Моя косметичка: как я ухаживаю за кожей во время лечения акне

Мне 22 года. Чуть больше года назад я заболела акне, которое лечу до сих пор.

За этот период я обращалась к трем дерматологам, мне назначали множество анализов, пытались вылечить переходом на «чистое» питание и выписывали мази, которые не помогали, зато пахли так, что я могу назвать их не иначе как смесью бензина с керосином.

Сейчас я наконец нашла хорошего специалиста, который подобрал эффективное лечение и помог сформировать уход за кожей. Расскажу, какие средства использую, и покажу, как улучшилось состояние моей кожи.

С самого детства у меня был атопический дерматит: кожа постоянно сохла, шелушилась и краснела, были трещины на ногах и руках. Родители очень беспокоились, поэтому водили меня к дерматологам, соблюдали все рекомендации, но проблема сохранялась.

К 14 годам я уже умела худо-бедно уживаться со своим заболеванием, но хотелось его вылечить. Так я впервые самостоятельно пришла к дерматологу.

На приеме врач ничего не сказала про дерматит, а обратила внимание на состояние моей кожи лица: черные точки в области носа и редкие невоспаленные комедоны. Она заподозрила первую степень акне и назначила дорогостоящие анализы.

Я усомнилась в диагнозе: это была клиника с очень немаленьким прайсом, а дерматолог предложила сдать анализы у них. Сумма выходила внушительная. Казалось, на мне просто наживаются. Кроме того, подростковое чувство собственного достоинства не позволило признать, что чисто гипотетически у меня может быть акне. У моих друзей на тот момент была катастрофическая ситуация с кожей в связи с переходным возрастом, и на их фоне у меня проблем не было.

Так я и решила, что никаких анализов делать не буду, а с атопическим дерматитом никуда больше не пойду. Благо через некоторое время симптомы дерматита исчезли сами.

Полтора года назад, когда я училась на третьем курсе, выдалась самая тяжелая сессия. Я хотела закрыть ее на отлично, как две предыдущие, и податься на повышенную стипендию.

Идея провалилась. За экзамен, к которому я готовилась больше всего, я получила отметку «хорошо». После этого я несколько месяцев не могла полноценно учиться: было тяжело перестать плакать и встать с кровати, да и память значительно ухудшилась. На коже начали регулярно появляться подкожные прыщи, которые я выдавливала, а затем использовала тональный крем, чтобы скрыть пятна.

Буквально через два месяца после сессии ко мне подошла подруга и спросила, что происходит с моей кожей. Примерно тогда же ко мне прилетели родители и, как и подруга, ужаснулись происходящему. Но я все так же отказывалась признавать, что есть проблема: для меня это казалось чем-то несерьезным, потому что я часто пользовалась зеркалом и все происходившее просто примелькалось.

Последней каплей стали слова семейного врача, у которого я проходила курс мануальной терапии. Он сказал, что мне срочно надо лечить кожу, и дал контакты знакомой заведующей отделением в местном кожно-венерологическом диспансере. Туда я и отправилась.

В диспансере я получила направления на бесплатную сдачу следующих анализов:

1. Общий и биохимический анализ крови.
2. Общий анализ мочи.
3. Количественный анализ на демодекс — невидимого глазу клеща, который живет на коже и питается ее секретом.

Не умываться три дня для анализа на демодекс было для меня серьезным испытанием. Я привыкла к полноценному уходу за кожей: в моей косметичке были средства Aravia из серии антиакне, начиная гелем для умывания и заканчивая кремом-корректором, также был пилинг-скатка Esfolio. Всем этим тоже нельзя было пользоваться.

Результаты анализов были в норме, кроме анализа на демодекс: он дал положительный результат. Для лечения врач выписал мазь от чесотки — бензилбензоат, которую я ласково называла смесью бензина с керосином из-за ее запаха, противопаразитарные препараты — метронидазол и метрогил, а также салициловый или борный спирт на выбор.

