Как ведет семейный бюджет пенсионер из Москвы, который с 90-х работает на фрилансе

Есть много способов вести семейный бюджет в зависимости от обстоятельств — например, когда вы переехали в другую страну или когда жена зарабатывает больше мужа.

В новом выпуске — пенсионер из Москвы, который переводами на фрилансе иногда зарабатывает больше 300 тысяч в месяц, содержит жену и мать, а также развивает карьеру 12-летней дочери-скрипачки. Он рассказал, зачем покупать скрипку в кредит, как ипотека может заменить сберкнижку и почему у него не получается накопить на похороны.

Мы живем вчетвером: я, жена Марина, дочь Стефания и моя мать.

Я всю жизнь занимаюсь переводами: сначала переводил с английского на русский, а теперь преимущественно с русского на английский. Меня используют как носителя, потому что я три года жил и работал в Австралии и США. В девяностые я переводил на русский телепрограммы в студиях Голливуда, озвучивал рекламу, сопровождал делегации на конференциях и в поездках по России, работал на спортивных мероприятиях, где нужно было делать объявления на английском дикторским голосом. Сейчас работаю на фрилансе.

Дочь — юная скрипачка, учится в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории. На самом деле учиться ей бывает некогда: этой осенью, например, она на 19 дней едет на конкурс в Китай, потом — в лагерь «Сириус», затем у нее подготовка к конкурсу «Щелкунчик» и выступления на концертах.

Над продвижением дочери работает жена. Матери 92 года, она пенсионерка.

На фрилансе я с 1996 года. Всегда стремился к сдельной работе на себя — сколько сделал, столько и получил. Мне комфортно, что у меня нет ни начальства, ни подчиненных. Поскольку я уже 20 лет ничем не болею, отсутствие больничных меня не страшит, а простои возникают всегда — тогда я устраиваю себе импровизированный отпуск.

Сейчас занимаюсь исключительно письменными переводами, иногда художественными, но чаще по недвижимости, бизнесу, инвестициям. Расценки разные: от 1,5 до 4 рублей за слово в зависимости от заказчика. У меня около 20 разных компаний-клиентов — везде разные ставки. Бюро переводов платят, понятное дело, меньше, чем прямые заказчики: 2—2,5 рубля за слово против 3—4 рублей. А издательства еще меньше — 1,5 рубля за слово, но там интереснее тексты.

В сентябре прошлого года я получил огромный заказ от Всемирного банка на 700 тысяч рублей, его нужно было выполнить за пять месяцев. Кроме него у меня была текущая работа, вот тогда 3—4 месяца я получал больше 300 тысяч.

В среднем у меня выходит около 130 тысяч после вычета налогов. Я, как индивидуальный предприниматель, плачу по упрощенной системе налогообложения 6% вместо 13%, а в паре мест за меня также платят по 2-НДФЛ.

Сложнее всего синхронизировать заказы во времени, потому что бывает то пусто, например летом или во время зимних праздников, то густо — перед Новым годом или весной, перед периодом отпусков. В ноябре-декабре и апреле-мае я пашу по 16 часов в сутки. Сам удивляюсь, как у меня глаза выдерживают столько времени за компьютером.

Также я получаю пенсию, недавно ее проиндексировали до 21 700 ₽. У меня всегда был довольно высокий белый доход и большие взносы в пенсионный фонд.

Мама на пенсии уже 36 лет, это больше, чем ее рабочий стаж. Получает 27 500 ₽ в месяц. Ей пенсию прилично увеличили после 80 лет.

Через год жена тоже выйдет на пенсию. Она немного попала под реформу: 55 лет ей исполняется в этом декабре, но получать выплаты она начнет вроде бы с июля 2020.

С учетом нехилой продолжительности жизни в нашей семье к пенсионной реформе я отношусь нейтрально, но с некоторым недоумением. На мой взгляд, было бы логичнее повышать трудовой стаж, а не возраст. Например, если человек отработал 40 лет, но ему еще нет 60, он должен иметь право выйти на пенсию — ведь он 40 лет платил в пенсионный фонд.

Стефания выступает в Театре содружества актеров на Таганке в детском мюзикле «Чиполлино». Она исполняет роль Грушеньки, дочери профессора Груши, которая играет на скрипке в тюрьме, куда бросают бедняков. Гонорар за выход на сцену — 2000 рублей, его выплачивают моей жене.

Также дочь получает грант фонда Юрия Розума, в этом учебном году ей назначили около 10 тысяч рублей в месяц или даже больше. При этом ей нужно регулярно участвовать в мероприятиях фонда. Например, недавно она ездила выступать с самим маэстро Розумом в колонию для несовершеннолетних под Можайском. Иногда просят сыграть перед спонсорами или на летней площадке. Грант выплачивается 10 месяцев в году, но в конце мая нужно обязательно подтверждать свою квалификацию — доказывать, что достоин этих денег.

