Как нас с коллегами незаконно уволили «по статье»

В октябре 2018 года мы с другом устроились в довольно крупный и популярный на тот момент банк. А в апреле 2019 нас уволили за якобы неоднократное неисполнение трудовых обязанностей.

Почти год мы судились с работодателем — и в итоге добились справедливости: нас восстановили на работе и выплатили средний заработок за время вынужденного прогула. Я получил 120 294 ₽ заработка и 3000 ₽ в качестве компенсации морального вреда.

Вот как все было.

29 октября 2018 года мы с другом устроились представителями банка в Казани. Представители — это люди, которые доставляют клиентам карты, оформляют документы и консультируют по банковским продуктам. В городском штате было восемь человек: один руководитель, один заместитель и шесть представителей.

Поначалу все было как положено: трудовой договор, оплачиваемый отпуск, компенсация проезда, даже различные плюшки вроде толстовок и наклеек. Претензий к нам и нашей работе не было.

Ежемесячно мы проходили тест, по результатам которого оценивались наши знания о банковских продуктах, и результат в Казани всегда был отличный. Сама работа нам тоже нравилась — мы никогда не подводили ни клиентов, ни банк.

В феврале 2019 года в банке сменилось руководство — и новое в первую очередь решило заняться штатом: они хотели набрать новый коллектив на меньшие деньги. Нашему руководителю сразу сообщили, что понизят зарплату. Поэтому она написала заявление «по собственному» и через две недели спокойно ушла искать новую работу. Заместитель руководителя ушла в декретный отпуск, после которого не планировала возвращаться. Остались только мы с коллегами — представители банка.

20 марта к нам в город приехали новый начальник с руководителем отдела кадров. От бывших коллег из других городов мы знали, что основная цель делегации — уволить сотрудников. Причем во что бы то ни стало. После их визита кто-то уходил «по собственному», кто-то — по соглашению сторон с маленьким выходным пособием.

Сначала нас пытались убедить уйти с миром: говорили, что работать здесь для нас — сплошное мучение. И что заработать больше оклада мы уже не сможем, так как скоро изменится порядок выплаты премий. Затем последовали упреки: нам сказали, что ежемесячные тесты нам натягивали и больше такого не будет. То есть мы якобы не соответствовали своей должности.

Нам предложили уволиться по соглашению сторон с выплатой чуть больше оклада и замечательной характеристикой. Мы знали, что рано или поздно уйти придется, но решили попытаться взять по максимуму — 10 окладов. Хотя понимали, что на такие условия никто не согласится.

Это был протест: или новое руководство делает так, как хотим мы, или продолжаем работать. После этого уже пошли угрозы уволить нас «по статье» и рассказать об увольнении будущим работодателям.

Все разговоры мы записывали на диктофон, поэтому сразу совет: если чувствуете конфликт — включайте запись, но не забудьте предупредить о ней работодателя. Как минимум это дисциплинирует. Правда, не в нашем случае: под диктофон нас даже обозвали «безмозглыми».

Также аудиозапись понадобится как доказательство давления в суде, если работодатель заставляет уйти по собственному желанию. Еще ее можно прикрепить к жалобам в надзорные органы.

По закону, если сотрудник не выполнил свои должностные обязанности или сделал это некачественно, работодатель может применить к нему дисциплинарное взыскание: замечание, выговор или увольнение. При этом трудовой кодекс устанавливает конкретный перечень случаев, когда работника можно уволить. Во-первых, за однократное грубое нарушение трудовых обязанностей, например прогул. Во-вторых, за неоднократное нарушение, когда у работника уже есть непогашенный выговор.

До того как уволить сотрудника, работодатель должен оценить тяжесть проступка, вину работника и его отношение к труду в прошлом. То есть уволить добросовестного сотрудника просто так, без доказательств, не получится.

Кроме того, чтобы наложить на работника взыскание, нужно соблюсти определенный порядок: составить множество документов и уложиться в конкретные сроки. Если этого не сделать, наказание могут признать незаконным и отменить.

