Как журналист «Коммерсанта» начал продавать грибы у трассы и зарабатывает 400 000 ₽

Я никогда не планировал вести бизнес, не хотел привязываться к одному месту.

Почти 10 лет я ездил в командировки по разным странам и писал статьи про русский бизнес за границей для «Коммерсанта». После кризиса 2008 года многих сократили, и я занялся давним увлечением — грибами. Стал вести канал «Охотник до грибов» на «Ютубе», потом телепередачи на «Живой планете».

Продавать грибы я начал, чтобы отбить затраты на бензин при поездках в дальние леса. Первые два ведра сморчков продал шеф-повару московского ресторана. Тогда у меня возник азарт — ведь деньги в лесу буквально лежат под ногами. Я начал продавать грибы, потом и ягоды, у трассы в Домодедове. У меня свой гриб-мобиль — желтая «буханка», который превратился в придорожный магазинчик.

Сейчас у меня сеть поставщиков из Архангельской области, а еще торговая точка на обочине и планы по заготовке моченых ягод и березового сока.

Такой бизнес не для всех, но я кайфую, когда обмениваю ягоды и грибы на деньги. Да и зарабатываю на этом неплохо — в сентябре 2022 года прибыль была 366 000 ₽.

Страсть к «тихой охоте» у меня из детства: спасибо бабушке, дедушке и подмосковной даче, где я проводил все лето. Вокруг были леса с белыми грибами, опятами, подосиновиками и лисичками. На нашем дачном участке каждый сезон вырастало несколько лиственничных маслят.

Поначалу я не думал зарабатывать на грибах. После школы хотел поступить во ВГИК на сценарный факультет, но туда таких юных не берут — нужен жизненный опыт. Поэтому я рано начал работать: сначала в Курчатовском институте ядерной энергии — следил за вычислительным комплексом.

Затем стал делать и продавать неоновые вывески. В конце 90-х этот рекламный бизнес только начинался. Я смотрел в кино на ночные улицы Нью-Йорка или Лос-Анджелеса, и мне нравилось, как они сверкают в темноте неоном. Москва в те времена была мрачная и темная. Кстати, потом, побывав в Нью-Йорке, удивился контрасту: в кино действительно все светится, а в реальности город оказался темноватым, грязным и немного страшным.

Можно сказать, это был мой первый бизнес. Я рисовал дизайн, потом находил мастерские стеклодувов и заказывал у них. Даже сам пытался выучиться на стеклодува.

Вывески постоянно ломались, что-то взрывалось, меня било током на крыше автосалона на «Тушинской». По тем временам эта работа приносила нормально денег — 1500 долларов в месяц, еще 300 я брал за ежемесячное обслуживание вывески. Они периодически перегорали. Я тогда не очень понимал в электротехнике, да и техника безопасности у меня была не на высоте. В конце концов забил на это дело — возни много, а денег не особо.

В 97-м поступил во ВГИК, пять лет проучился на сценариста. Не могу сказать, что институт мне много дал. Кино тогда было в упадке, и меня быстро перестала интересовать сценарная история. Зато однокурсница привела меня в «Коммерсант», я уже тогда интересовался бизнесом и журналистикой. Я стал спецкором, писал про бизнес россиян за рубежом.

Мне запомнился мужик из Люберец, который открыл сеть супермаркетов в Коста-Рике. У него за восемь лет жизни в тех краях было восемь пулевых ранений. Он говорил мне: «Когда куда-то едешь, блокируй все двери». При этом сам держал единственные круглосуточные магазины в Сан-Хосе. Все остальные боялись, а он говорил: «Я из Люберец, мне нечего бояться». К нему всегда были очереди, потому что все остальное было закрыто.

Мне очень нравилось мотаться по свету, общаться с предпринимателями. Тогда я не хотел открывать свой бизнес, чтобы не привязываться к одному месту.

