ты просто устал, это все от нервов, отдохни дома, полежи» — а диагноз оказался ложным. В итоге я почти ничего не вижу левым глазом.

История началась в 2017 в Чехии. Я перенес грипп на ногах и с «Колдрексом». Выздоровел, но перед глазом была какое-то мутное пятно, как будто утром не умылся и какая-то сопля плавает по глазу. При этом снаружи ничего не было. Обратился в поликлинику по ДМС. Врачи смотрели-смотрели, искали-искали, но ничего не увидели. «Да ты устал просто, пару дней дома полежи, и все пройдет», — классика чешской медицины.

Пошел к русскому врачу, рассказал о проблеме. В ответ: «Да-да, именно так, именно от нервов это и случается! А бывает, знаете, вообще как? Ого-го! Попейте вот успокоительных, все пройдет».

Тем временем пятно перед глазом стало черным. Приехал в Россию быстро пошел в районную поликлинику по прописке. Врачи сразу осмотрели глазное дно — в Чехии, видимо, о таком не слышали. Как итог: «У вас пигментная дегенерация сетчатки, вам фактически нечем смотреть». Хороший офтальмолог немного улучшила ситуацию, но было уже поздно. По ее словам, шанс был, пока пятно было мутное, а теперь черное пятно по центру картинки всегда со мной.

У дочери с самого детства были очень частые и сильные головные боли, до рвоты. В четыре года, когда она сама могла рассказывать о своих симптомах, врачи поставили диагноз «вегетососудистая дистония».

Чтобы справиться с ужасными головными болями, мы объездили всех неврологов Брянска — и платных, и бесплатных. Нам назначали и КТ головы, и ЭЭГ. Каждый врач выписывал какое-нибудь лечение на 3—6 месяцев, но лучше не становилось.

Однажды у нас появилась возможность попасть на прием к врачу-неврологу в Москве — заведующему неврологическим отделением в одном из детских центров. Перед приемом дочке сделали свежие КТ и ЭЭГ и за час, перечитав всю кипу заключений, диагнозов ВСД и анализов и просто расспросив про течение приступов, врач диагностировал мигрень и выписал триптаны.

Мигрень редко встречается в таком маленьком возрасте, но как же проще нам стало жить с верным диагнозом. Перед приступом дочка принимает таблетку, и через полчаса все проходит. Прошло шесть лет, скоро опять к врачу: переходный возраст, нужно скорректировать дозы. А в нашей поликлинике мы так и стоим на учете по ВСД.