«Нужно было дер­жать­ся от этой ком­пании подальше»: 3 истории о прохож­дении стресс-интервью

Собеседования далеко не все­гда проходят в спокойной и дружелюбной атмосфере.

Некоторые рекрутеры специально помещают кандидата в неуютную обстановку, задают неудобные вопросы и оказывают давление. Собрали истории читателей, столкнувшихся с такой проверкой на прочность.

Сфера моей деятельности — административно-хозяйственное обеспечение, работаю с внутренними клиентами.

После пяти лет в одном департаменте выгорела и решила попробовать найти новую работу. Для этого обратилась к карьерному консультанту — мы профессионально оформили резюме, а также порепетировали собеседования и отработали ошибки.

Сразу после последней встречи с консультантом мне перезвонили по одному из откликов. Это был генеральный директор компании. По телефону человек показался хоть и сумбурным, торопливым и непоследовательным, но увлеченным своим делом, настроенным на результативное общение и готовым платить хорошие деньги. С руководите­лем — назовем его Игорь — мы пообщались около получаса и договорились о встрече в тот же день, ближе к вечеру.

На месте меня встретила офис-менеджер, проводила в переговорную. Потенциальный руководитель пришел спустя десять минут — активно жестикулирующий, невнятно разговаривающий. По резюме ничего не спрашивал, а сразу показал мне ролик, который они на днях отсняли и планируют показывать будущим кандидатам на собеседовании, чтобы не тратить много времени на биографию.

В определенный момент собеседования Игорь сказал, что хочет пригласить на интервью своего финансового директора, поскольку она «хорошо разбирается в людях и умеет докопаться до самых интересных деталей». Сомнительно, но окей. Про стресс-интервью мне говорил и карьерный консультант днем ранее, так что я была готова к неудобным вопросам — по крайней мере, мне так казалось.

В кабинет вплыла женщина лет пятидесяти и расположилась напротив. Представилась, скажем, Татьяной. Игорь еще раз отметил, что Татьяна — очень опытный сотрудник и помогает ему во всем, нивелируя его недостатки. Татьяна с улыбкой парировала, мол, недостатков у Игоря нет и все он наговаривает. После этого начался основной акт.

Татьяна сразу кинулась в бой: «А че ты сюда-то понаехала? Это сколько лет тебе было? 25? Я просто тоже понаехавшая, но только в 35 решилась, все сидела думала, кому я там нужна, там же МГУ, РУДН — и тут я со своим техникумом».

Я открыла было рот, чтобы разъяснить свою позицию, как меня тут же перебили:

• — Ты на «Речном вокзале» живешь? И как ты, работая замом начальника отдела, можешь себе позволить снимать квартиру на «Речном вокзале»? Комнату, наверное, снимаешь?
  — Нет, живу с молодым человеком, денежка позволяет снимать квартиру поближе.
  — А, да? Очень странно.

Я начала сильно раздражаться. Никогда раньше не сталкивалась со стресс-интервью, да и в целом по собеседованиям ходила мало. Я стала оперативно вспоминать практики для успокоения. Но когда тебя постоянно перебивают и не дают даже слово вставить, а на каждый твой ответ ухмыляются, сохранить самообладание становится невероятно сложно.

Дальше пошел уже сюрреализм, другой характеристики придумать не могу. Приведу несколько примеров, которые хорошо запомнила. Вот один из них:

• — А че у тебя написано, что ты последовательна в работе, че это значит?
  — Это значит, что в своей работе педантична и стараюсь выполнять задачи таким образом, чтобы не пришлось переделывать, а еще стараюсь предусмотреть все возможные негативные исходы и их предупредить.
  — Слушай, смотрю на твой вид и внешность — вообще ты никакой не педант. Педанты выглядят по-другому.

Или вот:

• — А че значит, что ты можешь декомпозировать и выполнять сложные задачи? Че за задачи сложные? Че вообще значит сложность?
  — Это значит, что я могу, например, в шесть вечера сегодня узнать, что в девять утра завтра в Рязанскую область должен уехать трейлер с оборудованием, поскольку там пожары и нужно отправить туда наших специалистов, чтобы помогли с технической точки зрения обеспечить работу, а трейлер еще нужно найти, арендовать, проверить и подготовить.
  — И че в этом сложного? Услуги у нас сейчас круглосуточные, вообще ничего сложного нет. Сомнительно.

Честно признаться, половины из нашего разговора я даже не запомнила — видимо, мой мозг в определенный момент включил белый шум и ушел в аут. Вот только это был еще не конец представления. Время близилось к 18:00, и у сотрудников скоро начинался важный созвон по большому мероприятию. Татьяна напомнила Игорю, что нужно освободить переговорную комнату, но попросила его оставить нас наедине на пару минут.

Игорь восторженно прокомментировал происходящее фразой «ну, вы вообще непробиваемая» и вышел. В тот момент я уже приняла решение, что работать здесь точно не буду, даже если предложат, но грубить и уходить сразу не стала: интересно было, для чего человек просит остаться в приватной обстановке.

Как только руководитель вышел за дверь, Татьяна выдала, что называется, базу: «Честно, не знаю, зачем он меня зовет на интервью — попросил создать стрессовую обстановку, я создала. Разозлилась на меня? Нет? Странно. Ты не переживай, он тебя берет на работу. Вообще, знаешь, обиженный и побитый жизнью человек. Такая, писиная мышь серая в углу. Да-да, это я про тебя. У тебя немецкая фамилия, блондинка — а сидишь как мышь серая, ну правда. Ты только не обижайся, меня муж так всегда называет — писиная серая мышь в углу».

