Я открыл ИТ-школу по франшизе и зарабатываю 450 000 ₽ в месяц

Первую школу я запустил в 2019 году.

Мне было страшно связываться с образованием детей, я долго не мог решиться, но рискнул и вложил накопления в бизнес. Спустя три года у меня — восемь филиалов в трех городах: Рыбинске, Ярославле, Угличе.

Выручка в мае 2022 года составила 2 000 000 ₽, а чистая прибыль — 450 000 ₽. Расскажу, как я выбирал франшизу, какие есть плюсы и минусы, почему я думал отказаться от франшизы, но не сделал этого.

Папа собрал мой первый комп, когда мне было шесть лет. Через год я выиграл турнир по программированию в Рыбинске. А потом увлекся разработкой и созданием сайтов. После окончания школы пошел учиться в университет на факультет радиоэлектроники и информатики. Начал подрабатывать: делал сайты на заказ, настраивал оборудование, устанавливал винду.

В 2008 году, на четвертом курсе университета я создал городской портал «Рыбинск-сити». Это был сайт с новостями, контактами местных компаний и рекламными объявлениями. У меня была команда из пяти редакторов, которые делали контент для сайта.

Портал был единственной в городе альтернативой бумажным газетам, и я продавал рекламу на нем. Также я продолжал делать сайты и продвигал их в Яндексе. Зарабатывал тогда до 100 000 ₽ в месяц. Дохода хватало на нормальную жизнь, но всегда хотелось начать делать что-то еще — что приносит пользу и драйвит.

В 2018 году я подумал учить детей ИТ-навыкам. У меня был ребенок, у друзей тоже были дети. Я видел, с каким интересом они погружаются в компьютеры, и захотел открыть детскую ИТ-школу.

Я был далек от сферы образования и понимал, что нужен человек, который поможет с методикой преподавания. Поэтому я подумал о франшизе. Я позвонил в ИТ-школы для детей, которые были на рынке: «Юниоркод», Coddy, «Алгоритмику». Рассказал, что хочу открыть школу в Рыбинске, втором по населению городе Ярославской области. Здесь живет 180 000 человек.

В «Алгоритмике» мне дали примерный прогноз. Сказали, я могу рассчитывать на 100 учеников, выручку в 300 000 ₽ в месяц и чистую прибыль — 100 000 ₽. Это в лучшем случае.

100 000 ₽

такую сумму прогнозировала «Алгоритмика»

Обещания могут отличаться от реальности, и я предполагал, что, вероятнее всего, могу рассчитывать на прибыль 50 000 ₽. И это в лучшие месяцы. Влезать в детское образование ради таких денег я не был готов. Работа с детьми — большая ответственность. Ребенок может упасть, подраться, бывают конфликты с родителями, неадекватные преподаватели. Отвечать за все это придется мне. Я отложил идею, но вернулся к ней через год.

У меня родился второй ребенок. Мы с женой снова заговорили о школе программирования. Обсуждали, что это может быть бизнес для нее — она могла заниматься им, пока сидит в декрете.

Я снова обзвонил школы, которые предлагали франшизу. «Алгоритмику» выбрал интуитивно. Меня подкупило, что спустя год на мой звонок ответил тот же менеджер. Он помнил, о чем мы говорили. Когда в ресторане видишь чистые столы и вежливое обслуживание, предполагаешь, что и на кухне чисто, и повар профи. Так же и здесь: мне казалось, если люди педантичны в продажах, они педантичны во всем. Плюс «Алгоритмика» на тот момент работала в девяти странах. И это тоже подкупало.

Я не проверял, есть ли у сети зарегистрированный товарный знак, судебные процессы и какой оборот. Мы много общались по телефону, и я просто доверился им. Наверное, это не самый правильный подход к покупке франшизы, но у меня вышло так.

В январе 2019 года я заключил договор и стал франчайзи. Я должен был оплатить паушальный взнос. На тот момент он был 200 000 ₽.

Во франшизный пакет входили образовательные программы, методики преподавания и презентации для уроков. На тот момент у «Алгоритмики» было два курса: «Рыцарь кода» — по основам логики и программирования для детей 5—7 лет, и «Марсианская академия» — для детей 8—12 лет.

