«„Телеграм“ и „Тикток“ вместо родительских чатов»: как я открыла детский сад в Алма-Ате

Я много лет работала в дошкольном образовании, но не решалась открыть свой детский сад, мне казалось это слишком большой ответственностью.

Отдушиной была собственная фотостудия, в которой я проводила семейные фотосессии. Во время пандемии я организовала небольшой детский сад прямо в помещении фотостудии, со временем он перерос в настоящий бизнес. Сейчас к нам ходят 35 детей, а средняя прибыль — 60 000—70 000 ₽ в месяц.

Детский сад — мой первый серьезный бизнес, раньше я всегда работала в найме. Я всю жизнь живу в Алма-Ате, отучилась в Казахском национальном педагогическом институте им. Абая на кафедре педагогики и методики начального обучения, пять лет проработала в школе с младшими классами и с дошкольным образованием связываться не планировала.

Но в 2010 году знакомая пригласила меня на работу в государственный садик: предполагалось, что я буду работать по несколько часов в день и готовить детей из подготовительной группы к школе. И дошкольное образование меня по-настоящему увлекло: это трудно объяснить, но в школе отношения с детьми и родителями скорее деловые, а в детском саду — более трепетные. С одной стороны, мама и папа больше беспокоятся именно за маленького ребенка, с другой, доверяют воспитателю сильнее, чем учителю в школе.

В общем, я начала строить карьеру по этому вектору. Сначала стала методистом в детском саду, то есть контролировала работу педагогов, наблюдала со стороны, потом стала заведующей: в моем подчинении был большой детский сад на 150 детей. Тогда, в 2015 году, у меня, конечно, иногда возникали мысли открыть свой садик, но было страшно. Это ведь не только педагогика, это питание, бухгалтерия, вообще серьезная ответственность. И, наверное, я бы так и не решилась, но наступил 2020 год, и в Казахстан пришла пандемия коронавируса.

Помимо работы заведующей у меня было хобби — фотография. За несколько лет до садика я открыла фотостудию недалеко от дома, устраивала там семейные съемки. Располагалась она в небольшом помещении с четырехметровым потолком и площадью 25 м².

Чтобы ее открыть, я взяла в кредит оборудование на 600 000 KZT (100 000 ₽)  — камера, свет, фоны. Потихоньку выплачивала. За аренду помещения платила 150 000 KZT (25 000 ₽) в месяц, одна фотосессия стоила 30 000—40 000 KZT (5000—6000 ₽).

Это было скорее хобби, чем бизнес, особой прибыли студия не приносила. Да, перед Новым годом могла выйти в небольшой плюс, но не более.

Когда весной 2020 года ввели коронавирусные ограничения, государственные детские сады закрыли. Мне в панике стали звонить родители детей из детского сада. Среди них было много мам-одиночек, которые были вынуждены работать — на удаленку ушли далеко не все компании в Алма-Ате.

Девать детей им было некуда, даже к бабушкам в другой город не вывезти: выезд из города был запрещен. Я сама сидела в неоплачиваемом отпуске и решила им помочь. Предложила приводить детей ко мне в фотостудию, устроила там импровизированный детский сад.

Примерно в это же время из садика, которым я официально руководила, уволился повар. Мы созвонились с ним и договорились: он готовит еду у меня дома, а я приношу обед детям в наш садик-фотостудию.

На старте работы сада в нем было пятеро детей. Родители платили за каждого 50 000 KZT (10 000 ₽) в месяц, плюс разово 10 000 KZT (2000 ₽) на учебники. Канцтовары приносили сами. В целом дети на начальном этапе проводили день примерно так же, как проводят сегодня. Питание три раза в день, уроки — лепка, рисование, казахский или английский языки, прогулка утром и вечером.

Когда ограничения сняли, я думала, что получится совмещать работу в государственном и собственном садике. Бросать то, что начала в пандемию, не хотелось: родители мне доверяли, а дети привязались. Но директор сада узнала о моем бизнесе и поставила вопрос ребром: или я работаю у них, или занимаюсь своим делом. Я пыталась привести контраргументы — мой центр в Алмалинском районе, государственный сад — в Ауэзовском  , за детей мы не конкурируем. Но меня не услышали.

