Жалею, что отказалась от всего ради семьи

Я родом из города Центральной России, население которого составляет 25 000 человек.

В 2010 году я училась в Москве, подрабатывала в одном НИИ в составе международной исследовательской группы, вела статистическую обработку данных эксперимента. Мои коллеги регулярно ездили в другие страны, однажды и мне выпала возможность присоединиться к ним и отправиться в две командировки на полгода — в США и Великобританию. В Великобритании я познакомилась с ученым родом из Польши, который большую часть времени проводил в таких же поездках, как и мы.

Вскоре я отчислилась из университета, подтвердила сертификат фельдшера — я получила его благодаря первому образованию, — чтобы иметь возможность работать медсестрой в Европе, и переехала в Польшу. Вместе с молодым человеком мы собирались отправиться по его работе в Чили на полгода, а потом — сразу в Новую Зеландию на год. Мы хотели узаконить наши отношения, строили планы, рисовали радужные перспективы — казалось, весь мир был нам открыт.

Но в июне 2015 года у моей мамы нашли рак, и я вернулась домой. Стоит сказать о том, что две мои сестры, живущие на территории России в пределах 500 км от отчего дома, не нашли возможности приехать и помочь. В августе мама умерла. Мы даже не успели попасть на прием к онкологу, потому что у единственного районного специалиста был летний отпуск, а к областному без его заключения не пробиться.

В какой-то момент я поняла, что у меня больше нет мамы, но остались старенькая бабушка и отец — человек с алкогольной зависимостью и бытовой инвалид. Он не мог жить один, а бабушка еще имела возможность себя обслуживать, но зима в богом забытой деревне на краю света — это не то, что ей по силам. Мой мужчина приехал на похороны мамы, а потом сразу улетел в Чили и ждал меня там: билеты для меня были куплены, работа найдена. Но я не поехала к нему.

Я восстановилась в университете и короткими перебежками его окончила. Меня звали в НИИ на постоянную работу, но я вернулась в родной город, где и нашла место. Бабушка переехала в мою квартиру. Отец стал пить просто ведрами — нас одолевали постоянный стресс и скандалы. Мой мужчина улетел в Новую Зеландию и ждал меня там. Но я опять не смогла оставить своих родных. В итоге наши отношения закончились.

В 2018 году умерла бабушка. Отец не был трезвым уже ни дня. Мне снова позвонили из НИИ и предложили работу: сказали, что место освободилось и они были бы рады меня принять. В то же время я рассматривала вариант с продажей квартиры в родном городе и покупкой жилья в ипотеку в Москве, но отец не согласился на переезд. В итоге мы никуда не поехали.

В 2020 году я познакомилась с, как мне казалось, хорошим мужчиной. Через год родила дочь. В 2022 году умер мой отец. В итоге мужчина оказался непорядочным и свалил.

И вот мне 35 лет. Я поняла, что отдала уходу за родственниками восемь лет самого активного возраста. При этом я не добилась ничего, кроме стабильной работы за копейки. Я живу в нищем городе без инфраструктуры — без каких-либо планов и надежд, в глубокой финансовой яме. Каждый день я не перестаю думать о том, что все могло быть по-другому, что все эти восемь лет я могла бы посвятить себе, а не другим. Я могла бы стать человеком мира. И если бы я родила ребенка, то он жил бы не в городе Н., где есть только одна нормальная детская площадка и нет хорошего педиатра, а в какой-нибудь европейской столице. Мои отец и бабушка рано или поздно умерли бы, но моя жизнь была бы комфортнее. Это пример жестокого эгоизма, но я не перестаю анализировать решения тех лет и жалеть о них.

Иногда я переписываюсь с тем поляком. Сейчас он живет в Исландии, у него жена и две дочери. Мы до сих пор можем разговаривать часами, но это уже не то. Переезд в Москву мне сейчас даже не кажется таким перспективным с учетом роста цен и тем, что меня там ждет. Я просто покрылась мхом и приросла к земле, и мне уже тяжело даются какие-то решения. Я чувствую полную безнадегу и не вижу никаких перспектив.