«Однажды пациент сильно укусил меня за палец»: сколько зарабатывает детский стоматолог

В детстве героиня нового выпуска рубрики «Профессии» обожала своего стоматолога и мечтала быть похожей на нее.

Впоследствии она поступила в медицинский вуз, во время учебы в интернатуре устроилась в частную семейную клинику и работает там до сих пор. Она рассказала, чем детская стоматология отличается от взрослой, как сделать анестезию ребенку, чтобы он этого не заметил, страшно ли браться за бормашину в первый раз и почему услуги дантиста стоят так дорого.

О том, что хочу стать стоматологом, я знала примерно с седьмого класса. В моей семье нет медиков, но папа с детства прививал нам культуру заботы о своем здоровье и старался, чтобы мы ходили к лучшим врачам. В том числе поэтому у меня не было никакого негативного опыта со стоматологами. Я лечила зубы в частной клинике нашего небольшого города, и у меня был просто невероятно классный врач, все проходило безболезненно и комфортно. Я настолько сильно полюбила доктора и то, что она делает, что мечтала стать такой же.

Родители поддержали мое стремление. Два года я интенсивно готовилась к ЕГЭ, набрала достаточно высокие баллы по биологии и химии и поступила на бюджет в МГМСУ.

Учиться оказалось сложнее, чем поступить, особенно первые три года: была большая нагрузка по количеству предметов и почти круглосуточная занятость. К тому же очень много приходилось заниматься самостоятельно, а после школьной системы образования я не была к этому готова.

Обучение все пять лет одинаковое для всех: студенты проходят и детскую, и взрослую стоматологию, хирургию, ортопедию и другие профили. Разделение идет на этапе ординатуры: после пятого курса каждый выбирает себе специальность.

Безусловно, фундамент профессии закладывается во время обучения в университете. Но, как и везде, в реальности все отличается, каких-то знаний не хватает. Например, в случае детских стоматологов — навыков из сферы психологии: как подготовить ребенка к лечению, как разговаривать с детьми разных возрастов — в университетской программе такого нет. Все это познается уже на практике и перенимается у старших коллег.

На занятиях в университете мы тренировались на макетах головы и зубов, на удаленных зубах. Начиная с третьего курса два раза в год нас отправляли в поликлинику, где я уже практиковалась на взрослых пациентах. Их предупреждали, конечно, что прием ведет интерн. В основном реакция была положительная, потому что интерны более эмпатичные, проявляют больше энтузиазма и желания помочь, нежели уставшие стоматологи, которые давно там работают в не самых простых условиях.

Сверлить первый зуб было страшно. Я переживала за пациентку и убирала кариес, наверное, по микронам, настолько мне было важно ничего лишнего не задеть и не сделать больно.

Очередь из пациентов с острой болью, огромный поток людей, и на прием одного человека — всего 15—20 минут. Врачи, мягко говоря, не очень тепло общались с пациентами, и те отвечали взаимностью.

Но надо сказать, что там мне повезло с наставниками. Они терпеливо и понятно объясняли многие базовые вещи и помогли освоить важнейшие клинические навыки: проведение осмотров и диагностики, умение читать снимки и правильно назначать лечение, работу с кариесами — сначала простыми, затем сложнее, — потом уже восстановление сильно разрушенных зубов, лечение каналов, а также удаление зубов — это, кстати, оказалось для меня самым трудным, в первую очередь морально, поэтому хирургии я сторонюсь.

После пяти лет обучения я поступила в интернатуру на кафедре детской стоматологии в своем университете. Параллельно устроилась ассистентом стоматолога в той же клинике, где веду врачебную практику сейчас. Там работал мой одногруппник, он и пригласил меня. Работала пять дней в неделю в среднем по 12 часов, зарплата была 70 000—80 000 ₽.