В 2008 году разразился финансовый кризис, в «Коммерсанте» были сокращения, и я тоже под них подпал. Закончились времена, когда можно было летать в командировки и выпускать по одной статье в месяц. По моим заметкам «Ъ» опубликовал книгу: «Русский бизнес за границей. Что? Где? Почем?». Сейчас думаю, что это было не так уж плохо. Все равно пора было начать новый этап жизни.

В 2010 году я стал думать, чем заняться. Я не видел себя в каком-то бизнесе, потому что у меня часто менялись интересы в жизни. Грибами я увлекался всегда, но тогда это не было профессиональным занятием. Сейчас я, наверное, жалею об этом: мне нужно было ими плотно заняться.

За работу в «Коммерсанте» я накопил немного денег и мог позволить себе несколько лет заниматься творчеством. Меня интересовало кино, авторская документалистика. Я купил камеру Canon XH A1 за 154 000 ₽, потому что на нее был снят «Адреналин» с Джейсоном Стэтхэмом в главных ролях.

На эту камеру я снял свой первый фильм — «Сашка и его вышка». Я ездил с друзьями по Мещере, заехали в деревню Голованово, а там у леса стоит противопожарная вышка. Мы залезли на эту вышку и видим — кто-то бежит к нам через лес. Оказалось, что это работник вышки — Александр. Вот о его жизни я и снял кино. Но на авторской документалистике деньги сложно заработать.

Тогда еще задумал большой фильм о грибах, но денег на него не было. Я даже что-то начал снимать на ту камеру, но кадры никуда не пошли, сейчас другие технологии, другое качество картинки нужно. Но я подумал — а почему бы не сделать свой канал на «Ютубе»? И придумал «Охотника до грибов».

Я в любом лесу всегда ищу грибы, при этом, как и многие профессиональные грибники, не так часто их ем. Для меня гриб — это эстетика, азарт, природа. К тому же не люблю просто бродить по лесу, нужна цель.

В детстве я смотрел «В мире животных» и думал, что неплохо бы самому мотаться по миру, снимать фильмы о дикой природе. Дома трепался перед картой мира, представлял, что веду передачу по телевизору. Я тогда не думал, что когда-нибудь в жизни окажусь в джунглях Амазонки или на экране. Но технологии сильно подешевели — теперь один человек может снять фильм без съемочной группы и дорогих камер.

Я начал вести канал в 2016 году. Первые полгода боялся разговаривать перед камерой, поэтому сперва пригласил одного миколога и делал видео с ним. Я считал, что только профессиональный миколог имеет право говорить о грибах. В сентябре-октябре мы сняли за один день пять-шесть роликов минут по пятнадцать. Ходили по лесу, искали грибы. Я делал весь продакшен.

Просмотров и подписчиков было очень мало. Тема узкоспециализированная, хотя у нас в стране много грибников: я где-то находил статистику — чуть ли не каждый третий или пятый. Я думал, что зимой многие будут ностальгировать о лете, о грибах, но на самом деле в это время просмотров было меньше.

С приближением грибного сезона просмотры начали расти. Тогда я подумал: «Зачем я кого-то пиарю, если могу сделать звездой себя?» И начал сам на камеру рассказывать о грибах.

После первой тысячи подписчиков пошла монетизация. В самые «грибные» осенние месяцы с «Ютуба» приходило до 500 $⁣ (39 707 ₽) за рекламу. Потом мне надоело рассказывать о конкретном грибе, сидя перед камерой. Я решил изменить формат и показывать грибные путешествия — это динамично и весело.

До 2017 года, к своему стыду, я никогда в жизни не находил боровик. Это идеальный белый гриб — красивый, с вишневой шляпкой. Он растет в соснах — там, где белый мох. Это основной коммерческий гриб в стране — так же, как лисички, грузди.

В Московской области боровики не растут. Чтобы найти его, нужно куда-то ехать. Я поехал в Гусь-Хрустальный: между Рязанской и Владимирской областью есть сосновые боры.

