«Для меня отношения — боль»: 8 психологических проблем тех, кто вырос в семьях алкозависимых

Алкогольная зависимость родителей наносит ребенку душевные раны на всю жизнь.

В психологии даже есть специальный термин — взрослые дети алкоголиков, ВДА. Считается, что многие из них сталкиваются с похожими психологическими проблемами: склонностью ввязываться в токсичные отношения, гиперответственностью, тревожностью, всеохватывающими чувствами стыда и вины.

Избавиться от последствий воспитания ненадежными родителями часто можно только с помощью долгой работы со специалистом. Также эффективны могут быть группы поддержки для ВДА.

Мы спросили читателей Тинькофф Журнала, как на них повлияла зависимость родителей и как они избавляются от ее последствий. Вот их истории.

Я убеждала себя, что алкозависимый отец остался в моей прошлой жизни вместе со всем, что я оставила в маленьком городе, когда в 17 лет переехала в Москву. А в новой жизни — где у меня знакомые и коллеги из так называемых старомосковских семей с дачами в Кратове и Переделкине — никто не должен узнать о моем детстве. Это была словно черная метка. Подсознательно я будто была уверена, что если кто-то об этом узнает, то станет хуже ко мне относиться. Ну знаете, как принято, мол, яблоко от яблони: если у нее отец алкозависимый, значит, с ней что-то не так и дружить с ней не стоит.

В прошлом году на фоне всем известных событий у меня начались флешбэки. Я поняла, что ничего не оставила в прошлом, а так и тащу этот багаж на себе всю жизнь. Прочитала книгу Дженет Войтиц. Начала работать с терапевтом. Недавно одной подруге рассказала о детстве. Возможно, в какой-то момент буду готова пойти на групповую терапию.

Мне очень понравилось высказывание «травма — это не судьба, а эпизод биографии», и я надеюсь, что однажды смогу относиться к этому прошлому как к эпизоду, не характеризующему меня.

У меня пил отец, а мать — созависимая. У меня было тревожное расстройство, я его преодолела. Сейчас работаю с психологом, у меня тоже проблемы в отношениях, но другого плана: я их избегаю, потому что для меня отношения — это боль.

С родителями не общаюсь совсем. Они сделали свой выбор, я сделала свой. Испытываю к ним полное равнодушие.

А вот последствия остались. Тревожность, симптомы ОКР, бессонница, зависимость от психоактивных веществ в виде никотина и кофеина. Принимаю уже полтора года антидепрессант. Подвижки есть, но не особо большие.

Я тоже ВДА, ходила на группы, прошла 12 шагов в «Ал-Анон». Все работает, все помогает.

Сейчас у меня пауза, но регулярно посещаю церковь и медитирую. Если совсем ничего не делаю, скатываюсь в депрессию.

Мама умерла из-за алкозависимости два года назад, я долго себя винила, что не смогла ее спасти. В то же время было очень обидно и горько, ведь она предпочла бутылку дочерям. Папа до сих пор пьет каждый день, хоть и на приличной работе работает. Я уже приняла, что не могу его спасти, он взрослый человек.

В целом мы с сестрой выросли нормальными людьми, не было токсичных отношений и всего такого, но приходилось обращаться к психотерапевту из-за тревожности и чувства вины. Сейчас справляюсь самостоятельно с техниками майндфулнес — научно доказанными. Я не пью совсем и партнеров выбирала себе только непьющих, не переношу пьяных людей.

Мои родители умерли от последствий алкозависимости, сначала мама, затем папа. Мне было 14 и 19 лет. Первое чувство — облегчение. А потом — чувство вины за это.

Сейчас, когда вижу у детей заботливых дедушек и бабушек, грущу, что у моей дочери их нет. Но понимаю, что так, наверное, лучше, чем если бы они были. Именно мои родители, какими я их помню.

Взрослые дети алкоголиков не знают, что такое норма. У меня тоже были долгие отношения с безответственным человеком, который, как потом оказалось, сам был в зависимости. А я на все закрывала глаза и говорила себе: «Ничего, прорвемся».

Невротизм родителей или неспособность решать жизненные проблемы как болезнь передается детям.

В текстах ВДА в плане горя о пьющем родителе мне помогала очень сильная строчка: «Мы поймем, что наши родители — только инструмент, давший нам жизнь». Может звучать цинично, но для ребенка алкозависимого в этой фразе есть спасение. Не нужно тратить жизнь на того, кому своя жизнь и жизнь детей важна не так сильно, как алкоголь и жалость к себе.

Отец сильно пил почти всю жизнь. Родители развелись, когда мне было пять лет. Помню его скачки настроения и то, как я с раннего возраста научилась по оттенкам его голоса определять его состояние: трезв, слегка выпил, сильно напился, в полной прострации, в многодневном запое, в сильном похмелье после окончания запоя.

Отец из-за алкозависимости был крайне необязательным: мог обещать мне пойти куда-то, а потом забыть, подарить свою вещь, а потом забрать. Долгое время обещал помочь мне с образованием, а когда пришло время — ушел в запой и пропал с радаров. Иногда проявлял агрессию, мог наорать на меня, десятилетнюю: «Не звони сюда больше», — потому что его новая женщина была против.

Я выросла вполне разумным взрослым человеком и даже сделала хорошую карьеру. Но страдаю всю жизнь из-за повышенной тревожности, гиперответственности.