Также я получил доступ к образовательной онлайн-платформе. В ней ученики получают задания, создают проекты, делятся ими с одногруппниками и получают обратную связь. Преподаватели же анализируют успеваемость и помогают отстающим. Я через эту платформу контролирую работу педагогов, рассчитываю зарплаты и управляю расписанием.

Кроме финансового взноса у франчайзи есть другие обязательства. Мне поставили план по набору учеников — 100 человек за первый год. Если франчайзи не выполняет план, ему помогают, подсказывают, как улучшить показатели. Если и это не помогает, компания может расторгнуть договор франшизы и начать поиски нового партнера в этом городе.

Я начал с поиска помещения. Важно, чтобы дети добирались до школы самостоятельно. Либо чтобы родители, бабушки, дедушки могли возить их на транспорте. Поэтому мы хотели, чтобы в 10 минутах ходьбы была остановка общественного транспорта. Путь от остановки до школы должен был быть безопасным — без темных углов и неосвещенных улиц.

Мы планировали 10—12 рабочих мест для детей. Для этого нужно минимум 20 м². Важно, чтобы в помещении была беспроводная сеть высокоскоростного интернета или возможность ее подключить.

20 м²

минимальная площадь помещения для класса на 10 мест

В будущем я планировал получить образовательную лицензию — с ней можно работать с различными госпрограммами. Это накладывало дополнительные требования к помещению. Оно должно соответствовать санитарным требованиям. Например, занятия с детьми не могут проходить в подвальных помещениях, на цокольных этажах и выше третьего этажа. В помещении должны быть туалеты и вода, а также возможность проветривать классы.

Объявления о сдаче висели прямо на фасадах зданий, и я звонил по ним. Из подходящих помещений выбрал самое недорогое. Кабинет площадью 45 м² в торгово-офисном здании стоил 22 500 ₽.

Большую часть здания занимали магазины и офисы. Но крыло, которое нам предложили, пустовало. Я сразу прикинул, что в будущем смогу арендовать соседние кабинеты и увеличить количество классов и занятий.

Дальше все происходило быстро. Одновременно мы начали делать ремонт, рекламировать школу и искать педагогов. В январе 2019 года подписали договор, а в начале марта приняли первых учеников.

Помещение требовало косметического ремонта. Нам дали арендные каникулы на три месяца — в это время мы платили 50%. С ремонтом справились за месяц.

Мы делали ремонт на свой вкус. Франчайзер не требовал, чтобы стены были выкрашены, например, белым или фиолетовым. Единственное — если мы используем элементы фирменного стиля, то должны делать это в соответствии с брендбуком. Но никто не заставлял наносить логотип или использовать в вывеске название бренда, все по желанию.

Покрасили стены: для лицензии важно, чтобы стены и потолки были гладкие, без грибка и их можно было мыть. Также поменяли лампы на потолке на люминесцентные — это требование санитарных норм. На ремонт ушло 50 000 ₽.

Собрали большой стол для детей. Чтобы сделать его, я купил ЛДСП и ножки из «Икеи». Все обошлось в 10 000 ₽. Я хотел, чтобы мебель выглядела нестандартно. Просматривал фото разных классов. Понравилась идея, когда дети сидят не за партами, а за одним большим столом. Так и сделал. Это еще и вышло дешевле, чем покупка отдельных парт. Сейчас у нас парты во многих школах.

Пластиковые стулья тоже купил в «Икее» — 20 штук, по 600 ₽ каждый. Они не подошли для лицензии. Стулья должны подходить детям по росту. Пришлось заменить их на регулирующиеся по высоте. Сейчас этой мебели уже нет, потому что каждый класс рассчитан на определенный возраст.

Также я купил стул для педагога, два стеллажа, тумбочку для хранения тетрадей, еще один большой стол и табуретки к нему. Дополнительный стол нужен был для работы в тетрадях — чтобы детям не пришлось каждый раз убирать ноутбуки, провода и освобождать пространство. Точных цен уже не помню, но на всю мебель я потратил 75 000 ₽.

Я купил 14 недорогих ноутбуков Lenovo ThinkPad T430. У франчайзера нет требований по модели или бренду. Главное — чтобы онлайн-платформа и образовательные программы работали быстро и не зависали.

Нет требования, чтобы техника была только новая. Раньше «Алгоритмика» даже помогала партнерам купить или продать б/у технику. Если где-то школа закрылась, технику могли предложить партнеру, который только открывается.