Хотя на тот момент у меня уже был трехлетний опыт — с третьего курса я работала ассистентом в частных клиниках, — мне пришлось долго стажироваться и привыкать к новому уровню ответственности: работе с детьми, лечению под закисью азота и под наркозом.

Уже через год мне предложили стать врачом и в течение полугода целенаправленно к этому готовили.

Наша клиника достаточно большая, с несколькими филиалами, в которых работает около 300 сотрудников. Внутри есть отделения для взрослых и детей, подростковое и ортодонтическое отделения, собственная зуботехническая лаборатория.

В детском отделении все устроено так, чтобы создать атмосферу игры и минимизировать волнение маленьких пациентов: персонал не носит медицинских халатов, стены в кабинетах расписаны рисунками, на потолке телевизор с мультиками. Во время приема мы надеваем детям цветные очки и даем в руки игрушки-антистресс.

В конце лечения каждый ребенок получает жетон и отправляется к автомату с мячиками-попрыгунчиками за сувениром. А еще после приема мы угощаем детей мороженым. Оно не только вкусное, но и позволяет снизить дискомфорт во рту после анестезии или наркоза.

В клинике нет жесткой конкуренции — во многом благодаря созданной руководством атмосфере: обсуждение коллег и их работы в негативном ключе пресекается. От своих одногруппников из других больниц я слышала о ситуациях, когда врачи переманивают пациентов друг у друга. У нас такого нет.

На моем месте работы очень здорово налажен внутренний обмен информацией, ты можешь постоянно учиться у старших коллег. В клинике распространена практика «взращивания собственных врачей» из начинающих специалистов, которые приходят еще будучи интернами. Легче обучить студента, чем уже работающего врача, который зачастую не хочет меняться и прощаться со своими привычками. Студенты в этом плане более адаптивны.

Еще одно важное правило нашей клиники — «Каждый врач умеет делать то же, что заведующий отделением». У нас нет врача-звезды, который один умеет все и не готов делиться опытом. Все врачи в нашем отделении одинаково хорошо владеют всеми необходимыми техниками — хотя в плане психологии и коммуникации с пациентами у каждого свой подход.

У нас есть свой центр повышения квалификации, где мы делимся друг с другом теоретическими знаниями и клиническими случаями. Иногда туда приглашают сторонних специалистов, которые проводят семинары и лекции. Обучение вне клиники тоже поощряется, с прошлого года оно оплачивается благодаря профсоюзу.

Искала и подбирала их сама и тратила на это почти все, что зарабатывала. Считаю, что в первые годы работы нельзя жалеть на обучение ни времени, ни денег, поскольку именно это формирует твою компетентность.

Хорошо помню свой первый курс в 2015 году — однодневный интенсив «Слет фей». Он стоил 10 000 ₽, тогда это были для меня большие деньги. Из недавнего — проходила очень крутой курс по навыкам общения с пациентами, его цена была около 50 000 ₽. Вообще, день стоматологического обучения стоит сейчас в районе 15 000 ₽, курсы по навыкам общения с пациентами — 20 000—25 000 ₽ в день.

Чем больше проходишь подобных курсов, тем меньше полезной информации на них получаешь — просто потому, что становишься опытнее. Сейчас, если на обучении узнал хотя бы об одном нововведении, это уже стоит потраченных денег: если получится внедрить его в практику, оно может упростить работу. Но случается и так, что ничего нового не узнаешь, и предвидеть такое заранее невозможно.

Детская стоматология, конечно, отличается от взрослой. Во-первых, под молочными находятся зачатки постоянных зубов. Кариес может прорасти внутрь корня, а затем поразить и зачаток. Поэтому все наши методы лечения направлены на то, чтобы зачаток остался здоровым и неповрежденным.

Во-вторых, кариес у детей развивается гораздо стремительнее, чем у взрослых. Поэтому начинать чистить зубы нужно с момента их появления, а профилактические осмотры делать минимум раз в три месяца, ведь невооруженным взглядом кариес не всегда можно заметить: иногда он похож на несчищаемый налет.