Например, работодатель обязан затребовать от работника письменное объяснение после того, как обнаружит проступок. У сотрудника есть минимум два рабочих дня, чтобы его предоставить. В противном случае работодатель обязан составить акт об отказе дать объяснение. Затем составляется акт о нарушении должностных обязанностей.

Только после этого работодатель издает приказ о наложении дисциплинарного взыскания. Оно применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка и шести месяцев со дня совершения проступка — по общему правилу. С приказом сотрудника знакомят под подпись в течение трех рабочих дней со дня его издания.

В нашем случае все пошло не так. Хотя мы с коллегами ничего не нарушали, каждому из нас стали показывать издалека служебные записки о невыполнении должностных обязанностей и о наложении дисциплинарного взыскания. Но даты мы увидеть смогли: большинство этих записок было составлено задним числом.

В руки нам документы не давали — либо подписываешь не читая, либо работодатель составляет акт об отказе от ознакомления. Мы нигде не подписывались: это означало бы, что мы знакомы с содержанием документов.

Никаких объяснений мы тоже не писали. Поэтому новое руководство составило акты об отказе от ознакомления с требованием предоставить письменные объяснения и об отказе их дать. Акты подписал начальник отдела кадров и два руководителя из других городов, которые уже «очистили» штат у себя и набрали новый.

Такую же процедуру проделали и с приказами о наложении дисциплинарного взыскания. Но их нам даже не показывали: видимо, решили, что это бесполезно и мы все равно ничего подписывать не будем.

Стало понятно, что работать нам никто не даст. У нас оставалось два варианта: либо мы уходим «по собственному желанию», либо нас увольняют «по статье». Мы решили отстаивать свои права до последнего, так как были уверены, что увольнять нас не за что: мы никогда не нарушали должностные инструкции.

9 апреля весь казанский отдел из шести представителей банка уволили за неоднократное неисполнение должностных обязанностей без уважительных причин. Нам опять предложили подписать документы об обнаружении дисциплинарных проступков — их было уже около 20, — но только подписать, без ознакомления. Мы отказались.

Так мы остались без работы и с черной меткой в трудовой книжке. Поэтому мы с коллегами решили идти в суд и доказывать, что уволили нас незаконно.

Первым делом мы нашли юриста, который представлял бы наши интересы: наступало лето, не все могли и хотели ходить на судебные заседания. Да и человек с высшим юридическим образованием и опытом трудовых споров явно не был лишним, потому что иск нужно было подать в течение месяца после увольнения. Юристу мы заплатили по 10 000 ₽ с каждого — всего 50 000 ₽.

Истцами выступили пять человек, в числе которых был я. Одна из коллег решила, что суды — это долго и дорого и она сама справится при помощи прокуратуры и трудовой инспекции.

Особенность коллективного иска — когда истцов несколько — в том, что есть общий ответчик, а требования одинаковые. Это удобно: суд рассматривает не несколько по сути одинаковых дел, а одно. Поэтому нашему юристу не нужно было ездить на разные разбирательства и стоимость услуг была ниже. В нашем случае ответчиком был банк, а все истцы требовали восстановления на работе и денег за время вынужденного прогула.

По закону разрешать индивидуальные трудовые споры могут суды и КТС — комиссия по трудовым спорам, это подразделение предприятия. КТС в нашем банке не было, поэтому мы обратились в суд.

Коллега, которая решила действовать через трудовую инспекцию и прокуратуру, ничего не добилась: оба ведомства посоветовали ей обратиться в суд или КТС, но она этого не сделала. В итоге она просто «потеряла» свою трудовую книжку и устроилась на другую работу — в 2019 году информация об увольнении еще не передавалась в базу данных ПФР. Позиция коллеги вполне понятна: она не хотела разбираться в тонкостях законодательства, а нервы были дороже. Мы же оказались упорнее.

