«Продала золотую цепочку, чтобы купить тату-машинку»: я открыла тату-студию в Буэнос-Айресе

Я родилась и выросла на Урале в маленьком поселке под Нижним Тагилом.

Училась в Санкт-Петербурге на текстильного дизайнера, хотела заниматься одеждой. Однажды я познакомилась с ребятами, которые занимались татуировкой. Меня очень впечатлил их образ жизни: они много путешествовали, были свободные, независимые, финансово обеспеченные. Тогда я бросила работу менеджера по продажам и стала развиваться как тату-мастер. Первые татуировки делала за 500 ₽.

В 2018 году я переехала в Аргентину и открыла в Буэнос-Айресе свою студию. Сейчас в Cucu Studio работают 17 художников, и она приносит мне 4000 $⁣ (385 794 ₽) в месяц. Расскажу, как запустила бизнес в Аргентине, почему к нам приезжают клиенты со всего мира и какую татуировку сделала солисту группы Coldplay.

Мне с детства нравились ткани, и я хотела стать дизайнером одежды. Училась в университете на вечернем отделении, а днем работала. На первом курсе я сходила на миллион собеседований, но без опыта и портфолио никто не хотел брать меня на работу по специальности. Поэтому я нашла подработку в рекламном агентстве менеджером по продаже рекламных баннеров.

К концу третьего курса я поняла, что нахожусь не в своей среде и очень устала — я хотела заниматься творчеством и быть свободной. В то время я снимала комнату в квартире на Невском проспекте, и к нам заехал новый сосед, который занимался татуировками.

Как-то вечером я попросила у него тату-машинку, чтобы попробовать сделать татуировку самой. Он дал мне машинку и свою ногу, чтобы я могла потренироваться. Я попробовала и поняла, что смогу стать тату-художницей: до этого я девять лет рисовала, окончила художественный колледж, у меня было знание рисунка.

У меня не было денег на оборудование, поэтому я продала свою золотую цепочку и купила тату-машинку и расходники. На все потратила порядка 40 000 ₽. Начала делать татуировки по выходным в комнате у соседа, при этом продолжала работать в офисе. Но в основном только делала вид, что работаю, а на самом деле писала знакомым в «Вконтакте» и продавала свои работы. Мои татуировки тогда стоили 500—1000 ₽.

500 ₽

брала за свои первые работы

Я решила, что как только у меня наберется достаточно клиентов, чтобы закрыть месячную аренду комнаты, сразу уволюсь. Было очень сложно решиться, но я ушла с нелюбимой работы, и это было лучшее решение в моей жизни.

После университета, в 2017 году, я поехала в путешествие по Европе — побывала в Берлине, Париже, Амстердаме, Франкфурте. К тому моменту я успела полгода проработать в небольшой тату-студии в Санкт-Петербурге и накопила 600 € (35 400 ₽) на путешествие. Планировала поездку максимально бюджетно, снимала хостел за 10 € (590 ₽) в сутки.

Во Франкфурте я нашла работу гостевым художником в только что открывшейся студии. Ее владельцами были ребята из Южной Кореи. Гостевые художники арендуют рабочее место и платят студии процент от своего дохода, но больше никак от студии не зависят. Это распространенный формат работы в тату-салонах по всему миру: студиям выгодно принимать сильных гостевых мастеров — чем круче художник, тем больше заработает студия.

Также в студиях есть резиденты — художники, которые работают там постоянно. В Европе они также, как правило, отдают студии 30—40% от своего дохода, а в России платят фиксированную месячную или дневную аренду.

Владельцам студии во Франкфурте понравился мой стиль и моя работоспособность: в те времена я была готова делать татуировки сутками, — и мне предложили остаться в студии резидентом. Условия были не лучшие: студия забирала 50% моего дохода. Но на тот момент я была очарована и видела только плюсы, поэтому согласилась и проработала там полгода.

Работа в Европе дала мне огромный опыт: я увидела много профессиональных тату-студий, узнала, как они работают и как устроена тату-индустрия. До путешествия я делала эскизы от руки, а в студии во Франкфурте ребята использовали Айпады. В другой студии я увидела, что перед сеансом клиенты также на Айпаде заполняют анкеты и подписывают договор. Это очень удобно, потом я переняла эти фишки.