У детей чаще возникают ситуации, когда стоматологическое вмешательство требуется срочно или нужно пролечить сразу много зубов. С семи до 12 лет прикус у ребенка смешанный: в одном ряду находятся и молочные, и постоянные зубы. И если в первых есть непролеченные дырки, в этой микробной флоре неизбежно заражаются кариесом и постоянные зубы.

Заблуждение о том, что молочные зубы не нужно лечить, в последнее время распространено среди родителей меньше, но все равно встречается. Когда у детей ближе к школе выпадают передние зубы, многие думают, что и все остальные должны скоро поменяться. На самом деле жевательные молочные зубы обычно остаются до четвертого класса. Если зуб уже пошатывается, лечить его нет смысла. Но если мы знаем, что с этим зубом пациенту ходить еще от трех до пяти лет, нужно провести лечение, а если зуб сильно разрушен — даже установить на него коронку.

Если зуб молочный и сильно шатается, можно, конечно, выдернуть его самостоятельно. Кто-то для этого по-прежнему использует старый способ с ручкой двери. Но вообще привязать нитку к зубу непросто, часто дети не дают этого сделать или родителям психологически сложно справиться с такой задачей. При этом зуб может доставлять дискомфорт и мешать есть. В подобных случаях ребенка приводят к нам.

Лечение зубов у детей и взрослых несколько различается с технической точки зрения. Но главное различие в том, что взрослые приходят к стоматологу осознанно, а дети — нет, и для них это чаще всего большой стресс.

Детскому стоматологу приходится быть очень адаптивным к пациентам: не все могут широко открывать рот, сидеть спокойно на одном месте.

С пациентами очень важно уметь договариваться, по-человечески к ним относиться. Недавно у меня на приеме была девочка лет восьми-девяти, которая смело и без стеснения, довольно артистично общалась со мной. Но проводить лечение отказалась, и уговоры длились минут 40. Это была беседа как со взрослым человеком. И вот она говорит: «Так вы будете что-то делать или мы и дальше будем болтать?» Мы, врачи, привыкли, что если ребенок говорит «нет» — значит, нет. А в итоге выяснилось, что девочка просто любит кокетничать.

Для меня самое сложное в работе — это анестезия. Часто говорю, что хочу обладать магией делать «заморозку» одним прикосновением руки — как Эльза из «Холодного сердца». Безболезненно и полноценно проведенное обезболивание зуба — это 90% успеха лечения. Спустя столько лет практики, безусловно, я стала ловче, незаметнее в этом вопросе, тем не менее каждый раз переживаю, что могу сделать больно ребенку.

У нас есть такие техники обезболивания, что многие дети даже не замечают того, что им делают анестезию. Для этого сначала нужно психологически расслабить пациента, чтобы он не следил за тем, что ты делаешь и что у тебя в руках. Далее мажем десну обезболивающим гелем и ждем две минуты. Затем вводим одну каплю инъекции, убираем иглу и ждем, когда капля подействует. Потом еще несколько капель — и уже смело можно переходить к анестезии.

Если ребенок напуган, врач останавливается, пробует поговорить с ним и помочь преодолеть страхи. А если пациент плачет, максимум, что можно сделать, — это провести 10-секундный осмотр. Никаких сложных манипуляций с плачущими детьми мы не проводим и, что важно, не лечим детей в удержании.

Единого рецепта, как найти своего стоматолога, у меня нет. Отзывы почитать, наверное, стоит, но понять, подходит ли вам этот специалист, поможет только диалог. Я тоже мама, вожу сына в поликлинику и во множестве медицинских вопросов не разбираюсь вообще. Поэтому мне важно поговорить с врачом, важно, чтобы он отвечал на мои вопросы уверенно и по-человечески.

Стоимость приема стоматолога обычно определяется сложностью и объемом лечения, которое предстоит: от чистки или простого осмотра с минимальным количеством манипуляций до тотального вмешательства, когда нужно работать с каждым зубом.