На раздумья дали два часа. Мне хватило пятнадцати минут: я вернулась в директорский кабинет и сказала, что ухожу. Тогда же я пригласила в свой садик одну из воспитательниц — она работает со мной по сей день. Изначально я планировала заниматься всем одна, но потом поняла, что переоценила себя.

Я договорилась с арендодателем, что вдобавок к фотостудии буду снимать соседнее пустующее помещение. Это первый этаж жилого комплекса с окнами и дверьми во двор, поэтому серьезной конкуренции за это место не было.

Формально я открыла не детский сад, а детский образовательный центр с полным днем пребывания. В Казахстане, чтобы учреждение по документам было детским садом, нужно, чтобы оно находилось в отдельном здании, чтобы на каждого ребенка приходилось 10 м² площади и чтобы в штате был врач. Статус детского сада дает преимущества: можно вписаться в программу «Балапан»  . По этой программе родители детей, чья очередь в государственный сад еще не подошла, могут поступить в частный садик на льготных условиях.

Для предпринимателей здесь есть несколько преимуществ: во-первых, стабильный поток клиентов, во-вторых, возможность получить от государства льготы и субсидии — например, компенсацию стоимости питания детей, примерно 20 000 KZT⁣ (4000 ₽) на одного ребенка в месяц.

В Алма-Ате часто открывают садики в частных домах, но у меня не было возможности арендовать целое здание. Кроме того, мне было важно открыться именно во дворе ЖК, где я живу, чтобы иметь возможность быстро прийти в сад в любое время дня и ночи.

С другой стороны, поскольку формально мы не детский сад, мы не скованы множеством требований. При этом мы принимаем детей только со справкой об эпидемиологическом окружении  , у всех сотрудников есть санитарные книжки и мы соблюдаем все санпины.

Бизнес нужно было оформить официально. Зарегистрироваться в качестве ИП в Казахстане так же просто, как в России. Сначала в ЦОН  нужно получить электронную цифровую подпись, для этого понадобится удостоверение личности и ИИН  . ИИН может получить каждый иностранец, даже турист, но только по заграничному паспорту, хотя въехать в страну россияне могут и по внутреннему. Граждане и резиденты с ВНЖ страны могут получить ЭЦП и онлайн, на сайте egov.kz, аналоге российских «Госуслуг».

Иностранцы, в том числе россияне, могут открыть в Казахстане ИП, только если у них есть вид на жительство. Без ВНЖ можно открыть только ТОО, аналог российского ООО — налоги по нему будут выше.

Когда есть ЭЦП, регистрация ИП занимает пару минут. С ЭЦП надо зарегистрироваться на сайте электронного лицензирования и выбрать нужное отделение налоговой — оно должно быть в том районе, в котором вы хотите вести бизнес. Выбираете ОКЭД  , режим налогообложения, подписываете заявление на регистрацию ИП электронной подписью. Информация о том, что вас зарегистрировали, появится в личном кабинете на том же сайте примерно через сутки. Когда я регистрировала бизнес, бюрократия в Казахстане еще не была так цифровизована, поэтому я ходила с документами в отделение налоговой инспекции.

Я выбрала ОКЭД 85.10.0 «Дошкольное образование», подкласс 88.91.0 «Деятельность по уходу за детьми в дневное время» и упрощенную систему налогообложения. По ней я должна платить 3% налогов с дохода, а также пенсионные и социальные взносы дважды в год.

За аренду я плачу 500 000 KZT⁣ (100 000 ₽). Эта цена за два объединенных помещения, и она не меняется с 2020 года. Массовый приезд россиян во время мобилизации в сентябре 2022 года сильно разогрел рынок жилой недвижимости, но коммерческой это не коснулось.

Часть помещения, где раньше была фотостудия, была с нормальным ремонтом, делать в ней почти ничего не пришлось. А вот с новым помещением пришлось повозиться. Во-первых, снести стену между ними, во-вторых, ремонтировать все с нуля: проводить электричество, устанавливать сантехнику, красить стены. Арендодатель свел нас с бригадой рабочих, которые когда-то делали ремонт в фотостудии, они сработали качественно, потому что знали, с каким помещением предстоит иметь дело. Уборку во время ремонта я делала сама вместе с воспитателем. Три месяца мы каждую субботу приходили и все мыли и чистили.