Я работаю только по собственным эскизам, не копирую чужие работы и не повторяю свои — один эскиз на одного клиента. В основном я работаю с ботаникой и растительными сюжетами. Делаю татуировки машинкой, эскизы рисую на Айпаде и распечатываю на принтере. Но последнее время начала делать эскизы фрихендом, то есть рисую сразу на теле.

У меня самой 13 небольших татуировок. Я осознанно подхожу к каждой своей татуировке, мне важно, кто их делает.

Одни из первых моих татуировок — работы Виктора Зубуги. Когда я только начинала заниматься татуировкой, его работы меня очень вдохновляли. Хотя в своем стиле впоследствии я ушла совсем в другую сторону. Есть татуировка на корейском языке, я сделала ее во Франкфурте в обмен на такую же на русском для своего друга из Кореи. Мне нравится, что каждая татуировка напоминает мне о каком-то особом моменте или отрезке из жизни.

Мой муж из Аргентины. Мы познакомились 10 лет назад во «Вконтакте», долго встречались на расстоянии. А потом мы решили, что хотим жить вместе, и в мае 2018 года я переехала в Буэнос-Айрес.

Я сразу поняла, что тату-рынок в Аргентине сильно отстает от европейских стандартов: как тату-салоны себя позиционируют, как работают с художниками, как общаются с клиентами. Хорошего художника отличает собственный уникальный стиль — когда видишь их работы, сразу понимаешь, кто их сделал. В Аргентине же большинство тату-мастеров в то время просто перерисовывали картинки из интернета. У меня уже был раскрученный аккаунт с большой аудиторией, но найти студию для работы я не могла — они все были ниже уровнем, чем те, в которых я привыкла работать.

Была смешная история, когда я попросила мужа привести меня в самую известную студию Буэнос-Айреса. У меня был культурный шок: если сравнивать с ресторанным бизнесом, то это был уровень «Макдональдса» — грязно, неаккуратно, играет ужасная музыка. И это самая знаменитая студия Аргентины, ее владелец делал татуировку Марадоне и другим аргентинским знаменитостям. Там предложили условия: 30% мне, 70% студии. Естественно, я отказалась.

С трудом я нашла салон, где могла работать, но мне там не нравилось: стоимость и уровень моих татуировок были выше, чем у других художников в этой студии. Я считала, что несправедливо отдавать этому месту 40% своего заработка.

Тогда я задумалась о собственной студии и заразила этой идеей мужа. До этого он занимался ресторанным бизнесом в Аргентине, и, думаю, сначала несерьезно отнесся к моей затее. Считал, что поможет на первом этапе, а дальше я буду сама всем заниматься. Но все-таки поддержал меня. В октябре 2018 года, через полгода после моего переезда в Аргентину, мы открыли свою студию.

Мы выбрали формат приватной студии. В Аргентине распространены открытые студии, куда человек может зайти с улицы. Как правило, клиенты, которые приходят в такую студию, хотят сердечки, надписи и тому подобное. Но нам с такими запросами работать неинтересно.

Приватная студия отличается от открытой тем, что в нее нельзя попасть без предварительной записи. Так мы отсеиваем клиентов и работаем только с теми, кто уже о нас знает. К тому же в приватной студии может быть меньше сотрудников, чем в открытой, и для нас это меньшая ответственность. Меня не пугало, что будет сложно раскрутиться: я видела, что такого продукта в стране нет, и умела собирать аудиторию в соцсетях.

Проект мы запускали на наши с мужем накопления. На старте потратили порядка 25 000 $ (1 673 100 ₽), но не было такого, что мы разом достали эту сумму из своего кармана — все делали постепенно.

25 000 $

вложили в открытие тату⁠-⁠студии

Начали с помещения, потратили на поиски несколько месяцев. Выбирали по интерьеру, локация в нашем случае не играла существенной роли: ради хорошей студии и определенного художника клиенты готовы приезжать из другого конца страны. Я хотела красивый лофт, но таких вариантов было немного. Была идея сделать вход в студию через цветочный магазин, чтобы подчеркнуть эстетику моих работ.

