Я окончила СПбГПМУ и разочаровалась в профессии врача

Я живу в Санкт-Петербурге, здесь и училась. В школе мне нравились естественные науки, поэтому я рассматривала два направления для поступления — биологическое и медицинское.

Выбрала профессию врача: казалось, что школьнику с моими интересами дорога лежит либо в науку, например на биофак, либо в медицину. Но смущало, что научная работа в России оплачивается весьма скудно, поэтому остановилась на втором. Решающим фактором стало наивное предположение, что я буду получать моральное удовлетворение от социально значимой работы и альтруизма.

Из всех направлений выбрала педиатрию, так как казалось, что с детьми работать приятнее, чем со взрослыми. Впоследствии я поняла, что заблуждалась, ведь основной диалог приходится вести с родителями, а они бывают очень тревожными.

После настало время определиться с вузом. Я выбирала между педиатрическим факультетом Первого меда — ПСПбГМУ и Педиатрическим университетом — СПбГПМУ. В качестве запасного варианта оставила биофак СПбГУ.

Выбор пал на СПбГПМУ. У него было много преимуществ: обширная база медицинских учреждений, клиническая больница и современный перинатальный центр на территории университета, а также большое количество преподавателей, работающих с детьми. Не думаю, что где-то в России так много думают о маленьких пациентах. Проходные баллы в педиатрический были чуть ниже, чем в Первый мед, — тоже дополнительный плюс.

Поступала в середине 2010-х годов. Сдавала ЕГЭ по биологии, химии и русскому языку. Биологию сдала на 87, русский — на 84, профильную математику — на 72 балла. Еще мне повезло стать призером олимпиады СПбГУ по биологии — она гарантировала 100 баллов по предмету. Кроме того, я получила, кажется, пять баллов за индивидуальные достижения: у меня было несколько грамот за школьные конкурсы и общественные активности.

Мой примерный суммарный балл оказался 270 при проходном 260. Я поступила на бюджет и была полна надежд.

Учеба отняла у меня минимум шесть лет жизни. Она занимала все мое время — и это не преувеличение. Если проанализировать расписание, первые три года были самыми тяжелыми. Пары начинались в 09:00 и заканчивались в 17:00 — и так с понедельника по субботу. Увиливать от занятий, опросов, коллоквиумов, юлить на экзаменах не получалось. Все пропуски семинаров и лекций обязательно нужно было отрабатывать. Поэтому я не могла совмещать учебу и личную жизнь.

В течение первых трех курсов мы изучали фундаментальные дисциплины: нормальную анатомию, гистологию, нормальную физиологию, биохимию, фармакологию, микробиологию, топографическую, а потом и патологическую анатомию, патологическую физиологию, общую хирургию, основы взрослой и детской пропедевтики. Их изучали сначала в варианте нормы, потом — патологии. Объем домашних заданий порой казался неподъемным. Обычное явление — когда задавали на следующий день выучить 100 страниц темы.

В книгах по медицине почти нет воды, там всегда написана конкретная информация, которую студент должен знать в полном объеме перед занятием по теме, так что от нас требовали детальных знаний по каждому предмету.

Пожалуй, больше всего материала за день приходилось усваивать на цикле факультетской терапии. Мы учились по книгам А. Н. Окорокова о внутренней медицине: преподаватель задавал читать одну книгу по теме занятия, после чего проводил опрос по содержанию. А в собрании 14 работ, каждая по 250—300 страниц. Стоит отметить, что 90% образования студента-медика — самообразование.

Для запоминания я делала краткие конспекты учебников и перечитывала их утром по пути на учебу. Еще рисовала схемы и не тратила много времени на красивое оформление, даже если очень хотелось. Искала методички других вузов — бывало, материал там излагался более емко.

С четвертого курса расписание будущего медика включает клинические дисциплины, которые идут циклами, то есть студенты занимаются одним предметом на одной клинической базе от одной до четырех недель. Казалось бы, свободы должно стать больше, но нет: в это же время начинается сестринская работа, за которую можно получить дополнительные баллы при поступлении в ординатуру, — и она тоже отнимает время.

После третьего курса будущий врач имеет право сдать экзамен на сестринский сертификат, который действует до конца учебы. Я не стала его получать, но это несложно: необходимо записаться на экзамен, дождаться очереди — она длится несколько месяцев — и сдать тест.

В итоге больше половины студентов работают сменами в больницах, некоторые устраиваются медсестрами или медбратьями в поликлинику, если есть соответствующая вакансия. Работу легче совмещать с учебой, но приходить на пары после 24-часовой смены смогут не все: многим просто не позволяет здоровье. А каждое пропущенное занятие надо отрабатывать.