Я тоже купил б/у ноутбуки, за все отдал 200 000 ₽. Со временем мы стали использовать несколько типов устройств. У нас есть планшеты, ноутбуки и моноблоки, а также запасные устройства на случай поломки.

Часть ноутбуков — с сенсорными экранами. Используем их для обучения детей 5—7 лет. Все устройства с процессорами Intel Core i5, i7. Это не игровые модели, но шустрые и надежные.

В каждой аудитории должен быть проектор или телевизор. На нем преподаватель показывает задания. Телевизор 40 дюймов я принес из дома. Новые классы мы оборудуем телевизорами не меньше 65-й диагонали. С таким экраном детям все хорошо видно. Также нужен бойлер для воды и принтеры. Их я принес из своего старого офиса.

К открытию я нанял двух педагогов. Это было самым сложным. Для нас важны знания в области ИТ и ожидания по зарплате. Нам нужен практикующий человек, который хорошо знаком с технологиями.

Но мы не можем платить опытным айтишникам столько, сколько им платят за разработку. Наша ставка стартует с 500 ₽ за полуторачасовое занятие. Это несопоставимо с зарплатами в ИТ.

Важно, чтобы они были готовы работать в выходные и вечером. В это время проходит основная часть занятий. Идеально, если человек работал вожатым, преподавателем, репетитором или вел детские кружки.

Статус ИП у меня был давно, я не стал ничего переделывать. Изначально работал на УСН, платил 6% с оборота. Со временем перешел на патент. Это разовый платеж за год, и для меня он выходит дешевле. По УСН у меня получалось 200 000 ₽ налога в год, а по патенту я плачу 20 000 ₽.

В августе 2019, через пять месяцев после открытия, я получил лицензию на осуществление образовательной деятельности. Когда я открывал школу, познакомился с сотрудниками местного департамента образования. Пришел на прием, рассказал о проекте, они заинтересовались, и мы стали общаться. Они посоветовали оформить лицензию.

Если у школы есть лицензия, родители могут сделать налоговый вычет, оплатить обучение из материнского капитала и получать кэшбэк от банков по категории «Образование».

Лицензия помогает получать помощь в продвижении школы. Например, когда я ее получил, департамент образования пригласил меня на собрание директоров общеобразовательных школ, где я рассказал о нашем центре и его возможностях.

Для лицензии нужно, чтобы сотрудники прошли обучение по санпин-минимуму, имели необходимый набор прививок и профильное образование. И чтобы помещение соответствовало санитарным нормам. Важны площадь, наличие санузлов, освещенность, соответствие качества воды нормам, соответствие детской мебели возрастным нормам.

К нам приезжали инспекторы центра гигиены. Они проверяли, достаточно ли света в классах, температуру, влажность и скорость движения воздуха. Также нужно было сдать воду для исследования ее чистоты.

У нас была проверка инспекторами Обрнадзора. Они смотрели вместимость помещения, образовательную программу, расписание занятий, дипломы об образовании педагогов и методические материалы.

На лицензию я потратил 12 000 ₽. Деньги ушли на госпошлины, обучение сотрудников, получение медкнижек, сдачу анализов воды, замеры освещенности и электромагнитного излучения ноутбуков.

12 000 ₽

я потратил на получение лицензии

Я планировал продавать абонементы на месяц — одно занятие в неделю. Ориентировался на среднюю стоимость кружков в Рыбинске и рекомендации франчайзера. Он настаивал на 2900 ₽ в месяц — это была минимальная цена в «Алгоритмике» по стране. Мне казалось, это дорого, и мы начали работать по 2600 ₽ в месяц. Нужно было набрать первую группу учеников — 12 детей.

Первые заявки мы получили от франчайзера. У компании есть рекламное агентство, которое настраивает рекламу в соцсетях. Мы можем получать заявки от них и платить им за это как подрядчику. Но первые 30 заявок были бесплатными. Люди откликнулись на рекламу, заполнили анкету и записались на курсы. Нам оставалось пообщаться с ними и продать обучение.

Чтобы люди могли посмотреть, что покупают, и им было проще принять решение, на открытии мы решили сделать бесплатные мастер-классы. На них можно было записаться уже на платное обучение в школу.

Через год у нас училось 300 детей, а я окупил свои вложения. В 2020 году началась эпидемия коронавируса. Для многих школ наступили тяжелые времена, мы перешли на онлайн-образование.