В исковом заявлении мы вкратце объяснили ситуацию, пояснили, почему не согласны с увольнением, и сослались на нормы закона. Много писать не стали, иначе иск был бы слишком объемным.

В качестве доказательств трудоустройства мы приложили копии трудовых договоров, трудовых книжек, а также справки о доходах, которые каждый получил в своем личном кабинете на сайте ФНС. Других документов у нас на руках не было.

Наши требования к работодателю были такие:

1. Восстановить каждого на работе.
2. Выплатить сумму среднего заработка со дня увольнения по день восстановления.
3. Выплатить компенсацию морального вреда — 30 000 ₽ на каждого.

Исковое заявление мы подали 29 апреля в Московский районный суд города Казани: к его подсудности относился наш офис, откуда мы каждое утро забирали карты для доставки клиентам.

Госпошлину истцы по трудовым спорам не платят.

На предварительное судебное заседание, 10 июня 2019 года, от нас пришли четыре истца и юрист. Со стороны банка — один представитель. Он даже не знал, в чем суть заседания. Судья был недоволен таким отношением к делу, а мы поняли, что так банк разведывал обстановку.

Суд перенес заседание, потому что нужны были документы от работодателя: копии приказов об увольнении, актов о нарушении должностных обязанностей и других связанных документов. Ранее мы дважды самостоятельно пытались получить их у банка, но наши запросы остались без ответа. Это было еще одним нарушением: работодатель обязан выдать документы в течение 3 дней со дня запроса.

Работодатель представил суду письменные возражения на исковое заявление. В них говорилось, что дисциплинарных проступков было много и они были грубыми, поэтому уволили нас законно. Якобы мы все неоднократно опаздывали или вообще не приезжали на встречи с клиентами.

22 июля на второе, уже основное заседание от банка явилась делегация из четырех человек: два юриста, начальник отдела кадров и руководитель, который нас уволил и, как выяснилось, уволился сам по просьбе вышестоящего руководства.

Они были настроены решительно: утверждали, что мы нарушали трудовую дисциплину, о чем свидетельствуют акты об обнаружении дисциплинарных проступков. Еще представители банка сказали, что предлагали нам написать объяснительные, но мы отказались, о чем тоже есть акты. В качестве доказательств представили суду копии этих документов. Ни на одном из них не было наших подписей, а актов было уже порядка 50 штук на каждого.

Дополнительно банк сослался на степень тяжести и количество проступков: актов много, а по закону при двух нарушениях уже можно увольнять. Мы поняли, что доводы работодателя были явно надуманные, а новые акты составлены задним числом.

Так как банк представил документы только в судебном заседании, мы просили у судьи ознакомиться с ними. Количество актов явно превосходило то, что нам демонстрировали ранее.

Мы сообщили суду, что никаких документов не читали. Объяснили, что некоторые нам предлагали подписать, но без ознакомления и в меньшем количестве. Работодатель утверждал, что мы лжем.

Судью доводы банка не убедили: количество актов было чрезмерным, а подписей на них не оказалось. Работодатель явно злоупотреблял своим положением сильной стороны трудового договора.

В итоге суд отложил заседание: ему нужно было подробно ознакомиться со всеми документами. Более того, требовались расчеты заработка за период нашего вынужденного прогула, которые судья просил нас составить самостоятельно.

Тут началось самое неприятное для меня: банк заявил ходатайство об истребовании из пенсионного фонда выписок о состоянии наших лицевых счетов, чтобы проверить, не трудоустроен ли уже кто-то. Суд ходатайство удовлетворил.

Поскольку суды — это долгий процесс, а на жизнь нужны были деньги, я решил устроиться на работу. Причем не куда попало, а официально — с трудовым договором и социальными гарантиями.

В этом случае все, что полагалось бы мне от бывшего работодателя, — это выплата среднего заработка с момента увольнения до момента трудоустройства на новое место работы и моральная компенсация. То есть я существенно потерял бы в деньгах. Более того, если бы банк узнал, что я трудоустроился, то, скорее всего, сообщил бы моему новому работодателю об увольнении по статье.