Искали везде: на сайтах, по знакомым, просто ездили по городу и заходили в здания, разговаривали с консьержами. В какой-то момент я почти отчаялась найти подходящее пространство и была готова снять ничем не примечательное место. Но нам повезло, и мы нашли на сайте недвижимости просторное двухэтажное помещение с видом на красивое зеленое патио за 800 $ (52 800 ₽) в месяц. Это был мэтч. Правда, цветочный магазин на входе сделать не получилось, но я сохранила эту идею на будущее.

Пространство, где мы открыли студию, делал знаменитый аргентинский архитектор Антонио Морелло. У него несколько культовых проектов в Нью-Йорке, например флагманский магазин Comme des Garçons. Многим нашим клиентам сейчас интересно прийти в студию, чтобы заодно посмотреть и на само помещение.

В Аргентине было клише, что тату-салон — это место, где шумно, грязно, играет рок и пьют пиво. Но мы не сдались. Я отправила владельцу письмо о себе и описала наш проект. Мы договорились, что сразу оплатим три месяца аренды — хотя здесь обычно платят за один, — а еще внесем депозит и гарантию. Если будут жалобы, то сразу уедем, а они оставят себе всю сумму. И они согласились.

Договор мы составляли через агентство недвижимости, комиссия была 3% от суммы контракта. В итоге со всеми депозитами за помещение на старте отдали 5000 $ (330 000 ₽). Это большая сумма, но поскольку мы очень хотели сделать студию именно в этом месте, то пошли на такие условия.

На ремонт ушло около 3000 $ (198 000 ₽). Помещение до нас арендовало маркетинговое агентство, и все было в приличном виде, нужно было только чуть освежить стены и адаптировать пространство под себя.

Мы поставили стену, дверь, сделали перегородку из стекла и металла — отделили кухню и зону входа от рабочего пространства. Покрасили стены, поменяли лампы, привели в порядок туалеты. В озеленение вложили еще около 3000 $ (198 000 ₽), купили много больших цветов.

Для работы тату-студии нужны принтеры, у нас их четыре. Первый — обычный, для черно-белой печати эскизов. Второй — термопринтер, он делает копию эскизов на трансферной бумаге, с помощью которой мы переносим изображение на кожу.

Третий печатает сразу на трансферной бумаге и выдает изображение очень хорошего качества. Он идеально подходит для работ с тонкими линиями, я в своей работе только его и использую. Последний — термопринтер Brother Wireless, он печатает сразу на трансферной бумаге и подходит для работы вне студии и путешествий. Это мой самый первый термопринтер, купила его втридорога сразу, как только он появился, заплатила около 1000 $ (66 000 ₽).

Еще одна статья расходов — материалы для работы: трансферная бумага, крем, салфетки, защитная пленка, краска, дезинфицирующие средства, барьерная защита. Мы оборачиваем стол пленкой, кладем специальную салфетку, все бутылки и тату-машинку заворачиваем в пакетики, используем одноразовые колпачки для красок и другие инструменты. Все это одноразовое, и мы это выкидываем после каждого клиента. Сейчас мы тратим на расходники 600 $ (39 600 ₽) в месяц. Когда я начинала работать одна, много расходников было не нужно.

Первое время я работала одна. Моя студия была единственной в Буэнос-Айресе, где делали татуировки в таком стиле, поэтому проблем с клиентами не было. Я работала 4—5 дней в неделю, в день принимала от одного до четырех человек, в зависимости от сложности и размера татуировки. Параллельно занималась обустройством и настраивала таргет в соцсетях. В рекламу вкладывала немного, больше в хороший контент.

Я еще не очень хорошо говорила по-испански, и моя клиентка-аргентинка стала нашим первым менеджером. Она снимала контент для соцсетей, отвечала на сообщения, помогала по студии. Я платила ей 30 000 песо, курс тогда был 26 песо за доллар. Сейчас она сама стала тату-художником, уехала в свой первый тур по Европе. Я ее очень ценю, потому что мы прошли весь путь вместе.