Бензилбензоат и метрогил нужно было наносить на все лицо. Спирт — точечно, а метронидазол — пить по инструкции. Из рекомендаций: нельзя было наносить какую-либо косметику, пользоваться гелем для умывания и в принципе часто умываться. По назначению я умывалась раз в три дня детским мылом, и это умывание было для меня счастьем. Лечение продолжалось около месяца.

Улучшения были. Но на момент, когда пора было показаться врачу, оказалось, что мой дерматолог в отпуске, так что я познакомилась со вторым врачом. От воспоминаний о ней до сих пор скрипят зубы и появляется желание написать самые нелестные отзывы.

Прием был примерно таким: я рассказала о текущих назначениях, врач спросила, почему мой прошлый дерматолог еще не утратила право лечить, и назначила анализы на очень крупную сумму. Их было настолько много, что сейчас я даже не вспомню все.

У меня не было сил и желания сопротивляться и искать другого врача, поэтому я все сдала, получила рекомендацию принимать «Полисорб» и антибиотик «Юнидокс Солютаб» курсом пять дней, хотя по инструкции его нужно принимать несколько месяцев. Про уходовые средства речи не было, зато врач предложила придерживаться правильного питания: у нее вообще все было завязано на кишечнике и его чистоте.

Длительное время я все так же придерживалась рекомендаций. На анализы и лечение потратила около 20 000 ₽. Улучшений не было вообще.

Как-то раз на одной из рабочих ночных смен мои напарники решили обсудить мои хорошие качества и сделать комплименты. Один звучал так: «Ты очень красивая девушка, только бы прыщи убрала».

На следующий день я написала коллеге, что его слова для менее психически устойчивого человека могли бы стать поводом для нехороших действий. Мы обсудили этот момент, и тогда же я решила найти другого врача. А напарнику пообещала проставиться, если благодаря его фразе я смогу преодолеть заболевание.

В течение недели я приехала к своему третьему дерматологу в ближайшую ко мне частную клинику. Врач в ужасе выслушала и про «смесь бензина с керосином», и про антибиотик, и про «Полисорб». Не стала назначать никаких анализов, а сразу предложила на выбор местные ретиноиды в виде мази «Эффезел» или системные ретиноиды. Было решено начать с мази. За прием я отдала около 2000 ₽.

Начался новый этап лечения. Сначала все становилось лучше, затем было сильное ухудшение: появились прыщи, но если раньше закрытых подкожников было больше, сейчас преобладали открытые. Местами кожа сильно шелушилась, чтобы с этим справиться, требовалось жирное уходовое средство — у меня был Avene XeraCalm.

Сначала ухудшение меня напугало, и я написала врачу, что готова на системные ретиноиды. Но в течение двух дней поняла, что мазь работает: большая часть прыщей прошла, оставив за собой только покраснения.

Прошло семь месяцев. Результат очень заметен: новые воспаления почти не появляются, пигментация уходит быстрее, я снова начала фотографироваться и без стеснения выходить на улицу.

Мазью пользуюсь до сих пор. На недавнем приеме врач сказала, что теперь это мое хроническое заболевание и мазь будет со мной еще очень долго. Но в то же время она не видит серьезных причин для назначения системных ретиноидов.

Я перестала пользоваться декоративной косметикой. После нее воспаляются узелковые образования, которые были некоторое время. Особенно это характерно для тонального средства. Буду рада, если эксперт подскажет, значит ли это, что косметика не подходит.

Уходовые средства полностью поменяла: научилась пользоваться санскрином и перестала делать пилинги.