Я запросил сведения о состоянии лицевого счета в ПФР через госуслуги и обнаружил, что там еще нет информации о моей новой работе. Поэтому решил, что представлю суду эту выписку, не дожидаясь ответа из ПФР.

Так поступили и остальные ребята: мы добровольно представили эти выписки. На самом деле все на момент судебного разбирательства уже работали. Но коллеги, в отличие от меня, устроились на работу неофициально, поэтому им ничего не грозило.

50 000 ₽

работодатель предложил выплатить за отказ от исковых требований

После окончания судебного заседания юрист банка решил договориться с нами по-хорошему: нам предложили по 50 000 ₽, чтобы мы отказались от исковых требований. Мы на это не согласились — и поступили правильно. Ниже расскажу почему.

На следующее заседание, 26 июля, мы решили пригласить нашего старого руководителя, чтобы она подтвердила: работники мы не плохие, а очень даже старательные. Она согласилась и пришла в суд.

Представителей работодателя это сразу насторожило, и в заседании они ходатайствовали о недопущении вызова свидетеля в зал суда. Судья удовлетворил ходатайство. Это было неожиданно: мы лишились одного из доказательств своей правоты.

Заседание суд перенес на 2 августа, так как мы представили заявление об увеличении и уточнении исковых требований.

В иске мы просили взыскать деньги за вынужденный прогул, но сами суммы не указали, так как точно не знали, сколько будет длиться судебный процесс. Кроме того, чтобы нас восстановили на работе, работодатель должен был сначала отменить приказы о наложении дисциплинарного взыскания и об увольнении. Чтобы все это учесть, мы представили в суд заявление об увеличении и уточнении исковых требований.

В нем мы просили:

1. Восстановить пропущенный трехмесячный срок на обжалование приказов о наложении дисциплинарного взыскания.
2. Признать незаконными и отменить приказы.
3. Обязать работодателя восстановить каждого из нас в должности представителя банка.
4. Взыскать средний заработок за дни вынужденного прогула — с 10 апреля по 26 июля 2019 года включительно. В моем случае сумма составляла 120 294 ₽.
5. Взыскать компенсацию морального вреда — 30 000 ₽ на каждого.

150 294 ₽

я просил взыскать с работодателя в свою пользу

2 августа судья дал сторонам последнее слово. Мы еще раз огласили свою позицию и попросили удовлетворить исковые требования в полном объеме. Работодатель настаивал на полном отказе в иске.

В итоге суд решил удовлетворить наши требования частично — признал незаконными приказы о наложении дисциплинарного взыскания и об увольнении и обязал банк:

1. Восстановить каждого из нас на работе.
2. Выплатить каждому заработок за вынужденный прогул — от 80 до 150 тысяч, как мы и просили. Мне присудили 120 294 ₽.
3. Выплатить компенсацию морального ущерба — 3000 ₽ каждому. Это в 10 раз меньше того, на что мы рассчитывали.

В итоге вместо 150 294 ₽ мне присудили 123 294 ₽, но я все равно был очень рад. Как и все коллеги.

По закону решение о восстановлении на работе исполняется немедленно. Поэтому на следующий день после вынесения решения мы приехали в офис, где в начале рабочего дня забирали конверты с банковскими картами для клиентов. Но нас не пропустили за ворота КПП.

Нам вручили для ознакомления и подписания приказы о восстановлении на работе и об объявлении простоя за этот день по вине работодателя — его нам должны были оплатить в размере 2/3 средней зарплаты, как и полагается по трудовому кодексу.

В приказе о восстановлении на работе было указано, что сумму за вынужденный прогул, которую нам присудили, работодатель обязуется выплатить в течение 3 дней. Но добровольных выплат мы так и не дождались. Так началась история с апелляцией.