Поначалу я тоже планировала подрабатывать медсестрой, обхаживала отделения физиологии новорожденных и педиатрические отделения различного профиля в разных больницах, но места не нашлось. У меня не было энергии, чтобы кроме учебы еще и работать посуточно, не было и особой нужды, поэтому пересиливать себя не пришлось.

На курсах с четвертого по шестой учеба интереснее: студенты хотя бы изредка видят пациентов. Пойдете вы к ним или нет, зависит исключительно от преподавателя: будут ли они у него и готов ли он их показывать. С детьми мы взаимодействовали редко — видимо, родителям не нравилось, что на их детях обучают молодых специалистов.

Кроме того, на занятии стандартно присутствуют две группы студентов — это больше 20 человек, — и родители не хотели показывать своих детей такому количеству посторонних. Так что в лучшем случае мы делились на пары и осматривали пациентов с согласия их родственников. Поэтому теория преобладает.

Количество материала, которое теперь необходимо было выучить к занятиям, не уменьшилось. Но учить по 100—300 страниц стало уже легче, так как фундаментальные дисциплины были хорошо усвоены на первых курсах.

В то же время в расписании сохранялись непрофильные предметы, которые я считаю абсолютно бесполезными. Мы, медики, учили историю, философию, медицину катастроф — это одна из вариаций ОБЖ. Иностранный язык преподавался на крайне низком уровне.

В вузе иногда проводились спортивные мероприятия, был свой театральный кружок — правда, он был доступен только тем, кто жил в одном из общежитий университета, а оно далеко от центра. Дорога туда долгая и тяжелая, так что в театральном кружке я не занималась. Еще можно было поехать на международную стажировку, один нюанс: все они проходили за счет студента и стоили от 1000 до 2000 $.

На протяжении всей учебы я получала стипендию, сумма зависела от результатов сессии. Если все экзамены сданы на «отлично», выплачивали 4000 ₽ в месяц, за «хорошо» и «отлично» давали 3500 ₽, за «хорошо» — 3000 ₽.

Еще можно было получить ежемесячную социальную стипендию, которая по размеру была примерно равна обычной, и единовременную материальную помощь из фонда соцподдержки учащихся раз в квартал — ее размер варьировался от 6000 до 8000 ₽. Я получала социальную стипендию с первого по третий курс. Выплата полагалась детям из малоимущих семей, и на следующих курсах я уже не подпадала под эту категорию.

Серьезные сомнения появились зимой на втором курсе. В моем вузе это первая сложная сессия, на которой сдают три крайне обширных фундаментальных экзамена: нормальную анатомию, гистологию и биохимию.

Перед сдачей последнего предмета, анатомии, у меня случилась ужасная истерика. Психика не выдержала высокого уровня напряжения и стресса. Несмотря на то что я неплохо знала материал, я чувствовала себя очень глупой, неспособной сдать такой сложный экзамен. Тогда я впервые задумалась о том, что медицина была ошибочным выбором, так как сама профессия сопряжена с высоким уровнем личной ответственности.

Начались ментальные проблемы: в конце учебного года я ехала на занятия утром и читала материал, как вдруг почувствовала ком в горле, который не проходил. После занятий я побежала к врачу, так как решила, что это непременно опухоль и я скоро умру. Она меня осмотрела и лишь спросила, в порядке ли я. После ее слов я плакала час.

Я столкнулась с недугом всех студентов-медиков, он называется «болезнь третьего курса» — это когда примеряешь на себя симптомы заболеваний, о которых узнаешь во время обучения. С началом клинических дисциплин все проходит, но переживать такое неприятно.

Проигнорировала я их и на экваторе — в середине третьего курса, когда мы сдавали очередную сложную сессию. Меня больше не увлекали предметы, которые мы тогда изучали, — нравилось только рисовать на патологической анатомии и рассматривать препараты под хорошим микроскопом.

Альтернатив не было. Я столько сил потратила на то, чтобы поступить в медицинский, что мысль об отчислении вызывала у меня сильное чувство вины, с которым я не могла тогда справиться. Все время было занято учебой, и домой я приходила только делать домашние задания и спать. Времени на увлечения не было. В такой бесконечной круговерти обучения остановиться и прислушаться к себе, чтобы понять, что меня еще интересует, было сложно. Сил на это уже не оставалось.