Сейчас в моем уходе восемь средств:

1. Очищающий гель Avene Cleanance. Приобрела еще до первой встречи с моим лечащим дерматологом. У геля очень приятный запах, и он совсем не сушит. Правда, упаковка очень напоминает мыло для рук, так что пришлось провести разъяснительную беседу с парнем, что это самое дорогое жидкое мыло, которое он может себе представить. Цена — 1305 ₽ за 200 мл.
2. Пудра для умывания Aravia Anti-Acne Enzyme Powder. Пользуюсь не чаще раза в неделю. На фоне лечения применять ее довольно больно, но хочется поскорее убрать постакне. Цена — 941 ₽ за 150 мл.
3. Очищающая пенка Avene Mousse Nettoyante. Купила, когда увидела, что средства этой марки постепенно исчезают. Но особо ее в расчет не беру. Цена — 654 ₽ за 50 мл.
4. Очищающее пенящееся масло Uriage. У меня в основном сухая кожа, которая может даже трескаться, что особенно проявляется в области голеней. Поэтому периодически использую это средство как гель для душа. Цена — 2731 ₽ за 1 л.
5. Аквагель для лица Avene Hydrance. Очень люблю это средство, так как оно впитывается без образования жирной пленки. Цена — 1915 за 50 мл.
6. Солнцезащитный крем La Roche-Posay Anthelios SPF 50. Купила по совету дерматолога. Марка и средство были на мое усмотрение, поэтому я взяла первый попавшийся и в целом осталась довольна. В отзывах пишут, что крем скатывается, но у меня такого не происходит. Жирный блеск после нанесения убираю матирующими салфетками. Цена — 1840 ₽ за 50 мл.
7. Концентрированная сыворотка от постакне La Roche-Posay Effaclar. Дерматолог посоветовала включить в уход сыворотку с салициловой кислотой и дала несколько пробников. Этот продукт понравился больше всего, так как тоже не оставляет жирного блеска и в целом приятен. Цена — 2358 ₽ за 30 мл.
8. Увлажняющий гель для кожи вокруг глаз La Roche-Posay Hydraphase. Люблю такое, особенно если не высыпаюсь. Ничего сверхъестественного в действии нет, купила просто для души. Цена — 1868 ₽ за 15 мл.

В давние времена я тратила много денег на декоративную косметику. Всегда выбирала люкс. Где-то до сих пор валяются тон, пудра, помада, тушь Dior, еще один тон Estée Lauder, палетка для бровей Clarins, палетки теней исключительно Lime Crime. По самым скромным подсчетам, стоимость всей моей косметички превысила 30 000 ₽. Но после постановки диагноза все эти средства лежат и ждут своего часа — если, конечно, не закончится срок годности.

Сейчас же финансы направляются на уход и лечение: около 2500 ₽ ежемесячно уходит на мазь. Остальные продукты средней стоимостью 2000 ₽ покупаются по мере необходимости.

Акне — это в первую очередь огромный комплекс. Изначально я отказывалась понимать, что есть проблема. Потом отказывалась выходить на улицу без веских причин. Каждый день ты боишься смотреть в зеркало, проверять, есть ли новые воспаления.

Несмотря на это, на работе я познакомилась со своим молодым человеком. Отношения начались в разгар заболевания. Он видел и ухудшение, и кровоподтеки, и раны на лице, и шелушение ушей, век, губ, и трещины. Но каждый раз поддерживал меня и помогал по мере возможности. Мне было стыдно обсуждать с ним болезнь. Когда произошло улучшение, я спросила его, как он относится к этому, не оттолкнул ли его мой внешний вид. Он сказал, что это вторично и незначительно для него.

Подруга, которая первая сказала мне о проблеме, каждый месяц говорит, что я выгляжу лучше. Сначала я считала ее чересчур прямолинейной и, может, нетактичной. Но с ее помощью я осознала, что нужно действовать.

Из-за акне я поняла, что стоит тщательнее относиться к здоровью, прислушиваться к близким и не отрицать реальную проблему. Я рада, что нашла своего дерматолога, и готова добираться до нее и час, и полтора, и два, если потребуется.

Я спокойно говорю о пережитом опыте, мне не стыдно рассказать, сколько всего было пережито.