Уже темнело, я иду и вижу, как возвышается этот огромный гриб. У меня есть ролик, где я возвращаюсь в эти места и вспоминаю, как нашел свой первый огромный боровик. С тех пор начались мои дальние грибные путешествия. Я начал снимать про них видео. Число подписчиков стало стремительно расти — по 500 человек в день.

У меня тогда был красный Джип Ранглер, он идеально смотрелся в лесах — я на нем начал ездить по стране: в Псковскую область, в Архангельскую, в места боровиков.

На моем канале оставляли комментарии, что если увидят меня в лесу Владимирской области, то живой я оттуда не выйду. На самом деле об этих местах знают все.

Еще люди стали писать в личку: «Вы могли бы сводить нас с ребенком за грибами?» Я сперва отнекивался, потому что в лес люблю ходить в одиночку. Но потом решил подзаработать.

Сначала свозил на моей машине молодую семейную пару в лес под Домодедово, потом — под Гусь-Хрустальный, где лет семь назад нашел свой первый боровик. За двоих я брал 10 000 ₽. На месте рассказывал о лесе, вместе искали грибы. Потом готовили их на костре на маленькой сковороде. Сырыми ели то, что можно, — например, зонтики.

У зонтиков огромная мохнатая шляпка, а в высоту они могут быть до полуметра. Раньше многие, даже опытные грибники, принимали зонтики за мухоморы. На самом деле они относятся к шампиньоновым. Очень вкусный гриб, его хоть и можно есть сырым, но идеально — пожарить в кляре. С развитием «Ютуба» люди стали активнее собирать те виды, которые раньше считали ядовитыми. Поэтому сейчас зонтик не найдешь в наших лесах: приходишь, а уже все собрано, одни ножки стоят.

Мои путешествия расширялись: я ездил за грибами под Ростов, под Ставрополь, на Черное море за цезарским мухомором, он безопасный и съедобный в отличие от красного. Цезарский мухомор растет только в горах Кавказа. Но заработать получалось не сильно много, потому что история была несистемная. Грибы растут все лето, но грибная волна, когда их много, всего недели две. У нас обычно за лето три волны. В грибной месяц лесные туры мне приносили 50 000 ₽.

Для путешествий и съемок я хотел купить другую машину. Нашел на «Авито» желтую «буханку» 98-го года в Угличе за 60 000 ₽. По пути в Москву машина сломалась, в какой-то деревне мужик полночи помогал ее завести. Автомобиль чудом завелся, но потом стал опять глохнуть, а под Сергиевым Посадом полностью сдох. Я вызвал эвакуатор, оставил машину в сервисе, где ее починили за 7000 ₽, прочистили топливные фильтры, и она наконец начала ездить. Я сам ее покрасил баллончиками в ярко-желтый цвет.

В первую очередь автомобиль был куплен для съемок и каких-то поездок, чтобы я мог ночевать в лесу. Но далеко я на нем ездить боюсь: если сломается, то сложно будет вывозить.

В 2017 году я впервые использовал машину в качестве торговой точки. В Аптекарском огороде в Москве был Грибной фестиваль. Я встал там со своей буханкой и продавал сувениры: магниты со сморчками и подосиновиками, еще какие-то штуки с «Алиэкспресса». Мой яркий гриб-мобиль привлекал внимание. За два дня фестиваля я заработал около 20 000 ₽ на всякой ерунде.

С гриб-мобилем я снял короткий ролик о себе для конкурса Русского географического общества и занял первое место в номинации «гид-проводник». В итоге я получил призовые 100 000 ₽.

Через месяц мне позвонил продюсер из «Живой планеты» — этот канал входит в один пакет с «Моей планетой». Они задумали снимать программу о грибах, видели мой канал, поняли, что я могу говорить о грибах долго и весело, пригласили встретиться. Мы придумали программу «Царство грибов». Мой канал «Охотник до грибов» другого формата, но у телевизионного научпопа свои задачи.

Со съемками были сложности из-за того, что грибная волна короткая. Например, мы пропустили волну опят под Москвой и поехали их искать в Беларусь. За первый сезон сняли 10 программ «Царства грибов», а за следующий — 15.