Как мы и думали, работодатель подал апелляционную жалобу на решение суда. Сделал это он с нарушением срока, потому что якобы поздно получил решение.

Суд восстановил срок и направил материалы дела в трех томах в Верховный суд Республики Татарстан, где их должна была рассмотреть тройка судей. Заседание назначили на 16 января 2020 года.

В жалобе банк утверждал, что суд первой инстанции не оценил тяжесть дисциплинарных проступков. А еще — что суммы, которые мы просили, были завышены и мы столько не зарабатывали. Работодатель просил Верховный суд РТ отменить решение суда первой инстанции.

Судьи изучили решение и попросили банк подготовить свои расчеты. Нам это не очень понравилось: мы понимали, что работодатель занизит сумму заработка. Так и оказалось: среднедневной заработок каждого из нас был занижен более чем в два раза.

С расчетами банка нам удалось ознакомиться только на втором заседании, 20 февраля. Судьи посчитали это злоупотреблением положением: мы не смогли заблаговременно изучить расчеты. В итоге суд отложил заседание на 2 марта.

Мы представили в суд свои возражения: судя по расчетам банка, мы на протяжении четырех месяцев, пока шло судебное разбирательство, зарабатывали чуть больше МРОТ.

Судьи нас внимательно выслушали, дали слово ответчику и удалились в совещательную комнату. В итоге решили оставить решение районного суда без изменений, апелляционную жалобу работодателя — без удовлетворения.

После основного дела мы решили взыскать деньги за услуги представителя: ведь наш юрист ходил с нами на каждое заседание в суды двух инстанций.

В дополнительном исковом заявлении мы просили суд взыскать с работодателя по 60 000 ₽ на каждого. Конечно, мы немного приврали, так как на самом деле заплатили всего по 10 000 ₽. Но в российских судах работает правило: проси больше, чтобы дали хоть что-то. Так и получилось с моральной компенсацией: просили мы 30 000 ₽, а получили 3000 ₽.

Свои расходы мы подтвердили договорами и актами приема-передачи. Юристу было не принципиально, что мы заплатили меньше, а просим больше, — он был на нашей стороне.

Поскольку в то время уже началась пандемия, заседание провели без нашего участия. Решение нам почему-то не отправили, но на сайте суда в карточке дела была запись «Удовлетворено». Мы были безумно рады, поскольку думали, что всех перехитрили и еще раз отомстили работодателю.

Конечно, банк подал апелляционную жалобу. В ней утверждал, что сути решения не знает, но просили мы явно слишком много. Мы с коллегами, в свою очередь, написали возражения: просили оставить решение суда в силе как полностью законное, так как думали, что нам выплатят по 60 000 ₽.

Но мы ошиблись: оказывается, суд присудил нам всего по 7000 ₽. Это, конечно, лучше, чем ничего, но заплатили мы по 10 000 ₽ каждый. Было очень обидно.

Суд с работодателем занял 11 месяцев. За это время мы с коллегами прошли две судебные инстанции, в том числе Верховный суд Республики Татарстан, и участвовали в шести судебных заседаниях.

В итоге каждому выплатили немалую сумму. Мне досталось 120 294 ₽ за вынужденный прогул, 3000 ₽ компенсации морального вреда и 7000 ₽ как расходы на представителя — всего 130 294 ₽. Притом что потратил я 10 000 ₽. После разбирательства каждый из нас написал заявление на увольнение по собственному желанию.

130 294 ₽

я получил по решению суда

Кассационную жалобу банк подавать не стал. Причина нам неизвестна, но, скорее всего, они не увидели в этом смысла. Хотя, на мой взгляд, шансы у них были, ведь ПФР все же представил в суд первой инстанции выписки, где фигурировал мой новый работодатель. Хорошо, что на тот момент суд уже принял решение.

Мы сделали для себя важный вывод: если права нарушены — можно восстановить справедливость. Даже несмотря на то, что работодатель — крупный банк с сильными, как нам казалось, юристами.