«Появились мысли о монашестве»: как начать жить своей жизнью рядом с контролирующей мамой
Признания читательницы и комментарий психолога
Этот текст написан в Сообществе, бережно отредактирован и оформлен по стандартам редакции
Мне 18 лет, учусь в творческом месте — музыкально-педагогическом училище, а живу в невероятно красивом городе Санкт-Петербурге.
Часто думаю, что моя жизнь уже сложилась, что я буду просто музыкальным руководителем в садике — это хорошая профессия, очень люблю детей — и ничего большего не добьюсь. Хотя многие преподаватели хвалят мой голос, да и учиться мне нравится. При желании можно стать и теоретиком, и дирижером, и вокалистом.
В прошлом посте я рассказывала о непростых отношениях с мамой. Есть такое ощущение, что она завидует моей красоте и молодости и как бы ворует это у меня. Я чувствую себя в клетке. Хоть мне уже и 18, мама меня контролирует и требует к себе очень много внимания. Когда я пошла на день рождения к подруге, она начала гнать домой и писать про суицид, спрашивать, смогу ли я вырастить сестру в одиночку.
Часто приходит мысль, что я скоро умру. Боюсь заболеть диабетом или гастритом, лишиться какой-либо части тела, сойти с ума, ослепнуть или оглохнуть. Нередко в интернете читаю симптомы этих болезней и нервничаю. Я очень часто испытываю тревогу, панику и бываю сонливой. Мне не хватает свободного времени, так как неделя загружена учебой. Хотелось бы отношений, но чувствую, что не готова к этому. Да и с мамой проблемы будут.
Фигурой я похожа на женщину 40—50 лет. Я не толстая, даже не сильно полная, но животик и ляжки есть. Проблемы с неврологией тоже дают о себе знать.
Пока что у меня нет возможности съехать. Я перестала рассказывать маме многие вещи — так правда стало лучше. Осенью она заплатила 1500 ₽ за психолога. Та сказала, что у меня низкая самооценка, не хватает любви и не только, что нужны сеансы психотерапии. Мама меня осудила и сказала, что я содрала с нее деньги. Стала плакать и говорить, что у нее тоже низкая самооценка и что любви ей тоже не хватает.
После того как я прочитала «Лествицу», «Поучения Аввы Дорофея», «Дивное Дивеево», «Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов» и многие другие, у меня появились мысли о монашестве.
Кроме отречения от мира и борьбы со страстями есть еще один аспект: я не хочу стать такой же матерью, как моя. Не хочу загубить детство, психику детям. Вижу, что я и гневлива, и вспыльчива, и эгоистична. В монастыре я буду нести ответственность только за себя, а в семье — и за мужа, и за детей.
Как взросление и сепарация влияют на эмоциональное состояние
Из вашего сообщения заметно, что вы уже проделали большую работу над собой: осознали, чего вы хотите. Это серьезный шаг к изменениям и улучшению качества своей жизни. Но, кажется, на пути вы встретили препятствия, и теперь вам сложно продолжить следовать за своими желаниями и мечтами.
Во всем вашем письме так или иначе фигурируют отношения с мамой и сравнение себя с ней. На мой взгляд, сейчас вы ощущаете, что мама запрещает вам следовать своим желаниям. Вы чувствуете, что ее интересы и потребности должны быть на первом месте.
Такие отношения часто вызывают у ребенка чувство вины за свои желания. Из-за этого дочери тяжело вступать в отношения, развиваться профессионально и замечать свою привлекательность. Вы как раз пишете, что ощущаете, как мама завидует и ворует вашу красоту и молодость.
Также хотелось бы рассмотреть ваши мысли о смерти через отношения с мамой. Возможно, подсознательно вы расцениваете сепарацию — психологическое отделение от матери — как символическую смерть внутренней детской части. Или, возможно, у вас есть страх, что отделиться от материнской фигуры реально только через смерть и изменить отношения по-другому не получится.
В письме вы будто задаете вопросы себе, сможете ли вы вообще быть другой и жить своей жизнью. Кажется, вы продолжаете идентифицировать себя со своей матерью.
Идентификация — естественный психический процесс: дети с раннего возраста вбирают в себя образ, роль в семье и обществе, поведение, манеры, ценности и стиль мышления родителей. А у подростков, как правило, начинается бунт против своих же детских идентификаций. Тогда вчерашний ребенок начинает искать в окружении новые ориентиры и ценности — так он расширяет, обогащает свое мировосприятие.