В офлайне в группах учится до 12 детей. А в онлайне в классе должно быть не больше шести детей, иначе сложно организовать процесс обучения. Мы делили группы пополам, и педагоги работали в два раза больше.

Я помогал педагогам с техническими вопросами. Но поскольку мы и на обычных занятиях работаем с онлайн-платформой, пережили все это сравнительно безболезненно.

У нас осталось много онлайн-курсов, и мы даже пробовали их продавать, но в нашем городе на них нет спроса. В Рыбинске нет пробок — людям проще доехать в кружок и получить живой контакт, чем заниматься дома с компьютера.

В пандемию у нас практически не изменились финансовые потоки. Мы продолжили набирать детей, работать и развиваться, как будто ничего не случилось. И осенью, когда все вернулись в офлайн, я открыл вторую школу в Рыбинске.

Первоначально я не планировал заходить в другие города. Но в итоге я открыл три филиала в Рыбинске, четыре в Ярославле и один в Угличе.

Когда я открывал школу в Рыбинске, в соседнем Ярославле уже был другой франчайзи. Через год его школа закрылась. Франчайзер предложил мне выкупить этот город, но я отказался. Провел беглый аудит и подумал, что рынок занят. Там работали все школы, которые на тот момент предлагали франшизу.

Я решил открыться в маленьком городе Тутаев и заплатил взнос — 50 000 ₽. Но все пошло не по плану. В это же время в Тутаеве открывалась государственная школа «IT-куб». Вступать с ними в конкурентную борьбу в городе с населением 30 000 человек было бессмысленно.

В Ярославле тогда проходил конкурс «Яр-бизнес-шоу». Это медиапроект, в рамках которого люди открывали стартапы. Про их опыт рассказывали в программе на местном телевидении, а наставники помогали развивать бизнес. Я решил открыть школу в Ярославле в рамках этого проекта.

Ярославль продавался не полностью, а по районам. Для начала я взял один район, заплатил паушальный взнос — 100 000 ₽.

Я провел серьезный анализ рынка. В Рыбинске район не имел значения. Город маленький, в любое место быстро добраться. Но Ярославль — город большой. Здесь пробки, неудобно ездить из одного района в другой на занятия. В разных районах разный социальный состав жителей, разное количество жилых кварталов.

Я выбрал микрорайон «Сокол». Это молодой район с многоэтажными новостройками и большим ЖК «Волга-парк». Я узнал, что здесь переполнены все школы, значит, детей достаточно. «Сокол» отделен от остальной части города «узким горлышком» — дорогой в несколько полос, которая в часы пик всегда встает в пробку. Везти детей в другой район родителям неудобно. Других школ программирования здесь не было.

Я долго искал подходящее помещение. На «Авито» и «Циане» были либо космические цены, либо компромиссные варианты, с которыми я бы не смог получить лицензию.

После безуспешных поисков решил пройтись по району и нашел подходящее помещение 145 м². Пришлось ломать стены и делать перепланировку. Но меня это устраивало, я планировал работать в нем долго. На ремонт потратил 300 000 ₽.

Первую школу в Ярославле я открыл в январе 2021. В сентябре решил взяться за другие районы и заплатил за весь город паушальный взнос 300 000 ₽. Это гарант того, что никто, кроме меня, «Алгоритмику» здесь не откроет.

Одну из школ в Ярославле я открыл, получив грант на социальное предпринимательство. Это безвозвратный грант с софинансированием на 500 000 ₽. То есть нам дают 500 000 ₽, и столько же мы должны потратить своих.

Грант присуждает Департамент инвестиций и промышленности Ярославской области. Для участия нужно быть в реестре социальных предпринимателей. Каждая заявка оценивалась по метрикам: количество сотрудников, выручка, размер уплаченных налогов. За все начислялись баллы. Чтобы получить грант, надо собрать определенную сумму баллов. Сейчас в Ярославле у меня четыре филиала и 220 учеников.

В 2021 году у меня также появилась школа в Угличе. Это самый близкий из крупных районных центров к Рыбинску, там население 40 000 человек. Все остальные города либо слишком далеко, либо маленькие. Когда открывались филиалы, я жил на три города и мне было важно, чтобы они были в часовой доступности друг от друга. На старте в Угличе было 22 ученика. Сейчас там занимается 50 детей.