В полной мере мои ментальные проблемы расцвели на пятом курсе. За плечами был год клинических дисциплин и работы с реальными пациентами, но удовлетворения от обучения все не было. Я стала пропускать занятия, вставать утром было невыносимо. Чувствовала себя ничтожной, бесполезной, не было ни к чему интереса.

Обратилась к психотерапевту, она предложила попробовать антидепрессанты, но я отказалась, так как мне сложно было признать наличие болезни. Через какое-то время стало еще хуже, я пережила первую паническую атаку, которая длилась несколько часов. После согласилась начать медикаментозное лечение — оно продлилось полгода, еще я раз в месяц посещала психотерапевта. Тогда врач поставил мне диагноз «смешанное тревожно-депрессивное расстройство» — его часто ставят пациентам в России. Я с этим диагнозом не согласна.

Сейчас планирую ходить на сеансы когнитивно-поведенческой терапии, чтобы научиться справляться с тревогой, и больше слушаю себя, не засматриваясь на окружающих.

За шесть лет я обнаружила огромное количество недостатков моего вуза. Первый — преподаватели не были открыты новым знаниям в их сфере. Считаю, что в вузе давали в основном теоретические знания, не особо ориентированные на практику. А медицина — наука, в которой быстро появляется новая информация, но в руки студентов она попадает только при личном желании лектора и знании английского на соответствующем уровне.

Большинство книг, по которым мы учились, были старыми, а на гистологии среди пособий был атлас 1961 года. Преподаватели, особенно пожилые, работают по методичкам, изданным кафедрами очень давно, или опираются исключительно на клинические рекомендации Минздрава.

Если во время ответа на занятии студент рассказывал о том, что прочитал в недавнем зарубежном исследовании, ответ не засчитывали, так как преподаватель ожидал услышать совсем другое. К сожалению, российская медицина чрезвычайно консервативна и с большим трудом принимает новые методы диагностики и лечения, что уж говорить о медицинском образовании.

Второй минус — преподавательский состав. За время учебы мне показалось, что в вузе работает много психологически нестабильных преподавателей. Это не значит, что они плохие врачи, — наоборот, заслуженные, уважаемые профессионалы. Но со студентами они могли делать все что угодно: унижать, оскорблять, выгонять из аудитории, не приходить на отработки, отменять занятия, доводить до слез и брать взятки. Все потому, что студент находится в безвыходном положении и должен подчиняться преподавателю, в противном случае его ждут проблемы на экзаменах или даже отчисление.

Были и проявления сексизма. Однажды именитый детский хирург Санкт-Петербурга доказывал нам, 150 студенткам — а в моем университете 90% девушек, — что женщина не должна и не может быть хирургом. Что ее задача — рожать и воспитывать детей, а за хирургическим столом имеет право работать только мужчина. Для женщины это слишком сложно. Нам приходилось его выслушивать, потому что возразить лектору или встать и уйти мы не могли.

Разумеется, не все преподаватели ведут себя так. 60% преподавательского состава — адекватные люди, любящие свой предмет и уважающие студентов, но оставшиеся 40% периодически применяют психологическое насилие к студентам. Третий недостаток моего вуза — во время учебы сильно страдает ментальное здоровье студентов. На мой взгляд, даже самая прочная психика может сломаться при такой умственной нагрузке в сочетании с пренебрежительным отношением преподавателей.

Четвертый серьезный минус — плохое состояние здания университета и общежитий. Корпуса кафедр старые, построены в 1925 году, ремонта давно в них не было, а нормальных санузлов всего два на весь большой университет. У вуза четыре общежития, и душевые в них были без дверей, находились в подвалах — комментарии здесь излишни. Плюс везде жильцы находили тараканов.

При этом выделю и плюсы. Во-первых, некоторые клинические базы уникальные в своем роде. Во-вторых, мне встречались преподаватели-врачи, искренне заботившиеся о здоровье детей.

По окончании университета мы получили диплом с отметкой «врач-терапевт» или «врач-педиатр», с которым можно стать только участковым врачом. Но перед тем как начать работу, нужно пройти аккредитацию — на мой взгляд, это бесполезная форма подтверждения знаний молодых специалистов, результаты которой не соответствуют действительности.

Считаю, что труд участкового врача очень тяжелый и умственно, и физически, а без опыта еще тяжелее. Конечно, немногие студенты мечтают о такой работе — в основном все хотят быть нейрохирургами, эндокринологами, гинекологами, онкологами и психиатрами. Но к шестому курсу их планы кардинально меняются, и сейчас я расскажу почему.

В 2016—2018 годах Министерство здравоохранения отменило интернатуру для медиков-выпускников. Интернатура — практический год, когда студенты работали в отделении с наставниками. Таким образом, они одновременно и учились, и практиковались.