Например, у нас в клинике консультация врача стоит 1860 ₽. Лечение кариеса может обойтись от 6000 до 8000 ₽, в эту сумму входит следующее:

• Один час работы стоматолога, ассистента и администратора клиники
• Аппликационная и местная анестезия
• Снимки зубов до и после лечения
• Около 10 позиций расходных материалов (паста, протравочный материал, пломбировочный материал, шлифовальные диски и т. д.)
• Одноразовые перчатки, маски и шапки для врача и ассистента
• Дезинфекция поверхностей после лечения
• Электроэнергия
• Обслуживание аппаратуры (дорогое удовольствие, особенно сейчас)

Если вы приходите к стоматологу и вам кажется, что какая-то услуга навязана, лучше всего задать ему вопрос: что это такое и зачем мне нужно? Если ответ вас смущает, вы всегда имеете право отказаться от услуги. Возможно, стоит сходить к другому специалисту и узнать альтернативное мнение.

Реально бесполезных процедур в стоматологии я не знаю, назначение любой из них оправдано — если есть объективные показания. Возьмем, к примеру, герметизацию фиссур 

Сейчас я работаю четыре дня в неделю по шесть часов. В среднем принимаю шесть пациентов за день. В основное расписание входят часы, выделенные на амбулаторные приемы, то есть лечение детей в сознании. Плюс я выхожу на работу, когда нужно кого-то подменить или пролечить ребенка под наркозом. Дополнительные наркозы, как правило, занимают 5—10 часов в неделю. Делаем их, если нужно лечить больше трех зубов, боль острая и при этом ребенок не садится в кресло и плачет у мамы на руках.

Часто в своей практике я вижу примеры настоящего героизма и самообладания как среди детей, так и среди родителей. Например, однажды мама привела дочку на лечение множественного кариеса под наркозом, хотя за полгода до этого у девочки была пятичасовая открытая операция на сердце. Несмотря на давление родственников, она решила, что не будет травмировать ребенка и, раз нет противопоказаний для наркоза, снова пойдет на это.

Для меня мой график оптимален, потому что у меня маленький ребенок и только так мне удается в равной степени уделять время и семье, и любимой работе.

Я прихожу в клинику за полчаса до начала рабочего дня и проверяю готовность кабинета вместе с ассистентом. Открываю расписание и просматриваю, кто ко мне записан и что планируется делать. В соответствии с этим подготавливаем материалы и инструменты.

Например, сегодня с утра я провела четыре приема:

1. Стандартная консультация — мама думала, что у ребенка одна дырка в зубе, а их оказалось восемь, мама в шоке, составлен план лечения. Такое случается довольно часто, так как невооруженным глазом кариес далеко не всегда заметен, полная картина появляется только после того, как сделаем снимки КТ.
2. Пришли с жалобой на больной зуб — удалили.
3. Провели профессиональную гигиену полости рта. Маленьким пациентам ее нужно делать чаще, чем взрослым: детям сложно хорошо прочистить зубы, даже если им помогают родители. Более того, мы, стоматологи, тоже приводим друг к другу своих детей на чистку. Обычно профгигиену назначаем раз в три месяца, бывают случаи, что процедура нужна чаще.
4. Адаптационный прием — постепенно подготавливаем пациента к последующему лечению под закись-азотной седацией. Закись успокаивает нервную систему, расслабляет ребенка, помогает увеличить усидчивость и минимизировать неприятные ощущения от лечения. Эту возможность мы рассматриваем, если предстоит большой объем работы, но при этом нет острых состояний и есть возможность провести лечение в несколько приемов. Седация подходит детям старше четырех лет, у которых нет проблем с носовым дыханием. Нахождение в стоматологическом кресле не должно вызывать у них большого дискомфорта, потому что, если уровень тревожности очень высокий, закись не подействует.