Студия быстро начала органически расти. Постепенно начали приходить новые художники, клиентов становилось больше, мы наняли второго менеджера. Команда расширялась, стали появляться гостевые художники. До пандемии приезжали работать ребята со всего мира. Но после пандемии курс песо сильно упал, и сейчас мало кому интересно работать в Аргентине. Теперь в основном сотрудничаем с гостевыми художниками из Южной Америки.

В первый же год работы студии у меня появился первый ученик. Мне написал мальчик с очень красивыми иллюстрациями, но татуировками низкого качества — с глубокими рваными линиями. Я взяла его учеником, и за год он очень вырос. Сразу начал работать на условиях 60% мастеру и 40% студии. Он проработал в студии четыре года, только недавно ушел работать самостоятельно. У нас до сих пор прекрасные отношения, я очень им горжусь и радуюсь его успехам.

Сейчас у нас немного другая система: ученики первый год работают на условиях 50/50, и если нас все устраивает, то через год переходят на 60/40. Мы постоянно получаем запросы от потенциальных учеников, и я отбираю тех, у кого есть потенциал, чувство стиля и знание рисунка.

В работе я зануда: очень внимательно отношусь к деталям и качеству, не всем подходит такой стиль. Был случай, когда мы не сработались с одним художником. Нам было некомфортно друг с другом, у него было слишком много эго и другие представления о работе в команде. А у меня было мало руководящего опыта, чтобы выстроить с ним рабочие границы. Мы попрощались и больше не работали вместе, хотя сейчас у нас хорошие отношения, мы ставим друг другу лайки и пишем комментарии.

Поначалу все рабочие конфликты я воспринимала близко к сердцу и, приходя домой, не могла отпустить. Сейчас я научилась отделять работу, а прошлый плохой опыт воспринимаю как хороший урок.

Студия юридически оформлена на меня и на мужа, мы сделали общество с ограниченной ответственностью. Всеми юридическими вопросами занимался муж, он аргентинец и до тату-студии работал здесь в ресторанном бизнесе, поэтому многие вопросы уже были ему знакомы. Я сейчас в процессе получения аргентинского паспорта.

У нас в команде 23 человека — 17 художников и шесть менеджеров. Из них два менеджера занимаются бронированиями на удаленке, двое находятся в студии, еще есть менеджер по контенту и моя помощница.

И художники, и менеджеры студии оформлены как самозанятые, каждый сам оплачивает налог Монотрибуто — Monotributo. Это упрощенный режим налогообложения, который объединяет НДС, подоходный налог, социальное обеспечение, пенсионные отчисления и взносы на социальное медицинское страхование. Налоговая ставка рассчитывается по сложной схеме, она зависит от размера дохода. Например, студия как ООО платит налог с прибыли 30%, и я лично как самозанятая также плачу 30%.

Монотрибуто — самая популярная в Аргентине форма ведения частного бизнеса, доступная в том числе и нерезидентам. Ей пользуются еще и потому, что здесь сложная система трудоустройства, работодателям приходится быть очень аккуратными. Если человек трудоустроен в компанию, то чтобы уволить его, нужно выплачивать компенсации в размере нескольких зарплат. Чем дольше сотрудник работает, тем больше компенсации при увольнении.

В начале работы у нас был опыт трудоустройства менеджеров в штат, и во время их увольнения мы выплачивали компенсации. При этом люди уходили просто потому, что уставали, никаких конфликтов у нас не было. Каждый раз мы делали это через адвоката, друга моего мужа. Он помогал сделать точный расчет компенсации по специальной формуле. Сейчас все менеджеры оформлены у нас как самозанятые.

Всех сотрудников ищу обычно через «Инстаграм». Найти менеджера несложно, а вот человека, который будет делать контент в соцсети, я искала год. Мне было важно, чтобы он понял мою эстетику.

Мы создали для художников комфортную рабочую атмосферу, чтобы они могли фокусироваться на творчестве. Полностью собираем и разбираем для них рабочее место, предоставляем материалы для работы, общаемся с клиентами и организовываем запись. Половина наших мастеров приходят в студию сами, других ребят я нахожу через соцсети. Большинство молодых талантливых художников просто стесняются писать первыми.