После этого решили снимать «Дикую ягоду», в которой, как следует из названия, я уже искал ягоды. В них я разбираюсь похуже, чем в грибах, но сделали 10 серий.

В прошлом году мы сняли 10 серий «Какого лешего», где я ездил по стране и искал лекарственные травы. В этом году запланирован второй сезон, главными героями будут уже деревья и новые биотопы. Сейчас мы как раз уезжаем в Рязанскую область, на разлив реки Пры. Первая серия будет посвящена весне.

Я думал, что сейчас мало кто смотрит телевидение, оказалось — нет. Передачи сильно сказались на моей популярности. Родители присылали мне детские рисунки — там я в красной бандане иду по лесу с корзинкой.

Из-за частых съемок и командировок по стране грибные экскурсии пришлось сократить, но телевизионные гонорары все компенсировали, а пришедшая медийность позволила поднять расценки на туры. Раньше они стоили от 5000 до 7000 ₽, а стали — 10 000 ₽. Человеку из телевизора всегда предлагают больше денег, чем остальным. Хотя грибные туры сейчас проводят многие блогеры.

В этом году я планирую туры и поездки в Архангельскую область, когда пойдет волна боровиков. Будем жить в охотничьих избушках в центре леса. Боровики там собирают сотнями в день, а не десятками, как под Москвой.

Прошлой весной свою грибную охоту я начал с апрельского степного сморчка у города Шахты. Сморчок — особенный гриб. После трюфеля он в мире на втором месте по цене и известности. Его любят в Европе и США. Считается, что американцы не ходят за грибами — нет, ходят, но в основном только за сморчками. Они растут и у нас, в том числе в степи Ростовской области. Мне было интересно увидеть голую степь, где ни одного деревца, только торчат огромные степные сморчки.

Я поехал туда снять эпизод о сморчках для фильма «Грибная страна», на который выиграл грант Русского географического общества.

Нашел на «Авито» мужика, который живет в городе Шахты и продает там сморчки по цене 150 ₽ за килограмм. Я мог их даже не искать: просто купить у него, а потом продать в Москве за 850 ₽. Но меня интересовал еще и сюжет. Мужик встретил меня с автобуса, мы поехали с его семьей в степь, и я снял эпизод на военном полигоне, где растет много сморчков. С собой набрал два ведра.

Продать сморчки на трассе сложно: эти грибы мало кто знает и выглядят они странно — извилистые, морщинистые, не похожие на традиционные виды со шляпкой и ножкой. Они во всем мире дорогие из-за короткого сезона. Считаются одними из самых вкусных грибов. Тушеные сморчки в сливках или в сметане — отрыв башки.

Я вернулся в Москву с парой ведерок. Раздобыл телефон шеф-повара грибного ресторана, позвонил ему и сказал, что у меня есть сморчки. Любой шеф-повар хорошего ресторана понимает, что это такое. Обычно их заказывают замороженными или сушеными, так как добывают на Алтае или в Европе, а тут — свежие прямо в Москве.

Считаю, что отдал их дешево — 800 ₽ за килограмм, а всего у меня было 20 кг. Главная проблема грибов — они быстро портятся. Если их не продать за день-два, то можно выкидывать. Выбора не было, но я и не собирался на них заработать, хотел лишь окупить поездку. Билеты до Ростова обошлись в четыре тысячи — и я их отбил. А ресторан у себя объявил неделю сморчков.

Правда, эта поездка могла стать для меня последней: на пути в Москву автобус попал в ДТП, водителя пришлось даже вырезать из кабины. Я сильно ударился головой о переднее кресло. Другие пассажиры не пострадали, а сморчки даже не помялись.

В лесу деньги лежат буквально под ногами, точнее — растут. Но только не в подмосковных лесах, а в диких областях на севере страны: Вологодской, Коми, Псковской, Архангельской. Чем меньше людей и глуше места — тем больше грибов. Мотаясь по стране, я понял, что на них можно зарабатывать.

