Как моя бабушка переехала в панси­онат и я продала ее трешку 90 м² в Ом­ске

Я живу в Казани, моя бабушка — в Омске.

Пару лет назад состояние ее здоровья несколько ухудшилось, но переезжать ко мне она отказалась и предпочла переселиться в пансионат с профессиональным уходом. Примерно через год мы с ней задумались о том, что ее квартира простаивает, копятся долги, а потому стоит ее продать — бабушка разрешила.

Моя подруга, которой я на всякий случай оставляла ключи от квартиры в Омске, сделала для меня фото, и мы выставили объявление на «Авито». Первоначально хотели продавать жилье без привлечения риелторов, тем более что подруга выразила готовность помочь с показами.

Я поставила цену чуть ниже рынка, так как хотела быстрее выйти на сделку. Планировала потратить эти деньги на жилье в своем городе, и у меня уже было на примете несколько квартир в Казани.

Бабушкина трешка находилась в доме, который строился в конце 90-х при поддержке МВД и МЧС для сотрудников этих ведомств. Это кирпичная, теплая десятиэтажка всего в трех остановках от центра города.

У квартиры была большая площадь — почти 90 м². Три полноценные изолированные комнаты, большая кухня, раздельный санузел, очень большая лоджия — порядка 6 м², отдельная гардеробная, а также изюминка — огромная прихожая 14 м² с окном, то есть, по сути, еще одна комната.

Кроме того, имелся просторный тамбур на две квартиры, в котором располагались кладовки для жильцов. Там мы оставляли верхнюю одежду и обувь, поэтому большую прихожую можно было использовать как гостиную. Таков был проект дома, никаких перепланировок не делали.

Документы были в полнейшем порядке, состояние квартиры очень хорошее. Стояки новые, проводка нормальная, а лоджия полностью обшита деревом. Ничего не отваливалось, штукатурка не сыпалась — можно было спокойно жить.

Требовался лишь легкий косметический ремонт: освежить обои и напольное покрытие, а еще избавиться от морально устаревшей мебели.

Сначала я пыталась продать квартиру самостоятельно, но столкнулась с тем, что люди искали не жилье, а ремонт, обстановку и еще неизвестно что. Они просили скидку за то, что в квартире нет встроенных шкафов-купе и пластиковых окон, а до остановки общественного транспорта идти порядка семи минут. Над последним моя бабушка особенно смеялась — это расстояние не смущало ее даже в 80 лет.

Наслушавшись таких покупателей, я позвонила в агентство недвижимости, в котором сама работала какое-то время, но не риелтором. Мои бывшие коллеги заломили комиссию более 500 000 ₽ — это их процент от сделки. Они хотели только эксклюзивный договор и запрет на мое личное объявление на «Авито». Сроки продажи озвучили как «не меньше полугода», так как квартира якобы слишком большая. Такой расклад меня не устроил, и я продолжила искать покупателей сама.

Вскоре мне позвонили из «Этажей», «Жилфонда» и других федеральных агентств. Они были готовы заключить договор только в момент сделки, а также выставили приемлемую для меня сумму комиссии, но за два месяца ни одно агентство не привело ни одного покупателя на просмотр.

Примечательно, что на указанный у них на сайтах трейд-ин они категорически не соглашались. Я разорвала с ними отношения, предварительно выслушав, что такие квартиры быстро не продаются, тем более когда жилье требует косметического ремонта.

Однажды со мной связался еще один риелтор из другого агентства. Он начал с того, что у него есть желающие посмотреть квартиру. Пообщавшись с ним, я впервые за четыре месяца ощутила хватку, желание продать и вообще конструктив. Он сам сделал качественные фото, наладил контакт с соседями по тамбуру и запросил документы в Росреестре. Начались активные показы.

При подписании договора я увидела комиссию, которая оказалась даже чуть ниже, чем стандартный процент агентства. Риелтор сдержал слово и вписал именно оговоренную сумму.

Буквально через три недели он мне позвонил и сказал, что последние кандидаты просят небольшой торг, поскольку у них наличка. На сделку они хотят выйти в ближайшее время. На следующий день я уже выехала в Омск.

Я продавала квартиру по доверенности от бабушки. Риелтор максимально качественно проконсультировал меня, указав на важнейшие моменты, которые должны быть отражены в доверенности.

Финансовые детали. Очень важно было указать, что я имею право не только продать квартиру, но и распорядиться деньгами по своему усмотрению.