Все — от мебели до постельного белья, я закупаю с небольшой скидкой у проверенных поставщиков, с которыми знакома еще со времен работы в государственном саду. Это небольшие ИП, которые изготавливают товары на заказ. Естественно, что-то постоянно изнашивается. Постельное белье надо обновлять примерно раз в три месяца, кроватки — раз в год.

На старте пришлось потратиться на рекламу: напечатала визитки и разложила в соседних заведениях, заказала в типографии рекламный баннер и повесила его у входа в садик, чтобы было видно издалека.

Гораздо эффективнее оказались «2ГИС» и «Инстаграм». «2ГИС» — это главные онлайн-карты Казахстана, и многие ориентируются на отзывы и информацию именно там. У нас было детальное описание садика, много фотографий, несколько хороших и подробных отзывов от родителей наших первых воспитанников. Соответственно, родители, которые искали детский сад в Алмалинском районе, натыкались на наше описание. После этого я перенаправляла их в «Инстаграм», где они смотрели меню, учебную программу, фото нашей повседневной жизни.

Спустя полгода у нас уже было 20 детей. Тогда мы брали только воспитанников от 3 до 5 лет, трехлетки преобладали. Позже стали принимать и малышей от 2 лет, и шестилеток в подготовительную группу. Были родители, которые звонили и просили взять полуторагодовалого ребенка. Я отказывала и дальше буду: бывают разные жизненные ситуации, но в моем понимании это еще грудной малыш, которому лучше быть дома.

Что касается расходов на открытие, то половина суммы — это мои накопления, половина — кредит, я давно его выплатила. Когда бизнес только развивался, приходилось еще несколько раз брать кредиты, я всегда возвращала их в срок.

В процессе я переосмыслила роль соцсетей в работе детского сада. Многие коллеги используют их для раскрутки: показывают, как классно в саду, как дети отлично проводят время — в общем, зазывают родителей. Изначально я тоже так делала, но теперь продвижение не особо нужно. У нас не так много мест, львиная доля детей живет в ЖК, в котором расположен садик, или в соседних. Часто даже приходится отказывать.

Я поняла, что страница в «Инстаграме» и канал в «Телеграме» могут выполнить другую функцию — заменить родительские чаты в «Вотсапе». Мне кажется, это прошлый век: чаты только забирают время, но приносят мало пользы. Хотя по одному чату на группу у нас есть, но используются они только для важных и срочных сообщений.

Я выкладываю в соцсетях меню на неделю, темы занятий, публикую посты о том, какие мероприятия пройдут в садике и сколько за них нужно заплатить. Это экономит время и нервы родителей: им не нужно вести долгие переписки в чатах или бегать за воспитателем с вопросами. Естественно, если у мамы или папы есть темы для обсуждения, которые касаются непосредственно его ребенка, он всегда может пообщаться с воспитателем или со мной. «Инстаграм» у нас открытый, а вот канал в «Телеграме» только для родителей.

Еще есть канал на «Ютубе». Дело в том, что у нас довольно компактное помещение и зачастую нет возможности приглашать родителей на утренники и выступления. Поэтому мы проводим прямые трансляции праздников и открытых уроков на «Ютубе». В «Тиктоке» публикуем короткие ролики с тех же мероприятий.

Дети приходят в садик к 08:00 или 09:00, уходят в 18:00. Часто вместо дневных прогулок мы организуем для детей мероприятия. Например, летом устраивали что-то вроде похода на Сайран  , ездили в зоопарк. Иногда выезжаем в кино или приглашаем к нам театр с детскими спектаклями — за это родители платят дополнительно.

Днем дети учатся. Кроме стандартных занятий — лепки, рисования — мы проводим уроки английского и казахского. Русский — основной язык в нашем детском саду, казахский — государственный язык страны. Английский — это фактор, без которого детский сад, по моему опыту, не выдержит конкуренцию: в Казахстане садики без английского родители просто не рассматривают. Еще у нас есть занятия айкидо — детям нравится. За них родителям доплачивать не нужно.

Сейчас в нашем саду три группы — младшая, средняя и старшая, всего 35 детей. На состав групп повлияла релокация из России: около 10% воспитанников — россияне, а в младшей группе и вовсе половина.