Недавно мы пролечили под закисью азота кучу зубов трехлетней девочке. Подобные случаи для любого врача — нонсенс, случаются раз в пять лет. Тут должно сложиться много факторов. Во-первых, темперамент ребенка: девочка очень терпеливая и усидчивая. Во-вторых, хорошее действие закиси на пациента, когда она действительно помогает расслабиться и отвлечься на мультики, а не концентрироваться на действиях врача. В-третьих, высокий болевой порог.

В перерывах между пациентами я заполняю медицинскую документацию и фотопротоколы. Если работаю шесть часов, то приемы идут друг за другом нон-стоп, а если весь день — в середине есть обеденный перерыв.

Иногда бывает, что запись неплотная или визиты отменяются. Если такое происходит, я, например, читаю книгу.

Однажды ребенок очень сильно укусил меня за указательный палец, когда я делала прицельный снимок. Такое бывает, и это больно. С тех пор не кладу пальцы между зубами, если вижу, что пациент не сидит спокойно. Они у меня чаще за щеками.

Врачам у нас в клинике платят фиксированный процент с выручки, плюс есть система KPI: учитываются такие показатели, как результативность консультаций, отсутствие негатива от пациентов, стаж работы и ряд других.

В начале карьеры я получала в районе 150 000—180 000 ₽ и была вынуждена работать каждый день. Сейчас график более комфортный, а зарплата — порядка 250 000—300 000 ₽.

Способствовало этому в первую очередь совершенствование профессиональных навыков и искреннее желание помочь. Это как раз то, что позволяет мне не выгорать. Благодарность, которую выражают родители после того, как ты пролечил их малыша, маленький пациент, который приносит тебе конфетку или поделку, восполняют всю потраченную энергию.

Когда разобралась в этом, начала учиться общаться с пациентами, чтобы мы лучше друг друга понимали. Как бы громко это ни звучало, люди всегда такое чувствуют, и с годами появляется пул пациентов, которые хотят лечиться только у вас. В дальнейшем это формирует вашу востребованность и заработок в том числе.

Не последнюю роль играет и личностное развитие меня как врача и человека. Я считаю, что нужно стараться окружать себя прекрасным: налаживать быт, избавляться от мусора в телефоне, чтобы он не захламлял мозг, находить время на спорт, массаж, уход за собой, прогулки.

Должна признаться, что цифры мне даются с трудом: я, как истинная девушка, люблю тратить и не считать.

На няню, которая работает в семье пять дней в неделю по 8—10 часов в день, уходит 80 000 ₽. От 30 до 50 тысяч трачу на мелкие расходы: такси, еду, культурно-развлекательные мероприятия. Примерно столько же — на ребенка: одежду, памперсы, игрушки, врачей, развивашки.

Наша семья в этом году исполнила свою давнюю мечту — приобрела квартиру в Москве: новостройка, 60 м², 12 000 000 ₽ под 3%. Ежемесячные платежи — 51 000 ₽ — взял на себя муж.

За два года планируем накопить деньги на ремонт квартиры — думаем уложиться в 4 000 000 ₽. Муж откладывает все, что остается от зарплаты, я — 100 000—150 000 ₽ в месяц.

После этого хотим приобрести машину в пределах 3 000 000 ₽.

Ипотеку собираемся закрыть в ближайшие 8—10 лет.

И, конечно, хочется иметь возможность хорошо отдыхать, чтобы хорошо работать.

Вершиной карьеры в нашей области, наверно, считается открытие собственной клиники. Но я об этом никогда не мечтала, потому что на это нужно очень много денег, это большая ответственность, это бизнес — слишком сложная система, в которой я некомпетентна и в которую не готова погружаться.

Свое будущее в профессии я вижу в наставничестве, которым смогу заниматься параллельно с врачебной практикой. Хочется делиться опытом с младшими коллегами, чтобы облегчить начало их пути, чтобы они могли принести максимум пользы своим пациентам.