У нас есть определенные условия. Мы договариваемся, что художники Cucu Studio эксклюзивно сотрудничают только с нами и не могут работать в других местах в Буэнос-Айресе. За пределами Буэнос-Айреса они могут быть гостевыми мастерами. Когда я ввела это правило, часть художников отсеялась. Зато остались самые классные ребята, с которыми мне приятно работать и хочется делать все для их роста.

Летом 2022 года я уехала в путешествие на три месяца. В это время из команды ушел менеджер. Было сложно удаленно найти нового человека и всему научить. По рекомендации прошлого менеджера мы наняли девушку, с которой я тоже была знакома. Но она сильно нас подвела, не могла нормально работать. Уволить ее я тоже не могла из-за ее нестабильного психологического состояния. В итоге, когда я вернулась в Аргентину из путешествия, все навалилось. Я была очень уставшая, и мне не особо хотелось вливаться в работу, я не проверяла свой рабочий ящик.

Как-то в солнечный день мы отдыхали с семьей за городом. В этот момент мне позвонила наш менеджер и сказала, что на почту пришло письмо: две вип-персоны хотят сделать у меня татуировку. Больше никаких подробностей — кто, когда, какую хочет татуировку и на какое место.

Мне стало безумно интересно, кто это. Мы начали гуглить и увидели, что агентство, которое с нами связалось, занимается организацией концерта Coldplay в Аргентине. В городе была огромная шумиха из-за этого концерта, постоянные разговоры. Я слышала много песен Coldplay, но солиста, Криса Мартина, не знала.

Гастроли группы длились несколько дней, и в день заключительного шоу я уже решила, что либо они передумали, либо мы неправильно все поняли, и это был запрос не от Coldplay. Занималась своими делами дома, и тут получаю сообщение от агентства: «Хей, готова ли ты приехать через два часа в River Plate и сделать татуировку?» Снова без уточнения, кому. Но уже стало ясно, что это кто-то из Coldplay, потому что River Plate — это стадион, где они играли свой концерт в тот вечер.

Это гигантская площадка на 70 тысяч человек. Туда сложно попасть, вокруг огромная толпа. Стадион очень далеко от моего дома, при этом студия со всем моим оборудованием в другом конце города. Я попросила художника, который был в студии, собрать коробку со всеми возможными вариантами оборудования, потому что не знала, где и какую татуировку нужно будет сделать. Менеджер приехала ко мне домой с этой коробкой.

Для меня это была стрессовая ситуация, я очень волновалась. Муж помогал, занимался с нашей годовалой дочкой, параллельно делал мне страховку, которая была нужна для входа на стадион. Мы все вместе с мужем, дочкой и менеджером поехали на стадион. Меня встретили очень профессиональные менеджеры.

Пришел Крис, мы немного поговорили, он рассказал, что меня нашла его девушка Дакота Джонсон и она тоже очень хочет сделать у меня татуировку.

Крис попросил сделать ему тату фрихендом — надпись Gracias Totales. Это очень значимая фраза для аргентинцев: ее произнес фронтмен группы Soda Stereo  Густаво Серати на финальном шоу перед распадом группы. Я написала ручкой на коже эту фразу, и ему сразу все понравилось, он полностью доверял моей работе.

После того как я сделала татуировку Крису Мартину, на нас посыпались запросы, каждый день приходило по 300 сообщений. Было очень нервно, студия не была готова, не было подходящей команды. И тут наш второй менеджер тоже решила уйти, не выдержав нагрузки. Художники ходили недовольные, потому что устали от провалов в работе студии. Я должна была радоваться такому вниманию, но из-за проблем в команде совсем не могла — у нас одновременно ушли два менеджера, которые отвечали на сообщения.

Нужно было быстро все решить: не потерять клиентов, найти новых менеджеров, обучить их. В этот момент на помощь пришла наш бывший менеджер: взяла на себя часть задач и помогла найти новых людей в команду. Мы наняли новую сотрудницу, и я обратилась за помощью к бывшей няне моей дочери — она тоже начала с нами работать. Все скрипты ответов у нас уже были, мы все вместе отвечали на сообщения и запросы от клиентов.