Конкретные банки-посредники. Нужно было прописать организации, которые будут участвовать в сделке. Продавцом формально была моя бабушка, и счет, на который поступали деньги от продажи квартиры, должен быть на ее имя. Моя бабушка могла при необходимости поехать в банк и на сделку, но она бы там очень быстро устала.

Дееспособность собственника. В случае с пожилыми участниками сделки лучше перестраховаться и подтвердить их состояние у нотариуса, поэтому мы с бабушкой съездили в контору и прошли эту процедуру.

Если у нотариуса возникают сомнения, он может потребовать справку от психиатра. Мы заранее взяли заключение у лечащего врача пансионата, где живет бабушка. К большому счастью, умственно она в полном здравии, поэтому нотариус просто побеседовал с бабушкой и убедился в ее желании продать квартиру и подарить мне деньги. Справка не пригодилась.

У наших покупателей кроме наличных денег были средства маткапитала, которые Пенсионный фонд по идее сразу переводит на счет продавца. Но в нашем случае они где-то зависли. Как оказалось, если эти деньги вшиты в тело ипотеки, они сразу поступают продавцу. А когда их используют без кредита, перечисление может занять до 10 рабочих дней. Я попала на ноябрьские праздники, поэтому сроки растянулись еще больше.

Меня это напрягало, и риелтор пытался решить вопрос. Он обзванивал всех — от Пенсионного фонда до банка. Требовал у ПФР перечислить деньги, поскольку сделка уже зарегистрирована и право собственности перешло. Контролировал, что банк зачислил деньги, поскольку я не была уверена, что у них единая информационная система на все регионы. Чтобы держать меня в курсе, агент пересылал голосовые сообщения от начальника какого-то там отдела ПФР и от главы отделения банка.

Вообще, мой риелтор показал себя как честный человек и отличный специалист, который быстро продал мой объект. Вот что еще он сделал в рамках нашей сделки:

1. Отзванивался по каждому просмотру. Давал полный отчет по тому, сколько вообще было звонков по квартире, какие вопросы задавали люди.
2. Провел своеобразный хоумстейджинг — спрятал в шкафы все морально устаревшие коврики и салфеточки, которые так любят пожилые люди.
3. Ни разу не сказал, что надо снизить цену из-за «бабушкиного» ремонта. Наоборот, хвалил мой объект — мол, он в хорошем месте. Говорил, что на любую квартиру есть покупатель.
4. Попросил прислать ему текст доверенности до ее регистрации — на проверку юристу агентства. Так как сделка была через эскроу-счет, он хотел убедиться, что банк все устроит и я смогу потом снять деньги с бабушкиного счета.
5. Сделал все для моего удобства, чтобы я просто прилетела, подписала документы, получила деньги и улетела. Он даже уговорил покупателей на электронную регистрацию за их счет! Постоянно был на связи, консультировал по всем вопросам.

От дня моего приезда в Омск до получения денег на счет прошло шесть дней, причем два из них были выходными. В этот срок вошло и оформление доверенности, и сама сделка. Да, у нас подвисла часть суммы — тот самый маткапитал, но он бы в любом случае упал на счет, пусть и с некоторым опозданием. Так что, если бы не четыре месяца, потерянные на других никчемных риелторов и попытки самостоятельной продажи, я бы продала квартиру менее чем за месяц.

В бабушкиной квартире теперь живет семья с двумя разнополыми детьми дошкольного возраста. Покупателям очень понравились три изолированные комнаты, большая кухня, где они смогут собраться, и прихожая-гостиная, где можно принять гостей, не показывая им личную жизнь.

Благодаря этой сделке мы с мужем смогли купить полноценную двушку-сталинку с высокими потолками в одном из исторических районов Казани, как я и мечтала. Немного денег даже осталось на ремонт. Поскольку все происходило в ноябрьские праздники, я попала на Черную пятницу и смогла по скидке очень выгодно приобрести некоторую крупную мебель и технику.

Моя бабушка живет и здравствует — все плюс-минус по возрасту. Радуется, что я смогла приобрести то, что мне хотелось, и что она смогла помочь, — как и все любящие бабушки, которые желают добра внукам. Какие-то хлопоты вроде поездки к нотариусу и моих рассказов о том, что я купила такие-то обои или такой-то диван, ее и вовсе положительно всколыхнули.

Мне, конечно, очень грустно, что она отказалась переезжать в Казань. Но сейчас переезд между пансионатами — очень сложное мероприятие, тем более что ряд ковидных ограничений в медицинских учреждениях до сих пор не снят. Бабушка осталась в Омске еще и для того, чтобы навещать могилу мужа — моего деда. И я уважаю ее решение.