Сейчас на всю мою сеть по Ярославской области 770 детей: в Рыбинске — 500, в Ярославле — 220, в Угличе — 50. В Ярославле набирать учеников сложнее, чем в Рыбинске. Выше конкуренция, нужно работать не на весь город, а по районам. Но методы продвижения везде одинаковые.

Мы используем таргет во «Вконтакте» и рекламу в Яндексе. В пиковые месяцы перед началом учебного года тратим больше всего. В августе 2022 заплатили за рекламу в Яндексе 35 000 ₽, а на таргет во «Вконтакте» — 60 000 ₽.

Из-за рекламы у меня были самые большие разногласия с моим ментором из «Алгоритмики». Мне рекомендовали продвигаться через «Инстаграм» — «так все делают, у всех работает». Но я точно знал, что в Рыбинске эта соцсеть непопулярна, и сделал ставку на «Вконтакте».

Больше всего мы вкладываем в рекламу в местных тематических сообществах, которые объединяют родителей города. Этот канал очень эффективен.

Иногда франчайзер продвигает рекламу школы на федеральном уровне. У себя в городе мы работаем на моментальное привлечение аудитории. А федеральная реклама обеспечивает общую узнаваемость бренда, и это упрощает нам продажи.

Сделали партнерскую сеть с предприятиями города. Сотрудники компаний-партнеров могут записать к нам детей со скидкой 5%. Сотрудничаем с «Вымпелом», «Сатурном», Сбербанком. Отказов от компаний, которым мы предлагали сотрудничество, пока не было. Но некоторые сперва не понимали, что это такое и зачем им это нужно. Объяснял, уговаривал, и все получалось.

Очень эффективное взаимодействие у нас с теми, кто совпадает с нами по аудитории. Например, с городским парком аттракционов. Мы проводим там свои мероприятия: День программиста, ИТ-квесты. События привлекают в парк аудиторию, а у нас есть бесплатная площадка, где мы можем реализовать свои идеи.

Мероприятия на выручку не влияют. Как правило, они бесплатные. Например, мы делали выпускной в парке, награждали ребят на окончании курса, дарили билеты на аттракционы. Люди проходят мимо, обращают внимание и узнают о нашей школе.

У нас есть мерч: ручки, карандаши, футболки, кружки. Скидываемся большим количеством партнеров «Алгоритмики» и закупаем все оптом. Большие тиражи обходятся дешевле.

Дарим эти товары на мероприятиях. Дети также могут купить сувенирку за астрокоины — внутришкольные деньги, которые они зарабатывают, выполняя задания. Как и любая сувенирка, это повышает узнаваемость бренда. Если ребенок покажет своему другу крутую вещь, которую он получил в «Алгоритмике», друг может захотеть такую же.

Каждый месяц мы тратим около 20 000 ₽ на оплату робота, который прозванивает нашу остывшую базу и приглашает на обучение. Остывшая база — это люди, которые когда-то оставили заявки, были на мероприятиях, но так и не стали нашими клиентами. Звонки робота могут вызвать негатив, но негатив может быть и из-за звонка менеджера. Многие люди не могут распознать, звонит им робот или человек. Часто во время разбора коллеги слушают такие диалоги, животы сжимаются от смеха.

Плюсов у робота больше, чем минусов. Он проговаривает все четко по скрипту, не устает и может прозванивать 50 контактов одновременно. За день таким образом мы реактивируем базу на 5000 контактов. На такую задачу потребовалось бы очень много менеджеров.

Еще мы работаем с ПФДО — персонифицированным финансированием дополнительного образования. Это госпрограмма, которая позволяет родителям платить за кружки и секции из бюджетных денег. Ярославская область — один из пилотных регионов, где эта программа начала работать в 2018 году. 90% наших учеников получают скидку по этой программе.

Каждому ребенку присваивается уникальный номер сертификата. На этот сертификат каждый год поступают виртуальные рубли. Сумма номинала каждый год разная. В прошлом году в Рыбинске она была 6600 ₽ на год, в Ярославле — 10 000 ₽, а в Угличе — 8000 ₽. Эти виртуальные деньги родитель может потратить на дополнительное образование ребенка в сертифицированных центрах. Это могут быть муниципальные кружки или частные школы, которые имеют образовательную лицензию.