Грибы — товар скоропортящийся, желательно успеть переработать их за день. В приемных пунктах их либо сразу отваривают, упаковывая в бочки для последующей транспортировки, либо замораживают. Но для последнего нужны инвестиции — до 10 млн рублей, на морозильную камеру и скупку грибов с ягодами у местных, большие объемы в одиночку не собрать. А вот быструю продажу грибов или отваривание вполне реально осуществить даже с небольшими деньгами, особенно если собирать самому. У меня достаточно большая емкость в джипе: помещается около 30 ящиков по 11 кг ягод в каждом. В гриб-мобиль влезает уже 100 ящиков.

Приемные пункты находятся по всей лесной части страны. Во времена СССР этим занималась потребкооперация. Пункты покупают грибы у местных, отваривают, заливают в бочки и отправляют в города: на консервные заводы, где их маринуют, солят. Еще грибы сушат на месте, делают из них полуфабрикаты.

Главных коммерческих видов грибов у нас два: боровик, он же сосновый белый гриб, растущий исключительно в борах, и лисичка — потому что почти не бывает червивой и хранится свежей дней пять. Лисичку можно транспортировать и продавать без заморозки. Все остальные — подберезовики, подосиновики, моховики и прочие виды, так любимые грибниками, — коммерческой стоимости почти не имеют.

Еще чем хороша лисичка — у нее нет волны, она может все лето расти, до снега. А вот боровики массово растут раз в год, всего пару недель. И главное — на нее надо успеть попасть. Это непредсказуемо, в том году из-за жары все лето грибов в Архангельской области не было, волна началась только 25 сентября. Я из-за съемок опоздал на нее на три дня и поэтому собрал меньше, чем планировал. Даже опоздание на день — проблема, волны зависят прежде всего от погоды, температуры и дождей. Предсказать их невозможно.

В августе я попал на грибную волну в поселке Большая Слудка за рекой Северной Двиной. Местные его по своей инициативе несколько лет назад нарекли столицей белого гриба. В волну приезжает много людей из города, живут прямо в палатках в лесу или в деревне, собирая и сдавая грибы. За несколько часов я легко заполнил три ящика. Но боровики теряют товарный вид через двое суток, а в Москву я возвращаться не планировал, пока волна в разгаре. На улице было +30 °C, они могли не дотянуть до вечера.

Оставалось только сдать грибы на приемку, где цены по московским меркам смешные:

1. Первый сорт — молодой и твердый гриб с белым низом под шляпкой — 130 ₽/кг.
2. Второй сорт — крепкий, но зеленый снизу — 80 ₽/кг.
3. Третий сорт — гриб старый, иногда даже червивый — 50 ₽/кг.

Это средние цены по всему нашему северу. В первый день я сдал грибов на 5000 ₽, а многим деревенским удается сдавать на 10 000—15 000 ₽.

На следующий день я решил отваривать грибы в ведре на костре и мариновать их прямо в лесу. Эта несложная операция увеличивает добавленную стоимость почти в десять раз. За день мне удалось заготовить почти 100 пол-литровых банок. В Москве баночка маринованных боровиков стоит уже 700—1000 ₽.

В последний день перед возвращением в Москву я закупил около сотни килограммов у местных по 130 ₽. Всего через тысячу километров стоимость возрастает в 10 раз. Я прямо из поселка дал объявление на «Авито». За следующий день все удалось распродать. Точную цифру не помню, но удалось заработать около 70 000 ₽.

Под конец волны она растет: например, во второй половине октября 2022 года в Большой Слудке платили за килограмм боровиков 280 ₽, что по московским меркам все равно мелочь. В столице этот килограмм стоил на рынке от 500 до 1500 ₽. А на некоторых центральных прилавках — и 2500 ₽.

Изначально я начал заниматься грибами, чтобы окупить расходы в своих путешествиях на бензин. Но оказалось — этот азарт захватывает не меньше, чем грибная охота. Это быстрые деньги.