Сказать, что я удивилась, — не сказать ничего. Честно, я сначала даже не поняла, что она намекает на меня, говоря про обиженного жизнью человека.

Поднялась и вышла из переговорной. Игорь ждал меня снаружи, чтобы продолжить общение у себя в кабинете. Он был расслабленным и очень радостным, сразу стал спрашивать, как мне Татьяна, как общение в целом, какие впечатления.

Придя в кабинет, я села на стульчик, внимательно посмотрела на своего несостоявшегося руководителя и сказала, что работать с ним после пройденного интервью не планирую. Игорь очень удивился, как будто даже не совсем поверил в услышанное.

Я озвучила подробности приватной беседы с его финансисткой, и Игорь резко перестал быть радостным. Сказал, что Татьяна явно переборщила и он не понимает, как так вышло. Проводил меня до двери, попрощался и был таков.

По пути домой, в свою сомнительную квартиру на «Речном вокзале», я даже почитала несколько статей о стресс-интервью и мнения эйчаров на этот счет. Мнения, конечно, разделяются, но есть четкая позиция: проводить такие собеседования нужно уметь, переходить на личности и оскорбления нежелательно, как бы ни хотелось поставить человека в неловкое положение.

В феврале 2023 года, еще учась в школе, отправила анкету на вакансию бортпроводника в «Уральские авиалинии». Через 11 месяцев пришло приглашение на интервью.

Мое собеседование было назначено на 26 января 2024 года в 14:00. Приехав по указанному адресу, я зашла в здание, которое манило меня с детства. Ожидания не оправдались: холл 4 × 4 м, маленький диванчик и турникеты.

Я пришла четвертой из 30 человек. За 20 минут до назначенного времени за первой партией кандидатов вышла девушка Светлана со списком в руках. Она по очереди отмечала всех, кто пришел, и просила подождать в раздевалке.

Затем нас завели в актовый зал, и мы опять ждали. На этот раз — Оксану Владимировну. Кажется, ее должность — начальник службы бортпроводников. Когда она пришла, началась презентация компании.

Минут 40 нас пугали. Например, просили сразу выйти из зала тех, кто идет в авиацию за романтикой. К моему удивлению, никто не вышел. Хотя я на все 10999% уверена, что большая часть кандидатов в зале пришли именно за этим.

Далее нас выгнали в коридор и сказали ожидать приглашения на личную беседу. Я прождала своей фамилии около часа. Снова зайдя в уже знакомый зал, оказалась под строгим взглядом Оксаны Владимировны.

Она сказала: «Убеди меня взять именно тебя за две минуты». Уверенно, с улыбкой, смотря ей в глаза, я начала воодушевленно рассказывать о своих интересах, но в один момент она меня перебила и начала задавать уточняющие вопросы.

Например, спросила, готова ли я отказаться от своего увлечения нейл-индустрией и чем еще мне нравится заниматься. Я рассказала, что увлекаюсь классической литературой, и из этого вытекли следующие вопросы — про любимых писателей и произведения.

Также были вопросы «когда рак на горе свистнет?», «кто вы по знаку зодиака?» и «какой у вас размер груди?».

Я вышла из офиса в 16:58, и через полтора часа на «Вотсап»* пришел ответ: «Спасибо за уделенное время и интерес к нашей компании. К сожалению, мы не готовы пригласить вас на дальнейший этап. Удачи вам!»

Всем, кто планирует идти на собеседование, пожелаю удачи. Но критерии отбора так и остались не ясны. Из 30 человек взяли 15 резервных — тех, кто уже проходил интервью раньше, — и три-четыре новеньких.

Лет десять назад я решила, что мне надоело работать в туризме и хочется сменить сферу. За плечами был большой опыт работы с клиентами и суперстрессоустойчивость.

Я начала искать варианты, куда применить мои навыки. Так мне попалась вакансия в одной популярной в Екатеринбурге компании. Позиционировали они себя как классная фирма без начальников, работать в которой — апогей успеха. По молодости и амбициозности повелась.

Собеседование проходило в несколько этапов. На первом нас было человек сорок. Нужно было решать задачки — например, посчитать, сколько трамвайных вагонов сейчас на маршруте. На этой стадии отсеивается больше половины участников.

Второй этап — работа в команде. Тебя подсаживают к сотрудникам и дают задание, которое надо выполнить, привлекая к этому будущих коллег. На самом деле задачка легко решается самостоятельно, а люди, к которым тебя запихали, очень заняты своей работой. При этом кураторы наблюдают, как ты внедряешься в команду. Поэтому приходилось дергать людей с выдуманными поводами: где взять ручку, на какой принтер ушел документ.

Третий и финальный этап — это собеседование с вождями, так называют себя директора. Пять взрослых мужиков усаживаются в кружок и просят рассказать о себе. Причем не о профессиональных чертах и хобби, а об очень личных вещах.

В какой-то момент мне стало некомфортно, я сказала, что не хочу обсуждать некоторые моменты, потому что они не имеют никакого отношения к работе. Но вожди продолжили давить, и я расплакалась. Чего, похоже, они не ожидали.

На прощание эйчар сказала, что должность я не получила. Сейчас, повзрослев и проведя много часов с психологом, понимаю, что нужно было держаться от этой компании подальше. Слишком много пафоса, а в реальности полное отсутствие этики и профессионализма на всех уровнях компании, начиная с эйчара и заканчивая директорами.