Долгое время были проблемы с выбором партнера: у меня не было понимания, что мужчина в отношениях должен быть ответственным, надежным как скала, заботливым. Я была этой самой скалой, а мужчина мог порхать, как мотылек, скидывать на меня ответственность за серьезные решения, думать только о себе, заводить параллельно другие отношения. Мне казалось это своеобразной нормой.

Помогла работа с психологом около полугода: я разобралась в себе и своих травмах, поняла, чего хочу и что могу требовать от других, почему повторяю одни и те же негативные сценарии.

Мои родители не пили никогда и не курили, не были трудоголиками. Не помню никаких нездоровых привязанностей. Но вот мама моя вышла из семьи, где сильно пил отец. И он бил жену, мою бабушку. Выгонял детей в нижнем белье на мороз. И мама моя — классический ребенок алкозависимых со всеми последствиями.

В итоге в моем детстве — такие же эмоциональные качели, нестабильные взрослые, тот же постоянный поиск одобрения, токсичные отношения… Я тоже вышла замуж за человека, который спился у меня на глазах, и жила от одних побоев до других, пока он не умер, оставив меня с тремя детьми.

И вот когда вся ответственность за благополучие моих детей легла на меня, я стала задумываться, что же со мной не так. Из разных источников черпала информацию: из научно-популярных статей, книг о построении отношений, наблюдений за другими людьми. Потратила на разбирательство с собой лет 15. Что-то удалось выровнять, нивелировать, что-то еще сильно влияет на мою жизнь. Одно хочу сказать: осознал проблему — сразу обращайся к специалисту, не жди, само не рассосется.

Мне некуда выговориться. Мой отец — дальнобой, обычно его нет дома долго, но вот отпуск ему дают на месяц каждые два месяца работы. С детства он пил часто, когда был в отпуске. Мама всегда его ругала, они ссорились, а я либо попадала под горячую руку, либо в моменты, когда слышала их ссоры, у меня будто наступал паралич. Если описать состояние — сильнейший стресс, холод, тремор конечностей, галлюцинации, напряжение мышц до такой степени, что я не могу сдвинуться с места, все плывет, ощущение диареи.

Я фанат американской группы Twenty One Pilots, их плакаты, где они двое смотрят с серьезным и сочувствующим взглядом, висели у меня на стене. Так вот, в такие моменты я просто сидела и могла часами смотреть на них. Не помню, было ли это моими галлюцинациями или я настолько в свой мир уходила, но мне казалось, что они, будто старшие братья, меня успокаивают и говорят, что все будет хорошо.

Мама тоже часто меня ругала, но это было во времена школы. Я до сих пор при малейшей критике и грубости могу расплакаться. Тем не менее она для меня очень старалась, но вот уже 30 дней ее нет. Отец ушел в запой, я переняла манеру общения матери с ним, когда он был пьяный и нет. Сегодня он опять напился.

Каждый раз такие штуки для меня как американские горки. Очень расстраивает, когда делюсь этим с кем-то и слышу в ответ: «Ты должна его понять». И я пытаюсь. Пытаюсь не злиться на него, но теряю контроль. К сожалению, мой внутренний ребенок — полный эгоист. Я все время думаю, почему он во всем меня обвиняет — по глупым поводам. Например, что я ленивая, не встаю в шесть утра и не иду бегать, но сам, по ощущениям, не пытается помочь, а только пропивает все оставшиеся деньги. Сначала я думала, что не отношусь к ВДА, ведь отец пьет, только когда в отпуске, но я насчитала 11 из 14 признаков.

Мне 19 лет, страшно, что и отец умрет совсем скоро, страшно, что квартиру отберут кредиторы. Очень страшно.

Отец был военным, не смог себя найти, и алкоголь быстро стал решением всех его проблем. Мне было лет десять, когда я вдруг на кухне вечером попыталась поговорить с отцом. Он сидел пьяный, но слушал мои детские наивные вразумления. Кончилось тем, что он попытался выбросить меня с балкона 12-го этажа. Помню родительскую необязательность, а разговоры со мной могли занимать до четырех часов обвинений — нужно было стоять и молчать.

Сейчас родителей нет в живых, у меня спокойная и нормальная жизнь, хотя я закрытый человек. Неблагополучная семья не стала для меня сценарием в жизни, как-то удалось выбраться, выучиться, но только ближе к тридцати я поняла, что такое семья.

Родители, их зависимость научили меня быстро и точно ориентироваться в эмоциях других людей — эмпатия и манипуляция поневоле. Это много помогало подстроиться в общении. Я научилась контролировать ситуацию, думать на десять шагов вперед, потому что впереди всегда может быть опасно, у меня был высокий уровень тревоги. Работала с психологом почти шесть лет. Алкоголь не пью, потому что мне противно от эмоций и запаха, которые сопровождают его, но иногда это становится предметом шуток в компании друзей. Не все могут понять, почему это может быть мерзким, без подтекста, люди просто не всегда осознают, насколько алкозависимость в семье может травмировать.

Сейчас я часто ловлю себя на мыслях, чем бы хотела поделиться с родителями, что бы хотела им рассказать. Мне хотелось бы, чтобы за меня кто-то был счастлив, кроме мужа и ребенка. Но в глубине души я понимаю: если бы они были живы, моя жизнь была бы совсем другой — созависимой. Некоторые родители превращают жизнь ребенка в ад, и этому нет оправдания.

Ребенок алкозависимых — это всегда про его одиночество. Можно быть счастливым человеком, иметь друзей и семью, работу, но внутри чувство одиночества такое, словно ты в пустой комнате. Знаешь кучу приемов, как понять, что чувствует близкий тебе человек, чтобы купировать это заранее.