Большинство людей продает грибы через «Авито», соцсети, группы во «Вконтакте». При этом много времени съедается на их доставку покупателям. Поэтому я свел онлайн-продажу к минимуму, примерно 20 на 80%. Но отказался от развоза по московским пробкам. Люди приезжали ко мне на дачу под Домодедово или в деревню, где я торговал.

В хорошем месте на трассе торговля намного успешнее. Моя ярко-желтая машина, купленная несколько лет назад и переделанная в «дом на колесах», на деле оказалась отличным магазином. Первый день торговли окупил машину. Машина стоила 60 000 ₽, столько же я и заработал. Правда, и в ремонт гриб-мобиля ушло еще 150 000 ₽.

В придорожной торговле, как и в любой другой, главное — маркетинг. В моем случае — это хорошее проездное место, желательно с лежачими полицейскими, чтобы машины тормозили. Еще стоит поставить за полсотни метров заметную вывеску, чтобы водитель успел принять решение и остановиться.

Я стал продавать грибы и ягоды на обочине трассы в Домодедове недалеко от дачи. Вставал там с пятницы по воскресенье, когда большой поток едет на дачи. Там есть овощная лавка, рядом торгуют цветами несколько бабушек и одна бывшая стюардесса «Аэрофлота». Водитель, заинтересовавшись цветами, может купить и пять кило клюквы.

На самом деле я уже скорее перепродавал грибы. Покупал их на пункте приема по 110 ₽ за кило, а в Москве продавал за 800 ₽. Продал 50 кило, получил 35 000 ₽.

Основная проблема с продажей грибов в том, что надо попасть в «нарост», когда слой только начинается. Например, «нарост» слоя начинается в среду утром, и если вы максимум в пятницу не окажетесь в тайге, соберете остатки. Считай, опоздаете на весь сезон, и придется искать другую область, где слой еще не начинался.

Волны, как я уже сказал, дело непредсказуемое. Обычно волна движется с востока на запад, то есть из Коми в Архангельскую область. Но все зависит от погоды, дождей, температуры. Многие ошибочно думают, что для слоя нужны тепло и влага, а на самом деле необходимо понижение температуры. Если еще и будут дожди, то через пару недель можно ждать слоя.

Узнать о наросте грибов невозможно без хороших контактов с местными. Моей главной задачей в путешествиях было обрасти знакомствами. Мне помогла общительность, к тому же многие смотрели «Царство грибов» и узнавали меня.

Примерно раз в три года нет урожая — грибница отдыхает. Грибы, конечно, есть, но не в промышленном количестве. Так что надо искать район с волной.

Но есть другой вариант — ягоды. Ежегодный урожай брусники и клюквы намного стабильнее грибов. Но главное, ягоды гораздо дольше хранятся свежими: брусника — недели две, а клюква — пару месяцев.

У меня сформировалась своя сеть поставщиков ягод — люди из Архангельской и Вологодской областей, Вельского и Красноборского районов. С большинством я познакомился, пока ездил по стране со съемками. Кого-то находил по «Авито»: вбиваю «брусника», «Архангельская область», приезжаю, знакомлюсь и покупаю.

Сперва я звоню человеку, спрашиваю, есть урожай или нет, — всякое бывает. В начале сезона ягода самая дешевая — можно за 80 ₽ купить. Потом она может подняться до 180 ₽, потому что заканчивается. Если она поднялась до 180 ₽, то покупать уже невыгодно, в Москве она не должна стоить выше рынка.

Если дешевая, то выезжаю на место. Лучше делать это в среду ночью, пока нет пробок. Главное — в пятницу вернуться, потому что выходные дни самые удачные для продажи: все едут или с дачи, или на дачу, проезжают мимо меня. В будни тоже покупают, но меньше.

