«Поняла, что во мне есть много чего, кроме рубцов»: 9 историй про принятие внешности

Психологи советуют развивать чувство принятия себя и уважения к своему телу.

Это помогает повысить самооценку, улучшить самочувствие и снизить зависимость от навязанных идеалов. Мы попросили читателей рассказать, какие особенности своей внешности они не принимали, но полюбили со временем и как им это удалось. Вот их истории.

Банально, но я приняла свой лишний вес. Помню, лет в 16—17 часто слышала от окружающих, что полновата. Пыталась похудеть, комплексовала из-за живота, стеснялась.

Сейчас с высоты своих лет — мне уже 27 — вижу, что тот вес был нормальным. А вот сейчас — да, у меня ожирение, я не такая красивая, как раньше, — сравниваю себя именно с собой. Я много набрала за эти годы — и много выслушала по поводу своей внешности и веса.

Из самого бестактного за последнее время могу вспомнить две ситуации. Первая: ходила в клуб на растяжку и танцы, после тренировки ко мне подошла девушка с нормальной фигурой и сказала, что раньше комплексовала, но, увидев, как даже я с такой фигурой чувствую себя свободно, раскрепостилась. До этого момента я даже не думала, что мое телосложение может не подходить для растяжки.

Вторая ситуация: не очень близкий знакомый спросил, каково это — заниматься любовью, когда ты жирный, наверняка не владеешь своим телом хорошо и мало кого привлекаешь. Это тоже стало для меня открытием. Видимо, люди с лишним весом должны это делать как-то по-другому или вообще не делать. Посоветовала посмотреть ему тематические порноролики, если настолько любопытно.

Сейчас я периодически то набираю, то сбрасываю вес. Но моя цель — не стать худой, а почувствовать себя лучше, энергичнее, быть сильнее и меньше уставать.

В прошлом из-за проблем с принятием тела у меня даже было расстройство пищевого поведения — компульсивное переедание. Сейчас отношения с едой более здоровые, но я прошла терапию по этой теме — самостоятельно бы не поставила голову на место.

В подростковом возрасте было ужасное акне. Конечно, я комплексовала. К 18 годам стало лучше, но осталось много шрамов. Хотела делать шлифовку, терла кожу всякими скрабами, хотя это было вообще бесполезно.

Однажды наткнулась на бодипозитивный паблик во «Вконтакте». Там люди выкладывали свои фотки с акне и писали истории. И девиз «я — не моя кожа» очень на меня повлиял. Я будто прозрела, поняла, что действительно во мне есть много чего, кроме рубцов на коже. Стала гораздо меньше обращать на них внимание. Научилась смотреть на свою внешность в целом, а не на конкретные недостатки.

Сейчас уже и не думаю о шлифовке. Это дорого, больно и неэффективно. Ну подумаешь, шрамы. Акне — обычная болезнь, я не виновата, что столкнулась с ней.

После снятия брекетов одно время то и дело возвращалась к теме «качнуть губы». С брекетами они были будто пухлее и немного вывернуты наружу, а после стали казаться маленькими и тонкими.

От уколов меня спасло утреннее отражение в зеркале: отек после сна стал уходить по большей части в губы и почти не теряется к вечеру. Ну, и увлажнение хорошими блесками для губ тоже имеет какой-то накопительный эффект.

До 22 лет не любила выступающую нижнюю челюсть. Дисморфофобия, то есть неприятие своей внешности, досталась мне по наследству: мама стеснялась своего изящного орлиного носа и порывалась сделать операцию. Отец в ужасе бегал между нами годами, уговаривая ничего не менять.

В итоге я пришла к выводу, что раз люди любят меня как есть, то сойдет и так. А потом увидела картины прерафаэлитов и поняла, что зря расстраивалась все эти годы.

Мая талия в обхвате — 60 см, а бедра — 90 см. Хоть это и модельные параметры, из-за маленького роста, 150 см, фигура кажется грушевидной.

Все детство и студенчество меня дразнили как девочки, так и мальчики, и я сильно комплексовала. Старалась худеть, еще сильнее уменьшать талию и хотя бы немного бедра, чтобы выглядеть утонченно. Только муж к 27 годам объяснил, что широкие бедра — это, вообще-то, плюс. И многим нравится именно такой тип женской фигуры, чтобы была талия с булочками. А дразнили меня, скорее всего, потому что завидовали.

Свои параметры я полюбила, но, будучи фигуристой малышкой, всю жизнь мучаюсь с покупкой одежды и переплачиваю где-то 40% от стоимости вещей за перешив по своим меркам. Но это уже другая история.

В детстве стеснялась своих ушей. Они казались мне слишком оттопыренными. Одно время думала, что если буду спать по очереди на разных боках, то уши обязательно прижмутся к голове. Сейчас люблю их и точно не стану делать никакой пластики.

Еще стеснялась худобы, но с возрастом поняла, что в этом тоже много плюсов. Например, меня можно долго носить на руках. Хотя одежду, в частности джинсы и брюки, подобрать бывает сложно, особенно сейчас, с уходом европейских брендов, у которых были мои размеры.

В подростковом возрасте очень не любила свои волосы — волнистые и совершенно непослушные. Смешно сейчас это писать, но тогда в моде были идеально прямые волосы, и я долгое время истязала свою копну утюжком. Особого успеха не было.

Сейчас я очень люблю свои волосы. При должном уходе они не требуют никакой укладки и лежат очень красивыми волнами.

В юности ненавидел торчащий чубчик в передней части головы. У меня на всей голове волосы растут с наклоном вперед, и только последний сантиметр надо лбом торчит вертикально вверх. Поэтому всегда приходилось отращивать непропорционально длинную челку, чтобы она свисала под собственным весом.

В 28 лет попробовал постричься покороче, полностью открыть лоб и совсем не приглаживать волосы. Оказалось, очень даже ничего, с тех пор так и хожу.

У меня рыжие волосы и веснушки. Много лет красилась в темные тона, пока не осознала, что свой цвет восхитительный и редкий. Теперь жалею, что озарение пришло поздно, к 30 годам. В 37 лет я уже полностью поседела. Веснушки, правда, остались. Думаю, они со мной до конца жизни.