Кроме того, Стефания выигрывает призы на международных конкурсах. Например, в этом июле на конкурсе «Маленькая волшебная скрипка» под Венецией она оказалась в пятерке финалистов и получила 1500 евро. А скоро в Китае поборется за первый приз в 7500 долларов, также организаторы компенсируют участникам 400 долларов на авиабилеты. Но если, допустим, получится занять третье место, призовые составят 2500 долларов. Даже в этом случае не только окупятся все расходы на поездку, но и можно остаться в небольшом плюсе.

30 000 $

могут достигать денежные призы на международных конкурсах

Пока Стефания в младшей группе, призовые относительно невелики. Для группы от 13 до 16 лет в Китае первый приз составляет уже 15 000 долларов, а для старшей — 30 000.

Еще мы сдаем в аренду две квартиры в центре Москвы, получаем около 90 тысяч после уплаты налогов.

Учет расходов мы не ведем, некогда этим заниматься. Жена пробовала контролировать бюджет, но в суете забывала вносить какие-то траты, и от затеи пришлось отказаться. С проблемами из-за этого мы никогда не сталкивались, у нас всегда есть что-то в запасе.

Общей карты у нас нет. Жена пользуется еврокартой, чтобы получать призы дочери и расплачиваться в Европе, также у нее есть карта «Виза» от Сбербанка, на нее поступают гонорары за выступления дочери в театре и грант от фонда. Туда же квартиранты перечисляют арендную плату за однушку — порядка 50 тысяч, включая электричество и воду по счетчикам. Скоро на эту карту будет приходить и пенсия жены.

Марина покупает все для себя и для дочери, а я слежу, чтобы у нее на карте было не менее 40 тысяч рублей.

У меня карта «Мастеркард» от Сбербанка, на нее я обналичиваю деньги со счета в «Сбербанк-бизнес-онлайн», туда же перевожу свою и мамину пенсию. Также на эту карту приходит арендная плата за еще одну квартиру, которую мы сдаем.

Мои обязанности: закупать продукты, переводить деньги за услуги репетиторов и концертмейстеров, оплачивать все кредиты и ЖКХ за три квартиры, покупать аптечные товары для мамы. Если у меня на что-то не хватает, со мной делится жена.

У дочери всегда с собой рублей 500 на всякий случай, но обычно мы сами покупаем ей обеды.

Если у нас по какой-то причине увеличиваются расходы, мы стараемся экономить на вредностях: алкоголе, кондитерских и хлебобулочных изделиях.

Когда не хватает рублей, можно обменивать валюту: у дочери копятся призовые в евро.

Мы живем в трехкомнатной квартире, моя мать приватизировала ее еще в 1992 году.

Также она унаследовала от моего отца-фронтовика двушку в Ростокино, а я поменял ее на однушку с дизайнерским ремонтом возле метро «Савеловская», сейчас она в посуточной аренде.

Третью квартиру — тоже однокомнатную, в Басманном районе — мы с женой купили в 2013 году, для этого воспользовались маткапиталом и взяли ипотеку на 15 лет. Поначалу платили 75 тысяч в месяц, сейчас — по 63 тысячи.

Мы ее купили за 6,5 миллиона рублей, а сейчас она стоит 11 миллионов и дальше будет расти в цене, да еще и арендный доход приносит.

Сдаются обе однушки по цене от 45 до 54 тысяч — в зависимости от рыночной конъюнктуры — минус 6% по упрощенной системе налогообложения.

На самом деле мы грызем локти: могли бы иметь еще две квартиры. Одну — от моей одинокой тети, если бы взяли ее, парализованную, к себе и оформили ренту, но тогда мой отец тоже нуждался в уходе, поэтому ничего не получилось. Кроме того, мои родители могли вложить свои советские накопления (около 18 тысяч советских рублей) в трехкомнатную квартиру жилищно-строительного кооператива, но проморгали эту возможность и потеряли все деньги в 1992 году.

Жилье, которое мы сдаем, больших затрат не требует. Единственной крупной покупкой был кондиционер в одну из квартир. Коммунальные платежи по трем квартирам обходятся в 20 тысяч рублей.

В среднем на продукты мы тратим около 1000 рублей в день.

В школе дочь иногда ест в столовой, но еда там не слишком вкусная, поэтому чаще она с сопровождающим ходит в кафе. У нас место встречи со многими родителями и детьми — в «Бруснике» в Большом Кисловском, оно находится по соседству. На такие походы тратится около 10 тысяч в месяц.

Завтракаем и ужинаем обычно дома. Летом чаще готовим.

Как экономим. Мы стараемся экономить на продуктах. Например, у нас недалеко от дома есть небольшой продуктовый магазин «Ярче», там хорошие арбузы стоят 12 рублей 90 копеек за кило, а на развалах — 30 рублей. Картофель — 16 рублей, пшеничный багет — 10 рублей, черный шоколад с миндалем — 50 рублей, десяток яиц — 45 рублей.

В кино бываем пару раз в месяц, тратим на это не больше 3 тысяч рублей вместе с фуд-кортом. Устраиваем дни рождения и ходим на них, покупаем подарки, на это уходит еще 3000 рублей в месяц.

Как экономим. В театрах дочь чаще играет, чем ходит на спектакли. Помимо театра на Таганке она выступает в доме музыки, филармонии, концертном зале «Зарядье», библиотеках, а мы ходим на ее концерты. Для нас это бесплатно, а Стефании иногда еще и платят.