Я стараюсь покупать у надежных людей, в которых уверен. С новыми контактами всякое бывает: в этом сезоне я договаривался с одним мужиком из деревни, что заберу у него все ягоды, приехал, а он куда-то исчез. Осталась только его мама, которая без него продать эти ягоды не может. К счастью, я нашел в деревне через несколько домов женщину, которая продавала бруснику. Купил у нее 300 кг ягоды, но недоглядел, что она плохо очищена, со мхом.

В деревне мне рассказали, что можно клюкву очистить с помощью гофролиста, которым покрывают крыши домов. На обратном пути я остановился у какой-то деревни в Ярославской области, оторвал гофролист у заброшенного дома, кинул его в багажник. Приехал на свою торговую точку, выставил ящики с брусникой. Пока не было торговли, я зачерпывал ягоду внутри гриб-мобиля, подкидывал вверх, чтобы она падала на гофролист и скатывалась по нему, а мусор и мох оставались на нем.

К этому сезону я планирую подойти более основательно и сделать очистную машину с вентилятором. Такие конструкции есть у многих в деревнях: ягоды катятся, а воздух очищает их ото мха и травинок. Ягода должна быть красивой, спелой и чистой. Тогда и стоит она дороже.

За субботу и воскресенье вполне реально продать 300 кг. Я продавал по 380 ₽ за килограмм. В итоге за выходные получил около 100 000 ₽, потому что часто делаю скидку, округляю в меньшую сторону и соседям по даче продаю дешевле. Из этих денег порядка 60 000 ₽ — прибыль. Остальное уходит на закупку, бензин, ягодные ящики.

Брусника и клюква созревают в конце августа — начале ноября. Но в наших лесах растут еще земляника, черника и морошка. Их время — конец июня — июль. Чернику и землянику почти невозможно довести в целости до Москвы, и их надо в течение суток продать, иначе они потеряют товарный вид. Для этого их необходимо закупать в ближайших к Москве областях, лучше всего во Владимирской. Либо сразу замораживать. Можно еще делать варенье.

Самая дорогая ягода — морошка. В Москве она стоит до 1000 ₽ за кило, а трехлитровая банка моченой морошки в собственном соку стоит 3500 ₽. Ее сложно собирать: растет на дальних болотах. Собирать нужно по ягодке, а не грести, как бруснику. Это эксклюзив, поэтому и цена такая.

По карте и форумам я нашел в Вологодской области одно болото, где может быть эта ягода, поехал туда и на тропинке встретил мужичка с целой корзинкой спелой морошки. На месте с ним договорился, что буду покупать у него всю ягоду, которую он соберет за сезон. Сошлись на цене 300 ₽ за кило. Ягоды до Москвы он отправлял по «Блаблакару» — проблем ни разу не возникло.

Всю морошку я реализовал на «Авито», заработал около 100 000 ₽. На рынке или трассе ее продавать бесполезно: многие ее никогда не пробовали и даже не слышали про такую ягоду.

Морошка — для тех, кто понимает, они любые деньги отдадут. Так что тут как раз через соцсети или «Авито» ее можно легко и быстро продать. А через сезон уже есть контакты потенциальных покупателей.

Одно объявление на «Авито» позволило мне за неделю продать больше 100 кг морошки, некоторые люди брали даже по десять кило. Оказалось, это все северяне, ностальгирующие по малой родине.

Подобный бизнес подходит только тем, кто любит путешествия, природу, приключения и готов к форс-мажорам. Придется много ездить по глухим местам, люди на пути встречаются разные, машина может сломаться в сотне километров от цивилизации.

Однажды у меня просто закончился бензин — датчик топлива в машине был неисправный. Пришлось за ночь пройти 20 км до заправки и столько же обратно: в одной руке топор, в другой — канистра.

В сентябре 2022 года моя машина с полным багажником грибов загорелась на выезде из Ярославля. Замкнула проводка, и на обратной дороге я лишился ночью фар. В другой раз, не доехав до Москвы всего десяток километров, она просто заглохла. Я думал, что пропадет несколько сотен килограммов брусники. Пришлось вызвать эвакуатор и на нем довезти гриб-мобиль до Москвы.