Сейчас мы набрали мощность, сделали выводы из той ситуации. Я отдаю себе отчет, что у меня гораздо больше работников, чем запросов на тату. Я знаю, что часть времени сотрудники просто сидят, но предпочитаю, чтобы мы были готовы к любому событию.

В основном клиенты приходят к нам через соцсети — они видят нашу эстетику, знают, какие работы мы делаем и какие художники у нас работают. В рекламу я вкладываю немного, использую в том числе «Тикток» и «Пинтерест». Если естественные охваты просаживаются, то чуть-чуть вкладываю в таргетинг, но это не ежемесячно и нет фиксированной суммы. Часто приходят через сарафанное радио или видят наши татуировки на улице и спрашивают, где они были сделаны.

Каждому клиенту перед сеансом мы отправляем PDF-файл на испанском и английском языках: прописываем гарантию, что эскиз будет уникальным, способы и порядок оплаты, рекомендации по уходу за кожей до и после сеанса. В результате ожидания клиента о стиле, качестве и процессе работы совпадают с тем, что мы можем предложить.

Сейчас мы делаем 180 татуировок в месяц, ежемесячный доход студии — 22 000 $⁣ (2 145 022 ₽). Получается, в среднем одна татуировка стоит 120 $⁣ (11 700 ₽). Конечно, стоимость зависит от мастера. Например, моя работа стоит 500 $⁣ (48 750 ₽), но клиентов, которые готовы платить эту сумму, в Аргентине немного. В других тату-салонах можно сделать татуировку и за 70 $⁣ (6825 ₽), и за 7 $⁣ (682 ₽).

Среди наших клиентов изначально было много американцев, французов, немцев, скандинавов. Для европейцев мы идеальный вариант: они получают татуировку такого же высокого качества, как в Европе, но по очень низкой цене. Для сравнения, сейчас стоимость моей работы в США или Европе в среднем 2000 $⁣ (195 002 ₽), в Аргентине — 500 $⁣ (48 750 ₽).

500 $

стоит моя татуировка в Аргентине

Зарплатный фонд на менеджеров студии — 1660 $⁣ (161 851 ₽) в месяц. С художниками мы работаем по системе комиссии за использование рабочей станции. Делим их на три категории: ученики отдают студии 50% своего дохода, резиденты — 40%, гостевые мастера — 30%. Клиентов ученикам и резидентам, как правило, находим мы. Гостевые мастера чаще приходят со своими клиентами.

Все пять лет я постоянно что-то вкладываю в студию. Мне очень нравится красивая мебель, и я все время ищу возможности, чтобы наполнить студию культовыми предметами дизайна.

В планах у Cucu Studio расширяться — мы с мужем хотим открыть еще одну студию в США или Европе, чтобы жить и работать в нескольких странах. Смотрим разные варианты и узнаем, где будет проще с точки зрения документов. Нам важно, чтобы в стране была стабильная экономика: когда мы открывали студию в Буэнос-Айресе, курс был 26 песо за доллар, сейчас уже больше 700 песо. У нас неплохой доход по местным меркам, но за пределами страны этих денег на жизнь не хватит.

Сейчас я не беру много заказов на татуировки. У меня есть несколько очень талантливых учеников. Мне нравится вкладывать силы в обучение других художников — возможно, потому что мои мама и бабушка были учительницами. Некоторые из моих учеников уже сильно подняли свой уровень и цены, работают уже не только в Аргентине, но и в Европе. Я чувствую свою причастность к их развитию, и это меня очень радует.

Все наши стартовые вложения окупились. Ежемесячная прибыль студии — 4000⁠—⁠5000 $⁣ (390 004⁠—⁠487 505 ₽), для Аргентины это хорошие деньги. Средняя зарплата здесь 300 $⁣ (29 250 ₽), и на эти деньги вполне можно жить. Но экономика Аргентины очень нестабильна, курс песо постоянно падает. Если выезжать за границу и платить там аргентинской картой, комиссия банка может доходить до 70%. Поэтому мы хотим расширить бизнес на другие страны, чтобы получать доход на уровне США и Европы и путешествовать по миру.