«От воспоминаний до сих пор сводит зубы»: 10 самых болезненных медицинских манипуляций

Часто люди избегают визитов к врачу, так как диагностика и лечение могут быть связаны с болью. И их можно понять.

Мы спросили у читателей, какие самые болезненные медицинские манипуляции им довелось пережить. Оказалось, что до слез могут доводить даже безобидные, на первый взгляд, процедуры — например, удаление марлевых тампонов из носа.

Собрали список из десяти медицинских вмешательств, способных доставить сильную боль.

На плановом медосмотре в школе стоматолог диагностировал пульпит, сказал: «Будем лечить». Мне заложили в зуб пасту с мышьяком. Говорят: «Приходи через неделю, будем долечивать».

Но ощущения в зубе были настолько отвратительными, болезненными и неприятными, что я проходил с временной пломбой два месяца. И, конечно, когда пришел к врачу, выяснилось, что лечить уже нечего — зуб надо удалять.

Влупили анестетик, через 10 минут измерили температуру, похлопали по плечу и отправили домой. Где-то через 15 минут в маршрутке я понял, что мне крайне плохо и боль такая, что я сейчас сдохну. Хотелось кричать, пот тек градом. Когда доковылял до дома, просто начал орать в голосину. Это был ужас.

С тех пор в госполиклинику ни ногой. Хотя ходят легенды, что за 17 лет там многое изменилось, проверять не хочу. Зубы чищу регулярно, врачей слушаюсь.

В студенческие годы довелось удалять зуб. Шла на процедуру спокойно и уверенно, так как уже привыкла, что анестезия решает вопрос с болью. Но не тут-то было. Сразу после укола показалось, что десна буквально разрывается. А тут еще и остатки зуба тянуть начали. Я выла, тетенька-хирург ворчала. Потом я сидела на лестнице между этажами и плакала.

У меня был жуткий флюс — зуб решили удалять. Уже при введении анестезии стало нестерпимо больно, хотя обычно я даже не пикаю во время укола. Мне казалось, что из глаз летят звезды. Анестезия зуб не взяла. В итоге его не смогли удалить сразу, поэтому пришлось распиливать на части.

Когда я решила, что моим страданиям пришел конец, стоматолог начал очищать лунку от гноя. Я уже была так обессилена, что еле держала рот открытым и просто ревела не останавливаясь. Короче, это был самый долгий час в моей жизни.

В конце мне сказали, что если бы затянула с лечением еще немного, пришлось бы делать челюстно-лицевую операцию. И это при том, что я пришла в клинику в день появления боли.

У меня была непростая история с зубами мудрости. Проблема была в том, что они росли в сторону, а не вверх, и толкали соседние зубы. Мне разрезали десну, чтобы достать зуб. Словами, конечно, не передать этих болей и времени, проведенного в кабинете.

Но самое страшное, что после удаления боль и отек начали набирать обороты. Есть было невыносимо. Только где-то через две недели боль практически прошла. А после заживления мне пришлось опять идти к стоматологу и повторять манипуляции с еще одним зубом.

Однако второе удаление было уже не таким болезненным. То ли я уже был готов к тому, что меня ждет, то ли зуб был не таким проблемным.

Осмотры гинекологов — это отдельный вид пытки. Казалось бы, после рождения ребенка эти осмотры должны были стать для меня чем-то обыденным, точнее не вызывающим дискомфорта, в первую очередь морального. Но нет. Для меня это всегда больно и неприятно.

Как-то столкнулась с болью и грубостью в кабинете гинеколога. Закатила скандал, пошла ругаться и плакаться к главврачу.

Потом со слезами и соплями поведала эту историю маме, которая живет в деревне. А она сказала, что у них так всегда осматривают. Еще и лужа крови натекает после осмотра. Страшно представить, что подобная дикость до сих пор где-то встречается.

В детстве носил аппарат Илизарова. Он выглядит как два диска, которые соединяются между собой штырями. А штыри крепятся к телу спицами. У меня аппарат стоял на правом бедре. Боль доставляли 10 спиц.

Мне тогда было девять лет, но от воспоминаний до сих пор сводит зубы. Я не мог двигаться, нормально мыться, спать, самостоятельно ходить в туалет. И от боли никак убежать не мог, ведь штыри были воткнуты в тело 24/7.

И почти каждый день — перевязки, то есть замена ваток на стыке кожи и спицы, чтобы избежать нагноения. Медсестра, которая делала перевязки на дому, через семь визитов отказалась к нам ходить. Сказала, что очень страшно смотреть на меня в такой агонии.

Проходил с аппаратом три месяца, а ощущение легкости после его снятия помню как сейчас. Я тогда впервые за долгое время сам встал с кровати, прошелся по палате, держась за стенку, и чувствовал себя самым счастливым человеком на планете.