Мне тогда нужно было на неделю уезжать в Тверскую область, где мы снимали завершающий эпизод «Какого лешего» с готовкой всех ягод, которые я собрал от Алтая до Архангельской области. Мы приехали в центр спасения медвежат-сирот в Тверской области, жили в избушке. А я все думал, что у меня брусника пропадает на даче. Все комнаты на двух этажах были засыпаны брусникой. Но повезло: я вернулся, арендовал Ладу Ларгус и торговал на ней. Продал всю партию, получил около 150 000 ₽.

В одной деревне в Вельском районе я жил у местного мужичка, которого на сборе клюквы два раза задирал медведь. Но ему повезло — отогнала собака. У меня собаки нет, с медведем я встречался один раз на лесной дороге. Мы смотрели друг на друга минут пять, я начал аккуратно пятиться. Разошлись каждый по своим делам: он на свое болото, я — на свое. Точнее, тоже на его, но другое.

Пока собираю грибы и ягоды или жду, когда у местных наберется урожай, я регулярно живу в охотничьем зимовье в центре леса. До ближайшей деревни 25 км. В первую ночь было неспокойно: ты один, а дверь закрывается на тонкую проволочку. Но потом привыкаешь. Хотя к медвежьим следам, появляющимся каждую ночь в сотне метров от домика, и разоренным муравейникам надо относиться серьезно.

К будущему сезону я начал готовиться еще зимой: окончил оружейные курсы, получил лицензию, купил б/у двустволку ИЖ-43 у приятеля-охотника, новый навигатор Garmin и подготовил машину.

Еще приобрел новый большой нож — и для грибов, и для самообороны․ Старый я потерял в Архангельской тайге — списал как дань лешему. Я человек суеверный, обычно при входе в лес оставляю лешему какой-то подарок, конфетки сладкие. А тогда слой боровиков был в разгаре, и забыл это сделать. Лишился любимого ножа.

Я люблю стоять и продавать грибы на обочине. Есть какой-то азарт в том, чтобы обменивать ягоды или грибы на купюры. Обычно я все сидение гриб-мобиля покрываю деньгами, чтобы удобно было давать сдачу. Просто кидаю деньги на пассажирское сиденье, как кассир в магазине — в кассовый аппарат. Но так как я все делаю один, а еще веду телепрограммы, в этом сезоне уже понимал, что сам не справляюсь. Дал на реализацию грибы и ягоды у себя в Домодедовском районе в овощные палатки. Они забирают 50 ₽ с килограмма, остальные деньги — мои.

Получается так: я заплатил за ягоды 130—180 ₽. В Москве они стоили 380 ₽, из них 50 ₽ забирал продавец, 330 ₽ оставались мне. Соответственно, из этой суммы вычитаем стоимость ягоды — 180 ₽ за килограмм.

В большой грибной бизнес, то есть скупать у местных тоннами, мне сейчас войти по деньгам сложно, нужны инвестиции. Например, на скупку грибов и ягод уйдет 5—10 млн рублей в сезон, на аренду морозильного контейнера в Москве — 25 000 ₽ в месяц.

В этом году я собираюсь своими силами собрать березовый сок, знаю подходящие рощи в Домодедове. В Москве сок стоит даже порядка 100 ₽ за литр. Еще хочу сделать моченую бруснику и морошку, потому что это долго хранится. Может быть, даже удастся сделать самому клюкву в сахаре. Если все сложится, открою юрлицо. Плюс уже ищу тех, кто точно будет покупать продукты, чтобы эксклюзивно продавать им. Например, рестораны и фудмаркеты.

Перспективы большие, единственная проблема — это сезонность. Но в сезон вложенные 150 000 ₽ в тонну ягод за неделю превращаются в 300 000 ₽, то есть прибыль 100%.

Уверен, такая продажа в это непростое время для многих актуальна — особенно для тех, кто остался без работы или ищет себе новое дело. Необязательно иметь большой капитал, можно начать с малого. К тому же леса в России занимают пятую часть всех лесов на Земле.