У меня бесплатный проезд на любом общественном транспорте, включая электрички «Ласточка» и аэроэкспрессы. Дочь ездит по социальной карте, на которую каждый месяц нужно класть 400 рублей.

Жена пока платит полную стоимость, но с декабря, когда выйдет на пенсию, тоже будет ездить бесплатно.

Машин не имеем, на такси иногда тратимся — до 2000 рублей в месяц.

Больше всего денег тратим на модную обувь и одежду для дочери, а также на концертные платья. В среднем одно обходится в 10 тысяч рублей, последний раз взяли в «Детском мире» на Лубянке, но вообще покупаем в разных магазинах.

Жене тоже часто покупаем обновки. Например, купили ей две норковые шубы в торговом центре «Европейский». Но чаще всего она смотрит одежду в «Домодедовском».

10 000 ₽

стоит в среднем концертное платье

Себе покупаю что-то редко, в случае крайней необходимости. Люблю датскую обувь «Экко».

В среднем в месяц на одежду у нас уходит 15 тысяч рублей.

Обычно за год у нас бывает три поездки за границу, причем две на конкурсы, одна на отдых. На это уходит примерно 360 тысяч рублей.

На конкурсы дочь сопровождает жена. Раньше я тоже ездил с ними, но сейчас у нас бабушка лежачая, я за ней ухаживаю и не могу оставить на других.

В этом году Стефания с Мариной уже были на конкурсе юных скрипачей под Венецией, сейчас оформляем документы и покупаем билеты для поездки в Китай, в город Чжухай — между Макао и Гонконгом. Это, наверное, самое экзотическое место, куда дочь ездила на конкурсы. Еще очень атмосферно было в Клостер-Шёнталь — это женский монастырь на юге Германии.

Отдыхать Стефания любит на Лазурном берегу, у нас там есть друзья — французские пенсионеры. Обычно ездим на полуостров Жьен или остров Поркероль.

Влезли в кредит на семь лет, чтобы купить дочери скрипку, которая стоит как хорошая иномарка — 15 тысяч евро. Платим по 20 тысяч рублей в месяц. Осталось еще 800 тысяч, их надо выплатить до 2025 года.

Но они не продаются — разные фонды дают их в аренду или в безвозмездное пользование выдающимся скрипачам. Наша скрипка тоже могла бы стоить полмиллиона евро, если бы у нее был паспорт и доказательства ее происхождения: мастера-лютники признают в ней старинную мастеровую скрипку Штайнера.

Мы ее купили у одного мастера из Казахстана, с ценой нам повезло, но скрипка очень капризная: нужно контролировать влажность, ставить дорогие струны, периодически покрывать лаком, заделывать микротрещины.

15 000 €

стоит скрипка дочери

Лекарства для бабушки, непредвиденные услуги, в основном стоматология, кошка, репетиторы и концертмейстеры для дочери, бассейн, хозяйственные расходы, расходные материалы для скрипки — хорошие струны, канифоль, новый волос для смычка, текущий ремонт, а еще телекоммуникации, ремонт техники, международный роуминг — на всё это уходит еще 60 тысяч рублей в месяц.

Кроме того, я продолжаю платить в пенсионный фонд, фонд обязательного медицинского страхования и Сбербанку за счет ИП и обналичку.

Раз в год покупаем что-нибудь существенное — бытовую или электронную технику, шубу жене. В этом году взяли новую варочную панель за 20 тысяч рублей и смычок для скрипки за 55 тысяч.

Если дочери нужно будет переехать ради развития карьеры — тогда и мы поедем за ней, но это случится не раньше 2030 года.

В России учиться не у кого. Все лучшие преподаватели живут в Германии, Италии, Австрии, Нидерландах. Это наши же люди, но они уже не у нас. Скорее всего, Стефания поедет к известному скрипачу и педагогу в Германию, потому что ее профессору Эдуарду Грачу уже 88 лет и занимаются с ней сейчас его ассистенты.

Меня беспокоит, что мы не можем ничего накопить, даже на похороны. Думаю, на них нужно 250—300 тысяч рублей.

Если у нас появляются свободные деньги, вкладываем их в дочь, ее образование, мастер-классы ведущих маэстро мира. На них уходит примерно 120 тысяч в год.

При этом сейчас, конечно, тоже можно копить: просто нужно откладывать по 10% каждой полученной суммы.

У нас есть дача в ближнем Подмосковье. Она находится в Икше Дмитровского района, восемь соток, дом старый, 1960 года постройки. Используем ее редко — в основном я езжу собирать яблоки и сливы и хожу в лес за грибами. Думаем ее продать, но сейчас неудачное для этого время — цены лежат на дне. Они могут подняться в 2020 году, когда дачные дома фактически приравняют к объектам индивидуального жилищного строительства, то есть на даче можно будет прописываться.

Если цена вырастет хотя бы до 1,7—2 миллионов рублей, то продадим, чтобы закрыть кредит на скрипку и отложить деньги на похороны.