Для образовательной организации ПФДО — дополнительная нагрузка. Это сложности в учете, в оформлении, в отчетности. Но при этом большое конкурентное преимущество. Родители рады, что могут получить скидку на обучение ребенка.

Сейчас мы работаем с сертификатами в Ярославле и Угличе. К сожалению, в Рыбинске эта программа теперь не работает, так как в бюджете города на 2022 год средств на это не предусмотрели. Меня это расстраивает, мы теряем учеников, а дети — возможность учиться и получать перспективные знания.

Все начиналось с двух педагогов в Рыбинске. Остальным занимался я и моя жена Елена. На мне были управление и развитие. А Лена взяла на себя операционную работу, связанную с договорами, клиентами, учениками. Сейчас в команде 40 сотрудников.

40

сотрудников у нас сейчас в команде школы

В каждой школе есть педагоги. Процесс их найма трудоемкий. Сначала я читаю сопроводительные письма — оцениваю грамотность и стиль письма. В резюме смотрю, где человек работал и насколько это близко к «Алгоритмике».

Дальше провожу собеседование. На этом этапе важно понять профессиональные навыки и то, каких принципов человек придерживается в общении с детьми. Задаю практические вопросы. Например, как вы работаете с разными детьми в группе, где один всегда готов отвечать первым, а второй — отмалчивается. Что делать, если ребенка привела мама, а ему скучно. Если собеседование прошло удачно, приглашаю кандидата провести тестовый мастер-класс с детьми.

Взрослые в роли детей — это сотрудники «Алгоритмики». По ходу урока оцениваем, насколько работа преподавателя соответствует нашим методическим рекомендациям и таймингу. После проводим индивидуальную беседу. Важно понять, как преподаватель анализирует свою работу: что у него получилось, что нет, и почему. Проговариваем слабые места и обсуждаем, как мы вместе можем их устранить.

У нас также есть офисные сотрудники. Это шесть менеджеров по продажам, которые работают в нашем центре в Рыбинске. Их задачи: звонить людям для новых заявок, формировать группы, заключать договоры. Зарплата у менеджеров сдельная. Они получают оклад и бонусы. Также у нас есть СММ-специалист на удаленке и бухгалтер на аутсорсе.

Средний оборот всех школ вместе в среднем — 2 млн рублей. Летом большинство детей разъезжаются и оборот меньше — примерно 900 000 ₽. Но и расходы летом сокращаются. В первую очередь фонд оплаты труда, который в нашем бизнесе составляет большую часть оборотки.

Бизнес по франшизе может быть неприбыльным, как и открытый самостоятельно. Многим кажется, что франшиза — это легкая точка входа. Но нельзя купить франшизу и больше ничего не делать. Чтобы зарабатывать, придется активно участвовать в развитии бизнеса.

Многое в моем бизнесе — мои начинания, а не управляющей компании. Я по своей инициативе получил лицензию, по своему желанию делаю разные мероприятия.

В учебном процессе у нас много своих наработок. Например, виртуальная валюта астрокоины. И личный кабинет, на разработку которого мы потратили 10 000 часов. Администраторы ведут в нем полный учет учеников и оплат. Педагоги могут отслеживать дни рождения учеников и поздравлять их на уроках. Родители могут платить за обучение не выходя из дома и запрашивать обратную связь у педагога.

Мы много делаем для развития школы вне франшизы, но под брендом «Алгоритмики». Но это под брендом «Алгоритмики». Иногда возникает вопрос, с которым сталкивается, наверное, любой партнер, который каждый месяц платит роялти в управляющую компанию, — не отказаться ли от франшизы в пользу собственного бизнеса.

С одной стороны, я ежемесячно плачу большую сумму, в пиковые месяцы это более 100 000 ₽ лицензионных отчислений. С другой стороны, получаю хорошую образовательную платформу и команду методистов, которая постоянно улучшает курсы и создает новые. И что очень важно — команду техподдержки, которая отслеживают любые сбои и поддерживает все платформы в рабочем состоянии.

Я айтишник и могу предположить примерные трудозатраты на эти процессы. В разработку образовательной платформы вложены десятки, а возможно, и сотни миллионов рублей. Я понимаю, что только поддержка работы платформы обходится существенно дороже суммы моих лицензионных отчислений. Нанимать и содержать штат специалистов — дорого и трудозатратно. Сейчас эту головную боль берет на себя управляющая компания.