В предыдущем своем письме вы рассказали, что с 16 лет ходите в храм. Обращение к богу в столь юном возрасте можно расценивать как вариант подросткового бунта и как способ укрыться от материнского контроля. Желание уйти в монастырь можно рассмотреть через эту же призму — как поиск места, где о вас будут заботиться.
Сейчас вы проживаете очень конфликтный возраст. С одной стороны, восемнадцатилетия ждут как законного освобождения от родительских правил и запретов. С другой — невозможно проснуться, резко обрести самостоятельность и научиться заботиться о себе. Это постепенный процесс, эволюционное движение.
Ваши ощущения, что жизнь будто бы уже сложилась и теперь уже ничего не изменится, могут относиться к этому конфликту восемнадцати лет. Отныне только вы принимаете решения и определяете, стоит ли вам прислушиваться к мнению родителей. Такие новые возможности могут вызвать обратный эффект: выбор так велик, что страшно сделать шаг, и проще не ждать от себя высоких результатов.
Желание стать монахиней может быть способом лишить себя любого выбора и ответственности, ведь в монастыре послушницы вручают себя в руки бога и регламентированной системы, отказываются от обычных человеческих проявлений и весомой части своей личности — от женской природы и фантазий.
Уход в монастырь вы расцениваете как отречение от мира и борьбу со страстями, но ведь на этом этапе жизни вы выбрали творческую профессию. Она предполагает, наоборот, сотрудничество с этими страстями и разговор со своим бессознательным, а это как раз источник вдохновения. Поэтому, возможно, внутренний запрет на страсти и создает ощущение, что жизнь кончилась и ничего не изменится.
Как разобраться в себе и справиться с переживаниями
Попробуйте иначе посмотреть на желание уйти в монастырь. Можно спросить себя, от какого или от чьего мира вы хотите уйти, почему вам нужно бороться со страстями.
Спросите себя о своих желаниях. Работа семь дней в неделю — это уже некий уход от реальности, можно сказать, бегство. Можно задать себе вопрос, от чего вы хотите убежать, от каких мыслей. Что бы вы могли себе позволить, если бы не были такой занятой?
Позаботьтесь о себе. То, что хотелось бы найти в монастыре — заботу и поддержку, — можно получить и внутри себя. Позволяйте себе проживать различные эмоции, услышьте и по мере возможности реализуйте свои желания.
Подумайте о том, чтобы расширить круг общения. Можно найти себе подруг, с которыми вы сможете разделять интересы и общие ценности.
Проанализируйте свои тревоги о болезнях. Мысли о том, что что-то случится с вашим здоровьем, можно рассмотреть с разных сторон: болезнь как возможность или как наказание. Спросите себя: если вы заболеете, что сможете себе позволять? Что изменится в вашей жизни, в том числе в лучшую сторону? Можете ли вы это обрести без заболевания? Что нужно для этого сделать? А если болезнь — кара, за что это наказание?
Посетите психолога. Сепарация, открытие и отстаивание своих желаний и интересов — непростой путь. Вы уже вступили на эту тропу, когда разрешили себе не делиться с мамой абсолютно всем. Я бы рекомендовала снова обратиться к специалисту, но с учетом двух нюансов.
Во-первых, оплатите сессию самостоятельно. Оплата в терапии имеет важное значение: она позволяет установить определенную дистанцию со специалистом. Кроме того, появляются некие договоренности: вы не оказываетесь в долгу за профессиональную помощь, а это, в свою очередь, позволяет вам чувствовать себя свободнее на сессии — например, испытывать разные эмоции к фигуре психолога и сообщать ему о них.
Если же сессию оплачивает другой человек, с одной стороны, это может лишить вас того, что перечислено выше. А с другой — у вас может возникнуть впечатление, что задача терапии — как-то угодить тому, кто оплатил сеанс. Вы написали, что мама дала деньги на психолога. Из-за этого в терапии может быть неловко рассказывать о своих чувствах к ней, в том числе о негативных. Обсуждение некоторых эмоций и ситуаций у психолога и так может вызывать чувство вины — даже без нагрузки в виде оплаты.
Во-вторых, лучше не делиться с мамой тем, что обсуждали со специалистом. Если человек выносит подробности сеанса за пределы кабинета, он может столкнуться с непониманием и даже осуждением со стороны своего окружения и родителей. Такая реакция только усложняет процесс самораскрытия на сессиях и может приостановить ход внутренних изменений.
Первый опыт вашего обращения к специалисту показал сложности в выстраивании границ между собой и матерью. Возможно, при соблюдении рекомендаций у вас получится углубиться в работу над отношениями и почувствовать в себе больше сил справиться с этими сложностями, а не уходить от конфликтов.