В детстве делали прокол носовой пазухи из-за гайморита. Без анестезии. Перед процедурой врач сказал: «Да не больно будет». Но я до сих пор помню свой ор на всю больницу и мамин плач за дверью кабинета.

Самую сильную боль в своей жизни я испытала при имплантации факичных линз. Это линзы, которые устанавливаются внутрь глаза, чтобы скорректировать близорукость, дальнозоркость или астигматизм.

У меня была близорукость. На момент операции — −13 на одном глазу и −14 на другом. Я мечтала о лазерной коррекции, но на приеме у офтальмолога выяснилось, что при такой степени нарушений она не поможет. Врач предложил имплантировать факичные линзы. Я раздумывала пару месяцев и решилась.

Сначала прооперировали правый глаз. Мне сделали местную анестезию, провели инструктаж на случай, если захочется чихнуть или что-то подобное. Затем началась сама операция. Было страшно и больно, как будто оболочку глаза резали наживую. Сперва я видела яркий свет, потом погрузилась в полную темноту. Чувствовала надрез и давление на глазном яблоке.

Манипуляции продлились 10 минут. Из операционной меня вывели в слезах. В глазу — темнота, рябь. В душе — шок и непонимание. Но уже через несколько минут стало полегче. А через пару дней глаз чувствовал себя обычно, будто операции и не было.

Через несколько недель факичную линзу установили в левый глаз. Все прошло по тому же сценарию. Зрение в итоге улучшилось до 0 и −0,5. С тех пор прошло пять лет — я по-прежнему прекрасно вижу. Но ту боль буду помнить всегда. Я пережила стремительные роды без эпидуральной анестезии — ощущения тоже были не самыми приятными, но рядом с установкой факичных линз они и рядом не стояли.

В своей жизни я сталкивалась с невралгией, судорогами, рожала ребенка, но самую сильную боль испытывала дважды. Первый раз — когда удаляла кисту у корня зуба, второй — когда делала пункцию спинного мозга.

У меня диагностировали лимфому, и костный мозг нужно было взять для исследований. Но врачи долго не могли попасть иглой куда надо. Я лежала на животе, вся в слезах и соплях. Терпеть боль было невмоготу. Мучения продолжались минут 25.

В детстве делали тонзиллотомию — частичное подрезание небных миндалин. Все еще помню ремни, которыми привязывали руки к стулу, подозрительно похожему на электрический, жуткую боль и реки крови! Орала я так, что мальчик, ждавший в коридоре своей очереди, убежал и отказался возвращаться. А я еще до конца дня плевалась кровью и ревела при виде каждого человека в белом халате в коридоре.

С самой сильной болью столкнулась, когда удаляла нерв из больного зуба без анестезии. Со мной такое было впервые, врач предупредила: «Ну, будет неприятненько». Теперь я знаю, что это — полноценная пытка.

С врачом еще была «чуткая» медсестра, которая сказала: «Че ревешь? Больно? Распустила нюни! Это фигня. Вот рожать будешь — тогда узнаешь, что такое больно!» С тех пор лечу зубы только под седацией.

Когда мне было 14 лет, в школе я пошла к стоматологу лечить больной зуб. Его решили депульпировать. Две дозы анестетика не подействовали, поэтому медсестра меня держала, а стоматологиня депульпировала. Было жутко больно. Зуб — шестерка, пролечить нужно было три канала. В конце концов через какое-то время зуб все равно удалили. Зря страдала, получается.

Спустя несколько лет, во взрослом возрасте, мне снова депульпировали зуб. Лечилась я уже за деньги, выбрала вроде приличное место. Стоматологиня допустила перфорацию корня. Мне было дико больно даже под анестезией. А врач как ни в чем не бывало сделала снимок, показала мне и говорит: «Вот, смотрите, как красиво!»

Я увидела на снимке загогулину из пломбировочного материала в челюсти. Но тогда не поняла, что это грубая ошибка. Впоследствии вокруг корня развилось вторичное воспаление — зуб тоже пришлось вырывать.

Устанавливала два зубных импланта на нижнюю челюсть. Два часа извивалась, как червяк, на кресле, пока врач сверлила дырочки и вкручивала винты. Семь уколов анестезии не помогли.

Потом врач что-то объясняла про слишком твердую кость и специфику анестезии. Хорошо, что я не знала всего этого раньше. Иначе до сих пор ходила бы без зубов.

После септопластики, операции по выравниванию перегородки носа, в носовых ходах осталось много окровавленных бинтов, которые на третий или четвертый день хирург вытягивал. Из-за того, что они неслабо так присохли, я чуть не отключился от боли. Потом заснул на несколько часов, а когда проснулся, дышать стало намного легче.

Перенесла септопластику, недавно из носовых ходов удалили марлевые тампоны. Слезы сутки лились нон-стоп. Даже осколочный перелом левой руки был не настолько болезненным.