С самого начала я решила, что мы будем брать в том числе детей с особенностями, они учатся наравне со всеми. Мы можем уделять им время, так как в отличие от государственных садов, где на одну группу приходится 25 детей, у нас максимум 15.

Как бы банально ни звучало, работа с детьми — это всегда открытия. У нас были дети, которые к выпуску из сада могли решать сложные математические примеры.

Благодаря одному малышу у нас появилась традиция. Он никак не хотел расставаться с любимой игрушкой, плюшевым медведем. Со временем адаптировался и «сепарировался» от мишки, он остался в саду. Теперь дети каждое утро беседуют с этим медведем. Мы собираемся в круг, и они рассказывают, в каком настроении пришли, какая погода за окном. У нас есть примета: если обнять медведя и загадать желание, оно обязательно сбудется.

Поначалу я вообще не хотела нанимать воспитателей. Планировала набрать одну группу и быть ее воспитателем, единственным на весь сад. Это было ошибкой: я не учла, что собственный садик — это не только работа с детьми. Нужно общаться с родителями, составлять расписание, заниматься бухгалтерией. В итоге спустя год после начала работы я все же наняла педагогов.

Сейчас у меня в штате шесть человек: три воспитателя, два педагога-«пред­мет­ника» — преподаватели английского и казахского языков — и повар.

С одной стороны, я очень требовательна к педагогам, с другой — не строю из себя большую начальницу. Перед началом каждого дня я прошу педагогов рассказать, как они построят урок, какую пользу детям этот урок должен принести.

В то же время я стараюсь чаще общаться с воспитателями один на один за чашкой кофе, узнать, что их беспокоит, какие изменения они хотели бы увидеть в работе садика. Помимо таких пятиминуток у нас есть большие педсоветы каждые полгода. На них мы часа два составляем план мероприятий на ближайшие шесть месяцев. У меня множество презентаций и видеоуроков со времен работы в госсадике, которыми я всегда делюсь с педагогами.

Фундамент успеха детского сада — питание. Если детей кормят невкусно, если у них проблемы с пищеварением, не поможет никакая образовательная программа. Повар работает с нами с самого открытия, начинает готовить в 5 утра, а в полдень у детей на столе горячий обед. Закупкой продуктов на оптовых базах занимаюсь я сама, контакты остались со времен госсада.

Кроме того, недавно мы «усилились» местной пекарней. Я договорилась, что они будут поставлять нам хлеб и выпечку со скидкой за то, что я буду вести их аккаунт в соцсети. Эта пекарня обслуживает почти все школы и детские сады в районе, и я рада, что смогла с ними договориться о таком формате работы.

Наш повар знает, сколько нужно съедать ребенку каждой возрастной категории, потому что уже работал в государственном детском саду. Но если там к этому могут подходить формально — в супе и гречке столько-то калорий, поэтому их будут есть все, — мы работаем с питанием гибко. У средней и младшей группы больше выпечки: да, пицца и сосиска в тесте — не самая полезная еда, но дети еще слишком маленькие, чтобы пичкать их супом, который им не нравится. При этом мы не кормим малышей только выпечкой: в их рационе есть и овощи, и мясо, и крупы. Просто можем сделать послабление.

У старшей группы меню уже более сбалансированное. Естественно, если у кого-то из детей аллергия на продукт, мы составим для такого ребенка индивидуальное меню. Есть дети-малоежки, мы никого не кормим насильно, но еда у нас вкусная, и все дети со временем втягиваются.

Если говорить о минусах, у нас бывают проблемы с соседями по двору. Они не любят, когда на первых этажах открываются какие-то бизнесы: им кажется, что они принесут шум и дискомфорт. На нас жаловались в полицию, в КСК  за то, что мы якобы шумим и вообще работаем незаконно. Естественно, у правоохранительных органов по факту к нам претензий нет.

У меня нет планов по расширению. Сумма, потраченная на открытие, отбилась в этом году. Мне кажется, основа нашего успеха — это как раз небольшое количество детей в группах, мы можем уделить внимание каждому. Впрочем, посмотрим: может быть, все это разрастется в сеть детских садов.