После прохождения интернатуры можно было идти работать на участок, так как специалист был готов и теоретически, и практически. Но Минздрав решил, что для работы участковым врачом выпускникам необходимо сдать только аккредитацию, а для поступления в ординатуру по узкой специализации необходим новый учет индивидуальных достижений студентов.

В этой системе преимущество у студентов, которые проработали на участке от девяти месяцев. За это дают от 100 до 150 баллов, за остальные достижения вроде работы медсестрами или медбратьями, волонтерства, научных публикаций или красного диплома суммарно не получится набрать и 100 баллов. Таким образом, поступление на бюджет сначала нужно отработать.

Выпускникам тех лет пришлось в стрессовой ситуации менять планы и искать решение. Платная ординатура в 2022 году стоит от 300 000 ₽ в год — считаю, сумма немаленькая.

Отмена интернатуры, введение первичной аккредитации сразу после выпуска, значительное уменьшение количества бюджетных мест в ординатуру и постоянная смена системы учета индивидуальных достижений — вот причины, по которым выпускники от безысходности выбирают идти «на участки». Зарплата там немного выше, чем у врачей других специализаций в поликлинике, — в среднем 70 000 ₽ в большом городе за полный день с учетом ковидных надбавок. Сейчас этих надбавок нет, получается, что сумма меньше. На мой взгляд, цель этих нововведений — пополнить штат участковых врачей в поликлиниках.

На шестом курсе после лечения депрессии и психотерапии удалось признаться себе, что с клинической медициной мне не по пути. Я не желала работать по специальности в стационаре на полторы ставки и получать маленькую зарплату — примерно 40 000 ₽.

Но без пройденной ординатуры работать в стационаре в принципе нельзя. А идти на участок было страшно: часть моей учебы прошла в дистанционном формате из-за ковида. В больницы нас в это время, разумеется, не пускали, так как мы могли быть дополнительным источником инфекции для детей, поэтому полноценной практики не получилось.

После выпуска я устроилась в страховую компанию и проводила согласование медицинских услуг по программам ДМС. Это единственное место, куда меня тогда взяли. Зарплата в страховой на позиции врача-координатора составляет от 40 000 до 60 000 ₽, в среднем 45 000 ₽. Работа была неприятной и стрессовой — это комбинация колцентра и медицины. Через несколько месяцев я уволилась из-за неуважительного отношения клиентов.

Сейчас я прохожу курсы подготовки репетиторов, чтобы готовить старшеклассников к ЕГЭ по биологии. Планирую начать с этого учебного года. Больше не ищу работу в найме, так как с медицинским образованием и без практического опыта строить карьеру бесполезно. Пока планирую развиваться как самозанятая.

Хочу больше времени уделять хобби: во мне проснулась давно забытая любовь к искусству. Я снова начала читать книги, которые мне нравятся, подумываю изучать новый язык, когда появится стабильный доход. Потихоньку возвращаю забытый на время учебы вкус к жизни.

Во-первых, не стоит выбирать медицинский вуз, если вам просто нравятся биология и химия. Чтобы понять, хотите вы стать врачом или нет, представьте себя на месте участкового педиатра. Работа врача — это большое количество бумажек, и многих студентов здесь ждет разочарование.

Во-вторых, уже во время учебы в медицинском необходимо прислушиваться к своим ощущениям и не игнорировать их. Если чувствуете, что это не ваше, у остальных студентов все получается лучше, а вам тяжело, если надеетесь, что дальше будет интереснее и нужно лишь немного потерпеть, это не так. Я бы даже сказала, что уже на первом курсе становится понятно, подходит медицина студенту или нет.

Есть люди, которые осознают ошибку и через неделю после начала учебы и забирают документы. Нет ничего плохого, чтобы признаться себе, что медицина вам не подходит. Вместе с тем это очень тяжело, так как на поступление потрачено очень много сил и денег. Нужна смелость.

В медицинском вузе можно выжить, если изначально обладать устойчивой самооценкой, крепкой психикой и отличным физическим здоровьем. Скажу очевидную вещь, но нужно спать столько, сколько необходимо, чтобы чувствовать себя выспавшимся, и обязательно отдыхать хотя бы в воскресенье.

При появлении проблем лучше сразу обратиться к специалисту — психологу, психотерапевту или психиатру, сейчас много способов бесплатно получить психологическую помощь. Встречи с друзьями, разговоры с родными, хобби — найдите то, что вас поддерживает, и пользуйтесь поддержкой в полной мере.